Фиске заставил себя подумать о родителях. Как он скажет отцу, что его золотой мальчик умер? А матери?.. Впрочем, на этот вопрос имелся простой ответ: он не должен ей говорить.
Воспитанный в католической вере, Джон не был религиозным и потому заговорил с братом вместо Бога. Он прижал руку Майкла к груди и рассказал ему о вещах, о которых жалел, о том, как сильно он его любит, как хочет, чтобы он был жив, на случай если душа Майкла еще рядом и ждет этого последнего общения, тихого признания вины и раскаяния старшего брата. Потом Джон замолчал и снова закрыл глаза. Он слышал каждый глухой удар своего сердца, и эти звуки почему-то казались мелкими рядом с неподвижным телом Майкла, которое лежало на каталке.
Санитар засунул в дверь голову.
– Мистер Фиске, нам нужно забрать тело вашего брата. Вы уже полчаса тут сидите.
Джон встал и молча прошел мимо санитара. Тело его брата должно было отправиться в жуткое место, где чужие люди станут копаться в его останках в поисках улик, чтобы найти того, кто его убил. Когда каталку вывезли из комнаты, Джон шагнул на солнечный свет, оставив младшего брата за дверями морга.
Глава 21
– Ты уверен, что все подчистил?
Рэйфилд кивнул телефону.
– Все данные о его пребывании здесь уничтожены. И я перевел всех, кто его видел, в другие места. Даже если кто-то выяснит, что он сюда приезжал, тут никого не осталось, чтобы отвечать на вопросы.
– И никто не видел, как вы избавились от тела?
– Вик вернулся назад на его машине, я ехал следом. Мы выбрали хорошее место. Полиция решит, что это ограбление. Нас никто не видел. А если даже и видел, там не такой район, где люди охотно сотрудничают с законом.
– В машине ничего не осталось?
– Мы забрали бумажник, чтобы версия ограбления выглядела убедительнее. И портфель. И карту. Больше там ничего не было. Естественно, мы снова залили охлаждающую жидкость.
– А что Хармс?
– Он в больнице. Похоже, выкарабкается.
– Проклятье… Вот что значит не везет.
– Не волнуйтесь. Когда он сюда вернется, мы с ним разберемся. Слабое сердце и все такое… никто не знает, что может произойти.
– Не тяните. Вы не можете разобраться с ним в больнице?
– Слишком опасно, там полно народу.
– Его хорошо охраняют?
– Он прикован цепями к кровати, а у двери в палату двадцать четыре часа стоит охрана. Его выписывают завтра утром. К вечеру он будет мертв. Вик уже занимается деталями.
– И ты уверен, что там нет никого, кто мог бы ему помочь?
Рэйфилд рассмеялся.
– Никто, черт побери, даже не знает, что он там. У него никого нет. Никогда не было и не будет.
– Запомни, никаких ошибок, Фрэнк.
– Я позвоню вам, когда он умрет.
Фиске сидел в машине и пытался настроить кондиционер, который в его четырнадцатилетнем «Форде» просто медленно гонял спертый воздух справа налево. Чувствуя, как пот стекает по лицу на воротник рубашки, Джон в конце концов открыл окно и посмотрел на здание, перед которым стояла его машина. Самое обычное на вид, внутри оно было особенным. Там одни люди тратили все свое время и силы на поиски тех, кто убивает других людей. И сейчас Фиске пытался решить, присоединиться ли к ним, или развернуться и уехать. Он опознал останки брата, исполнив свой долг близкого родственника, и теперь мог отправиться домой, сообщить печальную новость отцу, заняться похоронами, завершить дела брата, предать его земле и жить дальше. Так поступали все остальные.
Но вместо этого Джон выбрался из машины на улицу, окутанную спертым воздухом, и вошел в дом номер триста по Индиана-авеню, где находился отдел убийств округа Колумбия. После того как он миновал систему безопасности, офицер в форме направил его к столу дежурного. Из морга Джон еще раз попытался дозвониться до отца, но тот так и не ответил, и к его переживаниям добавилось еще и беспокойство о том, что отец как-то узнал о смерти Майкла и едет сюда.
Джон посмотрел на визитку, которую дал ему санитар в морге.
– Мне нужен детектив Бьюфорд Чандлер, – сказал он, взглянув на девушку, сидевшую за столом.
– А вы?..
Ее худая шея и высокомерный тон заставили Джона пожалеть, что он не может засунуть ее в один из ящиков стола.
– Джон Фиске. Детектив Чандлер расследует дело об… убийстве моего брата. Его звали Майкл Фиске. – Секретарша посмотрела на него, явно не понимая, что он от нее хочет. – Он работал в Верховном суде, – добавил Джон.
Девица принялась перебирать бумаги на столе.
– И кто-то его убил?
– Это ведь отдел убийств? – Она снова уставилась на него, даже не пытаясь скрыть раздражение, а Джон продолжал: – Да, кто-то его убил. – Он посмотрел на табличку у нее на столе. – Мисс Бакстер.
– И что именно я могу для вас сделать?
– Я хочу видеть детектива Чандлера.
– Он вас ждет?
Фиске подался вперед и заговорил очень тихо:
– Не совсем, но…
– В таком случае, боюсь, детектива Чандлера нет на месте, – перебила она его.
– Думаю, если вы позвоните в… – Джон замолчал, когда она отвернулась от него и принялась печатать на клавиатуре компьютера. – Послушайте, мне действительно очень нужно встретиться с детективом Чандлером.
Не отрываясь от своего занятия, девица заявила:
– Позвольте просветить вас касательно положения в нашем участке. У нас огромное количество дел и слишком мало детективов. Мы не можем тратить время на каждого, кто заявляется сюда с улицы. У нас имеются свои приоритеты. Уверена, вы всё поймете правильно. – Ее голос совсем затих, когда она снова повернулась к монитору.
Фиске еще больше наклонился вперед, пока его лицо не оказалось всего в паре дюймов от лица девицы. Когда она принялась оглядываться по сторонам, они встретились глазами.
– Давайте я кое-что поясню вам. Я приехал из Ричмонда, чтобы по просьбе детектива Чандлера опознать останки брата. И я это сделал. Мой брат мертв. Прямо сейчас медэксперт делает Y‑образный разрез на его груди, чтобы вытащить наружу внутренности, орган за органом. Затем он возьмет пилу и разрежет череп, как пирог, вот здесь. – Фиске сделал пальцем воображаемый разрез на голове мисс Бакстер, отчаянно сражаясь с желанием намотать на кулак прядь ее крашеных светлых волос. – Им необходимо достать мозг и увидеть дорогу, проложенную пулей, которая его убила, и, возможно, какие-то фрагменты. И вот я решил заехать сюда и поговорить с детективом Чандлером, поскольку, может быть, я смогу помочь ему в поисках убийцы.
– Знаете, это не ваша работа, – холодно заявила она. – У нас достаточно проблем и без членов семей, которые пытаются влезть в расследование. Я уверена, что детектив Чандлер свяжется с вами, если вы ему понадобитесь. – И она снова отвернулась.
Фиске вцепился в край стола и сделал глубокий вдох, стараясь из всех сил не задохнуться.
– Послушайте, я прекрасно понимаю, что у вас много дел, и тот факт, что мое имя вам ничего не говорит…
– Я действительно очень занята, сэр. Так что если у вас какие-то проблемы, изложите их в письменном виде.
– Я хочу всего лишь поговорить с детективом!
– Мне вызвать охрану или как?
Фиске с грохотом опустил ладонь на стол.
– Мой брат мертв! И я буду чрезвычайно признателен вам, если вы уберете с лица дурацкое выражение и продемонстрируете хотя бы немного сочувствия. А если вы не можете сделать это искренне, леди, хотя бы притворитесь…
– Я Бьюфорд Чандлер.
Фиске и Бакстер повернулись на голос. Чандлер оказался черным, лет пятидесяти, с вьющимися волосами и такими же усами, высоким, слегка располневшим, но сохранившим спортивную форму со времен молодости. Джон заметил пустую кобуру и пятно масла на рубашке, где ее касалась рукоять. Чандлер окинул Фиске взглядом с головы до ног глазами, прятавшимися за трифокальными очками.
– Я Джон Фиске.
– Я слышал. На самом деле я некоторое время стоял и слушал ваш разговор.
– В таком случае вы знаете, что он мне говорил, детектив Чандлер? – заявила Бакстер.
– Каждое слово.
– И вам нечего на это сказать?
– По правде, очень даже есть.
Бакстер посмотрела на Фиске, и он увидел в ее взгляде удовлетворение.
– И?..
– Я думаю, молодой человек дал вам очень хороший совет. – Чандлер наставил на Фиске палец. – Давайте поговорим.
Чандлер и Фиске прошли по коридорам, в которых кипела жизнь, в маленький тесный кабинет.
– Присаживайтесь, пожалуйста. – Детектив показал на единственный стул в комнате, кроме того, что стоял возле стола. На стуле высилась гора папок. – Просто положите их на пол. – Чандлер поднял вверх палец. – И постарайтесь не испортить улики. В наши дни, если я рыгну, глядя на образцы тканей, я тут же услышу: «Недопустимо! Немедленно освободите моего клиента, который убил кучу людей».
Фиске очень осторожно переложил папки, пока Чандлер устраивался за столом.
– Итак, я не хочу, чтобы вы жалели о том, что сказали Джулии Бакстер.
– А я и не собирался.
Чандлер с трудом прогнал улыбку.
– Хорошо, начнем с главного. Мне очень жаль, что ваш брат погиб.
– Спасибо, – тихо ответил Джон.
– Возможно, вы услышали эти слова в первый раз с тех пор, как вошли сюда?
– На самом деле да.
– Значит, вы работали в полиции, – как бы между делом заметил Чандлер. – Обычный человек не знает про Y‑образный разрез и пилу для черепа. По тому, как вы разговаривали с мисс Бакстер, как вели себя и судя по вашему телосложению, я бы сказал, что вы были патрульным.
– Был?
– В противном случае наши коллеги из Ричмонда сообщили бы мне об этом, когда мы с ними связались. Кроме того, я знаю всего нескольких офицеров полиции, которые носят костюмы, когда они не на службе.
– Правильно по всем пунктам. Я рад, что вас назначили вести это дело, детектив Чандлер.
– Ваше и еще сорок два нераскрытых. – Фиске покачал головой, а Чандлер продолжал: – Грабежи, ножевые ранения и все прочее. И у меня даже нет напарника.