Фиске снова надел темные очки.
– Ваш вопрос не укладывается в теорию, по которой я убиваю брата.
– Ну, это лишь одна из моих теорий. Я приехал сюда, чтобы отыскать ваш внезапно исчезнувший пистолет калибра девять миллиметров. И пока я жду окончания обыска, почему бы не взглянуть на происходящее с другой стороны? Руфус Хармс. Ваш брат взял апелляцию, и складывается впечатление, что он побывал в тюрьме.
– Вам это сказал Чандлер?
– У меня много источников информации. Вы с Эванс пытались выяснить, что произошло с Хармсом. Он сбежал из тюрьмы в Юго-Западной Вирджинии. И вчера вы летали туда на чартерном рейсе. Почему бы вам не рассказать мне об этом? Где вы побывали и что там делали?
Ошеломленный Фиске откинулся на спинку стула. Маккенна устроил за ними слежку. В этом не было ничего необычного, однако Джон не подумал о такой возможности.
– Кажется, вы и так много знаете – зачем задавать вопросы мне?
– Возможно, вы располагаете информацией, которая поможет мне довести до конца это дело.
– И опередить Чандлера?
– Когда людей начинают убивать, какое значение имеет, кто первым это остановит?
Джон прекрасно понимал, что в словах Маккенны есть определенный смысл. Во всяком случае, на поверхности. Но на самом деле многое зависело от того, кто первым раскроет дело. Представители правоохранительных органов вели свой счет, как и те, кто занимался любой другой работой.
Джон встал.
– Давайте проверим, как там Билли. Наверное, он уже обнаружил пару тел, спрятанных в моей картотеке несколько дней назад.
Когда они вернулись, Хокинс уже заканчивал.
– Ничего, – ответил он в ответ на вопросительный взгляд Маккенны. – Если хотите, можете проверить сами, – дерзко предложил полицейский.
– Всё в порядке, я вам верю, – дружелюбно ответил Маккенна.
Фиске не сводил глаз с Хокинса.
– Что это, Билли? – Он показал на его шею и воротник.
– Ты про что?
Джон коснулся пальцем воротника полицейского и вывернул его так, чтобы тот увидел, что он имел в виду.
Хокинс слегка покраснел.
– О, проклятье… Бонни решила спрятать мои синяки. Именно по этой причине мое лицо выглядит относительно прилично. Я никогда в жизни не получал таких тяжелых ударов. Парень, конечно, был крупным, но я и сам не маленький.
– Я бы выпустил в ублюдка всю обойму, – заявил Маккенна.
Фиске удивленно посмотрел на него, а Хокинс кивнул.
– Да, было у меня такое искушение. Парни не спустили бы мне, если б узнали про косметику, но на улице так жарко, что я начал потеть, и эта дрянь испачкала одежду. Уж не знаю, как женщины справляются.
– Ты хочешь сказать, что это…
– Да, косметика, – смутившись, признался он.
Несмотря на посетившее Фиске откровение, он попытался сохранять спокойствие, лишь осторожно потер плечо, которое все еще беспокоило его.
Маккенна смотрел на него.
В этот момент зазвонил телефон. Джон снял трубку. Это была сиделка из платного интерната для престарелых, где жила его мать.
– Я прочитала о Майкле в газете. Мне очень жаль, Джон. – Женщина работала там уже много лет, и Фиске хорошо ее знал.
– Благодарю, Анна. Послушайте, сейчас не самое лучшее время…
– Я хочу сказать, Майкл недавно приезжал сюда, а теперь его нет… Не могу поверить.
Джон напрягся.
– К вам, в дом престарелых?
– Да, на прошлой неделе. В четверг… нет, в пятницу.
В день, когда он исчез.
– Я помню, потому что обычно он приходил в субботу.
Фиске тряхнул головой, рассчитывая, что все прояснится.
– О чем вы говорите? Майк не навещал маму.
– Нет, он здесь бывал. Просто не так часто, как вы.
– Но вы никогда не говорили мне…
– В самом деле? Должна признаться, что Майкл не хотел, чтобы вы знали.
– Проклятье, почему не хотел? Я сыт по горло людьми, которые рассказывают мне истории про моего брата.
– Сожалею, Джон, – сказала женщина, – он просил меня ничего вам не говорить, и я выполняла его желание. Вот и всё. Но теперь, когда его больше нет… я решила, что вам не помешает это знать.
– Он видел маму в пятницу? А с вами говорил?
– Ну, почти нет. Мне показалось, что Майкл немного нервничал. Ну, или что-то его тревожило. Он приехал очень рано и провел здесь всего полчаса.
– Так он разговаривал с мамой?
– Они встретились, но я не знаю, разговаривали они или же не особо. Иногда с Глэдис бывает нелегко. Когда вы сможете заехать повидать ее? Я хочу сказать, что Глэдис не может знать про Майкла, но по какой-то причине выглядит расстроенной.
Для Джона было очевидно: женщина верит, что связь матери с детьми может победить Альцгеймера.
– Я очень занят… – Фиске не стал договаривать. Будет настоящим чудом, если мать вспомнит о разговоре с Майклом, и едва ли это ему поможет. Но если она что-то расскажет? – Я сейчас приеду.
Он повесил трубку, взял портфель и кинул туда всю почту.
– Ваш брат посетил мать в тот день, когда он исчез? – спросил Маккенна, и Джон кивнул. – В таком случае, она может нам что-то рассказать.
– Маккенна, у моей матери Альцгеймер. Она считает, что Джон Кеннеди все еще наш президент.
– Хорошо, а как относительно тех, кто там работает?
Джон написал адрес и номер телефона на одной из своих визиток.
– Только не втягивайте в это мою мать.
– Но вы собираетесь ее навестить, не так ли? Почему?
– Она моя мать. – Фиске исчез за дверью.
Хокинс посмотрел на Маккенну.
– Вы уходите? Потому что я хочу закрыть дверь, чтобы сюда не забрался еще кто-нибудь и не украл другие вещи.
То, как смотрел на него Хокинс, заставило Маккенну моргнуть. Парень не мог знать, что он взял пистолет. Или мог? Так или иначе, но фэбээровец чувствовал себя виноватым. Впрочем, у него были более серьезные причины для угрызений совести. Куда более серьезные…
Глава 54
Загорелся красный свет. Сара остановилась на перекрестке, рядом с офисом Фиске, и в этот момент увидела, что Джон сворачивает на улицу, ведущую на запад. Она даже не успела ему посигналить. Собралась было помахать ему рукой, но увидела выражение его лица, свернула направо и последовала за ним.
Через тридцать минут Сара сбросила скорость – машина Фиске свернула на парковку дома престарелых, расположенного на западе Ричмонда. Сара как-то раз побывала здесь с Майклом, чтобы навестить его мать. Она оставила машину за широколиственными вечнозелеными деревьями неподалеку от входа и увидела, что Джон вышел из автомобиля и поспешно направился внутрь.
Он встретился с Анной, женщиной, которая ему только что звонила. Она снова извинилась и повела его в гостиную для посетителей, где тихонько сидела Глэдис, одетая в пижаму и тапочки. Когда Джон вошел, она подняла голову и неожиданно хлопнула в ладоши.
Фиске сел напротив, а Глэдис протянула руки и нежно погладила его лицо. Ее улыбка стала шире, глаза раскрылись, но смотрели в какие-то далекие дали.
– Как мой Майки? Как мамин сыночек?
Джон нежно коснулся ее руки.
– Я в порядке. У меня все хорошо. И у папы, – солгал он. – У нас вчера была приятная встреча, верно?
– Да, гости – это так хорошо. – Она заглянула ему за спину и улыбнулась.
Такое случалось часто. Удерживать ее внимание становилось все труднее с каждым днем. Она стала ребенком, цикл завершился.
Глэдис снова погладила его по щеке.
– Твой папочка был здесь.
– А когда он приходил?
Она покачала головой.
– В прошлом году. Он получил отпуск. Его корабль затонул. Это сделали японцы.
– Неужели? Но он в порядке, верно?
Ее смех был долгим и громким.
– О да, у этого мужчины все на «пять»! – Она наклонилась вперед и с заговорщическим видом прошептала: – Майки, милый, ты умеешь хранить секреты?
– Конечно, мама, – с сомнением сказал Джон.
Глэдис огляделась по сторонам и покраснела.
– Я снова беременна.
Фиске вздохнул. Это что-то новенькое.
– Правда? И когда ты поняла?
– Ничего, не беспокойся, милый, у мамы хватит любви на всех вас. – Она ущипнула его за щеку и поцеловала в лоб.
Он сжал ее ладонь и сумел улыбнуться.
– Мы с тобой отлично поговорили в прошлый раз, не так ли? – Глэдис рассеянно кивнула. Это было безумием, но он приехал сюда и должен попытаться. – У меня получилась удачная поездка. Ты помнишь, где я был?
– Ты ходил в школу, Майк, как и каждый день. Твой отец взял тебя с собой на корабль. – Она нахмурилась. – Тебе следует быть осторожным. Идут напряженные бои. Твой отец сражается прямо сейчас. – Она потрясла кулаком в воздухе. – Дай им жару, Эдди!
Джон откинулся на спинку стула и посмотрел на мать.
– Я буду осторожен. – У него появилось ощущение, что он смотрит на ее портрет, который понемногу выцветает под лучами неумолимого солнца. Когда-нибудь он приедет, и все краски исчезнут; останется только образ, сохранившийся в его памяти. Так уж устроена жизнь. – Мне нужно идти. Я… опаздываю в школу.
– Какая хорошенькая. – Она посмотрела мимо него и помахала рукой. – Эй, привет. – Фиске обернулся и замер, увидев стоявшую у двери Сару.
– Я беременна, милая, – сказала ей Глэдис.
– Поздравляю, – больше Сара ничего не смогла придумать.
Джон решительно зашагал по коридору к выходу, и Сара поспешила за ним. Он так резко распахнул дверь, что та ударилась о стену.
– Джон, может быть, ты остановишься и поговоришь со мной? – взмолилась Сара.
Он резко повернулся к ней.
– Как ты посмела прийти сюда и шпионить за мной?
– Я не шпионила.
– Проклятье, тебя не касается…
Он вытащил ключи, отпер дверцу и сел в машину. Сара быстро уселась рядом.
– Проваливай к дьяволу из моей машины.
– Я не сдвинусь с места, пока ты со мной не поговоришь.
– Чушь собачья!
– Если хочешь, чтобы я ушла, вышвырни меня вон.
– Будь ты проклята! – закричал Фиске, выходя из машины.