Теперь Рафаэль уже точно не помнил тот роковой момент, когда он позабыл, что уязвим. И решил, что будет беспощаден.
Наверняка в тот день, когда отец без всякого объяснения ушел из дома.
— Спросишь у него, когда он намерен вернуться, — добавил он.
— Ладно.
Он приподнял ее волосы, прикоснулся к затылку.
Она закрыла глаза. Ее едва не вывернуло. Желание воткнуть нож ему в горло по самую рукоятку.
Он чувствовал, до какой степени пугает ее. Но он этого и хотел, на это ее и провоцировал.
Это именно то, что нужно.
Он возвратился в кресло и продолжал молча наблюдать за ней. Продолжал размышлять, кто на самом деле эта женщина и что она скрывает. Там, в самой глубине своих глаз нежно-зеленого цвета.
Кристель устроилась на стуле перед окном, поглощенным сумерками, которые окружили дом, словно стая голодных волков.
И стала похожа на забытую рассеянным ребенком фарфоровую куклу.
Впрочем, она часто так выглядела. Ушедшая в иное измерение, магическое или демоническое, о котором знала она одна и которое исследовала по своему желанию. Или под воздействием силы.
Фред медленно подошел к ней, положил ладони на ее обнаженные плечи. Она улыбнулась, будто ждала этого жеста, откинула голову назад. Он поцеловал ее:
— Ты восхитительна в этом платье.
— Мне здесь скучно! — заканючила она голоском маленькой девочки. — Снаружи даже посмотреть не на что.
— Терпение, — ответил Фред. — Скоро мы будем очень далеко отсюда. И богаты.
Страшно богаты!
Она встала на стуле на колени, обвила руками его шею и поцеловала в ответ.
— Оставаться здесь опасно, — продолжала она. — Надо бы отсюда сматываться.
— Не знаю. Мне кажется, это идеальное укрытие… Ну то есть почти.
— То есть как это почти?
Фред колебался.
— В чем дело? — спросила Кристель, запуская шаловливую руку под его рубашку.
— Ну… Муж ветеринарши — жандарм.
Кристель оцепенела, ее лоб прорезала глубокая складка.
— Что?
— Ты слышала. Мы в доме чертова копа.
— Рада узнать!
— Я сам только что узнал. Но Рафу это известно с ночи.
— Однако он поостерегся сказать нам об этом!
— Заметь, это мало что изменило бы… Он не хотел, чтобы я сообщал тебе. Он считает, что ты и так уже достаточно подавлена.
— Надо убираться отсюда, пока не явился этот коп.
— Сегодня вечером он явно не вернется.
Кристель слезла со своего насеста и снова встала у окна:
— Ты уже завалил одного полицейского…
— Спасибо, что напомнила! — грубо парировал Фред, заваливаясь на широкую кровать. — Но я бы предпочел, чтобы не пришлось снова начинать.
Помолчав, молодая женщина растянулась рядом с ним.
— Я боюсь, как бы Рафаэль не подставил нас, — прошептала она.
— Прекрати молоть чушь, Крис! Он надежный мужик. И никогда не сделает ничего подобного.
— Да ты хотя бы представь, что мы завтра просыпаемся, а он смылся вместе с чемоданчиком драгоценностей. Имей в виду, что он держит их под рукой, наготове — на первом этаже, в запертом на ключ шкафу.
— Это нормально, — ответил Фред. — В любом случае он не уйдет без своего братишки. А тот на ногах не держится.
— Гм…
— Перестань, Крис. Он не предаст нас, это не в его духе.
— Надеюсь, ты прав.
Она нежно легла на него и развела ноги.
— Дверь открыта, — улыбаясь, напомнил ей Фред.
— Ну и что? — проворковала она, расстегивая ему рубашку. — Все внизу, мы здесь одни. Одни во всем мире.
Он погладил ее по волосам, нежно провел ладонью по спине, запустил руку под маленькое черное платье, которое чертовски идет ей, и задрал его, чтобы открылись бедра.
Она так редко проявляет активность. Так редко хочет его. Так редко снимает свой панцирь холоднокровного животного.
Он осознал, что они знакомы долгие годы. И что он едва знает ее.
Что по-прежнему не догадывается, отчего она так страдает.
Хотя он попытался узнать. Но добраться до ее сердца так же трудно, как до золота, спрятанного в сейфах Французского банка. Он пока не нашел кода доступа. И это его возбуждает.
Своими нежными губами она прикоснулась к его груди; он закрыл глаза. Дал ей право зайти так далеко, как она захочет.
Так далеко, как сможет.
Чаще всего она ограничивается тем, что распаляет его, а потом внезапно воздвигает между ними непреодолимый барьер.
Иногда он его не замечает. Несколько раз он ее заставил. И похоже, она на него даже не рассердилась. А вот он был раздосадован. Потому что ощутил боль, которая последовала за принудительным наслаждением.
Он нашел Кристель на улице. Точнее, на панели, чтобы не сказать в канаве.
Он был одинок, она была прекрасна, он поднялся к ней. Она направила на незваного гостя нож, чтобы вытрясти из него бабки. Это произвело на Фреда впечатление, и он решил взять ее с собой.
Ей еще не было даже двадцати, ему уже стукнуло сорок.
У нее было только имя, у него — список судимостей длиной с руку.
Она не имела семьи или больше не хотела ее иметь, он так никогда и не узнал. Какая разница?
Ему нравится ее сумасбродство, ее тайны. Ее реакции непокорной и необузданной зверушки — дикой и опасной. Иногда порочной.
Он открыл глаза, она отстранилась от него. В который раз оставляя его, чтобы вернуться к окну. В свой мир.
Фред сделал глубокий вдох и присоединился к ней. Он обнял ее, она напряглась, становясь твердой и холодной, как мраморная статуя.
— Может, сегодня ночью, — прошептал он ей на ухо.
Она не ответила.
Она была уже не здесь.
Зазвонил телефон, Сандра вздрогнула.
— Давай, — распорядился Рафаэль.
Он встал прямо у нее за спиной, сильно прижал ее к себе и приставил ей к ребрам ствол своей пушки. У нее прервалось дыхание.
— Отвечай.
Она схватила трубку, он нажал на кнопку громкой связи.
— Это я, — сообщил Патрик.
— Добрый вечер.
Сандра изо всех сил старалась держаться естественно. Руки у нее дрожали.
— Все в порядке? — спросил он.
— Да.
— У тебя какой-то странный голос…
Рафаэль сильнее надавил пистолетом между ее ребрами. Сандра едва не уронила трубку:
— Да ничего… Я просто немного устала.
— Долгий день?
— Нет… Я совсем выбилась из сил, так что даже не вышла на работу.
— Ты больна?
— Наверное, что-то подцепила, — отвечает Сандра. — Но ничего, пройдет.
— Ты уверена? Ты действительно как-то неважно звучишь!
— Ничего страшного, не беспокойся.
В их разговоре наступила короткая пауза.
— Ты не одна? — внезапно заподозрил муж.
Рафаэль скрипнул зубами.
— Одна, конечно! — заверила Сандра.
— И все же, мне кажется, ты какая-то странная.
Бандит усилил хватку — способ напомнить свои инструкции.
— Потому что я соскучилась, — прошептала Сандра. — Я ужасно соскучилась… Мне так одиноко.
Рафаэль слегка расслабился.
— Я тоже соскучился, — ответил мужчина без всякого волнения в голосе. — Но я скоро вернусь.
— Сегодня вечером? — спросила Сандра.
— Нет, не сегодня. Я здесь еще не закончил.
— Ничего страшного. Занимайся своими делами, сколько нужно. Я прекрасно все понимаю.
— Я позвоню тебе… Когда буду уезжать отсюда. Хорошо?
— Договорились.
Он умолк; Сандре было тяжело дышать.
— Мой мобильник звонит! — вдруг воскликнула она. — Прощаюсь с тобой… До завтра!
Она прервала связь и оперлась рукой на мраморную столешницу, как будто вот-вот потеряет сознание. Рафаэль спрятал оружие и силой развернул молодую женщину к себе лицом.
— Зачем ты так разъединилась? — грубо упрекнул он ее.
— Я… я не могла больше ломать комедию!
— Он наверняка что-то заподозрит! — проворчал мерзавец. — Вдобавок, когда звонит мобильник, это, черт возьми, слышно!
— Нет… Нет, он ничего не заподозрил, я уверена…
— Он спросил, одна ли ты! А ты бросила трубку!.. Так не годится, верно?
Сандра попробовала высвободиться и снова оказалась припертой к кухонной столешнице.
— Не могу больше! — простонала она. — Я больше не могу! Отпусти меня, сволочь!
Она принялась вопить как безумная и молотить его кулаками по груди, а ногами по голеням. Неожиданно он схватил ее за горло и почти приподнял над полом. Теперь она касалась плиток только носками.
— Угомонишься ты?
Она не отвечала, тогда он так надавил ей на трахею, что она сильно ударилась о стену затылком.
— Больше никогда так не делай, — пригрозил он ей. — Никогда больше не бей меня, ясно?
— …
— Тебе понятно? — проорал он.
— Прекрати, Рафаэль. Отпусти ее, пожалуйста.
Вильям поднялся с постели, а его брат даже не заметил этого. Мертвенно-бледный, он едва стоял, держась за край стола.
— Прекрати, Раф…
Рафаэль не реагировал. Прошли бесконечно долгие несколько секунд. А его правая рука по-прежнему стискивала горло Сандры. Будто бы рефлекторно.
Питбуль, отказывающийся разжать челюсти.
— Немедленно отпусти ее! — повторил Вильям, повысив голос. — Хватит, ты же убьешь ее!
В конце концов Рафаэль повиновался, и молодая женщина медленно осела у его ног.
Именно в этот момент Рафаэль заметил, что с порога за ним наблюдают Фред и Кристель. Он даже не слышал, как они спустились по лестнице.
Его глаза вновь уперлись в задыхающуюся Сандру.
И, сильно хлопнув дверью, он выскочил из дома.
Рафаэль бросает окурок на землю — крохотное свечение в ночной темноте, ничтожный огонек в кромешном сумраке надежды.
А потом топчет его, вдавливая во влажную землю.
Здесь, на берегу пруда, к которому он пришел, сам того не осознавая. Это всего в двухстах метрах от дома, а ему кажется, будто он преодолел целые километры, множество километров. Переступил черту. Чтобы добраться до сердцевины тьмы.
Туда, где пропадают люди, становясь уродливыми и чудовищными тенями.