— Если ты хочешь это знать, тебе стоит дать нам побольше! — с горячностью ответил Вильям.
— В самом деле? И чего же ты хочешь, сынок?
— Спасти свою жизнь… И жизнь брата, — заявил тот после короткой паузы.
Папочка покачал головой. Он отлично почуял сомнения Вильяма.
— И жизнь малышки тоже, — добавил молодой человек.
— Нет проблем, мой мальчик!
— Я… Мне нужны гарантии.
— Гарантии? — удивился Патрик. — Я даю тебе слово… — Он положил правую руку на сердце и торжественно провозгласил: — Слово чести!
— У тебя нет чести! — прорычал Рафаэль.
— Нет, я… Я хочу быть уверен, что ты освободишь нас, всех троих, — сказал Вильям.
— Ты хочешь, чтобы мы заключили договор? — развеселился его мучитель. — В присутствии нотариуса, может быть? Тут, в деревне, есть один. Я могу договориться о встрече, если пожелаешь.
Вильям попытался выпрямиться, но папочка тотчас прижал его к стене, надавив башмаком на раненое плечо.
— Ты в самом деле надеешься получить все это за двести тысяч евро? — продолжал он негромко. — Хорошая попытка!
Вильям почувствовал, как бешено забилось сердце. Отдаваясь в висках.
— Ты можешь много чего сделать на двести тысяч евро. Подумай.
— Я уже все обдумал, сынок. Мои двести тысяч, я их хочу, и я их получу. Ты заговоришь, поверь мне. Ты правда думаешь, что я тебя освобожу, тебя и твоего поганого братца, чтобы ты спокойно сдал меня полиции?
— Я в розыске, — простонал Вильям. — И я не хочу провести ближайшие двадцать лет в тюрьме.
— Ты можешь прекрасно это сделать без всякого риска. Простой телефонный звонок, несколько деталей…
Папочка снова уселся на ведро, поправил очки.
— Что же ты можешь мне предложить в таком случае? — пробормотал молодой человек. — Если ты мне больше ничего не дашь, я больше ничего не скажу…
— О, ты скажешь! — пообещал Патрик с дьявольской улыбкой. — Но поскольку я добрый и милый, я предложу тебе кое-что… Сделка, от которой ты не сможешь отказаться, я в этом уверен.
Их взгляды встретились.
Никакой надежды.
— Я обещаю тебе быструю и безболезненную смерть, тебе и твоему брату, — поставил точку папочка.
— Ну что, доволен, придурок?! — вдруг рявкнул Рафаэль. — Стоило так унижаться перед этим уродом!
Патрик закатил глаза. Он снова порылся в коробках и вернулся с огромными щипцами, которые тут же сунул под нос грабителю:
— Ты! Я уже, кажется, просил тебя заткнуться. Это все между мной и твоим братом. Ты вне игры, Чемпион. И если ты скажешь еще хотя бы одно слово, единственное, я тебе гарантирую, что ты больше никогда не сможешь говорить. Потому что у тебя больше не будет ни языка, ни зубов.
Рафаэль яростно ударил ногой по матрасу, но больше не произнес ни слова.
Патрик наслаждался своей победой, своим всемогуществом.
Прежде чем снова обратил внимание на Вильяма:
— Ну что, малыш?
— А… а Джессика?
— Забудь о ней. — Патрик вздохнул. — Думай о себе, о том, что́ я заставлю тебя вынести, если ты не скажешь, где спрятаны эти деньги. Ты же знаешь, что я могу продолжить. И что я не остановлюсь, пока ты не заговоришь. Неделями, если потребуется… Ты хочешь страдать неделями, мой мальчик?
Вильям покачал головой.
— Ты хочешь, чтобы я отрезал тебе пальцы один за другим? Чтобы я отрезал тебе яйца? Ты хочешь уйти отсюда по кусочкам?
— Нет…
— Тогда выкладывай. И прямо сейчас.
— Ты больше ничего мне не сделаешь?
— Быстро и без боли, — пообещал Патрик. — Укол, и — хоп! — все кончено.
— Согласен, — пролепетал молодой человек. — Согласен… Деньги у приятеля Рафа, который живет на Лазурном Берегу…
— Где?
— Недалеко от Марселя, в Обане. Он… Его зовут Пьер… Он спрятал деньги, пока за ними не придут.
— Где он их держит?
— Этого я не знаю! Надо, чтобы ты пришел к нему от имени Рафа, тогда он тебе их отдаст. К тому же это мелкие купюры, ими безопасно пользоваться… Ну вот, я все сказал.
Папочка прошелся по комнате, его одолевали сомнения.
— Меня бы удивило, если бы этот Пьер согласился передать мне деньги, которые мне не принадлежат! — изрек он, глядя на Вильяма.
— Это уж точно! — вмешался Рафаэль. — Надо, чтобы я ему сначала позвонил.
— Отличная идея, Чемпион!
— Да вот только я этого не сделаю! И ты никогда не получишь мои деньги.
Двое мужчин какое-то мгновение мерились взглядами, затем улыбка папочки вернулась на свое место. Он внезапно вышел из комнаты, даже не заперев дверей.
Они услышали, как открылась соседняя комната и он обратился к Джессике медовым голоском:
— Пойдем, голубка моя, прогуляемся вместе. Проведаем твоих приятелей!
Минуту спустя он вернулся, держа перепуганную девочку под руку. Лицо Рафаэля затвердело.
Патрик закрыл дверь на замок, сунул ключ в карман своих штанов.
— Посмотрим, как далеко ты готов зайти, чтобы спасти свои бабки, друг мой!
Палач исчез в ванной комнате и вернулся с большим тазом, полным воды.
Вильям побледнел как полотно:
— Не валяй дурака, Раф!
Парализованная ужасом, Джессика даже не попыталась бороться или бежать, когда папочка схватил ее за волосы.
— Я сейчас тебя окрещу, моя голубка! Чтобы Господь мог принять тебя в своем Царствии Небесном, когда я убью тебя!
Патрик заставил ее встать на колени перед емкостью, полной ледяной воды.
— Раф! — взмолился Вильям. — Ты же не позволишь ему сделать это…
— Он в любом случае это сделает, — ответил его брат. — Теперь или потом, что это изменит?
Джессика начала плакать, пока папочка связывал ей руки за спиной.
— Сволочь! — крикнул Вильям. — Ты просто скотина!
Патрик прошептал несколько слов на ухо девочке:
— Твой дружок Рафаэль отказывается мне помогать. И если он будет дальше упрямиться, ты умрешь, моя дорогая.
Он опустил ее лицом в воду, она начала биться. Но папочка крепко удерживал ее затылок.
— Прекрати! — не сдавался Вильям.
— Это зависит от твоего брата, — напомнил папочка, глядя на Рафаэля.
Грабитель без страха смотрел на разворачивающуюся сцену. Он видел бьющееся тело девочки. Он даже задержал дыхание, в унисон с ней.
Папочка отпустил ее голову, она попыталась отдышаться с ужасными звуками.
Но пытка возобновилась.
Теперь это продолжалось дольше, силы девочки истощились, ноги дергались все слабее.
— Раф! Сделай же что-нибудь, черт подери!
Джессика получила право на короткий вдох, прежде чем Патрик снова погрузил ее лицо на дно лохани.
Это продлилось дольше минуты. Тело Джессики вытянулось.
— Остановись! — вдруг приказал Рафаэль.
— Ты сделаешь то, о чем тебя просят? — уточнил Патрик.
— Да, оставь ее! Ты получишь то, что ты хочешь…
В девять часов вечера Патрик принес Рафаэлю мобильный телефон:
— Держи свое слово, Чемпион. Иначе я пойду за малышкой и…
Бандит взял телефон правой рукой. По-прежнему почерневшей и опухшей. Ему стоило адских мук набрать номер Пьера, своего старого сообщника.
Его старинного друга, его учителя.
— Поставь на громкую, — велел Патрик.
Три гудка спустя ответил мужской голос:
— Да?
— Это я…
— Как дела, сынок?
— Все хорошо.
— А Вилли? Я слышал, что он ранен.
— Поправляется помаленьку.
— Тем лучше. Как все-таки ловко ты все устроил! Ты всех нас поразил.
— Спасибо.
— Что я могу для тебя сделать?
— Мне нужны деньги, чтобы свалить из Франции. Я не могу сам приехать за ними, потому что мне надо присматривать за Вилли. Так что я пошлю к тебе друга.
Минутная пауза.
— Это надежный друг, — уточнил Рафаэль.
— Как скажешь. Как его зовут?
— Патрик Тюйе. Он невысокий, седые волосы ежиком, круглые позолоченные очки.
— Когда он приедет?
— Точно не знаю.
— О’кей, я его жду. Сколько ему отдать?
— Все.
— Можешь на меня рассчитывать.
— Спасибо, Пьер.
— Будь начеку, сынок. И обними своего брата.
Рафаэль дал отбой, папочка вырвал телефон у него из рук.
— Великолепно, Чемпион! — возликовал он. — Ты был великолепен! — Затем он повернулся к Вильяму и добавил: — Вот видишь, сынок, ты можешь подохнуть, он и пальцем не шевельнет. Но Джессика — это другое дело… Может, он влюбился в эту девчонку? — Он снова обратился к Рафаэлю, который смотрел на него с яростью: — Ты влюбился, Чемпион? Но ты не будешь ее трахать, это сделаю я!
— Меня от тебя блевать тянет!
Папочка разразился смехом, проверил еще раз, выключен ли телефон, и сунул его в карман.
— Наконец-то я могу пойти пообедать. Сандра приготовила мне отличный гратен! А после я пойду посмотреть, как себя чувствует наша маленькая Джессика… И вы сможете бесплатно послушать, как она хнычет. Хнычет или стонет, я пока не решил.
Патрик вышел, оставив свет включенным.
Как только дверь хлопнула, Рафаэль повернул голову к Вильяму и улыбнулся.
— Получилось, брат, — прошептал он едва слышно. — Этот гад заглотил крючок. Он уже мертв.
Глава 47
— У тебя есть план? — поинтересовался Вильям.
Рафаэль отрицательно покачал головой.
— А что, если…
— Заткнись! — приказал брат. — Не хочу больше тебя слышать!
Вильям опустил голову, не говоря ни слова.
Время тянулось, растягивалось до бесконечности.
Юноша не мог перестать думать о своей вине, он злился на себя. В конечном итоге все это — его вина. Если бы он был покрепче, они быстрее убрались бы отсюда, Фред и Кристель были бы до сих пор живы. Они уже уехали бы далеко и разбогатели.
Если бы он сегодня ночью не оскорбил Патрика, если бы бездумно не спровоцировал его, Рафаэль не был бы так жестоко изуродован.
Брат рискнул всем, чтобы спасти его. И поплатился вместо него.
Внезапно какой-то звук заставил его поднять взгляд. Рафаэль, опять распростертый на полу, начал стучать зубами; дрожь охватила его с ног до головы.