Я немного грустно улыбнулся, вспомнив прошлое, а потом догнал Мино и предложил отправить вперёд химеру. Тот согласился. И тогда я настругал пяток мертвечин из мумифицировавшихся тел животных, а затем начал высылать по одной тварине на разведку.
Химеры, как обычно, послушно выполняли мои приказы, но оказались почти одноразовыми из-за отвратительного состояния тел. Мертвечины разлагались уже после второго призыва. Но всё же одна из них успела сослужить добрую службу. Она заставила выпрыгнуть из засады мохнатого паука, который был размером с хорошую дыню. Тот выскочил из щели в стене и, не мешкая, вонзил хелицеры в загривок химеры. Я мигом сообразил, откуда в тоннеле появились все эти трупики, принадлежащие мелкому зверью. Похоже, животные забредали сюда и становились жертвами пауков. Кстати, последние оказались весьма компанейскими ребятами. Они решили подружиться с нами. Я вдруг услышал шорох множества лапок, а потом увидел десятка четыре пауков, выползающих из щелей. Их будто бы позвал тот паук, который сейчас отпрыгнул от химеры, признав её негодной в пищу. Разборчивый, сука, какой. Моя мамка уже бы лещей ему надавала, если бы он при ней отказался от еды. Но её тут, к счастью, не было, а вот дружки паука были. И они с большим энтузиазмом начала прыгать на людей и яков. Да ещё так высоко подпрыгивали — куда там Исинбаевой. Один из них умудрился вцепиться в сетку моего шлема и тут же попытался впрыснуть яд в моё лицо. Благо, что я с диким криком успел отцепить его от забрала и швырнуть на пол, где угостил топором. Лезвие разделило тварь на две части, попутно добыл несколько искр из камня.
Но, естественно, на этом битва не закончилась. Ещё парочка пауков решили вкусить тот невероятный коктейль, который мог бы получиться из моих внутренностей, если бы твари влили в меня свою химию. Но я не желал себе такой судьбы, поэтому начал рьяно размахивать топором и факелом, едва не повизгивая от страха, а потом ещё вызвал Мрака. Тот молниеносно присоединился к ужасной вакханалии, начав сражаться с многоногими мохнатыми тушками, которые бегали по полу под холодящие душу крики людей и болезненное мычание яков. В воздухе же разлилась неприятная резкая вонь, которую издавали погибшие пауки, пятнающие тоннель жёлтой жижей. Их трупов становилось всё больше, но и они успели потрепать караван: один як упал набок, облепленный пятёркой тварей, а парочка возниц медленно синела на полу, пуская между губ серую слюну. А вот из игроков никто не пострадал. И даже когда пауки всё-таки отступили, скрывшись в своих норах, все реальные люди остались живы.
Я облегчённо сел на пятую точку, кликнув питомца, которого во время боя вызывал несколько раз. Он подошёл ко мне хромая на заднюю лапу и жалобно глядя красными глазами с вертикальными зрачками. Я потрепал его по шерсти, слипшийся от паучьих выделений, а потом стал вытирать её краем плаща. Мрак благодарно мяукнул, а спустя несколько секунд исчез.
Между тем минотавр навёл порядок в караване и уговорил сатира сесть за «руль» одной из телег, а сам стал править первой таратайкой. Такие перестановки потребовались из-за смерти возниц.
Мне же снова пришлось возглавить «зерновоз», пуская вперёд то химеру, то пришедшего в норму питомца. Попутно я проклинал пауков, которые не дали никакого лута. Вот козлы. Хорошо хоть они больше не встретились на нашем пути, и мы благополучно выбрались из тоннеля, оказавшись под открытым небом, где царили сумерки. А перед нами лежала узкая дорога, жмущаяся к крутому склону, покрытому чахлой растительностью, а справа — разверзлось широкое ущелье, чьё дно скрывала темнота.
Тут минотавр привстал на телеге, вытянул руку и заявил:
— Вон там полуразрушенная башня, в которой живут стигийские птицы. Нам надо двигаться очень тихо, чтобы не привлечь их внимание. Если мы благополучно минуем их, то дальше уже не будет врагов.
— Те самые стигийские птицы, у которых медные клювы, когти и крылья? — удивлённо спросил я, заметив часть круглой башни, которая красовалась на вершине одного из пиков. Она была похожа на огромное пятиэтажное гнездо. Как там вообще башню-то построили? Хотя это же Чистилище. Тут всё возможно.
— Да, ты всё сказал верно, Рей, — кивнул Мино и добавил: — Но прежде, чем идти дальше нам надо немного отдохнуть, затушить все факелы и замотать головы якам, чтобы они не могли мычать.
— Ещё бы Тиле голову замотать, а то она очень говорливая, — ехидно выдал Леопольд тихим голосом, но так как он стоял рядом со мной, то я расслышал его слова и улыбнулся, ощущая холодный ветерок, который приятно освежал после душного, пыльного тоннеля.
— Чего лыбишься? — подозрительно бросила дриада, подходя к нам вместе с Пашкой.
— Да я вот думаю, что нам бы очень пригодился дедушка Суворов, — произнёс я, указав рукой на горы.
— Хм… — хмыкнула девушка, а потом мрачно проронила: — После твоих слов мне вспомнился мой дедушка.
— А чего ты таким голосом говоришь о нём? — полюбопытствовал эльф, доставая из мешка вяленое мясо, хлеб и сыр.
— Потому что этот старый козёл оставил квартиру моему брату, да ещё и похороны были в восемь утра в воскресенье, — пробурчала Тила, скрипнув зубами, и тоже принялась доставать свои съестные припасы.
Я с немым укором посмотрел на девушку, а затем уподобился игрокам и стал насыщаться. Надо хорошенечко поесть, чтобы не выскочил дебафф, а то впереди ещё один переход, который может быть очень трудным, если мы потревожим птиц.
Сатир тоже рассуждал подобным образом, только вслух:
— Ежели-и-и птицы обратят на нас внимание-э-э-э, то караван не дойдёт.
— Жопа будет, — согласился эльф и вдруг весело добавил, покрутив головой: — А мы и так в жопе! Вот этот склон — левая булка, тот склон — правая, ущелье — разрез, а пещера — дырка!
И захохотал, но наткнулся на презрительный взгляд дриады и подавился воздухом, из-за чего из его рта начал вылетать кашель вперемежку с крошками хлеба.
А Тила ещё уничижительно добавила:
— Везде тебе жопы мерещатся. Гомосек проклятый.
— Я не гомосек! — яростно заявил тот, как только откашлялся.
— Тише, — шикнул я на него. — Хочешь, чтобы нас птицы изнасиловали?
Парень отрицательно покачал головой, после чего мы в молчании закончили ужин и караван двинулся дальше. Я снова шёл впереди, используя в качестве разведчика лишь Мрака, так как все химеры разложились, а для новых не было «запчастей». Поэтому мы продвигались вперёд медленнее, чем в тоннеле, но сейчас играла роль отнюдь не скорость, а скрытность. Если птицы нас услышат или увидят, то, как вы уже все поняли, нам будет и жопа, и труба, и полный писец. Всё игроки и местные прекрасно понимали это, поэтому мы даже дышали тише обычного. И нас мог выдать только скрип тележных колёс. Но с этим мы ничего не могли сделать и лишь испуганно вздрагивали, когда звук был особенно пронзительным. Я в такие мгновения непроизвольно косился на башню, которая почти скрылась в густых сумерках. Летят ли в нашу сторону хищные силуэты? Слышен ли клёкот? Пару раз моё разыгравшееся воображение рисовало очертания десятка птиц, но через мгновение выяснялось, что никого там нет. Я облегчённо выдыхал и шёл дальше.
Вскоре дорога стала плавно идти вниз, а потом свернула в сторону, огибая гору, и вышла к тому самому пути, который мы покинули из-за армии светлых воинов. Тут все разумные дружно выдохнули, сбросив адское напряжение, которое владело нами последний час, вызывая холодный пот и неприятное ощущение в животе. А минотавр радостно проговорил, что до Библа осталось всего несколько километров.
Мы быстро проскакали их, будто лошади, почуявшие скорый отдых, а затем перед нами предстал долгожданный город, над которым покачивалось около двух десятков кораблей. Библ был чуть больше прошлого поселения и стоял на возвышении, среди громадных куч отработанной породы, которую извлекали из десятков шахт, чьи зёвы чернели в горах. Библ, так же, как Ай, был окружён высокой стеной, но его ворота оказались выполнены не из дерева, а представляли собой две стальные створки. Я подивился их толщине, проникая в город вместе с караваном.
Внутри Библа обнаружились такие же изломанные под прямыми углами улицы, как и в Ай, да и дома были из всё тех же блоков, но вот их крыши почти повсеместно оказались из стальных листов, выкрашенных яркой краской: зелёной, жёлтой, красной. Тут вообще было много металла. Из него делали почти всё: окна, стулья, столы, фонарные столбы, в чьих чашах пылало масло, а также входные двери и ещё много всего прочего. Ну оно и понятно — ведь Библ был центром добычи полезных ископаемых, из которых тут же мастерили всякие вещи. Благодаря этому вокруг выросло множество мастерских, выбрасывающих в пахнущий гарью воздух клубы чёрного дыма.
А ещё у города присутствовал один существенный недостаток, а именно — нехватка продовольствия и воды. Повсюду были желоба, которые собирали дождевую воду, позже используемую в технических целях, а вот львиную долю питьевой везли в бочках из Есевона. Поэтому здесь стоимость хорошей воды оказалась раза в три выше, чем в других городах. Да и пища тут стоила больше, потому что около города не водилось никакой живности и не было плодородной земли. Но зато броня в Библе явно должна быть дешевле. Мне следует обязательно заглянуть на местный базар.
Пока же все игроки окружили минотавра, к которому прискакал такой же рогатый двухметровый тип, после чего он перекинулся парой слов с Мино и стал выдавать награду. Я быстро получил свои сорок пять монет и пятнадцать единиц славы, а затем отошёл в сторону, глядя на местный контингент. Он ничем не отличался от тех разумных, которые шныряли по Ай. Здесь тоже бродили горожане в толстых одеждах и игроки, одетые, кто во что горазд.
И тут вдруг один из тёмных игроков-гномов, который по-деловому быстро куда-то топал, резко остановился в паре метров от меня и удивлённо вытаращил глаза, а затем довольно громко выдохнул:
— Рей?!
— Ам-м-м, — протянул я, косясь на приближающуюся троицу моих товарищей, которые тоже получили расчёт.