Я с удовольствием вдохнул аромат перрона и осмотрелся. «А в этом городе вообще много симпатичных девушек!» – подумалось мне.«Да их везде много, – возразил внутренний голос. – Просто мужчин в России меньше, чем женщин. Многие из сильного пола спились или погибли».
Покинув метро, я быстро нашёл дом Кристины – почти новую двеннадцатиэтажку из белого кирпича. Моросящий дождь остался над предыдущей станцией, а здесь только облака нахмурились прямо надо мною. Но у них не нашлось для меня слёз.
Я вновь воспользовался домофоном по прямому назначению. Ещё несколько секунд – и вот я уже на пороге. Кристина предстала предо мною в цветастом красно-розовом халатике, весьма элегантном. Но его ткань кончилась прямо над острыми голыми коленками. А около щиколотки девушки проскользнула шерстистая рыжая кошка.
– Привет, проходи! – Кристина оглядела насторожившуюся сожительницу. – Маша, не бойся – это наш гость.
Однако Маша не послушалась хозяйки и растворилась где-то в недрах квартиры. Меж тем в просторной прихожей я подумал о фигуре девушки. «Крис довольно стройная, однако у неё, наверняка, плотная грудь».
– Хочешь чаю? – улыбнулась девушка и провела на кухню.
Я вспомнил, что недавно пил кофе.
– А давай сначала посмотрю кран, – вдруг вырвалось у меня, – может, я починю.
Немного растерявшись, она указала на смеситель над мойкой.
– Да вот же он, видишь, подтекает.
И поскольку я имел некоторый опыт ремонта бытовых мелочей у себя дома, то разобраться с проблемой Кристины у меня не составило труда.
– Кажется, можно легко починить, – бросил я после беглого осмотра. – У тебя инструменты в доме есть хоть какие-нибудь? Например, плоскогубцы?
– Что-то вроде было, – озабоченно протянула девушка. – Надо посмотреть.
В этот момент мы встали посреди кухни, друг напротив друга, и я оглядел её всю, и внутри меня так обожгло: «Господи, как она всё-таки прекрасна!» Так что я не выдержал и обнял её, и поцеловал.
Её талия, особенно благодаря халатику, оказалась такой до изящества необычайно тонкой, что по моим рукам пробежал ток. Её губы так обожгли меня, что я даже почувствовал, словно пол начал уходить у меня из-под ног.
Мы с трудом оторвались друг от друга.
– Сейчас посмотрю инструменты, – вполголоса проговорила девушка и с облегчением выскользнула из моих объятий, после чего скрылась в прихожей.
Со смесителем я расправился примерно за полчаса. Тогда Кристина позвонила в управляющую компанию и отменила вызов сантехника. После этого мы сели на кухне пить душистый чай.
– Значит, ты одна тут живёшь, – утвердительно сказал я, прожевав плитку шоколада. – Если, конечно, не считать кошку Машу.
– Ну да, – чуть улыбнулась Крис. – Раньше я жила с мамой. Но потом она вышла замуж и переехала к своему новому мужчине.
Мне почудилось, что тонкий голос Кристины, а в особенности её манера как-то степенно, размеренно выговаривать фразы – всё это вызывает во мне чувства, подобные тем, какие появляются при прослушивании какой-нибудь гениальной классической симфонии.
– У тебя тут очень мило! – сказал я, оглядев приятные красные фасады кухонного гарнитура и свисающий с потолка розовый абажур лампы.
– Спасибо! – Крис слегка улыбнулась.
А когда мы закончили чаепитие, она пригласила меня в комнату.
– Тут жила мама, сюда не хожу, – сказала она, указав на запертую дверь с глухим стеклом. – А вот тут мои покои.
Мы прошли в небольшую милую комнатку, наполненную каким-то спокойным и неброским уютом. В углу стоял небольшой трельяж с разными кремами и косметикой. У стены справа разместился обычный красноватый диван, на задах которого, за подлокотником, спрятался огромный плюшевый пёс, похожий на рыжего добермана.
На стенах висели коллажи из фотографий – слева и справа. Я разглядел кое-какие снимки. На них Кристина представала то в летнем платьице, то в осенней куртке, то на пару с мамой, то с какими-то, видимо, коллегами или родственниками.
В другом углу, сбоку от окна, расположился светлый компьютерный столик с большим плоским монитором и спрятанным системным блоком. Над ним повисли округлые часы в виде сердца и три полки с книгами по филологии.
– Ты же вроде на последнем курсе? Значит, в этом учебном году будешь писать диплом по филологии? – догадался я.
– Да, я уже без пяти минут филолог, – не без гордости подтвердила Крис. – Правда, в универ я пошла не сразу после школы. Два года ещё работала менеджером по рекламе.
– Ага, понятно, – пробормотал я.
«Кстати, вот откуда эта утончённость, эти правильные ударения в речи и эта размеренная манера произносить фразы!» – подумалось мне.
Мы присели на диван, прижались друг к другу. В проёме межкомнатной двери на мгновение появилась рыжая Маша. Но, увидав хозяйку рядом со мною, кошка вновь быстро исчезла – видно, я ей не приглянулся в отличие от хозяйки! Слава богу, Кристина не обратила внимания на подопечную.
– А у тебя очень мило! – сказал я, оглядывая комнату.
– Ну да, наверно. – Кристина повела плечом.
Я повернулся к девушке.
Это получилось как-то само собой. Мы крепко обнялись и потонули в бесконечном поцелуе. Потом этот поцелуй с моей стороны как бы сместился и перерос в нечто иное. Я начал целовать Кристину везде – в шею, в чуть оголившееся тонкое хрупкое плечо, в мочку уха с маленькой золотой серёжкой, в угловатый подбородок, в едва проступающие чёрные усики над верхней губой.
Как мы оказались в положении Адама и Евы? Получилось так, словно мы оба только этого и ждали. Сначала я изучил каждую часть тела Крис, а она безропотно позволила это сделать. Наконец, мы слились с Крис в едином порыве, мы словно стали одним сросшимся плодом. Впрочем, мой разум затуманился и прояснился, лишь когда мы уже в изнеможении разлеглись на диване порознь.
Я восстановил дыхание только через несколько минут такого молчаливого лежания. То же произошло и с Крис. Она оторвала взлохмаченную голову от моей груди и спросила:
– Тебе было хорошо?
Я поглядел на неё с искренней любовью.
– Это бессмысленный вопрос, – сказал я. – Разве ты не поняла, как я сошёл с ума от твоих объятий.
– Хм. Да. – Кристина слегка улыбнулась.
Её нежные пальцы, напоминающие какую-то милейшую медузу, проскользнули по моей груди, пригладили щетину на подбородке, очертили линии носа и врезались в мою чёлку.
– Ты ведь скоро уезжаешь, да? – вдруг спросила она, снова приподняв голову, и уставилась на меня такими выразительными глазами, что я не смог выдержать этот взгляд.
– Начальство срочно отзывает меня в другой город, но… Я ни секунды не сомневаюсь в том, что как только я освобожусь, то сразу прилечу к тебе на самолёте.
Кристина помолчала.
– Ты это всерьёз? – наконец спросила она.
– Разве сейчас уместно шутить?
– Ну хорошо, я буду ждать, – вздохнула девушка и снова пристроила голову на моей груди.
Я ушёл на рассвете. Я не стал тревожить её отрешённый, сладостный сон, в котором она чему-то тихонько улыбалась. Я просто собрался, написал записку. Текст родился не сразу, в муках, и получился немного сумбурным:
Извини, не хотел тебя будить, мне надо срочно вылетать. Я люблю тебя и обязательно вернусь!
Эту записку я оставил на компьютерном столике. Моё признание показалось мне искренним. Я ни чуточку не пожалел о том, что написал слово «люблю». Пожалел лишь о том, что так и не смог произнести его вслух. После написания записки я ещё раз с болью в груди взглянул на Крис и быстро покинул квартиру. Входную дверь я тихонько захлопнул, благо, замок оказался с защёлкой.
Город ещё спал. Было зябко и влажно. Я направился на предоставленную мне квартиру, чтобы забрать кое-какие вещи.