[60] согнутым пальцем — ничего. Только на другом конце села залаяла собака. Повторил. За стеклом отдернулась занавеска, мелькнуло чье-то лицо. Затем в пристройке отворилась дверь, из полумрака махнула рука.
Вслед за сутулым, широкоплечим хозяином (тот сразу повернулся спиной) прошли через хлев, в котором рыжий теленок жевал сено, оттуда, поднявшись на ступень — внутрь хаты. Она имела уютный вид: от беленой печи веяло теплом, пахло хлебом, на беленых стенах висели пучки сухих трав, в углу под вышитыми рушниками темнел лик иконы.
— Давно не виделись, — не приглашая гостей сесть, опустился хозяин на лавку. — Все бандеров ловите?
— Понемногу, — майор с Исаевым устроились напротив.
— Ну-ну, — свернул хозяин цигарку и вскоре окутался дымом. — Слухаю.
— Тут такое дело, Григор, — наклонился вперед Семашко. — Нас интересует УР.
— В смысле?
— Ну, есть там кто или нет? Хотим проверить.
— А хто там может быть? — хмуро пыхнул дымом селянин. — Кругом мин понатыкано, в прошлом году у кума корова от стада отбилась и ушла в лес. На куски разорвало. А с другой стороны непроходимое болото.
— Так значит, не поможешь?
— Ни.
— А если так? — раскрыл майор полевую сумку и вынул оттуда журнал «Огонек», протянув Григору. — Погляди внутри на развороте.
Тот взял руки, открыл и посветлел лицом:
— Так цэж Сидор Артемьевич! У полной генеральской справе!
— Дарю на память, — улыбнулся начальник. — Так как насчет моей просьбы?
Хозяин полюбовался командиром еще минуту, спрятал журнал за икону и задумался.
— Вообще-то есть одно место, по нему можно пробраться в УР.
— Проведешь?
— Нема вопросов. Завтра поутру. Сегодня хату не на кого оставить, жинка пошла к родне на хутор.
Договорились о времени, месте встречи и что на ней будет Исаев со своей группой.
— Тебя как кличут, капитан? — поинтересовался бывший лесник.
— Николаем.
— В таком случае будем знакомы.
После этого стороны распрощались, и гости тем же путем покинули усадьбу.
— Ну, как тебе агент? — спросил, когда ехали назад, Семашко.
— Оригинальный, ничего не скажешь.
— Ценнейший кадр, — переключил скорость майор, — отлично знает район и многих людей в округе. К тому же не боится оуновцев, а те его хату обходят стороной.
— Это почему?
— Когда Ковпак проходил этими местами, они как-то захватили нескольких его партизан. Вырезали звезды на спинах, отрезали языки, а затем убили. Узнав про то, Сидор Артемьевич возмутился и приказал разобраться с бандеровцами по-свойски.
Его хлопцы отловили пятерых, сняли с тех штаны, вставили в задницы по динамитной шашке и подожгли шнуры. А перед этим на шею одному повесили табличку «Так будет с каждым, кто тронет ковпаковца». С тех пор самостийныки шарахались от партизан как черт от ладана. Да и сейчас всё отлично помнят.
На следующее утро, ровно в шесть на том же месте, где останавливалась «эмка», темнел «виллис», а рядом стояли Исаев, Скляр и Опрышко: в пятнистых маскхалатах, с биноклями на шеях и оружием. Неподалеку обнюхивала росистую траву овчарка.
Вдруг она насторожилась. Из кустов вышел лесник. Был он в выцветшем брезентовом плаще с капюшоном и карабином на плече.
— Здорово, хлопцы, — пожал всем руки, — ну что, готовы?
— Готовы, — ответил капитан, и все, следуя за проводником, направились к затянутой серебристым туманом лесной опушке. Пройдя вдоль нее с километр, оказались у промытой талыми водами узкой, лощине, полого опускавшейся в лес.
— Тут ни шагу в сторону, — обернулся проводник и первым вошел в молодую поросль.
Лощина вскоре пересеклась с оврагом, по дну которого журчал ручей, двинулись вдоль него. Затем агент, снова обернувшись, приложил к губам палец и стал подниматься по еще одной, в камнях, промоине. Выбравшись наверх, залегли в высокой траве.
Укрепрайон был виден как на ладони. Поросшие кустарником, с темными амбразурами капониры, бронеколпаки и казематы, соединенные меж собой подземными ходами, тянулись фронтом по обе стороны.
— Командир, взгляни-ка туда, — сказал лежавший справа от Исаева и глядевший в бинокль Опрышко.
Николай чуть перевел свой бинокль, и в окулярах возник еле заметный дымок, поднимавшийся над одним из казематов. Все трое усилили наблюдение. Минут через пятнадцать из укрытия вышли несколько человек с вещмешками за плечами и оружием, направившись к болоту.
— Там вроде как трясина? — тихо спросил лесника Исаев.
— Ну да, — также тихо ответил тот. — Хотя до войны не было.
Группа между тем подошла к камышам у болота, осмотрелась и исчезла.
— Возможно, там тоже имеется проход?
— Може и есть, надо проверить.
Пролежали в траве еще час, до боли вглядываясь в покрытые мхом угрюмые коробки, надолбы и рвы, засекли еще двоих. Один нес ведро воды, а второй — охапку сучьев.
— Да, здесь у них что-то вроде базы, — грызя травинку, пробормотал Скляр.
— Возвращаемся, — сказал капитан, набросав в блокноте карандашом план, затем все отползли назад и, бесшумно спустившись в овраг, последовали за Григором.
Уже на выходе из леса, когда шаг в шаг двигались по лощине, Рекс тихо зарычал. Группа залегла, приготовив оружие. Слева, метрах в двадцати, меж деревьев скользили трое в камуфляже, похожие на призраков. Когда они исчезли, группа, подождав с десяток минут, вышла в исходную точку. Расположившись на земле рядом с «виллисом», закурили.
— Как можно добраться до болота? — поинтересовался Исаев у бывшего партизана.
— Нужно обойти лес стороной и зайти с тыла, — флегматично пояснил тот.
— Это далеко?
— Пешком часа три-четыре.
— А на нем можем? — кивнул на автомобиль Скляр.
— Уполне.
— Тогда все в машину, — сунув окурок в траву, поднялся на ноги командир.
Через минуту, тихо урча, «виллис» скрылся из виду.
К самому болоту подъезжать не стали, остановились у давно сожженного, с остатками построек хутора, откуда снова пошли пешком, настороженно оглядывая местность. Затянутое ряской болото с желтевшими тут и там кувшинками тянулось за укрепрайоном на несколько километров. Но метелки камыша виднелись только в одном месте. Продираясь сквозь кусты, туда и направились.
— Рекс, ищи, — наклонившись к овчарке, вполголоса сказал Исаев.
Пес, опустив в траву нос, заюлил впереди группы. Пробежав сотню метров вперед, вернулся и уставился на воду.
— Так, что тут у нас? — подойдя, присел рядом Исаев.
У самого берега был примят лист кувшинки, а во мху на берегу удалось обнаружить едва различимый отпечаток шипованной подошвы.
— Вот тут они вышли, — переглянулись Скляр с Опрышко, а проводник исчез в кустах и вскоре вернулся с шестом в руке — чуть сырым в нижней части. Потыкал в гладь воды на том месте, под ней глухо стукнуло.
— Тут притоплена кладка. Мы так тоже делали в партизанах.
После чего вернулся, определив шест на место. Стараясь не наследить, вся группа отошла назад и вернулась к автомобилю. Погрузившись в него, подвезли Григора ближе к селу, тепло распрощались и взяли курс на Львов. С неба по брезенту забарабанил дождь, оно стало ниже.
Спустя неделю началась чекистско-войсковая операция.
В ней была задействована часть оперативного состава управления, а также моторизированный дивизион НКВД, пограничники и группа саперов. Группа Исаева, усиленная отделением бойцов, накануне выдвинулась к болоту, где устроила засаду.
Операция началась на утренней заре: выгрузившиеся со «студебеккеров» бойцы вместе с пограничниками оцепили лес с фронта, вслед за чем туда вошли саперы. В разминированный ими проход доставили минометы, после чего в небе лопнула ракета. Расчеты открыли по укреплениям навесной огонь, под его прикрытием подтянулась еще группа, навстречу которой ударили из пулемета.
— Приготовиться, — бросил бойцам Исаев, заслышав шум боя.
Минут через десять на дальнем конце болота возникли неясные фигуры, коих наблюдатели насчитали семнадцать. Впереди осторожно шел человек с шестом, меряя глубину, за ним еще один с чем-то громоздким за плечами, другие чуть отставали.
— У второго вроде как рация, — шепнул Исаеву лежавший рядом в траве Скляр.
— Похоже, — тоже шепотом ответил командир. — Скажи ребятам, чтоб в него не стреляли. Попытаемся взять живьем.
Когда противнику до берега оставался десяток метров, Исаев, приподнявшись, закричал:
— Сдавайтесь! Вы окружены!
Шедшие по болоту на секунду замерли, а затем оттуда ударили автоматы.
— Огонь! — приказал Исаев и срезал из своего автомата первого в группе на болоте.
Падая, тот задел напарника шестом, напарник свалился в воду, а основную группу расстрелял пулемет. С его последней очередью Опрышко метнулся вперед, схватил за лямку барахтающегося у кладки человека и выволок на берег.
— Как я и говорил! — ощупал мешок, подбежавший Скляр.
Радиста, нахлебавшегося воды с тиной, тут же оттащили в кусты, где, раздев до белья, дотошно обыскали, нащупав в воротнике куртки ампулу с ядом.
— Не иначе с той стороны забросили, — вырвал ампулу из ткани Исаев.
Между тем стрельба со стороны УРа затихла. Спустя час в небо ушла вторая ракета — операция закончилась.
В одном из ДОТов, откуда по наступавшим из двух станковых МГ велся огонь, обнаружили шесть трупов, а в подземном каземате — еще один, с шиной на ноге. Судя по виду, бандит застрелился сам. В откинутой руке был зажат парабеллум, а во лбу кровянилось отверстие.
Не обошлось без потерь и у чекистов. Офицер с шестью бойцами были расстреляны на подходе к ДОТу, еще двое подорвались на растяжке при обследовании укреплений, трое получили ранения.
Глава 6Радиоигра
Наступила весна. Полонины зазеленели молодой травой, а поля — озимыми, в небе плыл журавлиный клин, возвращаясь из теплых краев на родину.
В сыром хмуром каземате УРа, где осенью проводилась операция, за дощатым столом человек в наушниках, стучал ключом. Перед ним светилась шкалой панель, напротив сидел Исаев. Через несколько минут радист, завершив сеанс, протянул ему листок с группами цифр, и капитан, чиркнув зажигалкой, сжег радиограмму. Радист был тот, которого захватили на болотной кладке.