— Хорошо, — сказал шериф, въезжая в ворота верхом, — а теперь иди в сторожку и будь там, пока я тебя не позову.
Искомые могилы отыскались быстро. Небольшие каменные надгробия с надписями. Одну могилу шериф показал нам, сказав, что там был похоронен старый Джек. Нельзя сказать, что она разрыта, надгробие сдвинуто, земля рыхлая, но в целом вид такой, словно покойника украли, а потом неумело и в спешке попытались замести следы.
Мы взяли лопаты. Я подумал, что тут без лома не обойтись, зима всё-таки, но вспомнил, где нахожусь. Тут не Россия, тем более, не Сибирь. Здесь подобные холода — аномалия, которая, кстати, уже прекратилась. Теплеть начало ещё с ночи, а теперь под тающим снегом противно хлюпала раскисшая глина.
Копать долго не пришлось, оба гроба стояли в могилах по диагонали, так что верхний конец показался почти сразу. Откидав землю, мы смогли вытащить оба тела на поверхность. Надо сказать, что тип со сломанной шеей выглядел паршиво, видимо, всё же не смогли некроманты остановить процесс разложения, да и оттепель своё взяла. Он вяло хлопал полусгнившими веками, но, в отличие от вчерашнего персонажа, никакого сопротивления не оказывал.
На шее обнаружились всё те же надрезы, что и вчера. Насчёт дальнейших действий долго не думали, Бармен с доктором Грэйвсом взяли инструмент и начали выковыривать из головы беспокойного мертвеца имплант, тот вылезать не хотел, оказавшись неожиданно крупным и разветвлённым. Доктор сказал, что так и должно быть, ведь спинной мозг повреждён, и его нужно было полностью заменить. Бармен его поддержал, но легче от этого не стало. Больших разрезов они делать не стали, пробовали выдернуть, но имплант никак не поддавался. Пришлось упереться ногами и тянуть в четыре руки.
— Чем вы тут заняты, джентльмены? — голос послышался со стороны, противоположной воротам, человек этот либо ночевал на кладбище, либо перелез через ограду. — Надругательство над усопшими? Нехорошо.
Перед нами стоял мужик лет сорока, прилично одетый, но одежда его сильно измялась и покрылась грязью. Чуть поодаль стояли ещё двое, один из которых был замотан тёплым шарфом едва ли не до самых глаз. Вообще, одежда на них была скорее летняя, а потому было холодно. Всё бы ничего, но помимо глаз, на нас смотрели два револьверных ствола.
— Не хватайтесь за оружие, шериф, — снова сказал он. — Я просто не хотел, чтобы вы оскверняли трупы. Для вас есть более достойное занятие, но вы отчего-то о нём забыли.
— Боб Холли, — скорее утвердительно, чем вопросительно проговорил шериф.
— Он самый, — мужик улыбнулся, показав два ряда пожелтевших зубов. — Рад, что вы меня знаете.
— Шея, — тихо, на грани слышимости сказал нам Бармен, перестав переводить бесплодное словоблудие шерифа с бандитом.
Я сперва не понял, что имеет в виду наш начальник, но потом бросил взгляд на бандита, тот был одет в пиджак из плотной ткани, но воротник его был расстёгнут, а шея забинтована, словно её недавно оперировали. Доктор, гад, провидцем оказался. Картина произошедшего пронеслась в голове быстро. Прячась от правосудия, бандиты забрели на местное кладбище, где их взяли в оборот наши «друзья», но убивать не стали, а использовали для другого.
Теперь это другое стоит перед нами и тычет стволом в нашу сторону. Кстати, тычет неумело, ствол гуляет из стороны в сторону, да и болтовня здесь ни к чему. Другой бы сразу потребовал стволы бросить. Бандит тупой? Да нет, непохоже, тупых сразу ловят. Он словно не знает, что делать. Я снова посмотрел на шею, надо полагать, он под внешним управлением, тот, кто его контролирует, не до конца понимает правильную последовательность действий. А кто? Не этот ли с шарфом. Приглядевшись, я обратил внимание на бледную кожу. Точно.
Шансы у нас были, но вот насколько большие? Стояли мы кучно, меня они не видят, если я придержу лопату одной рукой, то второй смогу достать револьвер.
Шериф это тоже понял, а потому начал заговаривать зубы бандитам, стараясь тянуть время. Но те отчего-то говорили всё меньше, видимо, каждому был отпущен минимум самостоятельности, а теперь управление полностью взял на себя змеелюд.
— Довольно, — тот, кто ещё недавно был бандитом по имени Боб Холли, вдруг сменил тон и указал на шерифа. — Ты, брось оружие и подойди ко мне. Быстро.
Ага, убивать они нас не хотят, хотят сделать таких же киборгов, да вы, ребята, не на тех напали, мы таких, как вы, на завтрак едим без соли. Шериф, бросив револьвер на грязный снег, сделал шаг вперёд, открывая меня, а я, пользуясь тем, что никто не перекрывает обзор, начал стрелять, направив револьвер заранее.
Первый выстрел был удачным, Боб Холли, который теперь уже не совсем он, получил пулю в грудь и завалился назад, спустить курок он, кстати, успел, но пуля бесполезно ушла в небо. От попадания он не умер, но револьвер нужно взвести, а он этого сделать явно уже не сможет. А второй бандит, к нашему несчастью, оказался низкорослым, а потому смог спрятаться за падающего товарища и выстрелить в ответ. Бармен, схватившись за живот, упал. Теперь уже стреляли все. Второго бандита буквально изрешетили, тут уже никакие импланты не спасут, тело его пулями разорвало в клочья.
А вот змеелюд, проявляя неимоверную прыть, сумел отбежать на приличное расстояние, по пути срывая с себя одежду. Маскировка, отвод глаз. Уверен, что доктор и шериф сразу потеряли его из виду, но не мы. Град пуль несколько раз зацепил существо, но оно всё же сумело сбежать, протиснувшись между прутьями кладбищенской ограды.
Собственно, чёрта с два бы он от нас убежал, но его спасли подданные, два холопа, которые непонятно где прятались, внезапно возникли перед нами и кинулись в атаку. Прикрыть босса из-за малого роста не смогли, но приняли в себя те пули, что предназначались. Нам пришлось стрелять в них, чтобы они не убили нас.
А злобная рептилия стремительно удирала через редкий лесок. Мы кинулись в погоню, а доктор с шерифом, уложив раненого Бармена на землю, пытались оказывать ему помощь. Выживет, подумал я, такого не может быть, чтобы самого Бармена завалили, однозначно какой-то секрет знает.
Догнать тварь пешком было нереально, снег, смешанный с грязью, не позволял бежать быстро, а потому мы кинулись к лошадям. Скоро мы втроём неслись через лес, немилосердно подгоняя коней и стараясь взять в клещи убегавшего от нас рептилоида. Тот, надо отдать ему должное, бежал на уровне олимпийских чемпионов.
Но даже так, с лошадью ему не тягаться. Скоро расстояние сократилось до нескольких метров, мелькнула мысль, что хорошо бы живым взять, да только сразу пропала. На кой чёрт он нам? Нам бы привалить его быстро, да домой бежать, Бармена на закорки взвалив.
Дробовик Глобуса дважды плюнул пламенем, беглец споткнулся и, перекувыркнувшись через голову, растянулся на снегу. Он был ещё жив, но вряд ли смог бы бежать, картечь, ударив в спину, перебила позвоночник, он пытался ползти вперёд, загребая гибкими руками грязный снег и извиваясь, словно настоящая змея. Мы спешились и подошли ближе. Никакой одежды на нём не было, только пояс из неизвестного материала, на котором висел непонятный прибор, сильно напоминающий древний плеер, тот, который ещё с кассетами.
Я нагнулся и, вынув нож, срезал непонятную аппаратуру. Принесём начальству, пусть разбирается. Вынул нож и Глобус, но для другой цели. Клинок вошёл твари в то место, где у людей находится ухо. Здесь уха не было, но было едва заметное отверстие, прикрытое прозрачной перепонкой. Для надёжности провернув нож, он выдернул его и протёр платком. Тело змеелюда ещё какое-то время вздрагивало, но по коже быстро пошли пятна разложения.
— Идём, — напомнил я, — нам тут больше нечего делать, надо Бармена спасать.
— Так ведь не бывает, — заявил Скелет, когда мы уже во весь опор неслись в сторону кладбища. — Бармен неуязвим, это все знают. Его убить нельзя.
— Ты же сам видел, как он пулю словил, — напомнил я, — так какого чёрта, надо хватать его и тащить в бар, только там спасём.
Доктор Грэйвс дело своё знал. Когда мы вернулись, он уже нашёл телегу, куда теперь аккуратно грузили Бармена. Тот был без сознания, тяжело дышал и вздрагивал. Живот его был замотан толстым слоем бинта, на котором расползалось пятно крови.
— Нужно скорее доставить его ко мне, — заявил доктор. — Я попробую прооперировать, у него крепкий организм, он до сих пор не умер, думаю, операцию переживёт.
Я даже удивился, что всё понял, да только не о том доктор думает.
— К чёрту операцию! Надо его в бар, только там…
— А где вход? — задал Глобус вопрос, на который не было ответа.
Иногда мы находили проходы сами, тогда нам выдавали специальный прибор, вроде компаса, но давали его только тогда, когда с нами не было никого из начальства. Бармен открывал проходы как-то иначе, не используя прибор, так что теперь мы без прибора и без Бармена и без прохода.
— А в чувство его привести можно? — испуганно спросил Скелет, — вот чтобы пару слов сказал, нам больше не нужно.
Я, как смог, перевёл. Доктор покачал головой, но всё же попробовал привести раненого в чувство. Способ он выбрал простой, сунул под нос ему какой-то местный аналог нашатыря. Бармен глубоко вдохнул и открыл глаза. Выглядел он паршиво, но, кажется, всё понимал.
— Бармен, выручай, — негромко сказал я ему на ухо. — Нужно проход открыть, только так тебя в бар доставим. Помогай, иначе все тут пропадём.
Тут я, конечно, слукавил. Мы-то не пропадём, в баре прекрасно осведомлены о том, куда мы направились, более того, они и связь какую-то поддерживать должны. Способ я не знаю, но как-то узнают о происшествиях.
Сказать, что Бармен нас выручил, нельзя. Он просто напряг все силы и вытолкнул из горла одно слово:
— Воротник, — а после сразу же отрубился, став ещё бледнее, чем был, видимо, кровотечение продолжалось.
Воротник. Что воротник? В воротнике ампула с ядом? Так зачем она, он и так скоро помрёт. Я начал прощупывать воротник кожаной куртки. Ничего. Потом перешёл к рубахе. Там, искусно спрятанный под тканью, нашёлся некий прибор, похожий на маленькую авторучку. Что с ним следует делать, я понятия не имел, поэтому просто нажал на кнопку. Мелькнула мысль, что это мог быть шприц с лекарством от пули в животе, но нет. Внутри раздалось негромкое жужжание, а потом прибор начал тонко, на грани ультразвука, пищать.