В Толковом словаре В. Даля «изменник» есть наряду с «изменщиком» и «изменщицей». Но, разумеется, никакого «изменника Родины»!
Вообще говоря, «изменник кому-то или чему-то» – так же плохо, как «изменник кого-то или чего-то». Похоже, так просто нельзя сказать, в принципе нельзя! Не скажете же вы: «Он – изменник жене (или жены)».
В случае с Родиной, правда, почему-то оказалось возможно. Остается предположить, что «изменник Родины» – это некий «советизм», сочетание, возникшее в речи не слишком грамотных людей. Они, однако, располагали значительной властью и могли себе позволить это сочетание тиражировать и узаконить.
Избегайте его. Оно странное.
Изы́ск
– Хочешь, закажем тебе эти креветки во фритюре? – храбро спрашивает в ресторане свою спутницу молодой человек студенческого вида.
А сам замер: вдруг она скажет «давай»? Но девушка оказалась что надо, она ответила:
– Нет, давай сегодня обойдемся без и́зысков.
Всё хорошо, только слово «изыск» следовало бы произнести несколько иначе. Итак, дубль два:
– Нет, давай сегодня обойдемся без изы́сков!
«Без изы́сков». Именно так звучит это слово – «изы́ск». От глагола «изыскивать, изыскать», что, по Толковому словарю В. Даля, значит «старательно искать и находить, избирать, разыскивать».
Но словарь-то этот был составлен еще в XIX веке. Толковый словарь С. Ожегова, например, определяет «изы́ск» уже совсем иначе. Внимание: «изы́ск» характеризуется у него как слово исключительно книжное. Изы́ск – это, по мнению автора, чисто внешнее, претенциозное новшество. Честно сказать, не очень понятно, почему именно новшество. Но трудно не согласиться, что за словом «изы́ск» мы всегда чувствуем некий пренебрежительный, негативный оттенок. Так сложилось, что изы́ск – это плохо, изы́ск – это «не по-нашему». Смею думать, что и С. Ожегов отразил этот, если можно так выразиться, «советский довесок» в значении слова.
Но мы, собственно, не собирались особенно вдаваться в значение: нас интересовало ударение. Его мы благополучно уяснили: «изы́ск», и только «изы́ск».
И́конопись
По залам Третьяковской галереи одна за другой идут экскурсии. Всё очень пристойно, как и полагается в музеях: полутона, полузвуки… Но вдруг тишина нарушается, из боковой двери впархивает стайка школьников. «Ой, – кричит один, – сюда не пойдем, здесь эта, как её… ико́нопись!»
Смотрительница шикнула на невежливых посетителей, однако их уже и след простыл. А жаль. Потому что стоило бы им знать, что слово, которое они прочитали на табличке при входе в зал, читается по-другому – «и́конопись».
«И́конопись», и еще раз «и́конопись». Так написано во всех уважающих себя словарях, да нет, просто во всех словарях. Что касается неправильного ударения, которое как раз и сделал юный посетитель Третьяковки, то его словари решительно не признают. То есть они знают, что так иногда говорят, но сами произносить таким образом не рекомендуют.
«Ико́на», «иконогра́фия», «иконопи́сец», «иконопи́сный», «иконоста́с». Но – «и́конопись»! Непонятно, почему так. Мне так и не удалось найти внятного объяснения, но это ударение зафиксировано еще в Толковом словаре В. Даля. Писанье икон – это и́конопись или же, представьте себе, иконописа́нье (было еще и такое слово). Всё это не делает более понятным утверждение, что правильно будет «и́конопись». Видимо, так говорили с очень уж давних времен.
Имеет место, имеет быть
Стоп, вы тоже так говорите, «имеет место быть»? Напрасно. Это неправильно, и я сейчас объясню почему. Всё дело в том, что «имеет место быть» – это результат смешения двух оборотов: «имеет место» и «имеет быть».
В словарях современного русского языка вы без труда найдете устойчивый оборот «иметь место» (буквальный перевод французского выражения avoir lieu). Иметь место – значит быть, происходить, совершаться, быть налицо, наличествовать. Стоит сказать, что это книжный оборот, официально-деловой, даже несколько канцелярский.
С другой стороны, есть и такой оборот, как «имеет быть». Он-то уж точно канцелярский, в повседневной речи мало кто его употребит. Что такое «имеет быть»? Нет ничего проще. «Празднование имеет быть вечером» – значит «произойдет вечером», вот и всё.
А произошло вот что: как полагают, кто-то когда-то употребил гибридное выражение «имеет место быть» в ироническом ключе. Кто-то один сказал, окружающим понравилось, вот и пошло оно гулять по городам и весям. В результате ироничность этого оборота перестала ощущаться, и многие используют его вполне серьезно, считая, что это очень красиво и благородно.
Вот для них я напомню еще раз: или «имеет место», или «имеет быть». Третьего не дано. Коли не шутите, конечно…
Именинник и новорождённый
Есть слова, которые раз в год имеют отношение к каждому человеку. Например, такие: «именинник» и «новорождённый». Но вот вопрос: какое слово выбрать, когда поздравляешь кого-то с днем рождения? Например, пришли гости, все расселись за праздничным столом, начинаются тосты, кто-то торжественно произносит: «Давайте, наконец, выпьем за именинника!» А следующий тост почему-то «за новорождённого»! Есть особо внимательные товарищи, которые постоянно обращают внимание на это противоречие, они-то и задаются вопросом: разве «новорождённый» и «именинник» – это одно и то же? Нет! Если подходить к этому вопросу строго, то эти слова означают разное.
Для начала: «новорождённый» по своему первому значению – недавно родившийся младенец, и это значение основное. Однако этим словом традиционно называют любого, в том числе и взрослого. человека в день его рождения. Мы можем поздравить подругу с «новорождённым» мужем, хотя тому исполняется сорок пять. А сестру – с «новорождённой» десятилетней дочкой.
«Именинник» по своему основному значению – это, прежде всего, человек, который празднует именины, то есть день памяти святого, именем которого он назван. Татьяна, например, отмечает свои именины 25-го января. А Вера, Надежда, Любовь – 30-го сентября.
Между тем у слова «именинник» постепенно сформировалось еще одно значение: «виновник торжества». «Именинниками» стали называть юбиляров, людей, получивших награду и т. д. Большинство пособий по культуре речи не рекомендует использовать это слово для тех, кто празднует день рождения. Их, по правилам, следует называть только «новорождёнными».
Но! Традиция называть новорождённого «именинником» возникла не в последние сто лет, а гораздо раньше. В этом значении «именинник» встречается уже у А. Пушкина! Значит, это не ошибка, а, скорее, свершившийся факт, и его приходится признать.
Индус, индиец, индеец, индианка
Мой знакомый собрался в Индию, в командировку. А накануне отъезда звонит мне и спрашивает: «Слушай, а кто там, в Индии, живет: индусы или индийцы? А их женщины – они индуски или индийки?»
Приблизительный ответ, основанный на языковой интуиции, я бы, конечно, дать могла. Но приблизительно отвечать не хотелось, так что я попросила приятеля перезвонить мне минут через пять, а сама – за словари.
Итак, кто живет в Индии? Проще всего было бы ответить – «индусы». Однако это не совсем так. Словарь-справочник Лексические трудности русского языка А. Семенюка, так же как некоторые другие словари, отмечает, что индусы – это последователи религии индуизма. Когда-то так называли и жителей Индии вообще, но теперь это название устарело. В общем, «индус» и «индуска» нам не подходят.
Так кто же все-таки живет в Индии? А живут там индийцы. Это общее название коренного населения Индии, независимо от его национальной и религиозной принадлежности. Если это мужчина – то индиец, если женщина – индианка.
Единственная трудность состоит в том, что «индианками» называют еще и женщин в индейских племенах Америки. И в Индии, и в Америке – индианки. Однако если это запомнить, дальше всё просто: всякий раз действуем по ситуации. Из нее, из ситуации, только и можно понять – об индейцах идет речь или об индийцах.
Индустри́я
Согласно словарям, только «индустри́я». На этом можно было бы остановиться, если бы не одно «но»: почему так часто произносят это слово как «инду́стрия»? Должно же быть какое-то объяснение этой устойчивой ошибки?
Объяснение, конечно, есть. Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова в качестве правильного варианта рекомендует «индустри́ю», но рядом стоит «инду́стрия» – с пометой «допустимо, устаревающее». То есть еще недавно это было вполне возможно. Слово «инду́стрия» (с таким ударением) встречается и у поэтов. М. Волошин писал: «Мы говорим: коммуна на земле / Немыслима вне роста капитала, / Инду́стрии и классовой борьбы…».
Это слово русский язык заимствовал из западноевропейских языков в 30-е годы XIX века. Вероятнее всего, пришло оно из французского (industrie), но первоисточник, конечно же, латынь: industria /инду́стриа/ – активность, старательность, усердие, трудолюбие. А латинское industria, в свою очередь, от прилагательного industrius /инду́стриус/ – деятельный, прилежный, усердный.
Получается, сначала в русском языке взяли за основу латинское ударение («инду́стрия»), а уж потом, ближе к концу ХХ века – французское, «индустри́я». Вот так «инду́стрия» стала «индустри́ей». Теперь она «индустри́я».
Индюк, индейка
Всем, кто ищет и не находит интересных книг для чтения, я посоветовала бы – что вы думаете? – словари. Даже не так важно, какие, подойдет и словарь ударений. Толковый – еще лучше. Но если у вас есть возможность почитать этимологические словари, то не упускайте ее. Как говорят в магазинах, «берите, не пожалеете»!
Я-то в историко-этимологические словари несколько раз в неделю заглядываю обязательно, и это занятие стало для меня будничным. Но даже у меня случаются в этом смысле праздники. Например, на днях я обнаружила слово «индей» в Историко-этимологическом словаре П. Черных.