Девушка рассказывает молодому человеку, как отвечала на вопросы во время собеседования. Тот утвердительно кивает: да, правильно. И зря кивает.
Злую шутку может сыграть с человеком незнание устойчивых выражений в родном языке. Языковеды, кстати, считают это всё более распространенной современной ошибкой – когда носители языка употребляют фразеологизмы неуместно, искажают их. Как с «кормилом», без всякого понимания, о чем тут вообще речь.
«Стоять у кормила» означает «быть у власти, управлять». Оборот этот, конечно, книжный, он возник еще в древнерусском языке, где слово «кормило» значило «руль для управления ходом у судна» (вспомните однокоренное «кормчий», то есть «рулевой»). В советское время на базе фразеологизма «стоять у кормила» возник другой, «стоять у руля» – архаизм «кормило» сменился более понятным словом «руль». А потом и вовсе распространился диковинный гибрид «стоять у кормила власти», что было явной тавтологией, поскольку «быть у власти» – это и есть «стоять у кормила». Если услышите, что кто-то «стоит у кормила власти», знайте – это ошибка. Такая же, как считать «кормило» кормушкой. Вот уж ничего подобного!
Есть и еще один книжный синоним слова «власть» – «бразды правления». Бразды можно передать, можно держать в своих руках, а можно отобрать. Здесь, казалось бы, всё очевидно, но проблемы случаются и с этим оборотом. Все помнят, как учили в школе пушкинского «Онегина»: «Бразды пушистые взрывая, летит кибитка удалая». И если не все, то многие помнят, что «бразды» – это борозды. Действительно, старославянское слово «бразды» превратилось со временем в привычные нам «борозды». Но в словосочетании «бразды правления» не о бороздах речь, конечно же. Это не те бразды! Русское (а не старославянское) «бъразды» – это вожжи. Тут мы имеем дело с омонимами – словами, которые звучали одинаково, но значили разное. А «бразды правления» – это не что иное, как «вожжи правления». Понятно, что слово «бразды» давно устарело, как и «кормило». Первоначальное их значение всё чаще ускользает от нас. Они и сохраняются-то только в этих устойчивых выражениях.
Так что аккуратнее с «кормилом» и «браздами», не дайте сбить себя с толку.
Костюми́рованный
Детсадовские воспоминания связаны с праздниками, к которым обязательно полагалось готовить костюмы: зайчики, снежинки… Переживания, какие подарки принесет Дед Мороз…
А потом все разглядывают готовые костюмы, мамы в последние минуты пытаются поправить бантики, ленты, заячьи ушки – и вот, наконец, костюми́рованный бал. Или костюмиро́ванный?
Вопрос непростой. Дело в том, что еще несколько лет назад я, не раздумывая, сказала бы вам, что правильно – «костюмиро́ванный». Такую рекомендацию давали абсолютно все словари. Более того, Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова полностью исключал возможность выбора: только «костюмиро́ванный», а «костюми́рованный» – не рекомендуется, так же, как и «костюми́ровать». Не рекомендуется! И восклицательный знак как строгое предупреждение.
Однако мало кто, несмотря на все словарные строгости, придерживался этой рекомендации. «Костюми́рованный бал», «костюми́рованный вечер», «костюми́рованный утренник»: так в основном все говорили, а на предложение произносить, как словари велят, «костюмиро́ванный», фыркали – звучит как-то странно, да и вообще, кто так говорит?!
Ну что ж, радуйтесь: словари ударений последних лет (в частности, Словарь ударений И. Резниченко) прислушались к «народному ударению» и… капитулировали! Они снова предлагают единственный вариант ударения, но уже другой: «костюми́ровать», «костюми́рованный». Запомнить довольно легко, потому что вариант «костюмиро́ванный» всё равно как был, так и остался экзотикой.
«Костюми́рованный», «костюми́ровать», да-да.
Кофейку
– «Кофейку» – какой падеж?
Родители оторвались от своих компьютеров. Вопрос задавала дочь-третьеклассница, в руках у нее был учебник по русскому.
– Вот тут надо ответить: какой падеж существительного в словосочетании «сварить кофейку»? Мама, папа? Какой падеж?
Мама и папа посмотрели друг на друга, потом на дочь, потом на учебник, потом снова друг на друга.
– Там так и написано, «сварить кофейку»?..
Да, в учебнике было написано именно так: «сварить кофейку» – какой падеж существительного? И началось. Словари. Справочники. Онлайн-словари. Потом звонки друзьям. Дательный – кому? чему? – «кофейку». Но при чем тут дательный? Винительный, родительный?.. Нет, не может быть. Непонимание, отчаяние: мы, люди с высшим образованием, не можем определить падеж слова!
Спокойно, дорогие родители. Оставим в стороне вопрос к составителям учебника для третьего класса – и постараемся успокоить вас, взрослых: это не самая простая задачка, а если школу вы окончили давно, то и о падежных формах существительных задумываться вам каждый день ни к чему. Вряд ли вы вообще помните, что их, падежей, шесть (именительный, родительный, дательный, винительный, творительный, предложный). А уж если вам сказать, что их может быть и больше…
Да-да, у лингвистов есть основания полагать, что падежей в русском языке больше шести. Взять хотя бы родительный падеж: чая, сахара, кофейка (от «кофеёк») – это «классический» родительный. Но есть внутри того же падежа формы с особым окончанием – у, – ю и со значением ограниченного количества: чашка чаю, добавить сахару, сварить кофейку. И значение, и окончание другие! Собственно, внутри предложного падежа тоже можно найти разные формы: рассказали об аэропорте – встретил в аэропорту, тосковать о доме – работать на дому. Формы с окончанием – у (в аэропорту, на дому, в лесу, на берегу) языковеды называют «местным падежом», так как они обычно называют место действия.
И что теперь? В русском языке не шесть падежей, а восемь?! Хотела успокоить, а всё только усложняется? Без паники, дорогие родители. Падежей шесть. К счастью, двойные формы есть лишь у некоторых существительных. Поэтому «чаю/чайку», «кофейку», «песку», «сахару» – это родительный падеж, но с особым значением: ограниченного количества.
Кофейня или кофейная?
Звонит один приятель другому:
– Слушай, нам срочно нужно встретиться. Есть вопрос, который я могу обсудить только с тобой.
– А по телефону нельзя?
– Нет, по телефону никак нельзя.
– Ну ладно, давай встретимся. Может, за чашкой кофе?
– Отлично. Неподалеку от твоей конторы как раз есть кофейная, давай там.
– Кажется, там написано не «кофейная», а «кофейня», – поправляет приятель.
Самое интересное, когда друзья встретились и посмотрели на вывеску, обнаружилось, что там написано «Кофейная». А напротив, через улицу, где тоже чай-кофе подают, – «Кофейня». Так как все-таки правильно – «кофейная» или «кофейня»?
Если иметь в виду не прилагательное женского рода («кофейная чашка»), а существительное – место, где можно выпить кофе, чай, перекусить, – тогда правильно «кофейня». Во всяком случае, ни в одном словаре нет слова «кофейная» в значении «кафе».
Интересно, что в Толковом словаре С. Ожегова рядом со словом «кофейня» стоит помета «устарелое». Однако нужно иметь в виду: словарь составлялся до возрождения кофеен в их прежнем значении. В советское-то время были рестораны, столовые, кафе, кафетерии, рюмочные – одним словом, общепит. Выпить там за столиком чашечку кофе или чаю было почти нереально по экономическим соображениям: стоило ли гонять официантов из-за стакана чая, который стоил две копейки! Такому клиенту всеми способами старались показать, что ему здесь не место.
Почему некоторые владельцы нынешних кофеен пишут на своих заведениях «кофейная»? Скорее всего, по аналогии с «чайной». Чай – «чайная», кофе – «кофейная». Однако эта аналогия неправильная. «Кофейня» была зафиксирована еще в Толковом словаре В. Даля: кофейня (или кофейный дом) – заведение, где продают вареный кофе и закуски».
Кочерга
Когда живешь в большом городе, редко задумываешься, откуда берется тепло. Разве что если запаздывают с началом отопительного сезона, то, ежаясь по утрам, думаешь: «Хорошо, когда есть камин – разжег его, когда хочешь…» Но как только батареи становятся теплыми, мысль о камине тут же улетучивается. Возись с ним, следи, вороши дрова кочергой… Кстати, а если кочерга не одна? Две кочерги, три, четыре кочерги, а пять – чего? Неужели «кочерг»?
У М. Зощенко есть рассказ, который прямо так и называется – «Кочерга». В нем истопник одного учреждения просит директора обеспечить его шестью кочергами, потому что ходить с одной раскаленной кочергой по коридору неудобно. Директору мысль понравилась: на каждую печь – по кочерге. Он начинает диктовать машинистке требование на склад: «В срочном порядке прошу выдать подателю сего пять коче…». И тут директор осекся: «Что за черт, не помню, как пишется. Три кочерги – ясно. Четыре – понятно. А пять? Пять кочерги… Пять – чего? Пять кочергов».
Директор вызвал к себе секретаря и еще двоих служащих этого учреждения. Никто не смог ответить. Истопник – главный специалист по кочергам – настаивал на «пяти кочерыжках».
В общем, с помощью юридического отдела составили такую бумагу: «До сего времени наше учреждение, имея шесть печей, обходилось всего лишь одной кочергой. В силу этого просьба выдать еще пять штук».
И хотели было послать бумагу на склад, но пришла машинистка, которая позвонила своей матери, машинистке с тридцатилетним стажем, и та ее заверила, что писать нужно – «кочерёг». Самое смешное было потом. Завскладом вернул бумажку с резолюцией: «Отказать за неимением на складе кочерёжек».
В общем, мораль такова: права была машинистка. А если уж на складе чего и нет, то нет «кочерёг». Пять кочерёг, шесть, семь кочерёг – в общем, много «кочерёг».
Краеугольный камень
Не думайте, что только дети способны задавать детские вопросы. Взрослые на это тоже вполне способны. Вдруг в какой-то момент они переосмысливают давно знакомые слова, и те начинают казаться им какими-то странными. Вот что такое, например, «краеугольный камень»? Какой он формы?