Теперь немного о том, что же такое эта самая «толи́ка». По словарям, толика – это некоторое (а именно, малое) количество чего-либо. Обратите внимание, мы редко употребляем слово «толика» самостоятельно, чаще мы говорим именно о «малой толике» чего-нибудь. Интересно, что у В. Даля «толи́кий» определяется как «столь многий, великий, сильный». «Толикаго множества народа я еще сроду не видывал!» – приводит пример словарь.
Но, кстати, «толи́ку» в «то́лику» переделывали очень известные люди. У поэта П. Когана, например, я нашла строки, не оставляющие в этом сомнений:
«Не додумав малой то́лики
И строки не дочитав,
Засыпает та, что только
Горьковатая мечта».
Поэтической речи дозволено всё (или почти всё). А нам нельзя. Поэтому для нас с вами – «толи́ка».
Тоннель и туннель
Подруга рассказывает о своем путешествии в Европу: такая удача, сколько она об этом мечтала!.. И вот удалось побывать не только в Лондоне, который снился ей с детства, но еще и в Париже – на скоростном поезде под проливом Ла-Манш! Жаль только, сетует подруга, что ехать пришлось по туннелю… или по «тоннелю»?
Самые авторитетные в области произношения Словарь ударений Ф. Агеенко и М. Зарвы и Орфоэпический словарь под редакцией Р. Аванесова в один голос подтверждают: что «тоннель», что «туннель» – всё равно. Однако такой простой ответ таит в себе загадку: а почему, собственно, это всё равно? И откуда вообще взялись оба эти варианта – «тоннель» и «туннель»?
Поскольку произносительные словари нам не помощники, придется браться за другие. Начать можно с Толкового словаря иноязычных слов Л. Крысина: там мы найдем подтверждение тому, что слово действительно иностранное. Ничего другого мы и не ожидали. Кроме того, нам разъясняют, что это такое: «подземное сооружение для прокладки железных, автомобильных и пешеходных дорог, сетей городского хозяйства». «Туннель» («тоннель») – от английского tunnel.
А самые подробные разъяснения мы получаем в Историко-этимологическом словаре П. Черных: оказывается, что «тоннель» – форма устаревшая, а более современная все-таки «туннель». В русском языке слово известно с середины XIX века, причем в разных словарях уже тогда оно выглядело по-разному – где «о», где «у».
Но вот что интересно: к нам оно пришло из английского, а в сам английский язык – из старофранцузского. Там было такое словечко – tonnelle, уменьшительное от tonne (бочка). Вот и объяснение: во французском было «о», в английском писалось «u». Аукнулось же русскому языку, то есть нам с вами.
В общем, словари разрешают нам и «туннель», и «тоннель», хотя современнее, как мы выяснили, все-таки «туннель».
Тормашка
Двое малышей разговаривают в садике. У одного в руках плюшевый заяц. Похоже, разыгрывается какая-то сценка с его участием.
– Вот так он подбежал, вот так схватил, – кричит один мальчуган, – и зайчик полетел вверх тормашками!
– Тормашками! – смеется другой малыш. – Как ты смешно говоришь, «тормашками»! А где у зайца тормашки?
Да, только дети могут задаваться такими вопросами. Мы, взрослые, будем повторять какое-нибудь слово или выражение годами, и нам в голову не придет спросить себя или других, а что оно, собственно, значит. Вошло в привычку, да и времени нет, чтобы остановиться и задуматься. Говорим и говорим.
Не без трепета я открывала Толковый словарь В. Даля: и правда, кто знает, что там будет сказано про «тормашки»? История оказалась интересной. Слово «тормашка» я нашла в словарной статье «тормошить». Оказывается, «тормашка» есть, но это не часть тела, как можно было бы предположить. Это то же самое, что «тормошенье», то есть действие по глаголу «тормошить» (сравните, например, со словами «лежанье» и «лежка»).
Но вот что самое любопытное: у В. Даля почему-то приводятся выражения, в которых «тормашка» используется во множественном числе и не склоняется, то есть ведет себя как наречие: «он тормашки полетел» или «вверх-тормашки полетел». То есть он «перекувырнулся через голову, вверх ногами». Там даже приводится поговорка: «полетел от Машки вверх-тормашки»!
Понятно, что со временем выражение «вверх-тормашки» стало произноситься иначе: «вверх тормашками». Чем вверх, никто точно не знает, но все говорят. Говорят и делают вид, что понимают. Вот вам и вся «тормашка».
Торты
Вечером к вам на огонек забрели нежданные гости, срочно понадобился торт. Успеваете до закрытия в соседнюю булочную, подбегаете к прилавку и, запыхавшись, спрашиваете: «То́рты есть?». На что получаете короткий, как приговор, ответ: «Опоздали, торто́в уже нет».
Сначала вы, конечно, расстроитесь, однако выйдете из положения, купив огромную коробку конфет. Но раз уж торта вам не досталось, давайте поговорим тогда о самом слове. Казалось бы, слово как слово, простейшее. А вот проблемы с ним нешуточные! То есть с именительным падежом единственного числа («торт») проблем, конечно, быть не может. Но уже в косвенных падежах, там, где вместо одного слога возникают два, начинаются ошибки. «Отрежьте мне кусочек вон того торта́».
Множественное число – это вообще едва ли не сплошная узаконенная ошибка. «Торты́ у нас всегда свежие, заходите к нам почаще», – с гордостью говорит мне милая девушка в кондитерской на углу.
А запомнить-то очень просто: ударение никуда не уходит с корня «торт». И правда, корень «сладкий», зачем менять его на окончание? «Так что в булочной вы не купили то́рта», «к этому то́рту не полагается коробочки», «о то́рте гости даже и не вспомнили».
Теперь представим себе такую кондитерскую, где одни только то́рты. Куда ни посмотри – везде то́рты, то́рты, то́рты. Даже не по себе становится от такого обилия то́ртов.
Поговорка гласит, что сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет. А если сказать «торт»? Итак: торт, то́рта, то́рту, то́ртом, о то́рте; то́рты, то́ртов, то́ртам, то́ртами, о то́ртах.
Тост
Гости наконец собрались, хозяйка пытается усадить всех за стол. Это нелегко, потому что успели образоваться стихийные «кружки по интересам». Пирожки же тем временем остывают. «За стол!» – умоляет хозяйка. Далее всё идет по плану: наполняются бокалы, с места поднимается хозяин застолья и говорит: «Ну что ж, поднимем тост за нашу дорогую именинницу!». Он так и сказал – «поднимем тост». Может быть, вы и сами так говорите.
Но вдумайтесь: что такое «поднять тост»? Разве вы «тост» поднимаете? Вы поднимаете бокал, а произносите тост! Просто так уж получается, что два эти действия происходят практически одновременно. В то время как вы держите в руке бокал с шампанским, вином или чем-нибудь покрепче, вы говорите застольную речь, здравицу, то есть вот это самое – тост. Наверное, из-за того, что действия эти так близки и связаны друг с другом, они в нашем сознании смешиваются. «Поднять бокал» плюс «произнести тост» – получается «поднять тост».
Присутствующие, конечно, и так поймут, о чем речь, а уж через два-три тоста и вовсе будет неважно, кто что поднял и произнес: бокал или тост.
Кстати, о «тосте». Забавное слово. Многие пользуются тостерами и не знают, скорее всего, что «тост» и «тостер» – ближайшие родственники. «Тост» – от английского to toast («поджаривать»), а оно – от латинского torrere (тоже «поджаривать»). Toast в прямом значении – поджаренный или подсушенный тонкий ломтик хлеба. А первоначально перед оратором в Англии ставили стакан с водой и поджаренный ломоть хлеба. То есть «тост»!
Трое
Юбилеи – дело крайне утомительное. Это я поняла, когда встретила давнего знакомого. Выглядел он после празднования, прямо скажем, так себе. Правда, есть во всем этом и свои радости: подарки, например.
– Ты не представляешь, – сказал он, закатывая глаза, – столько всего нанесли, до сих пор разбираюсь! Одних только часов подарили три… нет, трое… нет, три штуки часов. Слушай, – оживился он, – а как сказать-то: неужели «трое часов»?
Я слегка призадумалась. И мне, вслед за приятелем (тоже, кстати, филологом), показалось странным такое вот сочетание «трое часов», «двое часов». Словно это то же самое, что, например, «двое часовых»! Мы привыкли, что «двое, трое, четверо» стоят при существительных мужского рода. Но ведь не только!
Надо только вспомнить. «Двое друзей» – да. «Трое мужчин» – да. Но еще и «четверо сирот», например, хотя сироты могут быть как мальчиками, так и девочками. «Сирота» – это слово так называемого общего рода.
Дальше. Есть еще дети, люди, ребята. Их тоже может быть двое, трое, четверо, пятеро – людей, ребят, детей.
В принципе, можно, конечно, еще говорить «двое», «трое» про сестер и дочерей. «У него было двое сестер и трое дочерей». Животные в нежном возрасте – котята, щенята, медвежата – тоже сюда присоединяются.
С одушевленным миром покончили и добрались до наших «часов», а также «ножниц» и «саней». Часов может быть «трое», ножниц «двое», а саней «четверо», несмотря на то, что все они «неживые». А происходит так потому, что эти слова имеют формы только множественного числа. Здесь же: и «рукавицы», и «перчатки», и «сапоги», и «брюки». Это всё – парные предметы. То есть «трое сапог» – это как раз три пары сапог, а вовсе не три сапога.
Что до часов – их тоже можете купить «двое», «трое», а то и «четверо». Если же такое сочетание кажется вам непривычным – пожалуйста, можете вставить слово «штука»: «Тут у меня не хватает пяти штук часов».
Туристский и туристический
Ежегодная выставка с участием туристических компаний со всей страны. На стенде одной из компаний дежурит девушка, для которой, сразу видно, эта работа в новинку. Смущается, заглядывает в многочисленные каталоги, постоянно бегает спрашивать совета у начальника. «Что же вы, девушка, так долго? – упрекает ее очередной посетитель. – В туристском бизнесе нужно бы поживее».