ончится, тогда все мы взлетим на воздух, но сейчас я не позволю уложить себя на эту навозную кучу, которую я называю семьей, супруга, а еще свояченица с ее золотыми яблоками, их тоже не будет, яблоки не приумножаются, но все же и не исчезают, да и юность можно вернуть с помощью хорошего пластического хирурга, но умереть все равно придется, да, даже если вы бог, к тому же и старый, что я хотел сказать, значит цена склада, я имею в виду клада, за ним присматривают, многие, все хотят им обладать, они за него друг другу глотки перегрызут, они друг друга поубивают, плевать, в принципе ничего не происходит. Ничего не меняется. Сокровище все равно на месте, единственное, что, и если бы оно могло смеяться, оно бы так и сделало. Но если разбрасываются деньгами, если ставят их на карту, если их пускают в оборот, если отпускают вожжи, если их отпускают на свободу, тогда, да, тогда, тогда вдруг обе стороны начинают функционировать, деньги и то, что можно на деньги купить, товар и деньги, оба, вцепившись друг в друга, с самого начала, они любят друг друга! выглядит так, будто ничем не подтвержденное, ничем не заверенное обещание вдруг сбылось, но это только так выглядит, до его выполнения так и не дойдет, обещания этого, но это недостаточно близко, это недостаточно близко к будущему, на которое они надеются, но ни у одного из них его нет, только бог может выполнить это обещание, так говорят, но и я, бог, этого не могу, это религиозное обещание, обещание бога, доказательство существования бога, но даже бог не может гарантировать, что весь этот хлам в будущем будет чего-то стоить, какого-то числа на клочке бумаги: Фрика и ее новый дом, по крайней мере недвижимость, а не движимое, плохой пример, но ты понимаешь, что я имею в виду, в общем, товар и деньги, товар и то, на что его покупают, они оба не работают, я имею в виду, работают, конечно, это я и хочу сказать, они оба работают только как разные способы существования самой ценности, в зависимости от того, кто ее измеряет, кто ее и для кого измеряет, это не важно, это не важно, главное, не забыть рулетку, чтобы ее можно было приложить, не важно, к чему; товар и деньги: две сущности, две рассорившиеся сущности, которые ничего не знают друг о друге, которые еще познают друг друга, но да, может быть, у них что-то и получится, может быть, с ними что-то и случится, товары и деньги как два способа существовать, как двое сирот? нет, это нет, как сущности, как сущность ценности, самой ценности, деньги как общая, а товар как специальная, так сказать, как мусор, нечто непотребное, что, однако, еще пользуется спросом, да еще каким! как грязь и прикрытые дрянью способы существования одного и того же! И оба постоянно и без перерыва переходят в другую форму и обратно, они меняют облик, они меняют форму, они меняют одежду, они меняют лампочки. Потребность обладать ими довольно изменчива, один хочет то, другой это, обладать хотят все, все хотят золота, оно служит гарантией их вклада, их сокровища, но страхование становится все более самостоятельным, не важно, что написано на этом клочке бумаги, у некоторых только золото и осталось, оно сохраняет свою ценность, не так ли, идиоты, безумцы и правда верят, по крайней мере золото – это самое большое и сохраняет свою ценность, которую эти числа, на этом вот экране, эти простые числа и выражают, представляют и что там еще. Золото должно снизойти, представить ценность, и цена должна быть еще и постоянна? Быстро остаться постоянным? Золото должно стать предсказуемым? С помощью бумажек? Слабоумие! Ему пора, оно должно идти, как и твой отец, деньги должны идти, все должно постоянно странствовать, только золото пребывает в покое, пока странствует, хотел бы я научиться этому фокусу, скидывать вес лежа, никакого спорта, никакой работы над собой, никакого движения, золото пребывает в покое, покоится, как озеро, и ничего не делает, оно не исчезает, но и не приумножается, нет, его становится больше, но оно могло бы и исчезнуть, не важно. Капитал это деньги, капитал – это товар. Капитал – это и то и другое, только пока может отрешиться от своего владельца. Решение, окончательное решение это отрешение это вынужденное решение это постоянное изменение, которое не бывает без отрешения. Ах! И так далее. Не важно, что, ты этого не получишь, потому что будешь крепко спать и не будешь в обороте и не будешь охотиться и ничего не будешь делать, только спать. Охотник, стремящийся, поспешающий герой что-нибудь получит, я еще не вижу, что именно, разве что он получит смерть, как все. Герой. А перед этим устроит еще целое невероятное представление. Герой это то, это тот, кто равен самому себе. А эту форму он сможет принять только в форме денег, потому что тогда он мог бы не умирать. Он мог бы скакать, бегать, сражаться, плавать на кораблике, но умереть не мог бы. Если бы герой был деньгами, он не мог бы умереть. Но твой герой, я думаю, с самого начала сделал ошибку. Вот увидишь. Не приняв товарного вида, герой не станет героем, не приняв товарного вида, деньги не станут капиталом. Не приняв геройского вида, у героя нет в твоем случае ни единого шанса, он его и не получит. Разве только деньги геройски не нападут на товар, как в создании сокровища, которому мы обязаны столькими бедами и страданиями, разве только герой не вступит в битву с деньгами, пусть и не друг против друга, разве только деньги не выпустят на волю, чтобы они выступили против товара, они сами виноваты и не знают, что нуждаются в товаре, ведь без товара они ничто, они презирают товар, эти деньги, и все же без него они ничто, что я хотел сказать, сокровище получится, только когда деньги будут спрятаны. Но капиталистами мы станем только в том случае, если нам удастся примирить деньги и товар, наконец-то примирим, не как герои, а как торговцы, которых снова все станут презирать. Дельцов всегда презирают. Губительные последствия, пусть, к счастью, и не в моей свите. Итак. Я говорю сейчас как бог, который скоро снова отправится в путь, как деньги, хотя его никто и не положит в карман, капиталисту известно, что все товары, как бы ничтожно и грязно и дешево они ни выглядели (все они найдут своего покупателя, это совершенно точно, не важно, что за дрянь, кто-то ее купит, да еще и продаст ее копию, только дешевле – можешь положиться на это! – обязательно найдется кто-то, кто поверит, что нашел нечто ценное, даже если это фальшивка!), как бы ни вонял товар, бог позволяет себе сравнение, дитя, слушай, каким бы грязным и провонявшим ни был товар, без него ничего не выйдет, деньги без него ничто, его место за столом, он в центре, он сидит между нами, он сидит среди нас и так к этому привык, как слово, само слово: товар, сам товар, лично, даже если он отвратителен, маленький, убогий, вонючий, его место среди нас, мы неразрывно связаны с ним, он член нашей семьи, товар, да и все семьи непохожи друг на друга, как товары, как счастливые, так и несчастливые, они якобы должны отличаться друг от друга[96], чушь! он сидит по правую руку бога, нет, не меня, другого бога, там он сидит, товар, а левой он его оплачивает, нет, не я, я не плачу, другой бог, спаситель, это не я. Спаситель, который оплатит свое спасение. Его деньги ничего не стоят без него, этого товара, товар – это ВСЁ, он это поймет, самое позднее, когда его свояченице придется отдать золотые яблоки, этот дорогой, бесценный, но переоцененный товар, и сразу должна будет отправиться вслед за ними, потому что лишь она знает необходимые удобрения, тогда-то, да, тогда бог поймет, что договоры – это бред, ведь никогда не знаешь, кто окажется в выигрыше, что я хотел сказать, итак, капиталисту известно, что все эти товары, весь этот шлак, этот мусор, то, что осталось от мусора, по идее и на правде есть деньги, да, что деньги – это обрезанные духовно евреи, послушай, дитя, бог знает, что он говорит, и он говорит это, потому что ему можно, потому что никто не может ему в этом помешать, – да и кто бы это сделал? – я говорю: Все деньги ничто без товара, а товар – это не что иное как обрезанный еврей, неполноценный, но неоспоримо порядочный, абсолютно порядочный, я предвижу это, пока не придет и его конец, ах, не знаю, говорю, бог, а товар это нечто чудесное, товар это чудо, чудесное увеличение всего, не только хлебов и рыб, Иисус такой болван, а то, ничего просто так не дарят, а он это сделал, такой был тупой, что поверил, будто бы это ему что-то принесет, это принесет ему почитателей или как или что, я их не вижу, я их еще не вижу, что я хотел сказать: Итак, товар – это чудодейственное средство, чтобы из денег, которые должны странствовать, которые должны странствовать с определенной целью, а именно этой, иначе на них ничего нельзя было бы купить, потому что тогда товары были бы совершенно не там, где деньги, которым потому и нужно странствовать, чтобы из денег сделать еще больше денег, чтобы сделать больше себя самих. Чтобы из денег сделать еще больше денег. Сделать больше денег и все. Нет, не все. Однажды и это не подойдет. Тогда сами деньги будут растягиваться, минуя стадию товара, чтобы делать больше из самих себя, они будут делать из самих еще больше себя, это будут уметь только деньги, им больше не нужны будут товары, вот увидишь! От товара, что когда-то был им так мил и так помог, они отрекутся. Однако бог не опережает самого себя, он создает, но не забегает вперед самого себя. Это музыка будущего, только без музыки. Это будущее. Деньгам больше не нужен будет товар, они все будут делать самостоятельно и словно сами собой, все, для чего им пока что еще нужны люди. Деньги станут свободными, в том числе и от людей. Они будут единственным, что останется, я это уже говорил. Будут только деньги, я, кстати, спросил себя, где, но деньгам-то это уж будет известно, они-то там будут. Всем нам придет конец, мы будем мертвы, но деньги будут жить. Да здравствуют деньги! Возможно, их получит герой, товар, невесту, которую он будет хотеть даже вслепую, потому что ее пока нет, герой ее еще ищет, но он знает, она есть, потому что он знает, что она есть в наличии, для выдачи на руки, скоро, товар, какой товар? товар! ты? Товар героя? Тебя он хочет? Тебя любит? Тебя, ты же ничто без золота, вы чего-то стоите только вместе, не так ли, только вы вместе чего-то стоите для героя, чтобы делать из денег деньги, что впоследствии деньги, даже без денег, не приходя в себя, смогут делать сами. Тебя уже сделали, потому что ты полагаешься на героя. Настоящий герой, его деньги не заботят, так почему его должна ты заботить, ты, товар, который он ищет? Почему именно ты? Потому что ты спишь? Спать любой может! Так герой не придет. Ни один герой не придет к каждой, герой не придет ни к одной, но он придет к тебе! А знаешь почему, маленькая ты и влюбленная? Раньше влюблена в обеспеченного папочку, теперь в героя, которого ты еще даже не знаешь, которого ты никогда не видела? Которого тебе просто напророчили? Понятия не имеешь, как его зовут, но он твой нареченный. Ты уверена? Да, ты уверена. Я, конечно, знаю, ведь это я тебе его и напророчил и тогда уже знал: Этого героя никак не зовут! К тому же: Что если это не герой во всех отношениях или не герой вовсе, кто как раз годится для отношений? Не кто-то, готовый въехать, а непригодный для отношений герой? Или способный на отношения только с другой? Да, вот и с деньгами точно так же. Их можно обменять, но лишь немногие обладают возможностью меняться ими друг с другом. И при этом их все время становится больше. Вместе с товаром, с тобой, дитя мое, их будет все больше, вы неп