— Аппарат по распространению сплетен действует безотказно. Или вы узнали все от самой Долли?
— И от нее в том числе. Однако вы, похоже, не принимаете меня всерьез.
— Только в силу того, что моя помощь вам совершенно ни к чему. Отсюда идут три шоссе — в Мексику, в пустыню и в Лос-Анджелес, а машина у вас чудесная.
— К сожалению, я не в состоянии ее вести: нервы сдали.
— Вам действительно страшно?
Она кивнула.
— Судя по тому, как вы держитесь, этого не скажешь. Что же за злодей такой хочет вас убить?
— Не знаю. Мне угрожают по телефону. Я даже не могу понять, чей это голос, мужской или женский, — она поежилась.
— Кому могло взбрести в голову угрожать вам?
— Ума не приложу, — пряча глаза, проговорила она.
— Нет ли в одной из ваших студенческих групп психопата?
Она покачала головой.
— Это не тот случай. Тут все гораздо серьезнее.
— Откуда вы знаете?
— Не имеет значения.
— Это связано с Долли Кинкайд?
— Возможно, но точно не скажу: все очень сложно.
— В чем же сложность?
— Это долгая история, и началась она еще в Бриджтоне.
— Где?
— В моем родном городе, в том самом, где все и произошло. Я бежала оттуда, но Бриджтон настиг меня и здесь. Этот голос по телефону… Он звучал из моего прошлого.
Я никак не мог решить, стоит ли принимать ее всерьез. В словах Хелен мне слышалась какая-то фальшь.
— Бриджтон — моя погибель, — продолжала она. — Честно говоря, я все время это знала.
— Где же находится этот ваш Бриджтон?
— В Иллинойсе, к югу от Чикаго.
— Вы сказали, что это город, в котором все произошло. Что именно?
— Мне не хотелось бы углубляться в это.
— Тогда я вряд ли сумею вам помочь.
— А я на это и не рассчитываю. Вы просто стараетесь выудить у меня информацию.
Это была чистая правда. Я и в самом деле не собирался брать на себя заботу о Хелен Хагерти. Я не верил ей.
Она подошла к стеклянной стене дома и посмотрела на горы.
— Раньше я любила такие синие сумерки, теперь они вселяют в меня ужас.
— Вы даете волю чувствам, — сказал я. — Умной женщине это не к лицу. Если здесь вам грозит опасность, уезжайте или попросите в полиции охрану.
— Я уже просила. После первого звонка я пошла к шерифу, но он заявил, что это просто хулиганствующие подростки и посоветовал не обращать внимания.
— Вот и не обращайте.
— Не могу, Лью, мне страшно. Вы останетесь со мной?
— Сейчас я занят: у меня, как вы знаете, есть клиент. Однако обещаю держать вас в поле зрения.
— Благодарю покорно! — она отвернулась так резко, что даже ударилась о прозрачную стеклянную стену.
7
В сгущавшейся тьме я подъехал к мотелю «Отдых у моря». Портье — молоденький парень в яхтсменской кепочке — сообщил мне, что Алекс Кинкайд снял две комнаты и уехал. Я отправился в «Прибой» перекусить и встретиться с Симми Фарго.
Фотограф сидел в своей каморке. Завидев меня, он схватил со стола черный конверт и раздраженно швырнул его в мою сторону.
— Я-то думал, снимки нужны вам срочно, — буркнул он.
— Были нужны, но мы уже нашли ее.
— Стало быть, все мои труды — псу под хвост?
— Я возьму карточки. Кинкайду могут пригодиться. Сколько с меня?
— Четвертной.
Я отсчитал две десятки и пятерку, и Фарго тут же сменил гнев на милость.
— Где же вы ее откопали? — полюбопытствовал он.
— В местном колледже. Она возит на машине одну даму по фамилии Бредшоу.
— Это та, у которой «роллс-ройс»?
— Да, вы с ней знакомы?
— Не сказать, что знаком. По воскресеньям она часто обедает тут с сыном.
— Я понял, что у нее большие деньги, это так?
— Не только деньги. Ее сынок — важная шишка среди здешних учителей. Хороший парень, только непонятно, чего он до сих пор липнет к материнской юбке. Может, надеется на ее денежки? Как бы ему не прогадать. Слава богу, у него хватило ума сделать карьеру… Кстати, вы нашли этого Бегли?
— Да, я с ним говорил, но мало чего добился.
— Кажется, я вспомнил, где видел его. Только обещайте не ссылаться на меня в случае чего. Есть такая штука как случайное сходство, и я могу сесть в лужу, если ошибаюсь.
— Обещаю не ссылаться, — сказал я.
— Ладно. Так вот, мне кажется, что этого человека зовут Томас Макджи. Тот самый Макджи, который десять лет назад убил свою жену в Индиан-Спрингс. Я фотографировал его на суде, когда работал в газете, но редактор так и не напечатал снимок.
— Вы уверены, что его судили именно за убийство жены?
— Да, дело было ясное. У меня нет времени на подробности, но я помню, что бедняге грозило пожизненное заключение. Если бы не его адвокат, Джил Стивенс, Макджи не выбрался бы на свободу так скоро.
Я вспомнил рассказ Бегли про хромовые рудники в Новой Каледонии, и мне подумалось, что десять лет — это не так уж и скоро.
Над Шеауотер-бич висел густой туман: прилив был в самом разгаре. Из-за коттеджей доносился рев прибоя, в промозглом воздухе стоял терпкий запах йода.
Дверь на мой стук открыла Мэдж Джерарди. Глаза у нее были заплаканные, чего не могла скрыть даже наложенная щедрой рукой косметика.
— Вы сыщик? — спросила она.
— Да. Можно войти?
— А зачем? Чак уехал.
Об этом я уже и сам догадался. Женщина повела меня в гостиную, где уселась на диван, отшвырнув пинком стоявшую на полу пустую бутылку.
— Это вы виноваты, — посетовала она. — Он начал собирать чемодан сразу же после вашего ухода.
— Он сказал, куда едет?
— Нет. Только просил не ждать. И зачем вам понадобилось нагонять на него страху? Чак никогда никому не делал зла.
— Нетрудно же оказалось его напугать.
— Чак очень чувствителен, у него была тяжелая жизнь. Он часто говорил мне, что мечтает о покое и укромном уголке, где мог бы писать свою книгу.
— Воспоминания о Новой Каледонии?
— Не думаю, чтобы Чак когда-то был в Новой Каледонии. Про хромовые рудники он вычитал в журнале. Сомневаюсь, выезжал ли он вообще за границу.
— Где же он был?
— В тюрьме, — сказала она. — И вам это отлично известно, иначе вы не стали бы за ним охотиться.
— Чак сказал вам, за что сидел?
— Нет, но главному герою его книжки пришили убий-ство, которого тот не совершал. Я спросила, не о себе ли он пишет, но Чак отмолчался.
— Сегодня мне сказали, будто бы десять лет назад Бегли убил свою жену. Мне трудно в это поверить, а вам?
Она покачала головой.
— Должно быть, тут какая-то ошибка.
— Надеюсь, что так. Кроме того, мне сказали, что его настоящее имя — Томас Макджи. Вы это знали?
— Нет.
— Девушка, к которой он ходил в «Прибой», тоже носила до замужества фамилию Макджи. Томас сказал мне, что эта девушка похожа на его дочь, и я полагаю, что он на самом деле ее отец. Он никогда не говорил вам об этом?
— Нет.
— Как долго он жил тут с вами?
— Две недели. Мы собирались пожениться.
Наступило молчание. Я прислушался к гулу волн за домом.
— Как вы думаете, Чак с ней уехал, с дочерью?
— Сомневаюсь, — проговорил я. — У него была машина?
— Нет, он дошел пешком до угла и сел на автобус. Сказал, что едет в Лос-Анджелес.
— Как давно это было?
— Часа в три дня.
— У него есть деньги?
— Только на билет.
— Вам было хорошо вместе?
— Конечно. Чак — прелесть, и мне наплевать, что когда-то он наделал глупостей. Мне он ни разу не сказал грубого слова, а я вечно ворчала на него. К тому же, у меня склонность к выпивке, и Чаку приходилось составлять мне компанию, чтобы я не лакала эту гадость в одиночестве, как алкоголичка. Вам, кстати, налить?
— Нет, спасибо, мне пора. Вы уверены, что не знаете, где искать Чака?
— Он обещал прислать весточку, но я в это не верю. Все кончено.
— Вы дадите мне знать, если он напишет или позвонит?
Она кивнула. Я протянул ей визитную карточку и объяснил, где меня найти в случае необходимости. Когда я вышел на улицу, плотная стена тумана уже доползла до шоссе
8
Я не удивился, увидев возле особняка Бредшоу красный «порше» Алекса. Из-за деревьев поднималась луна, в тишине слышался девичий плач, громкий и горестный. Казалось, будто где-то кричит раненая кошка. Дверь сторожки была чуть приоткрыта. Я распахнул ее и заглянул внутрь.
— Вон отсюда! — крикнул Алекс.
Они сидели на кровати. Молодой человек прижимал Долли к себе, а она отчаянно вырывалась, колотя его кулаками по груди. Блузка ее была разорвана, на посеревшем лице застыла гримаса боли.
— Убирайтесь! — взвизгнула она, увидев меня.
— Я, пожалуй, останусь и побуду с вами, — объявил я, закрывая дверь. Плач Долли понемногу стихал, она прильнула лицом к плечу мужа, спрятав глаза.
— Что тут происходит, Алекс? — спросил я.
— Сам не пойму. Она пришла несколько минут назад. Видно, что-то стряслось, раз она в таком состоянии.
— Шок, — определил я. — На ней есть какие-нибудь раны?
— Не знаю. Она влетела сюда, увидала меня и хотела сбежать. Еле остановил.
— Отпустите меня, — взмолилась Долли. — Я жить не хочу. Отпустите же!
— У нее кровь, Алекс, — сказал я.
— Это чья-то еще. Только что убили какую-то ее подружку.
— Я одна во всем виновата, — сдавленно пробормотала Долли.
— Успокойся! — гаркнул Алекс. — И не плети чепухи.
— Она там лежит, вся в крови, и это я ее убила!
— О ком она говорит? — спросил я Алекса.
— О какой-то Хелен.
— Что случилось, Долли, объясните толком.
— Я должна была держаться от нее подальше. Все, кто рядом со мной, рано или поздно гибнут.
Что за чушь, — произнес Алекс. — Ты никогда никому не делала зла.
— Что ты обо мне знаешь?
— Все, что мне нужно. Я тебя люблю.
— Не надо, Алекс! Мне от этих слов только удавиться хочется.
— Вы что-нибудь понимаете? — спросил меня молодой человек.
— Ничего.