Эспинг гордо выпрямилась. Винстон искренне радовался за нее: она раскрыла дело. Однако что-то все же не давало ему покоя, и он никак не мог отогнать от себя это чувство.
— Пойду в гараж, выясню, как там поживают Свенск и Эландер, — пробормотал он и удалился по коридору.
Когда он приблизился к лестнице, в его кармане зазвонил телефон: высветился номер Юнны Устерман.
— Петер Винстон, — по привычке ответил он.
— Привет! — сказала Юнна. — Как дела?
— Спасибо, хорошо!
Винстону не удался нужный тон, и повисла неловкая пауза.
— Ну что ж, здорово, — продолжала Юнна. — А я, как ты заметил, вернулась из отпуска.
И снова пауза. Строго говоря, все это очень глупо. Между ним и Юнной был лишь невинный маленький флирт, никаких обязательств. Однако сейчас он не представлял, как вести себя с ней дальше, теперь, когда у него появились чувства к Анне.
— Причина моего звонка, — заговорила Юнна куда более деловито, — заключается в том, что маленькая птичка напела мне на ухо, будто вы задержали подозреваемого в убийстве на ярмарке антиквариата.
Винстон рефлекторно провел рукой по пиджаку, пытаясь стряхнуть невидимые волосинки.
— К сожалению, я не имею права это комментировать.
— Но ты ведь можешь сообщить мне хоть что-нибудь: каким образом знакомы жертва и злоумышленник, каковы мотивы?
Он слышал, как Юнна пытается хоть что-то у него выведать, и вспомнил сложное положение в предыдущем расследовании. Тогда ее публикации способствовали задержанию убийцы, но то был особый случай. Винстон прекрасно понимал, насколько опасно тесное общение журналиста и полицейского.
— Без комментариев, — повторил он. — Позвони Эл-Йо.
— Уже сделала звонок. Он тоже попытался разыграть из себя недотрогу, но до тебя ему далеко. По крайней мере, мне удалось заставить его подтвердить задержание. Через некоторое время мы выложим эту новость на сайте, просто чтобы ты знал. Может быть, хочешь что-нибудь добавить?
— Без комментариев, — в третий раз повторил Винстон.
Он уже почти забыл, какая она умная, эта Юнна Устерман. Теперь он немного смягчился.
— Приятно было тебя услышать, Юнна. Но сейчас я, к сожалению, вынужден попрощаться. Дела ждут.
— Ну ладно. — Юнна рассмеялась, словно почувствовав, что атмосфера между ними потеплела. — Спасибо за беседу, господин комиссар.
Прежде чем Винстон успел припомнить подходящую случаю прощальную фразу, журналистка положила трубку.
Свенск и Эландер загнали машину Герта в полицейский гараж и расстелили на бетоне кусок брезента. Оба стояли, засучив рукава, и были вовсю заняты распаковыванием чемоданов и коробок.
— Вы нашли чашу? — спросил Винстон.
— Шутишь? — Свенск сделал широкий жест в сторону коробок. — Мы нашли чаши, вазы, горшки, блюда, you name it[2]. Большая часть их, похоже, пролежала в упаковках довольно долго. Некоторые завернуты в газеты того времени, когда Åhléns еще назывался EPA[3].
Винстон заглянул в коробки и почти сразу обнаружил, что ни одна из вещей не была чашей светло-зеленого цвета с гравированным цветочным узором, как ее описал Андерле.
— Наверное, припрятал у себя в квартире, — предположил Эландер.
Свенск вздохнул.
— В тысячу первый раз, Эрик. Кто убивает человека, чтобы стащить штуковину, а потом пытается уехать из страны, оставив ее дома?
— Да я-то откуда знаю? У этого Китайца-Герта, кажется, не все дома. — Эландер развел руками. — В смысле: зачем скопить столько дорогих вещей и держать их в коробках? Разве не логичнее выставить их на обозрение и любоваться ими?
Винстон с удивлением констатировал, что Эландер в чем-то прав.
— Его ключи от квартиры у вас? — спросил он.
Держа в руке связку ключей, Винстон поднялся обратно в офисную часть полицейского участка. Когда он шагнул в кабинет Эспинг, Эл-Йо, стоя у нее за спиной, с озабоченным выражением лица читал что-то на мониторе ее компьютера.
— Заходи, Петер! — Эл-Йо махнул ему рукой, чтобы он подошел ближе. — Смотри-ка, «Симбрисхамнсбладет» уже выкладывает наше задержание на сайте.
Сделав шаг вперед, Винстон внимательно пригляделся к лицам коллег.
— Мне только что звонила Юнна Устерман, просила прокомментировать, — проговорил он. — Сказала, что маленькая птичка нашептала ей о задержании. Интересно, что это за птичка такая?
— Болтливая сорока, — вставила Эспинг.
— Э… ну да, — Эл-Йо стал переминаться с ноги на ногу. — Лена, которая работает в кондитерской, сестра Вальдо. Того самого Вальдо, который работает в «Симбрисхамнсбладет», помните? Может быть, я немного проговорился, когда заказывал бутербродный торт.
Винстон мысленно вздохнул. Как ему не хватало профессионализма, к которому он привык в Стокгольме.
— Но кондитер, до которого дошли слухи, вряд ли может считаться надежным источником, — возмутилась Эспинг.
— Ну да, а потом Юнна позвонила мне и спросила меня в упор, — проговорил Эл-Йо. — Не хотелось ей лгать.
Винстон с раздражением посмотрел на человека, призванного изображать из себя шефа полиции. Полиция не лжет прессе, полиция тщательно взвешивает каждое слово, чтобы оно не повлияло на ход следствия. Вроде бы совсем несложно.
— Кстати, у нас больше нет причин скрывать детали, — продолжал Эл-Йо. — Наш подозреваемый во всем сознался, не так ли?
Он кивнул с довольным видом, словно сам согласился со своим выводом.
— Кстати, уже прошла жеребьевка, и нам назначили прокурора, который будет руководить предварительным следствием, — сообщил он.
Нацепив на нос очки, он прочел с дисплея телефона.
— Прокурорская палата региона Южный Сконе назначила нам Ренату Йонссон-Камински.
Эспинг поперхнулась чаем.
— Йонссон-Камински, эта балаболка?! — возмутилась она, рукавом вытирая пролитый чай со стола. — Она не может вести следствие, она пристрастна и преследует в этом деле личные интересы.
Эл-Йо пожал плечами.
— Время отпусков, людей не хватает. Прокурорская палата, видимо, сочла, что это не проблема. — Он поднялся. — Рената уже написала мне и попросила нас ввести ее в курс дела по видеосвязи через десять минут, чтобы она могла принять решение об аресте Герта. Вы ведь готовы? Сам я собираюсь позвонить Маргарете и сообщить, что скоро приеду.
С этими словами он вышел из кабинета, бодро насвистывая под нос.
Сердце Эспинг билось так сильно, что даже за грудиной заболело, когда несколько минут спустя они, сидя в конференц-зале, подключились по видеосвязи.
В том, что Рената Йонссон-Камински примет решение об аресте Герта, она даже не сомневалась, но ей хотелось выглядеть толковым следователем. Человеком, у которого подготовлен ответ на любой вопрос. Особенно в свете их последней, не самой приятной, встречи.
— Излагать буду я, — сказала она, ожидая, что Винстон начнет протестовать.
— Да, конечно, — ответил он. — Я не буду вмешиваться. Только если попросишь меня об этом.
Она незаметно перевела дух.
Экран на стене мигнул, и вдруг перед ними появилась Рената Йонссон-Камински. Похоже, она была не из тех, кто тратит время на вежливые приветствия.
— Окей, начинайте, — сказала она, глядя на них с экрана.
Нервозно прокашлявшись, Эспинг изложила основные фаты. Прокурор слушала и записывала. Винстон, казалось, целиком сосредоточился на комарином укусе возле ремешка часов.
Через некоторое время Эспинг разошлась. Она рассказала, как обнаружила Герта на снимке камеры, отслеживающей соблюдение скорости, о задержании и его признании.
Ни Рената, ни Винстон ее не прерывали и вопросов не задавали.
— Ну что ж, пожалуй, это все, — закончила она.
Несколько мгновений прокурор сидела молча, глядя в свои бумаги.
— Хорошо, тогда можете пометить у себя, что я принимаю решение об аресте Герта Силлена с настоящего момента.
Винстон и Эспинг переглянулись. Все прошло как нельзя лучше.
— Кстати, — подняла глаза Рената, — как обстоят дела с расследованием краж со взломом?
Этот вопрос Эспинг предвидела.
— Как вы и предполагали, между кражами существует связь, — ответила она. — Мы думаем, что их инициировал Тедди, но выполнял по его заданию кто-то другой.
Она встретилась взглядом с прокурором.
— К сожалению, теперь, когда Тедди мертв, расследовать это исключительно трудно, — продолжила она, стараясь производить профессиональное впечатление. — Вопрос о воре и столе со стульями остается на повестке дня, но, поскольку связь между кражами и убийством, похоже, отсутствует, активно мы этим в настоящий момент не занимаемся.
Рената скорчила недовольную мину.
— А ты, Винстон, хочешь что-нибудь добавить? — спросила она. — Или тоже считаешь, как и Эспинг, что дело раскрыто и все в порядке?
Винстон так долго ерзал на стуле, что в конце концов Эспинг вопросительно посмотрела на него. Наконец он откашлялся и сложил руки на груди.
— Меня не покидает ощущение, что мы что-то упустили, — произнес он, — и не все тут сходится.
У Эспинг засосало под ложечкой.
— Может, потом обсудим? — произнесла она одним уголком рта.
— Нет, я тоже хочу послушать, — возразила прокурор. — Что не сходится, Винстон?
Вид у него был озабоченный. Эспинг уже поняла: то, что он собирается сказать, начисто уничтожит ее великолепную презентацию.
— Не могу точно выразить это словами, — продолжал Винстон, — но, во-первых, что, наиболее важно, мы так и не нашли чашу, вокруг которой вращается вся эта история.
Эспинг чуть слышно вздохнула: снова эта проклятая чаша.
Рената с интересом кивнула. За пределами экрана она вертела в руках какой-то предмет, который слегка пощелкивал.
— Продолжайте искать чашу, — сказала она, — и проверьте, не связана ли она с кражами. Тем временем я подготовлю прокурорское ходатайство о заключении под стражу. Все документы в распечатанном виде должны лежать у меня на столе самое позднее завтра утром. Позвоните мне, если что-нибудь появится. Всем спасибо.