Лицо прокурора исчезло с экрана.
Эспинг больше не могла сдерживать свое раздражение.
— Почему ты не мог просто заткнуться и промолчать про эту гребаную чашу? — прошипела она.
Винстон с удивлением посмотрел на нее.
— Ты о чем?
— У Ренаты и так на меня зуб, что я не занимаюсь ее заявлением о краже. А теперь ты своей болтовней о чаше взял и спустил в унитаз всю мою презентацию. Дал ей прекрасный повод продолжать меня третировать!
Она выскочила из конференц-зала, захлопнув за собой дверь так, что стекла задрожали.
Глава 23
Летний воздух неподвижно застыл на нагретой солнцем улице. Вымпелы на здании полиции траурно повисли, две чайки громко дрались из-за бумажки от мороженого, пожилая дама выгуливала толстую таксу.
Запрыгнув в свою машину, Винстон опустил все стекла. Кожаная обивка сиденья прилипла к ногам, отчего укусы комаров на лодыжках снова зачесались.
Он выехал из Симрисхамна в направлении Истада. Вспышка Эспинг удивила его, и он никак не мог взять в толк, что сделал не так. Правда, дело раскрыто, но она не меньше, чем он, должна быть заинтересована в том, чтобы не оставлять ничего невыясненным.
Выехав на национальную трассу номер девять, он набрал номер Фабиана Андерле.
— Добрый день, это Петер Винстон, — представился он.
— Петер, как приятно! — обрадовался эксперт по антиквариату. — А мы как раз говорили о тебе.
Винстону очень хотелось знать, включало ли это «мы» Анну Тюхе, но он счел вопрос неуместным.
— Хотел попросить тебя о консультации, — проговорил он. — Мы получили сведения, что китайская чаша стоит дороже, чем те пятьдесят тысяч, которые ты назвал при нашей последней встрече. Это может соответствовать действительности?
— А, вот оно что, — задумчиво пробормотал Андерле. — Короче говоря, китайский фарфор — одна из самых трудных задач для оценщика, и я вынужден признать, что мои познания в этой области отличаются скорее широтой, нежели глубиной. Кроме того, я держал в руках эту чашу всего пару минут, но мне точно известно, что подобные экземпляры уходят за пятьдесят-шестьдесят тысяч, и по такой цене я и рассчитывал ее продать.
— Но она, стало быть, может стоить больше?
— Вполне вероятно. О какой сумме идет речь?
— Якобы о миллионах.
На несколько секунд в трубке повисла тишина.
— Ой, — произнес потом Андерле. — Ну что ж, тогда я еще больше расстроен, что Тедди отказался мне ее продать. Хотя не могу не добавить, что такого рода уникальные находки случаются крайне редко. Звучит маловероятно.
— Однако нельзя утверждать, что это невозможно? — уточнил Винстон.
Снова возникла небольшая пауза, пока Андерле обдумывал ответ.
— Пожалуй, нельзя, — согласился он.
Закончив разговор, Винстон продолжил свой путь в сторону Истада.
Он припарковал машину у дома Герта и медленно поднялся по лестнице. Открыл дверь ключами, которые ему дали Свенск и Эландер, и закрыл ее за собой.
В квартире царил полный беспорядок. Аккуратные штабеля были разворочены, везде стояли пустые коробки, все поверхности в доме были покрыты фарфором и скомканной газетной бумагой. Винстон с трудом находил, куда можно ступить.
Что он, собственно говоря, ищет? Он и вправду надеется, что чаша найдется где-то среди всего этого хаоса, или же на самом деле пытается нащупать что-то другое, какую-нибудь зацепку либо просто атмосферу, которая укажет ему верный путь?
Зайдя в одну из маленьких комнат, он снял со стула чучело гаги и уселся за письменный стол Герта.
Посреди стола лежала раскрытая книга об антиквариате. Внимание Винстона привлекла одна иллюстрация с изображением маленькой светло-зеленой чаши с нанесенным вручную цветочным орнаментом. Судя по подписи, чаша относилась к эпохе одной из наиболее высокоразвитых китайских императорских династий и хранилась в Музее Восточной Азии в Стокгольме. Кто-то — предположительно Герт — нарисовал вокруг фотографии жирный круг карандашом, что привело Винстона к очевидному выводу: это и есть чаша, которую они ищут.
А точнее, ее сестра-близнец.
Маленький, но исключительно важный шажок вперед. По крайней мере, теперь им известно, как выглядит пропавший предмет.
Винстон внимательно рассмотрел снимок. Чаша показалась ему странно знакомой. Как будто он уже видел ее раньше. Но где: здесь, в квартире, на ярмарке или дома у Сусси и Йимми? А может, в каком-то другом месте?
Его размышления прервал звук, донесшийся от входной двери. Слабый скрип, словно кто-то осторожно поднял крышку щели для почты.
Поднявшись, Винстон выглянул в коридор. Крышка была опущена. Но через несколько секунд он увидел, как дверная ручка медленно опустилась вниз.
Кто-то стоял снаружи, пытаясь понять, пусто ли в квартире и заперта ли дверь.
Винстон стал подкрадываться ближе, но среди такого развала двигаться тихо было невозможно, и, пробираясь через прихожую, он задел стопку пустых коробок, и они с грохотом посыпались на пол.
Неизвестный тут же резко отпустил ручку.
Винстон кинулся к двери, повернул замок и спустя всего несколько секунд распахнул дверь. На лестнице было пусто, но он услышал быстрые удаляющиеся шаги. Перевесившись через перила, он заглянул в лестничный пролет и заметил этажом выше пару синих брюк.
— Полиция! Стоять! — крикнул он и бросился вверх по лестнице.
Схватив за рукав мужчину лет тридцати в рабочем комбинезоне, Винстон прижал его к стене.
Мужчина уставился на него в полном недоумении и вынул из одного уха белый беспроводной наушник.
— Какого черта? — испуганно проговорил он.
На груди у него красовалась надпись «Слесарная служба Данне», на плече висела сумка с инструментами.
— Что такое? — снова спросил мужчина, судя по всему, слесарь. — Черт, как вы меня напугали.
Винстон мысленно выругался и показал свое полицейское удостоверение.
— Ты давно здесь? — спросил он.
— Нет, только что пришел. Должен установить ригельный замок на пятом этаже.
— Ты кого-нибудь встретил, когда заходил? Кто-то шел тебе навстречу?
Слесарь поправил языком порцию снюса за губой.
— Да, встретил парня в худи, он очень спешил и чуть не сбил меня с ног.
Он указал вниз. Винстон развернулся, слетел вниз по лестнице и распахнул дверь подъезда. Но маленькая улочка была пуста, и никакого худи с капюшоном — не видно.
Он вернулся в подъезд. По пути к двери Герта его внимание привлек неприятный, хорошо знакомый запах. Точно такой же, какой он ощутил, когда Йимми открыл двери кузова грузовика, чтобы поискать пропавшую чашу.
Легкий, но отчетливый запах плесени.
Забрав из квартиры Герта книгу об антиквариате, Винстон тщательно запер дверь на все три замка и пошел к своему «саабу». Его не покидало ощущение, что намечается нечто крупное, напрямую связанное с неуловимой чашей.
В столовой полицейского участка Симрисхамна угощали бутербродным тортом и яблочным сидром. Человек десять полицейских и штатских поглощали торт, а Эспинг наслаждалась ситуацией. Как раз в тот момент, когда Эл-Йо постучал ложечкой о свой бокал, привлекая всеобщее внимание, она заметила, что в столовую проскользнул Винстон с книгой под мышкой.
— Сегодня мы отмечаем тот факт, что убийца больше не разгуливает на свободе, — сказал шеф полиции, — и одна из наших коллег отличилась самым достойным образом.
Эспинг приосанилась. Как долго она ждала этого момента! Единственной ложкой дегтя в бочке с медом оставалось то, что Винстон все никак не мог успокоиться. Но она не позволит его педантизму испортить этот прекрасный миг.
— Лично я праздную, что могу вернуться к своему отпуску, — продолжал Эл-Йо. — Считайте, я уже одной ногой за дверью. Вернее, на педали велосипеда.
Коллеги рассмеялись.
— Но хватит обо мне. Туве Эспинг показала, что прекрасно может стоять на собственных ногах. Если она и дальше продолжит развиваться в том же духе, то скоро станет одним из лучших следователей страны. Не так ли, Винстон?
Скрестив руки на груди, Эспинг устремила острый взгляд на Винстона, стоявшего в другом конце помещения.
— Непременно, — ответил он с отсутствующим видом, накладывая себе кусок бутербродного торта.
«Что за гребаный уклончивый ответ? — сердито подумала Эспинг. — Непременно!»
Заметно было, что и Эл-Йо ожидал более развернутого ответа, но он не дал себя сбить и поднял бокал.
«Видимо, знаменитый сыщик Петер Винстон не привык, чтобы его обходили на финише, — подумала Эспинг. — Неужели не может хотя бы изобразить радость?»
— За Туве! — провозгласил Эл-Йо.
В ту же секунду гул голосов прервала знакомая мелодия, Be my baby: это зазвучал сигнал телефона шефа полиции.
— Простите! — громко сказал он, призывая собравшихся к тишине. — Звонит прокурор, наверное, для того чтобы поздравить.
Эспинг почувствовала, как в животе запорхали бабочки. Правда, сотрудничество началось не лучшим образом, но сейчас она, видимо, проявила себя с хорошей стороны, и прокурор лично звонит отметить ее вклад.
Эл-Йо ответил и включил динамик.
— Привет, Рената! — сказал он.
Прокурор сухо ответила на приветствие.
— Включена громкая связь, — продолжал Эл-Йо. — Тебя слушает весь участок.
На другом конце послышалось лишь покашливание.
Бабочки в животе у Эспинг порхали все тревожнее. Она покосилась на Винстона — похоже, он тоже почувствовал, что намечается что-то непредвиденное.
— Я приняла решение прекратить содержание под стражей и отпустить Герта Силлена, — заявила Рената.
В столовой воцарилась мертвая тишина.
— Только что пришел протокол вскрытия, — продолжала она. — В нем сказано: Тедди был уже мертв, когда ему в сердце вонзили кинжал.
Эспинг почувствовала, как комната покачнулась. Бабочки в животе отчаянно рвались наружу, ей с трудом удалось удержать равновесие.
— Но… — выдавила она из себя, — ведь Герт сознался в убийстве!
— Нельзя убить того, кто уже мертв, — сурово констатировала Рената. — Помимо очевидной логики в данном утверждении существует также правовой прецедент — для тех, кому интересно: дело Брубю, легко загуглить.