Эспинг очень не хватало четких вопросов Винстона. Но он, казалось, даже не слушал, стоял и смотрел на дом.
— Существует масса народу, у кого есть счеты с Тедди, — продолжал Данне. — Но хуже всех Линдеман. Этот чувак злопамятен и склонен к насилию. У Линдемана, в его аукционной фирме, наверняка стоят где-нибудь на полках бутылочки с ядами.
— Мы с вами встречались в Истаде, — произнес Винстон, словно только что проснувшись.
Даниэль преувеличенно наморщил лоб, потом просиял.
— Да, точно. Мне так и показалось, что я вас узнал. Такая хрень получилась. Меня туда вызывали по работе, но, когда я позвонил в дверь, никого не оказалось дома.
Эспинг не поверила ни одному его слову. Винстон в костюме-тройке — слишком заметная фигура, чтобы его забыть. Особенно после того, как он припер тебя к стене.
— Вы знали, что в том же подъезде живет Герт Силлен? — спросил Винстон.
— Кто?
Данне-Отмычка провел рукой по верхней губе.
— Герт Силлен — человек, которого поначалу подозревали в убийстве Тедди. В четверг вечером кто-то напал на него в его квартире — вор вошел туда, не оставив на замке следов взлома. Похоже, взломщик искал некий специфический предмет.
Глаза Данне сузились.
— Как я уже сказал, — ответил он, — я не знаю никакого Герта Силлена, а единственная причина, по которой я находился в четверг вечером в Истаде, — что какая-то сволочь вызвала меня туда совершенно зря. Кстати, вечером я был дома, смотрел телевизор. Спросите Яннике, если вы мне не верите.
В последний раз демонстративно взглянув на часы, он взял сумку с инструментами.
— Ваши пять минут истекли. Если хотите поговорить еще, позвоните мне на мобильный. Номер указан на сайте.
Данне выплюнул пакетик со снюсом в нескольких сантиметрах от кедов Эспинг. Потом протиснулся между полицейскими и прыгнул в свою машину.
— Очень мило, что ты все же решил поучаствовать в разговоре, — язвительно произнесла Эспинг, когда Данне-Отмычка рванул с места.
Не обратив никакого внимания на ее комментарий, Винстон подошел к двери и позвонил.
Девушка Данне по имени Яннике оказалась разговорчивой женщиной лет тридцати. Она работала на кухне отеля Kronovalls Slott, но как раз в этот день у нее выдался выходной. Винстона и Эспинг пригласили войти в прихожую, где они смогли задать свои вопросы.
— Мы с ним вместе всего несколько месяцев, — рассказала Яннике. — Познакомились в «Тиндере» и сразу поняли, что мы созданы друг для друга.
Полицейские расспросили ее по поводу алиби Данне — оказалось, что сведения весьма ненадежны.
— В четверг вечером он был дома. Мы вместе смотрели телевизор, а потом я, как обычно, заснула на диване. Дети на Тенерифе со своим папашей, так что мы были вдвоем.
— Вы точно уверены, что дело было в четверг? — спросила Эспинг.
Винстон сделал шаг вглубь дома.
— Короче, придя с работы, я каждый вечер отрубаюсь на диване перед телевизором, — сказала Яннике. — Выхожу на работу очень рано, так что после половины девятого сплю как убитая. Данне сидит и смотрит кино. Ему приходится будить меня, когда пора ложиться спать.
Эспинг заметила, что Винстон пытается встретиться с ней взглядом, осторожно постукивая пальцем по носу. Жест был излишним. Запах плесени, повисший в доме, был настолько сильным, что глаза буквально слезились.
Глава 42
Они поехали обратно в полицейский участок. Их преследовал запах плесени, и Винстону пришлось открыть все окна.
— Совершенно очевидно, что Данне и есть наш взломщик, — сказала Эспинг. — А его алиби на вечер четверга никак нельзя назвать надежным. Как ты думаешь, Круэлла… то есть Рената… позволит нам забрать его в участок и поджарить на медленном огне?
— Сомневаюсь. Все, что у нас есть, — его предыдущие судимости и запах плесени. А запах вряд ли можно предъявить как улику.
Эспинг лукаво улыбнулась.
— А если сказать ей, что мы подозреваем, будто Данне-Отмычка стащил ее сосновый столик?
Винстон вздохнул.
— Может быть. По крайней мере, попробовать стоит. Но я подозреваю, что Данне не из тех, кто сразу во всем признается, стоит его слегка прижать. Прежде чем допрашивать его, мы должны иметь на руках доказательства его причастности к кражам. К тому же…
Он притормозил перед перекрестком.
— К тому же я сомневаюсь, что он убийца, — продолжал он. — Если все обстоит так, как мы думаем, если они с Тедди создали преступную группировку, занимавшуюся кражами, то вся эта деятельность умерла со смертью Тедди. Данне остался без работы. Зачем кусать руку, которая тебя кормит? В смысле — травить ее, как в нашем случае?
— Может быть, Тедди пытался его обмануть? — возразила Эспинг.
— Разумеется, такое возможно. Но тогда мы снова возвращаемся к вопросу, почему Данне убил Тедди именно на ярмарке антиквариата и почему с помощью яда?
— Чаша, — ответила Эспинг. — Данне пронюхал, что она очень ценная.
Винстон покачал головой.
— Тедди не знал истинной стоимости этой чаши, а Данне — точно не эксперт по антиквариату. И почему тогда он просто не украл ее? Зачем идти на убийство?
Некоторое время оба молча размышляли.
— Пожалуй, ты прав, — произнесла через какое-то время Эспинг. — Данне — мерзейший тип, но на убийцу он не тянет. Тогда я больше верю в заговор между Сусси, Йимми и Линдеманом. От смерти Тедди эта троица выиграла больше всех. А эта сцена в церкви — уж больно похоже на конспиративную встречу, не так ли?
Вопрос был риторический, так что Винстон не стал на него отвечать.
— Я изучу состояние дел в компаниях Линдемана и Сусси, — продолжила Эспинг. — И еще нажму на Бурен, чтобы она поскорее сделала анализ яда.
Когда машина остановилась возле участка, у Винстона зазвонил телефон.
— Петер Винстон, — ответил он, хотя и видел на дисплее, что звонит Кристина.
— Добрый день. Звонят из бюро находок, — сказала она деланым голосом. — Вы случайно ничего не теряли?
Винстон просиял.
— Ты нашла мою записную книжку?! Где она была?
— Под столиком в саду, где мы вчера завтракали.
— А, должно быть, я потерял ее, когда снял пиджак. Как хорошо, что она нашлась! Честно говоря, я уже начал нервничать.
— Теперь можешь расслабиться. Книжка в надежных руках. Заезжай на чашечку кофе и сразу ее получишь.
Винстон взглянул на Эспинг. Ему следовало бы пойти с ней в участок и продолжить следствие. Но ему очень нужна его верная записная книжка, чтобы выполнять свою работу хорошо.
И еще одно. Приглашение Кристины звучало не как вопрос, а как приказ. Лучше всего немедленно взять курс на Ерснэс.
Его бывшая жена поставила на стол на каменной террасе старинный кофейный сервиз. Записная книжка лежала на столе поверх зеленой папки.
— Огромное спасибо, — сказал Винстон, осматривая ее. Однако никаких видимых повреждений в результате лежания в траве не заметил.
— Терять свои вещи — это так непохоже на тебя, — сказала Кристина. — Ты хорошо себя чувствуешь? Не слишком ли перетруждаешься с этим новым расследованием? Как обстоят дела с головокружением?
— Спасибо, чувствую себя отлично. Вот уже несколько недель никаких признаков.
Он надеялся, что на этом медицинская часть допроса окончена. Естественно, он понимал, что оказался на допросе, — предвидел и продолжение.
Кристина налила кофе в маленькие изящные чашечки.
— Так как прошло свидание?
Винстон тяжело вздохнул. Вот они и подошли к главной теме допроса.
— Предполагаю, что ты уже выведала все у Анны. Что ты от нее узнала?
— Скоро расскажу, — улыбнулась Кристина. — Но сначала хочу услышать твою версию. Как все прошло, на твой взгляд?
— Трудно сказать. Все было очень мило, но потом нас прервала сигнализация, сработавшая в ее магазине, — признался он и тут же воспользовался случаем вставить встречный вопрос: — А как давно ты знакома с Анной?
— Года два-три, — ответила Кристина. — Покупала кое-что в ее бутике, мы начали обмениваться сплетнями о других торговцах антиквариатом и обнаружили, что у нас похожее чувство юмора.
Винстону вспомнились слова Аманды о сходстве между Кристиной и Анной.
Его бывшая жена закинула ногу на ногу и подперла одной рукой подбородок.
— Ты хотел бы снова с ней встретиться?
Винстон попытался уйти от ответа, но взгляд Кристины, как всегда, проникал насквозь. Если он ответит «нет», то будет подвергнут массированной атаке вопросами, к тому же все равно никак не сможет упомянуть, что Анна теперь фигурирует в расследовании.
Так что он выбрал простой и по-прежнему правдивый ответ:
— Да, хотел бы.
— Отлично! — сказала Кристина. — Анна тоже этого хотела бы. Позвони ей и назначь новую дату как можно скорее, до своего отъезда в Стокгольм. Кто знает, может быть, небольшая доза романтики заставит тебя чаще гостить в Эстерлене?
Она рассмеялась, показывая, что вопрос решен. Видимо, допрос окончен. Винстон незаметно перевел дух.
— Смотри, что я тебе покажу.
Отодвинув свою чашку, Кристина раскрыла зеленую папку.
— Помнишь карту в гербарии, который нам подарили Фаббе и Анна? Я передала ее садовому архитектору, который нарисовал проект на основании того, как сад вокруг замка выглядел в 1848 году.
Она стала с энтузиазмом указывать на чертеж, а потом на разные уголки сада.
— В южной части будет огород. Кроме того, мы обнаружили, что хозяйка замка Беата Русенкранц устроила лабиринт из самшита — его мы постараемся восстановить. А у пруда будет беседка. Посмотри, как мы себе это представляем.
В папке оказалось множество красочных фотографий различных растений. Кристина продолжала расписывать свои планы, и Винстон, ничего не понимающий в ландшафтном дизайне, лишь иногда кивал — как он надеялся, в нужных местах.
— Это влетит в приличную сумму, — проговорил он.
— У Поппе есть средства, — фыркнула Кристина. — Кроме того, это проект в поддержку старины и культуры.
Винстон допил кофе. Он получил назад свою записную книжку, выдержал допрос по поводу здоровья и личной жизни, а также вежливо выслушал о планах бывшей жены по обустройству сада. Настало время вернуться к работе.