Электрохассе шумно вздохнул.
— Можете приехать на стройку и поглядеть, что нужно, в компьютере, который стоит у меня на столе. Я отключу сигнализацию и открою вам ворота через приложение. С ключом, правда, сложнее.
— У меня есть ключ.
— Да? — Судя по голосу, Электрохассе удивился, но больше вопросов задавать не стал. — Тогда, как приедете, нажмите кнопку домофона, и я вас впущу, — заключил он.
Эспинг намеревалась отправиться на стройку не откладывая, но посудомойка в кафе Фелисии решила объявить забастовку, и Эспинг провозилась с ней остаток дня и часть вечера. Так что, когда она позвонила в домофон у ворот Йислёвсстранда, время близилось уже к десяти и светлый вечер начал переходить в летнюю ночь.
Стоял штиль, ясное небо усыпали звезды. С моря тянулись и стелились над дюнами серые призрачные пряди тумана.
Эспинг пришлось нажать кнопку трижды, прежде чем Хассе ответил. Судя по голосу, он был слегка в подпитии. Видимо, праздник по поводу конфирмации удался.
— Сейчас я отключу сигнализацию и открою вам ворота. А вы, как въедете, позвоните, и я снова ее включу.
Эспинг отперла дверь ключом, обнаруженным у Фредрика Урдаля. Воздух в бытовке, по контрасту с ночной сыростью, казался затхлым. Эспинг села за стол Электрохассе и включила компьютер. Он запросил пароль, но Эспинг не стала звонить Хассе по этому поводу, а просто подняла подложку. Как она и подозревала, клейкий листочек со всеми нужными данными оказался там. Тот же метод применял Эл-Йо. И ее отец.
— Бумеры, — буркнула Эспинг себе под нос.
Она открыла программу системы безопасности, ввела в поисковое окно дату и затаила дыхание.
«Данные загружаются», — сообщила система, после чего на экране появился целый список событий, в том числе и произошедших семнадцатого мая.
— Йес, — прошептала Эспинг.
Она стала смотреть первый ролик. Джесси и Элин прибыли на виллу во второй половине дня. Вечером Элин отъехала и вернулась с несколькими коробками пиццы. Ближе к сумеркам появился грузовичок и двое крепких мужчин. Они выгрузили большой ящик, в котором, по всей вероятности, находилась скульптура-крюк.
Минут через сорок пять грузовичок уехал. Устройство открыло перед ним ворота, а система зарегистрировала время — 22:01.
Следующее событие произошло в 22:26. Сначала на экране были только машины Элин и Джесси. Потом что-то еле заметно шевельнулось. Одетая в черное фигура в лыжной маске прокралась между машинами, опустилась на колени и стала что-то писать на борту автомобиля Джесси краской из баллончика. Видны были только С и начало В, но остальные буквы угадывались в лаке автомобиля Элин. Сердце у Эспинг забилось сильнее.
Кто это — убийца, которого они ищут? Человек, чью тень они мельком видели на записи, сделанной в день убийства? Свет по краям кадра начал мерцать — вероятно, в мусорном баке разгорался пожар, о котором говорила Элин.
Фигура в черном закончила свое дело и исчезла из кадра, а всего десять секунд спустя открылась дверь дома, и вышли Элин и Джесси. Судя по жестам, они сначала растерялись, но быстро взяли себя в руки. Они остались на крыльце, причем Джесси как будто что-то кричала. Потом Элин испуганно вздрогнула — вероятно, снова увидела возле бака человека в черном. А вот Джесси не выказывала никаких признаков страха. Ассистентка скрылась в доме и вскоре вернулась с большим огнетушителем в руках. Она прошла мимо камеры, и через пару минут пляшущие тени пошли на убыль. Все это время Джесси стояла на крыльце, наблюдая за происходящим.
Эспинг невольно восхитилась самообладанием обеих женщин. В дом, где они совсем одни, пробрался недоброжелатель, они даже недолго, но видели угрожающую фигуру злоумышленника в маске. Но они так опасались плохой рекламы, что не вызвали полицию.
Что впоследствии оказалось крайне неудачным решением, констатировала Эспинг и продолжила смотреть запись.
Джесси и Элин оставались на вилле еще около получаса, после чего разъехались, каждая в своем автомобиле. Устройство открыло и закрыло ворота, а ассистентка активировала охранную сигнализацию через приложение в 23:16. Потом система не зафиксировала никаких происшествий.
Эспинг отмотала запись до момента, когда фигура в черном появлялась в первый раз. Потом она перематывала ролик то вперед, то назад, наклонившись как можно ближе к экрану.
Так как машина Элин стояла перед машиной Джесси, злоумышленника не было видно полностью — только верхнюю часть тела. К тому же он так и не развернулся к камере лицом. Эспинг уже готова была выругаться от разочарования, как вдруг ее посетило странное чувство: краем глаза она уловила нечто, отчего в теле появилось тянущее ощущение, а волоски на шее встали дыбом.
В темноте за окном, прямо у нее за спиной, кто-то стоял. Кто-то тайком наблюдал за ней — так же, как сама она наблюдала за Электрохассе.
Эспинг резко обернулась. Что-то черное мелькнуло за окном и скрылось, прежде чем она успела рассмотреть, что это.
Выбежав из бытовки, Эспинг свернула направо, за угол. На улице было темно, а в глазах у нее все еще стоял свет от монитора.
Уловив поодаль, возле ограды, какое-то движение, Эспинг бросилась вперед почти наугад.
— Стоять! Полиция! — заорала она. — Поли…
Тут Эспинг задела за что-то ногой и растянулась во весь рост. Задохнулась, ушибла подбородок так, что в глазах замелькали звездочки.
Полежав еще немного, Эспинг отдышалась и с трудом поднялась на ноги. Потерла подбородок: рука была мокрой от крови. Как она и ожидала, темнота и туман сомкнулись вокруг загадочной фигуры. На стройке снова воцарились тишина и покой.
Глава 39
Отыскав в бытовке несколько бумажных полотенец, Эспинг прижала их к ране и позвонила в диспетчерскую. Ближайший патруль с собакой находился больше чем в получасе езды, и Эспинг, чтобы облегчить работу кинологу, решила отметить, где видела злоумышленника в последний раз.
Она принесла из машины фонарик и прошлась вдоль торца бытовки. Надпись она обнаружила только по резкому запаху свежей краски.
Эспинг посветила на стену.
«Час возмездия близок», — гласили красные буквы. То же предсказание, что получили в свои почтовые ящики Винстон и Элин.
Сфотографировав надпись на мобильный телефон, Эспинг пошла вдоль ограды.
Метров через двадцать пять она нашла баллончик и свежие пятна красной краски. Посветив фонариком, Эспинг увидела отверстие в ограде, ведущее на участок Шёхольмов. Отверстие перегораживала клеть для садового мусора, но Эспинг, подергав ее, обнаружила, что клеть закреплена только за верхний край и ее можно легко поднять. На земле виднелись свежие следы — злоумышленник, с большой вероятностью, ушел именно этим путем.
Эспинг сфотографировала все на мобильный, но баллончик поднимать не стала, а осторожно ступая по своим следам, пошла назад.
Рана на подбородке все еще кровоточила, и Эспинг решила было вернуться в бытовку и поискать аптечку, но тут ей в голову пришла другая мысль.
Эспинг бросилась за руль и рванула машину с места.
Дверь ей открыл Альфредо Шёхольм. Он был в халате и тапочках, в руке — стаканчик с каким-то напитком. Эспинг присмотрелась к его правой руке, но следов краски не увидела.
Левую руку Альфредо сунул в карман халата. Оба мопса жались у его ног, обнюхивая штанину Эспинг.
— Простите, что беспокою так поздно, — начала Эспинг, — но я тут ждала коллег и случайно упала. Может быть, у вас найдется пластырь? — И она отняла от подбородка окровавленные бумажные полотенца.
— Ох ты, — сказал Альфредо. — Но не знаю, есть ли у нас пластырь. Уже поздно, мы собирались ложиться…
Его прервал голос мужа.
— Альфредо, кто там? — прокричал Ян-Эрик откуда-то из глубин дома.
— Та женщина из полиции, она недавно приходила к нам.
— Туве, друг Петера? — Ян-Эрик вышел в коридор, хромая и тяжело опираясь на трость. — Но что с вами такое? — воскликнул он, едва увидев Эспинг. — Альфредо! Не стой, принеси аптечку.
Альфредо, кажется, хотел протестовать, но Ян-Эрик взмахом руки услал его прочь.
— Ужасно глупо вышло, — сказала Эспинг. — Я была на стройке, хотела кое-что проверить и в темноте запнулась обо что-то. Жду коллегу, поэтому уехать домой прямо сейчас не могу. Одной полоски пластыря мне вполне хватит.
Вернулся Альфредо с зеленой домашней аптечкой.
— Ну вот, а теперь помоги ей, — распорядился Ян-Эрик.
— Все в порядке. Я сама могу заклеить, мне бы только в ванную.
— Ну конечно, милая. Вторая дверь налево. А мы пока заварим чай.
Эспинг скользнула в ванную. Она падала с лошади много раз и знала, что глубокие ссадины на подбородке выглядят страшнее, чем есть на самом деле.
В аптечке оказался не только пластырь, но и спрей для промывания, так что Эспинг без проблем заклеила рану.
Управившись, она прислушалась. Ян-Эрик на кухне отдавал распоряжения Альфредо.
Эспинг осторожно приоткрыла дверь. В коридоре было пусто. Она огляделась. Кухня, гостиная и столовая — направо, это Эспинг уже знала, поэтому, выскользнув из ванной, как можно осторожнее стала красться по коридору налево. Через несколько метров ей показалось, что она учуяла липкий запах краски из баллончика. Этот запах мог означать только одно.
Злоумышленник бежал через отверстие в ограде на участок Шёхольмов, а потом — в дом.
В конце коридора краской пахло еще сильнее. Эспинг осторожно открыла какую-то дверь и оказалась в прачечной, откуда уводил черный ход.
В помещении было темно, но в окно падал свет уличных фонарей. Работала стиральная машина, причем, судя по цифрам на дисплее, запустили ее всего несколько минут назад. Одежда в барабане была темной.
Эспинг постояла перед машиной, размышляя, не попытаться ли добыть содержимое. Если следы и были, то они уже уничтожены. Эспинг взглянула в окно, за которым был обнесенный стеной внутренний дворик. В помещении имелось еще одно окно; движение за ним заставило Эспинг перевести взгляд на него.