Потом я опустил руку и принялся незаметно сливать воду на краешек сиденья.
– А ты как поживаешь, любовь моя?
– Нормально, – отозвалась она и выщелкнула окурок на дорогу. – Полный порядок.
– Дел-то много?
– А что?
– Боюсь, появился не вовремя со своими проблемами.
– Твои проблемы – мои проблемы, – с восточным акцентом отозвалась Дина. – Не парься по этому поводу. Во‑первых, мы с тобой не чужие…
– А во‑вторых?
– А во‑вторых, у меня как раз перерыв в работе. Так что я свободна как ветер. – Барышня заехала во двор, лихо припарковалась между «Газелью» и стареньким «Ситроеном» и распорядилась: – На выход с вещами, ловкач!
– Как скажешь. – Я вышел наружу, наклонился, чтобы взять с сиденья сумку.
Тут меня очень даже основательно болтануло и бросило в жар.
– Что такое?
– Ерунда, просто жарко, – бодренько отозвался я и на ватных ногах пошел за ней к подъезду.
В лифте мне окончательно поплохело. Пол под ногами вздыбился, стенка кабины врезалась в спину.
– Попил, называется, водички. – Я бледно улыбнулся, вытер ладонью лоб и спросил: – Чем ты меня угостила?
– Не говори ерунды. – Кабина остановилась на шестом этаже. – Пошли.
Я вышел из лифта и побрел по стеночке. Мы остановились у двери без номера. Нас уже ждали.
Дверь распахнулась. На пороге возник высокий, широченный как шкаф длинноволосый брюнет.
Он приветливо улыбнулся, цепко ухватил меня за шкирку, потянул к себе и заявил:
– Иди сюда, зяблик!
Напрасно он так. Не стоило ему называть меня птичьим именем. Я серьезно расстроился по этому поводу, можно даже сказать, что разозлился. Поэтому слегка уперся. Когда тот рванул посильнее, я сам устремился ему навстречу и из последних сил, со всей пролетарской ненавистью вписался лбом прямо в квадратный подбородок брутального мужчины, послал его на пол, тут же последовал за ним и отключился.
Несколько лет назад я вдруг от нечего делать увлекся китайской народной медициной и даже целых три семестра изучал на курсах язык. «Циши бу жань», – так, кажется, звучит на языке Конфуция и Джеки Чана фраза, означающая: «На самом деле все совсем не так».
Надо же было мне сначала долго и нудно путешествовать по суше и воде, потом пролететь через полстраны по воздуху, чтобы так бездарно попасться! Все действительно очень «бу жань». Получается, что никакой я не ловкач, а самый что ни на есть растяпа, лох и ишак самаркандский.
А еще тот самый не шибко умный герой одной глумливой частушки, который вместе с неким Иваном Ильичом работал на дизеле. Вы и без меня знаете, чем это кончилось. Украли дизель. Обидно, да?
Глава 20Был ты долго в пути
Обожаю как следует выспаться на широкой постели, из матраца которой не торчат пружины. Неплохо, если она при этом застелена свежим бельем и подушка под головой набита не скомкавшейся ватой, а, например, пухом. Ну а если уж мой сон прерывает какое-то событие, то пусть это будет поцелуй прекрасной дамы, не забывшей как следует почистить зубы и освежить дезодорантом подмышки. К величайшему сожалению, такое со мной происходит гораздо реже, чем мне хотелось бы.
Я вынырнул из забытья, как из омута, от криков и треска. Потом пришла боль. Трещали, оказывается, мои ребра. А орал тот негодяй, который лупил по ним ногами. Хорошо еще, что на дворе лето. По этой самой причине обуты те ноги были по сезону легко, а не в башмаки со стальным стаканом и толстой подошвой.
Удар, удар, еще удар… Я с трудом повернул голову и узрел того самого брюнета, замершего с отведенной назад ногой и напоминающего гипсовую скульптуру футболиста, торчащую у стадиона.
Я застонал и ощупал затылок. Так и есть, шишка размером с хорошую сливу. Глянул на ладонь – кровь.
– Гера, займись! – прозвучала команда.
Сильные руки легко подняли меня с пола и забросили в кресло, настолько глубокое, что задницей я уперся в пол, а колени оказались выше головы.
– Хватит спать, любезный! – Эти слова были адресованы уже мне.
Я поднял глаза и принялся наводить резкость. Получилось, хотя не сразу и не так чтобы здорово. Постепенно туман перед глазами разошелся. Я с интересом осмотрелся.
Комната, так называемая гостиная, в явно съемной, запущенной, давно требующей ремонта квартире. Сюда меня перетащили после того, как я вырубился от выпитой водички с хитрыми добавками и хорошего удара по голове.
В момент нашего спарринга с брюнетом Дина стояла у меня за спиной. Эта милая девушка постоянно таскает с собой стильный никелированный кастет, между прочим, мой подарок, при случае любит им пользоваться. И умеет. Отсюда та самая шишка на моем бедном затылке.
А вот и она. Сидит себе скромненько с прямой спиной на потертой софе и мило улыбается.
Красавец брюнет мечется по комнате как тигр в клетке и время от времени очень даже нехорошо на меня посматривает. Видимо, я ему не нравлюсь. С чего бы это?
– Осмотрелся? – участливо спросил лысоватый крепыш, который устроился на табурете в паре шагов от меня.
Он приблизительно моего возраста, скромно, без понтов одетый. Явно главный в этой лихой троице.
– Более или менее, – хрипло ответил я. – А как насчет?..
– Конечно, – мгновенно догадался тот и распорядился: – Водички нашему гостю!
Моя любовь вскочила с дивана и метнулась на кухню.
– Как ты? – продолжил разговор крепыш.
– Скорее менее, чем более, – признался я, напился воды и вернул девушке чашку. – Спасибо, Дина.
– Раз так, давай знакомиться, – продолжил атаман. – Это Гера.
Брутальный мужчина услышал свое имя, на секунду остановился, сурово сдвинул брови и побежал дальше.
– Это Людмила.
Девушка ослепительно улыбнулась.
– Как мило, – тупо схохмил я. – А раньше-то, помнится…
– Новая жизнь, дорогой, новое имя, – голосом очаровательной мошенницы из некогда модного штатовского сериала проворковала она. – Извини, тебя давно не было.
Эта барышня постоянно пребывала в каком-либо образе. Актриса, блин, из погорелого театра! Накануне нашего расставания она с полной достоверностью изображала неукротимую Никиту. А еще раньше, во время недолгой совместной работы, – девушек Бонда, сразу всех, вместе взятых.
– Ну а я Артур, – назвался атаман и сдержанно поклонился.
– Очень приятно. – Да уж, все знают, что вежливость – мое второе имя.
– Это ненадолго, – пообещал брюнет Гера, с которым я плотно пообщался, еще не будучи представленным.
При этом он любовался собственным кулаком очень даже приличных размеров, с костяшками, выступающими как у боксера.
– Твое настоящее имя нам нисколько не интересно. Будем называть тебя Артемом.
– К чему все эти церемонии? – искренне удивился я.
– Просто так. – Артур усмехнулся. – Еще вопросы?
– А сам не догадываешься? – Я неловко дернул головой и зашипел от боли. – Ребята, у вас аспирина не найдется?
– Извини, дорогой, лекарств в хате не держим, – заявил главный злодей и развел руками.
– Потому что ничем не болеем, – встрял в разговор Гера.
– Молодцы. – Я бледно улыбнулся. – А сигаретку?
– А по морде? – отозвался брюнет.
– Да ладно тебе, – по-доброму проговорил Артур. – Пусть подымит. – Он раскурил сигарету и протянул мне. – Пепел можешь стряхивать на пол.
Я с удовольствием затянулся и полюбопытствовал:
– Итак, зачем я вам, леди и джентльмены, нужен?
– Не только нам… – начала было Дина, тьфу ты, Людмила.
Но крепыш поднял бровь, и девушка тут же замолчала.
– Она права, – Артур тоже закурил. – За тобой по Москве десятка два команд бегает.
– Может, даже больше, – сказал Гера.
– Может, и больше, – подтвердил крепыш. – Только взяли тебя мы.
– Поздравляю! – Я склонил голову.
– Спасибо. – Артур подмигнул мне и ласково так улыбнулся.
– Не за что. – Я бросил окурок на пол и растер подошвой. – Тогда какого черта?.. – Я поднял голову, глянул в глаза этому самому Артуру и слегка воспрянул духом.
Потому что со мной рядом сидел очень интересный персонаж, циничный, умненький, битком набитый планами и творческими задумками. Стратег и тактик в одном флаконе.
На войне таких типов ласково называют романтиками. Данные особи встречаются как среди низших чинов, так и всей остальной служивой фауны, вплоть до многозвездных генералов.
В первом случае это совершенно безобидные нелепые создания, наивные прыщавые мечтатели. Бредет такой фрукт, земли под ногами не видя. Перед глазами у него бой, красивый, как в кино. Он в первых рядах, обязательно со знаменем. Все вокруг преданно на него смотрят, а если умирают, то непременно с именем героя на устах.
Потом сразу же Кремль, Георгиевский зал. Он уже без прыщей, такой до боли симпатичный. С рукой на черной перевязи, чтоб красивше было, в полковничьем чине. Сам президент под фанфары вручает ему все и сразу: орден Святого апостола Андрея Первозванного, генеральские погоны и путевку на Селигер на две персоны.
Первые люди страны толпятся рядом, мимикой и жестами выражают самое искреннее намерение дружить домами. А чуть поодаль, за колонной, стоит она, Анна, та самая, которая с бюстом. Глазки ее сверкают, как звезды над Рублевкой. На прекрасном личике написано страстное желание бросить все и укатить на Селигер.
Это еще ничего. Даже весело. Но во всех остальных случаях эту публику надо бы откровенно опасаться и всеми силами стараться держаться от нее подальше.
Для того чтобы получить все и сразу или по приказу вышестоящих романтиков, они легко и непринужденно, совершенно не задумываясь, гонят подчиненных на пулеметы, посылают танки без поддержки пехоты в город, где эти бронированные монстры беззащитны, как младенец в лапах у педофила. Сами, правда, в передних рядах отсутствуют. Героически воюют в тылу, строго руководят и четко докладывают наверх об очередных успехах.
В тех местах, откуда я недавно прибыл, о подобного рода персонажах говорят, что они не видят берегов, и тоже по возможности не имеют с ними дел. Потому что хотят они, как и их армейские братья по разуму, слишком многого и прямо сейчас. Только не орденов с погонами, а целую кучу мешков с деньгами. Далее по порядку: тазы с икрой, яхты, тачки, бабы, усадьбы, плантации и прочая хрень. На деле же ничего хорошего из этого не выходит.