Она пошла на кухню. Мефисто терся своим роскошным рыжим телом о кухонное окно, и она открыла его, чтобы впустить кота. Холодный порыв северо-восточного ветра острыми кинжалами влетел в комнату.
Еще час назад она собиралась позвонить Саймону, чтобы спросить, как его рука. Прошло пять дней с тех пор, как его ранили, но он все еще жаловался Кэт на боли – например, накануне днем, когда ему удалось заскочить к ней на пару сэндвичей. Он показался ей подавленным, расстроенным и вымотанным из-за дела Дэвида Ангуса.
– Я уже и не знаю, с какого конца взяться.
Теперь дело внесли в ХОЛМС – центральную базу главных полицейских расследований, и это означало, что все силовые структуры страны были к нему подключены и имели возможность получить и подробно изучить всю информацию. Если бы были какие-нибудь похожие случаи или совпадения с делом о похищении Дэвида Ангуса, это сразу бы выяснилось.
Крис, волоча ноги, вошел на кухню и взъерошил себе волосы.
– Кажется, я заснул.
– Так больше не может продолжаться, Крис. Посмотри на себя, ты совершенно измотан.
Новый врач снова заболела. Крис попробовал обратиться в больницу, но и они в данный момент не могли найти ему замену на ночное время.
– Я выйду на работу раньше, чем говорила. С Феликсом мне помогут. Салли Воррендер ждет не дождется, когда будет проводить с ним больше времени, она сегодня сама сказала.
– Нет, ты не выйдешь раньше. Ты взяла отпуск на год. И точка. Со мной все нормально.
Раздался телефонный звонок.
– Ну да, конечно, ты идешь спать сразу после ужина, потом спишь как убитый, расхаживаешь днем как зомби, дети интересуются, до сих пор ли ты тут живешь. Все как в твой первый год стажировки, только тебе больше не двадцать четыре.
Но он замахал на нее рукой, чтобы она помолчала, пока он отвечает на звонок.
– Да, уже еду. Только подскажите мне еще раз точное место. Я очень приблизительно понимаю, где вы. – Он записал. – Хорошо… Вы подождете на главной дороге и проводите меня? Спасибо, сержант.
– Полиция?
– Мужчина найден мертвым в машине в лесу рядом со Старли.
– То есть тебе не кран нужно починить?
– Видимо, нет. Это всегда невесело.
– Выпей сначала чашку кофе. Если нужно зафиксировать смерть, а полиция уже там, у тебя есть время.
– Спасибо.
Он вышел, чтобы захватить свою сумку и куртку. Кэт налила воды в кофейник. Пять миль туда. Зафиксировать смерть. Пять миль обратно. Он будет дома до полуночи, а если повезет, то телефон даже может больше не позвонить. Если повезет.
– Тебе нужен более надежный заменяющий врач.
– Я не понимаю, что происходит с врачами широкого профиля.
– Я понимаю. Происходит чертова бумажная работа и бюрократия, как и со всей медициной в целом, плюс к нам изменилось отношение.
Он поморщился, отхлебнув обжигающего кофе, и сунул свою кружку под кран с холодной водой.
– Ладно, детка, я ухожу в лес. Не жди.
– Я буду кормить. Как раз успею прочесть очередную увлекательную главу Уильяма Тревора, пока его величество основательно перекусывает. Он такой копуша.
– Уважаю мужчин, которые выжимают максимум из своей пинты.
Крис поцеловал ее в щеку и вышел.
Кэт поняла, что он спал, когда она предложила Карин МакКафферти в качестве крестной матери Феликса, и отметила про себя, что нужно упомянуть ее имя еще раз, если она не будет в постели, когда он вернется. Она протерла раковину, включила посудомойку, выключила свет и ушла с кухни. Мефисто плотнее свернулся на диване и выпустил когти на всю длину.
У въезда в лес его ждала полицейская машина. Он выключил фары, когда они к нему подошли.
– Хорошо, док… садитесь. Тут нужен внедорожник. Дорога слегка крутовата.
Крис и констебль забрались в полицейский «Лэнд Ровер» и поехали вверх по дороге, которая действительно очень круто петляла между деревьями. На выходных в этих местах собиралась куча велосипедистов-экстремалов. А глубже в лесу схлестывались команды по пейнтболу. Но этой ночью фары полицейского автомобиля выхватывали из темноты только стволы деревьев, покрытые лишайником, перегной из листьев и дорожную грязь. Они продирались через лес почти милю, пока полицейская машина не остановилась на заросшей поляне перед полицейской лентой, протянутой между двумя деревьями. Крис вышел.
– Дальше вам лучше пойти пешком. Он пытался ехать через заросли, но, видимо, в этот момент его не особо беспокоила сохранность его машины.
– Мы знаем, кто это?
– Он усложнил нам задачу, сорвал номера с обеих сторон. Пока мы их не нашли – впрочем, пока мы не особо далеко искали, это довольно сложно в таких условиях.
– Кто его нашел?
– Лесник. Здесь проходит восточная граница Пенниторна. Он делал обход со своим псом, когда услышал звук двигателя… Сначала он подумал, что это прилипалы.
Крис улыбнулся. Прилипалы. Местное слово для парочек, которые засиживаются в машине поздними вечерами.
– Вот мы и пришли. После вас, док.
– Добрый вечер, док, – второй констебль стоял прямо за автомобилем.
– К вашим услугам.
– Спасибо огромное.
Начался дождь, и тропинка стала скользкой из-за влажных опавших листьев. Было холодно. Машина была серебристая, Крис ее не знал. Он подошел к открытой водительской двери и наклонился. Это была работа, которую он особенно ненавидел: пробираться среди ночи по каким-то тропинкам вместе с бодрящимися полицейскими, твердящими, что ты быстро с этим разберешься, а потом фиксировать смерть от отравления угарным газом, который делает тело таким ярко-розовым, чтобы ты уже точно не сомневался, что перед тобой труп. Обычно никаких сомнений не было, но он всегда боялся допустить ошибку, так что работа занимала в два раза больше времени, чем должна бы, а сейчас еще и его спина страдала от того, что ему пришлось зависнуть над машиной на несколько минут дольше.
Он посветил фонариком. Мужчина упал на руль, и Крису пришлось напрячься, чтобы поднять и переложить его на спину. Когда он это сделал, он увидел красное лицо Алана Ангуса.
Он убедился, проверил и перепроверил все – пульс, сердце, зрачки.
Затем он выпрямился.
– Он мертв. Отравление угарным газом. И я также могу вам сказать, кто это, хотя вам это не понравится… Алан Ангус.
– Отец мальчика?
– Да. У него уже была одна попытка – перерезал себе вены в больнице. Только так получилось, что его кто-то обнаружил.
– Но не в этот раз.
– Нет, в этот раз он точно знал, куда ехать, и приложил все усилия, чтобы его не нашли.
– Черт, бедная его жена.
– И второй ребенок. Есть еще и дочь.
– Вот и думай тут… Он, видно, не смог справиться, а ей придется – причем с двойным ударом.
– Это паршиво.
Крис зашагал вниз по скользкой тропинке и чуть не упал на последнем пригорке перед своей машиной. Из участка позвонят Саймону. Тело отвезут в морг, и Алан Ангус, наконец, окажется на столе у патологоанатома и судмедэксперта. Работа Криса здесь была окончена. Он видел достаточно самоубийств, зафиксировал огромное количество подобных смертей, но это до сих пор расстраивало его больше, чем что бы то ни было из всей его врачебной практики. Это был отчаянный, безнадежный поступок человека, который в этот момент был самым одиноким во вселенной. В качестве врача, он испытывал вину, если тело оказывалось одним из его пациентов. Как человека, любое самоубийство выбивало его из колеи.
Он знал, что самой частой реакцией тех, кто оказывается свидетелем самоубийства чьих-то жены или мужа, дочери или сына, является гнев. Скорбь – это сложное чувство, и оно им затуманивается. Он и сам злился на Алана Ангуса за то, что оставил свою жену в одиночку справляться с еще более мучительной неопределенностью и потерей. Но он понимал, какое отчаяние мог испытывать его коллега-нейрохирург: отчаяние от потери сына и от абсолютной пустоты и тишины, последовавших за ней.
simon.serrailler@lafferton.pnn.police.uk
Дорогой, я не могу перестать думать о тебе. Я просто хотела сказать тебе, как сильно тебя люблю. Я прочла в газетах сегодня утром о самоубийстве отца того пропавшего мальчика. Это, должно быть, ужасно. Я знаю, как ты относишься к своим обязанностям. Постарайся хоть иногда отдыхать, если можешь. Недавно ко мне пришел человек и сделал внезапное предложение по ресторанам – предложение, которое сбило меня с ног. Я думаю принять его. Я устала быть одинокой карьеристкой.
Была бы счастлива поговорить с тобой, когда ты сможешь. Навсегда твоя, Диана.
Сорок пять
Когда зазвонил телефон, он брился. Еще даже не было семи часов, но этой ночью он спал плохо, и пойти в участок пораньше было самым простым решением.
– Босс.
– Доброе утро, Натан.
– Нашли тело.
– Что за тело?
– Ребенок.
– О боже. Где?
– Гардэйл Равин – в неглубокой могиле на крутом спуске к реке, прямо тогда, когда оно почти окончательно скрылось под землей.
– Они же уже должны были обыскивать Гардэйл?
– Ну, да. Просто последнее время были довольно сильные дожди, какой-то мусор сошел, вот оно и открылось.
– Кто его нашел?
– Кэллер не сказал имени. Мужчина говорит, что выгуливал там собак.
– Ладно, уже еду. Скажи криминалистам.
– Уже.
Шел слабый, непрекращающийся дождь, из-за которого запотевало лобовое стекло. Лаффертон начинал просыпаться и двигаться, но трафик был еще неплотный.
Саймон сильнее нажал на газ, когда выезжал из Лаффертона. Ему уже позвонили насчет Алана Ангуса. А теперь это. Может, это и не он. Но если окажется, что это тело Дэвида, Мэрилин Ангус ждет самый страшный день в ее жизни.
Гардэйл был очень крутым оврагом. К нему вела узкая, убийственная дорога, спускавшаяся вниз с одного конца и поднимавшаяся с другого. Летом это был рыбацкий рай; форель плавала в чистой, ничем не загрязненной воде, и то, как она исчезала в одном месте и неожиданно появлялась в другом, было предметом местных легенд у многих поколений. Солнечным летним днем Гардэйл не мог вызвать ни страха, н