После прохождения SFAS будущие спецназовцы учатся еще два года. В процессе обучения они лучше узнают друг друга и затем проходят школу SERE, надеясь, что это будет самым трудным испытанием в их жизни.
Многие не выдерживают программы подготовки спецназа не только из-за физической, но и эмоциональной нагрузки. Испытания изматывают тело, человек лишается всей энергии и единственное, что у него остается – это психика. Ему приходится полагаться только на разум, веру в себя и помощь товарищей. Поэтому пройти все испытания возможно, только научившись работать в команде.
Такая подготовка формирует у спецназовцев общие интересы и язык. Она превращает группу людей, прошедших порог преодоления SFAS, в команду Сил специального назначения.
Все участники становятся похожими друг на друга: они одинаково ходят, говорят и думают. Между ними возникает тесная связь, а все освоенные ими навыки дополняют друг друга. Участники пришли в программу с разным прошлым и жизненным багажом, но в итоге становятся игроками одной команды.
Сплочение команды
Когда я работал в школе SERE, мы подчинялись офицеру Сил специального назначения. Обычно спецназовцы работают отдельно от других солдат, но в учебном центре John F. Kennedy Special Warfare Center and School (SWIC), где расположена SERE, все по-другому. В этой школе у спецназовцев особые обязанности. Все они по своей природе и подготовке являются учителями, поэтому их задача – научить жителей других стран постоять за себя.
В школе SERE обучаются не только люди из Сил специального назначения и специалисты по допросам, но и спецназовцы Delta Force и рейнджеры. Имея разную подготовку и опыт, они все равно успешно объединяются в команды.
Для облегчения контакта между участниками команды существует ритуал присоединения. Его проходят и сами инструкторы, потому что без этого члены команды не примут их как равных. Пройти порог нужно всем.
После этого над участником могут подшучивать, вспоминая как он выполнял те или иные тесты, но это будут только шутки. Все знают, что пройти испытания SERE без ошибок невозможно.
Иногда инструктаж в нашей школе проводили приглашенные специалисты по допросам. Будучи внештатниками, они не особо стеснялись в своих замечаниях. Представьте, что бы с ними было и как долго они бы могли у нас проработать, не считай мы их членами команды.
Ритуал прохождения порога позволяет участникам сформировать мнение о себе. Можно присоединиться к команде и сказать себе: «Теперь я ее полноправный игрок». Преодоление порога дает некий статус пэра, но не гарантирует, что остальные члены команды (специалисты по допросам, спецназовцы и командиры) станут считать участника равным по званию, экспертизе и способностям. Он останется этаким одногранным пэром, поэтому я называю данный этап «не такой большой сплоченностью». Однако он позволяет не просто проводить допрос, а выполнять более сложные операции и постепенно расти.
На этапе «не такой большой сплоченности» мне еще предстояло обучиться многим вещам, чтобы овладеть всей спецификой, а не только проведением допросов, а также изучить навыки и язык новой команды. Именно это и произойдет в следующие несколько лет, когда я стану членом эксклюзивной группы инструкторов SERE. В этой группе будут спецназовцы, разведчики, отставники и даже люди из службы поддержки. Мы станем одной командой со специфическим языком, униформой и поведением.
Скорее всего, у вас не будет возможности организовать такой тимбилдинг, чтобы два года подряд изо дня в день люди проходили огонь, воду и медные трубы, но из этой системы подготовки можно извлечь ценные уроки. После того как вы разработаете ритуал прохождения порога, у вас появится некое замкнутое пространство, и тогда вы сможете сплотить вашу команду, как спецназовцев, которые объединяются такими ритуалами как:
1. Язык.
2. Время.
3. Общая ответственность.
4. Сила для слабости.
5. Трудности.
6. Вознаграждение.
Язык – это уникальный инструмент человека. У нас с Мэрианн есть общий ритуал работы над книгой. Она посылает мне текст, я добавляю в него фрагменты, потом она их редактирует и снова посылает мне. В начале я стараюсь писать на литературном английском, но потом начинаю использовать собственный жаргон, который понимает только Мэрианн. Этот жаргон нас объединяет. Вы также можете сплотить вашу команду особым языком, который будет понятен только ее участникам. Жаргон спецназовцев так богат, что заслуживает отдельного словаря. Общий язык и непонятный для посторонних сленг команды создадут у ее участников чувство исключительности и изолированности от остальных людей.
Ритуалы с описанием того, что можно делать, а чего нельзя, подразумевают точку отличия команды и то, что посторонним вход запрещен.
Выделение определенного времени на выполнения ритуала создает замкнутость и зависимость от других членов группы.
Съеденный пуд соли обычно объединяет людей, и после преодоления трудностей они становятся друзьями. Есть множество пословиц, например, «из двух зол выбирай меньшую» (better the devil you know than the devil you don’t / better the devil you know than the devil you don’t know), которые говорят о том, что для перехода вверх по вертикальной оси матрицы действий вам нужен человек, которому вы доверяете. Совместное прохождение тяжелых испытаний позволяет сплотить команду и сделать отношения внутри нее более доверительными. Легкие упражнения, например, когда человек помогает подняться упавшему товарищу, этого сделать не могут, потому что подать руку можно и совершенно постороннему человеку. Настоящее доверие начинается, только когда вы видите, что человек готов ради вас чем-то пожертвовать.
Дайте команде задачу, которую можно выполнить только общими усилиями.
Желательно, чтобы каждый участник при этом попытался найти скрытые таланты товарищей – таким образом у них сформируется взаимовыручка. Используйте инструменты, помогающие решить, кто должен контролировать выполнение задачи, если у вас на это нет времени. Сразу после войны в Заливе меня перевели в резерв Сил специального назначения не как специалиста по допросам, а как неквалифицированного медика. Благодаря этому я смог перейти к SFAS (у меня не было подобного опыта до тех пор, пока подразделение Национальной гвардии не перевели в другой штат). Программа, которую я проходил, давала шанс на получение ордена за заслуги и право претендовать на открытые вакансии SFAS. Она состояла из трудных физических испытаний, например, пробежать дистанцию с рюкзаком или проплыть в униформе 600 метров.
В одном из испытаний нужно было парой переплыть пруд в Форт-Беннинге, а потом пробежать определенное расстояние до грузовика. Моим напарником был сокомандник по фамилии Макалистер. Он был больше и сильнее меня, но плохо плавал, и когда мы переплывали пруд, мне пришлось тащить его на себе. Разумеется, от такого плавания я обессилел, поэтому на берегу уже Макалистер потащил меня через лес до грузовика. В результате такого тимбилдинга мы стали доверять друг другу и оба вышли на следующий этап.
Для сплочения команды вы можете создать такие же трудности, как «вражеский» командир SERE или устанавливать жесткий график работ по проекту, чтобы ваши люди объединились и стали друг другу доверять. Когда я работал в компании, продающей кондиционеры, мы с менеджером сидели в небольшой комнате на расстоянии всего пяти футов, и у нас с ним установились очень теплые отношения. Летом график работы был совершенно сумасшедший. Мы по очереди звонили клиентам, в том числе проблемным, и работали как одна команда. Точно также трудились бок о бок и два военных психолога, которых я возил по Кувейту во время операции «Буря в пустыне». Трудности могут стать сильнейшим катализатором для установления доверия.
Вознаграждение за общую работу приводит к чувству удовлетворенности от выполненной задачи и доверию к товарищам.
Общая награда укрепляет командный дух.
Работая в строительной компании, я часто делился бонусами, потому что мы все плыли в одной лодке.
Когда я три года руководил командой оперативной службы Trane Technologies, то ввел специальную процедуру для новичков, чтобы они знали, как себя вести и к кому обращаться с просьбами. Мы работали как одна команда, хотя встречались очень редко. Наша виртуальная команда была распределена по всей стране, но каждый знал, что может рассчитывать на поддержку других участников.
Как удалось этого добиться?
• Мы чувствовали изолированность от посторонних. У нас был свой словарь, особый стиль речи на совещаниях и определенные ритуалы переписки. Например, если кто-то хотел указать мне на некую проблему, он писал: «Наступи сегодня этому парню на шею». При этом мы не были командой бывших вояк, а женщин в нашей компании было даже больше, чем мужчин.
• Мы работали как семья. Если у вас нормальная семья, а не семейка Брейди, то вы всегда знаете, как дела у ваших родных и готовы прийти им на помощь. Вам не надо изображать идиллию, вы по-настоящему доверяете и понимаете друг друга.
• У нас были секретные знания (информация и идеи), которыми мы делились только с членами команды. Даже совместное прочтение этой книги может создать чувство принадлежности к особой секте или масонской ложе.
Чтобы поддерживать рост и приверженность, аналогичные спецназовским, вам потребуется та же диаграмма Венна, из которой будет видно, кто в команде лучше всех умеет составлять отчеты, проводить исследования или выстраивать доверительные отношения. Это не значит, что другие не справятся, поэтому каждого из данных специалистов при необходимости можно будет заменить другими участниками команды.