Сообщения на пути к близости
Альберт: Мы сбили всех с толку своей ставкой вчера!
Марика: ХАХА. Да, точно
Альберт: Не отступили ни на шаг
Марика: Как горошинки в одном стручке
Альберт: Как мухи…. неважно
Марика: ЛОЛ
Когда пары переходят от ухаживания к близости, акцент смещается с «я» на «мы».
Марка Твена часто цитируют: «Только короли, редакторы и люди с глистами имеют право употреблять местоимение “мы” по отношению к самому себе», хотя это остроумное высказывание XIX века, как и многие другие, может быть ошибочно приписано писателю. В своих заметках Твен писал: «Любовь кажется самым быстрым видом роста, но из всех она самый медленный». Этот рост обретает форму, когда два «я» начинают называть себя «мы».
В простом слове «мы» скрыто очень много «да» (или, как говорят французы, oui). Разрешения получены, пароли сданы, связки ключей становятся всё тяжелее. Все риски учтены; допущенные ошибки забыты. Королевское властное «мы» становится интимным «мы» для «нас». И отсюда начинается рост.
Однако иногда рост может метастазировать в удушающее: «Мы действительно любим этот ресторан, не так ли?», или в ворчливое: «Мы должны постирать твое белье», или даже в такие злокачественные варианты, когда «мы» используется для обозначения «меня» или «тебя», но никогда не «нас». Безусловно слова имеют значение, но их смысл может меняться незаметно, без нашего полного осознания. По крайней мере до тех пор, пока мы не вспомним, что можно заглянуть в сокровищницу разговоров, хранящихся в нашем мобильном устройстве.
Авива: прошлой ночью было здорово – мое новое любимое место, где можно выпить стаканчик
Авива: *Наш* бар
Скотт: Я люблю выбираться с тобой куда-то. Знаешь почему?
Авива: ха, почему?
Скотт: Потому что мы – пара, на которую смотрят все вокруг
Когда Авива использовала притяжательное местоимение множественного числа для описания места их встречи, а Скотт – «мы» для обозначения их двоих как единого целого, которое необходимо признать, их отношения, как показалось девушке, перешли на новый уровень.
Что же это за «мы»? В своей книге «Всегда желанные» (Mating in Captivity) психотерапевт Эстер Перель пишет: «Любовь покоится на двух столпах: подчинении и автономии. Наша потребность в единстве существует наряду с нашей потребностью в автономности». Перель утверждает: чтобы быть в отношениях, мы должны объединить под одной крышей противоречивые идеи и потребности, примирить наше стремление к безопасности и жажду приключений. В этом смысле отношения представляют собой не столько проблемы, которые нужно решить, сколько парадоксы, с которыми нужно справиться. Значительная часть желания заключается в тоске. Как сказал мой друг Уильям: «Конечно, любовь – это вечная проблема, не имеющая реального решения, которую мы все время пытаемся решить. На самом деле мы даже не хотим того, что, как нам кажется, хотим. Тоска – вот и все». Или как сказал психоаналитик Жак Лакан: «Любить – это отдавать то, чего у тебя нет, тому, кто этого не хочет».
Перель отмечает, что слово intimacy («близость») можно лингвистически выразить как into-me-see («загляни-глубже-в-меня»). Хотя мы хотим, чтобы возлюбленный заглянул глубже в нас с полным пониманием, эта потребность представляет собой лишь одну сторону медали наших желаний. «Мы», ожидающие полного доступа к мыслям и действиям друг друга, – это лишь обратная сторона «нас», желающих полной свободы. Мы хотим чувствовать себя настолько «едиными», чтобы не испытывать одиночества, но сохранять достаточную дистанцию, чтобы ощущать себя самими собой.
Это в некотором роде напоминает теорию развития личности Эриксона. Эрик Эриксон, известный психолог, резюмировал жизненные этапы. Первую задачу младенца он обозначил как развитие доверия к матери, необходимого для формирования надежды. За доверием следует вторая стадия развития: становление автономии и свободы воли. Конечно, во взрослых отношениях развитие доверия – это процесс, часто продолжающийся всю жизнь. «Приобретенное доверие» взрослой жизни, в отличие от «полного доверия» младенчества, отражается в наших разговорах и текстах. Такой обмен сообщениями может либо испортить, либо улучшить наши отношения по мере их развития.
В этой главе мы рассмотрим язык любви, сонастройки и доверие.
Язык любви
Не оставим без внимания книгу Гэри Чепмена «Пять языков любви» (The Five Love Languages), ставшую бестселлером. Хотя его теории, возможно, не хватает научной обоснованности, но, как свидетельствует мой опыт общения с пациентами, люди, похоже, находят эту концепцию полезной для анализа общения и взаимодействия в отношениях. Согласно Чепмену, каждому из нас присущ один основной и один дополнительный языки любви, то есть способы выражения и ощущения нами любви. К ним относятся ободряющие слова, хорошо проведенное время, дарение подарков, оказание поддержки и физический контакт. Чепмен утверждает, что, обращая внимание на то, как близкий человек выражает любовь (что ему нравится и на что он жалуется), вы можете узнать его предпочтения и, таким образом, говорить на понятном ему языке. Если, например, муж складывает белье, пока вас нет дома, и ожидает, что по возвращении вы почувствуете, что о вас заботятся, в то время как все, что вы хотите, это заняться с ним любовью на стиральной машине, – тогда вы говорите на разных языках и, скорее всего, оба будете разочарованы.
Привлекательность языков любви заключается в их простоте. Весьма заманчиво думать, что можно пройти быстрый тест, а затем преодолеть все барьеры, мешающие общению с партнером. Конечно, он не вынес мусор; он не из тех, кто помогает. С помощью языков любви Чепмена разрешить конфликт так же просто, как попросить о той любви, какая нам нужна. Но его теория также позволяет обойти стороной потребность в уязвимости. Нет необходимости чувствовать себя желанным; просто нужно выразить свои желания в понятных нашему возлюбленному терминах.
Конечно, один из болезненных аспектов любви – это возможность разочарования на каждом шагу. Независимо от того, насколько идеальна пара и велико желание, скорее всего, не существует человека, способного удовлетворить все наши потребности. Поэтому неудивительно, что, не желая признать эту суровую правду, мы цепляемся за идею, сводящую любовь к выбору правильного языка.
Хотя обоснованность этих языков подвергается сомнению, идея обращать внимание на проявления любви (нашего партнера и нашей собственной) и поступать соответствующим образом разделяется большинством людей. Другими словами, понимание того, что помогает партнеру чувствовать себя любимым, и попытка предложить это в той или иной форме – достойные начинания. Если покупка годового запаса туалетной бумаги сделает вашего партнера счастливым, это может быть правильным решением, даже если вы предпочли бы потратить это время и деньги, например, на совместную прогулку по городу. Если ваши языки любви практически не пересекаются, и любому из вас постоянно приходится говорить с другим на неизвестном диалекте, возможно, в отношениях есть более серьезные глубинные проблемы.
Конечно, языки Чепмена метафоричны; за исключением слов одобрения, они не имеют отношения к реальному языку, а скорее являются способом демонстрации любви. Есть ли у сообщений между партнерами свой собственный уникальный язык?
Язык любви в тексте
Безусловно, здесь можно провести аналогию с языками любви Чепмена. Например, кто-то падок на комплименты, а кто-то предпочтет ссылку на интересную новостную статью. Одному может понадобиться двадцать сообщений в день, чтобы почувствовать взаимосвязь, в то время как другой предпочтет получить одно, вдумчиво составленное. Я бы не стала утверждать, что языков любви существует только пять, но вот некоторые из них, которые можно встретить в любых успешных отношениях.
В этом диалоге комплименты и словесная поддержка занимают центральное место в сообщениях Сэма.
Сэм: Ты выглядела совершенно потрясающе с этими косичками. Я понимаю, что не могу (пока) просить тебя о чем-то таком… но если бы ты могла сделать такую прическу в следующий раз, когда мы встретимся
Нина: Лол. Это заняло полчаса. Я думаю, ты пытаешься воссоздать свои детские фантазии о Бо Дерек. Она была прекрасна – я не смогу это повторить.
Сэм: Да, ты меня подловила, это правда. Ты – ДЕСЯТКА[13]
Сэм: Нет, отлично выглядишь.
Сэм: Я хочу быть твоим Дадли Муром[14]. Зови меня просто Артур.
Нина: Ок, давай сюда свой лучший британский акцент
Сэм: Как же мне передать его через текст?
Комплименты и аффирмации можно разделить на открытые и скрытые, буквальные и метафорические, сфокусированные на внешности или других характеристиках человека. «Разобрав по косточкам» комплимент, можно узнать кое-что о человеке, его сделавшем, и об уровне риска, на который он готов пойти. Подобно типам юмора, классификация комплиментов может раскрыть аспекты мышления их автора.
Когда мужчина пишет: «Ты сексуальна», – он делает буквальный комплимент. Если пишет: «Твои глаза – как синее море», – он использует метафору. Мужчины, предпочитающие метафорические комплименты, направленные на внешность, говорят на языке любви, обычно понятном прекрасному полу. Женщины считают мужчин, делающих такие комплименты, умнее и с большей вероятностью будут искать с ними близости. Некоторых женщин раздражают милые комплименты, они предпочитают что-то более смелое.
Кажется, Роберто все делает верно.
Роберто: Не страшно, что ты немного опоздала. Я люблю ждать тебя, мне нравится сам момент, когда с твоим появлением все превращается из черно-белого в разноцветное. Малышка, когда ты входишь в комнату, все остальное меркнет.
Паула: Твои фразы настолько сексуальны, что я подумываю распечатать их и втирать в кожу. Ты говоришь такие приятные слова.
Второй язык любви, перекликающийся с «хорошо проведенным временем» Чепмена, можно назвать риффингом. Риффинг, или веселая болтовня, – это легкий дружеский разговор без определенной цели или направления. Такое общение происходит тогда, когда у вас появилось несколько свободных минут и вы хотите поболтать, независимо от того, есть ли вам что сказать.
Рашид: Работа, ха, боже правый
Эльза: Что в ней хорошего?
Рашид: Абсолютно ничего
Эльза: Согласна
Рашид: Это пустяк
Эльза: А куриные крылышки.
Рашид: Ну вот, теперь я голоден. До сих пор не пообедал
Эльза: Ой, дурак! Я же утром оставила тебе сэндвич
Рашид: Думаю, он достался собаке
Эльза: Вероятнее всего, кошке. Она быстрее и умнее
Готовность обсуждать подобные глупости или обмениваться сообщениями, схожими с быстрыми ответами в живом диалоге, демонстрируют заинтересованность, поскольку стороны явно откладывают другие дела, чтобы провести виртуальное время вместе. Риффинг имеет свойство перформативности, похожее на импровизацию. Рифферы неохотно заканчивают разговор, пишут последнее слово или позволяют собеседнику сказать его.
Давайте рассмотрим отрывок диалога между Шейлой и Фрэнком.
Шейла: Мне нравится встречаться с предпоследними мальчиками из больших католических семей. Когда случается что-то плохое, они могут отнестись к этому с юмором
Фрэнк: А я предпоследний ребенок из маленькой католической семьи.
Шейла: Старший из двух?
Фрэнк: Ладно, мне просто пришлось погуглить «предпоследний». Обычно используется (неправильно) для обозначения последнего, а не предшествующего последнему. Я второй из двух детей.
Шейла: Я так и поняла.
Фрэнк: Верно. Но я всегда хотел быть единственным ребенком…
Шейла: Мне нравится, что в этом разговоре я уже 3 раза отправляла тебя в Google, но разве кто-то считает?
Фрэнк: Ты действительно думаешь, что всего было три раза?
Шейла: Ну, три раза, о которых ты мне сказал. Я ведь не устанавливала скрытых камер. Мне кажется, это лучше оставить на более поздний период отношений.
Фрэнк: Хаха я надеялся на наше следующее свидание, но ладно…
Шейла: Там будет нечего скрывать
Фрэнк: Хаха
Шейла и Фрэнк с легкостью перекидываются шутливыми репликами, и их переписка может зайти туда, куда не зашел бы разговор при личной встрече. Вопрос не столько в содержании, сколько в установлении динамики и взаимопонимания. Они развлекают друг друга и демонстрируют, что ценят время, проведенное вместе, даже в виде текстового общения. Риффинг – не скудная замена хорошо проведенному времени в реальной жизни; это просто другое понятие, и оно приводит к другому стилю взаимодействия.
Третий язык любви в тексте может включать в себя отправку ссылки, которую будет интересно прочитать, или забавного фото. Это способ сказать кому-то, что вы думаете о нем или хотите поделиться с ним чем-то, не обязательно начиная разговор. Такое общение через текст можно назвать кормлением с ложечки. Некоторые партнеры, а иногда и обе половинки, любят, чтобы другой был их персональным проводником в мире социальных сетей: постоянно кормил с ложечки, предлагая самые последние новости из всех областей жизни (А теперь фото! Гифки! Мемы!) и далее, по мере продвижения по возрастной лестнице (Боль! Страдание! Недовольство!). Такое поведение может забавлять или раздражать, а может вызывать оба чувства сразу. Отвечать любимому человеку: «Почему ты воспринимаешь меня как персонального новостного агента?» – не вариант.
Одди обычно подшучивает над Ларисой, когда она кормит его информацией с ложечки.
Лариса: Только зашла в магазин.
Лариса: [изображение]
Лариса: [изображение]
Лариса: [изображение]
Одди: Красное. Примеришь для меня?
Лариса: [изображение]
Одди: Изящное и облегающее. Мне нравится.
Лариса: Фу. Выгляжу как сосиска.
Лариса: [изображение]
Одди: Это Ахи[15]?
Лариса: Махи-Махи[16]
Одди: Ммм…ахи? В квадрате
Лариса: Лол.
Тем временем Джош не в восторге от сообщений Мэдди.
Джош: Малыш, когда я получаю все твои фото, это похоже на сводку новостей, которая отвлекает меня от дел.
Мэдди: Прости… просто хочу поделиться чем-то приятным.
Джош: Ага, понимаю. Щенки и природа прекрасны и все такое, но пожалуйста?
«Оказывать поддержку» (понятие, предложенное Чепменом) можно и в переписке – эмоционально или предложив свою помощь. Этот четвертый текстовый язык любви можно назвать подталкиванием. В самой простой форме это может быть короткое и милое признание, не направленное на завязывание разговора, а просто своевременная галочка, чтобы напомнить о себе.
Майлинг: Чем занимаешься?
Донован: Смотрю романтический фильм. Любовь, романтика и шоколад
Майлинг: Оууу. Парень-романтик смотрит романтический фильм
Донован: Мне нравятся ненавязчивые романтические фильмы
Майлинг: Неудивительно, что ты такой милый
Донован: Оууу Спасибо, любимая. Моя крошка.
Подталкивание также может быть реальным предложением помощи или поддержки.
Расс: Какое замечательное приглашение! Я бы с удовольствием. Но мне нездоровится. Вчера лег спать около полуночи. Сегодня на работе сижу вялый и разбитый. Планирую остаться дома и лечь спать пораньше.
Зои: Не беспокойся, главное – поправляйся. Может быть, тебе что-нибудь нужно привезти?
Расс: Я надеюсь, что ты позволишь угостить тебя вкусным ужином в ближайшее время
Подталкивание может также принимать форму утешения, как в этой переписке между Маркусом и Энджи.
Энджи: Единственный минус нашего плана в том, что по договору аренды субаренда запрещена
Энджи: и все соседи увидят, что я съезжаю
Энджи: Я могу просто сказать, что тут остановился друг. Хмммм
Маркус: Не думай об этом
Маркус: Не похоже, что он общается с соседями.
Маркус: Кроме того, он тот еще козел
Маркус: и сдал в аренду убитый притон
Энджи: лол хорошо
Наш пятый язык любви в тексте можно охарактеризовать желанием уединиться. Подобное желание укрыться от посторонних глаз – самый физический тип языка любви, выражаемый в тексте. Это может проявиться в виде простого сообщения на вашем экране: «Не могу дождаться, когда снова окажусь рядом» или «обнимаю, целую». Иногда используется специальное прозвище или ласковое слово. Когда все выражается в открытую – это может быть просто обычный секстинг[17]. Существуют определенные доказательства того, что секстинг в контексте серьезных отношений повышает уровень сексуальной взаимосвязи. Пары, использующие секстинг в общении, в целом более согласованны по уровню привязанности и сексуальным аспектам своих отношений.
Крис: Скучаю по твоему телу. По прикосновениям, сну вместе и сексу. Я вернусь поздно ночью в пятницу. Обнимаю, целую
Кара: Ммм. Я тоже скучаю по тебе. Во сколько приедешь?
Крис: В полночь. Думаешь, проснешься?
Кара: для тебя – конечно!
Иногда впечатляющие откровения проявляются через текст. Все может начаться с вопроса: «Ты сейчас один/одна?» Даже если никто не видит ваших сообщений и вы находитесь за сотни километров от партнера, вам захочется найти укромное местечко для этого разговора.
Константин: Привет. Это что-то странное. Я должен сказать тебе.
Тереза: Дай мне секунду
Тереза: Привет, что случилось?
Константин: Это случилось сегодня утром. Я почувствовал, будто оно больше не мое. Будто мы делим его на двоих. Будто оно теперь наше.
Тереза: Вау. Я даже не могу выразить это словами. Но я почувствовала то же самое.
Константин: Это невероятно
Тереза: Это невероятно
Константин: Что теперь?
Тереза: Я предлагаю попробовать еще раз.
Константин: Ха. И еще раз. Ты потрясающая.
Тереза: Ты потрясающий.
Константин: Мы
Тереза: да
Не важно, какому языку любви отдается предпочтение, главное – это совместимость в общении. Для Николь, например, веселая болтовня и более интимные сообщения – знаки внимания, но иногда в переписке слишком много сторонней информации. В примере ниже Блейк сначала поддразнивает ее за кормление информацией с ложечки, а затем продолжает развлекать хорошим риффингом и интимными подробностями, которыми вряд ли стоит делиться.
Николь: Встала в 6:30 и только что закончила тяжелую 90-минутную велосипедную тренировку с интервалами по графику Z4. Думаю, я пропотела так, что потеряла примерно пару литров жидкости, – это было похоже на утреннюю велотренировку в стиле Бикрам.
Блейк: Маньячка. Я разобрался с 300 мл ЧИЗ и возвращаюсь на круговую тренировку.
Николь: ЧИЗ? Ох, доктор, вы запутали меня своими терминами. Хорошей тренировки.
Блейк: Чай Ирландский Завтрак
Николь: Я подумала, что Ч – это чай, но не поняла, что ирландский. Не забудь о СДДУБРЯТ (соблюдении диеты для усвоения бананов, риса, яблок и тостов)
Блейк: Мне не нужно просить Дональда и Тибоу быть праведными и нудными. Они уже такие.
Николь: лол – ты молодец.
Николь: Ну, тогда не забудь о ДОМКМ (думать обо мне, когда мастурбируешь)
Блейк: Я буду думать о твоем ротике, когда мастурбирую (ДОТРКМ)
Язык сонастроенности
Теория успешных отношений психолога и эксперта по взаимоотношениям Джона Готтмана более сложна и научно обоснована, чем Пять языков Чепмена. Готтман рассказывает о построении карты любви. Он объясняет, что начать отношения с кем-то равносильно тому, чтобы поделиться с ним картой своего внутреннего мира. Эта метафорическая карта включает в себя ваш прошлый опыт и багаж знаний, нынешние заботы и надежды на будущее. В начале романтических отношений карта может быть недостаточно подробной, но по мере их развития на ней появятся новые отметки, важные ориентиры и рельефные тени. В конце концов личные карты партнеров накладываются друг на друга, поскольку пара соединяется и в дальнейшем строит жизнь вместе.
Конечно, один из способов узнать о карте любви другого – задавать вопросы. Но это лишь верхушка айсберга, самый поверхностный элемент построения доверия. Более глубокая связь устанавливается в близком общении, и Готтман утверждает, что может математически оценить доверие в отношениях, изучив взаимодействие пары. Он заявляет, что более высокий показатель доверия достигается с помощью языка сонастроенности.
Доверие и сонастроенность, похоже, активно строятся в диалоге между Мариссой и Дэном.
Дэн: Спасибо, что подняла мне настроение. Один стресс вокруг. Компания терпит неудачи, и мне нужно уехать из города в пятницу. Ты для меня в приоритете, извини, что не смог сегодня толком пообщаться.
Марисса: Привет. Я поняла. Извини, если жду слишком многого. Я хочу, чтобы у меня была возможность насладиться временем, проведенным вместе, несмотря на различные трудности. Если ты расстроен чем-то или столкнулся с какими-то проблемами, я всегда с радостью выслушаю тебя. Если захочешь поговорить, просто скажи мне – и я попробую помочь.
Марисса: Спасибо за то, что, несмотря на все происходящее, нашел в себе силы сказать, что рад нашей встрече. Когда я не чувствую этого, то очень сильно переживаю.
Дэн: Понял. Прости меня за противоречивость и плохое настроение. Похоже, ты действительно стараешься сделать меня счастливым, и я очень ценю это. Возможность увидеть тебя действительно радует меня. С другой стороны, когда я рассеян или встревожен (а это часто бывает), ты не виновата, и это не значит, что я тобой недоволен. Я не пытаюсь отвлечь тебя от переживаний и осознаю твою грусть. Просто напоминаю, что мне приятно видеть тебя, даже если я не всегда мил и полон энтузиазма. Целую и обнимаю
Марисса: Спасибо тебе. И спасибо за объяснение. Возможно, я излишне чувствительна. Мне нравится быть с тобой рядом, и я просто хочу, чтобы все было хорошо.
Дэн: Мы полностью подходим друг другу.
Марисса и Дэн – образцовая пара, демонстрирующая сонастроенность в переписке. Они активно слушают и напоминают друг другу о своих потребностях, отвечают уверенно и открыто. Они также проявляют терпимость и сочувствие к душевному состоянию партнера и спокойно реагируют на выраженные эмоции.
Готтман считает, что сонастроенность можно разбить на шесть элементов: осознание, движение навстречу, терпимость, понимание, необоронительное общение и эмпатия. Хотя все эти элементы могут проявляться через речь, важно понимать, что простого использования правильной лексики может быть недостаточно. Словарный запас ограничен, но способы, которыми мы структурируем язык, чтобы использовать эту лексику в различных контекстах, бесконечны. Поэтому фраза: «Ох, это звучит тяжело», хотя в теории демонстрирует сонастроенность, в зависимости от того, как и когда это будет сказано, может показаться либо сочувственной, либо пренебрежительной.
Нелли: Я проснулась с болью в горле. Чувствую себя отвратительно, а у меня столько дел на сегодня.
Майк: Бедняга
Нелли понимала, что жалуется – не так уж и сильно, но «бедняга» в ответ? Что это, сочувствие или просто тонко замаскированное «хватит уже ныть»? Возможно, Майк мог бы сказать «бедняжка» или «бедная моя». Похожие слова… совершенно разный смысл. Может быть, сонастроенность проявляется не столько в том, что мы говорим, сколько в том, как мы строим свою речь?
Напротив, мы видим больше сонастроенности в диалоге между Марией и Мэттом, происходящем в период лесных пожаров на Западном побережье.
Мэтт: Я пришел домой с работы, мой нос и голова не справляются с этим дымом
Мария:
Мария: Тебе что-нибудь нужно? Волнуюсь за тебя
Мария: Может, мне приехать?
Мэтт: Я в порядке. Правда. Просто нужна диетическая газировка и отдых
Мария: хорошо
Сочувствие – это хорошо, но оно может переходить все границы, как это умело демонстрирует ниже Джастин.
Сью: Я очень волнуюсь
Джастин: Почему? Обнимаю
Сью: Слишком много стресса вокруг. На работе все сходят с ума.
Джастин: Оуууу Много-много объятий  Как мне вернуть улыбку на твое прекрасное лицо
Реакция Джастина скорее выглядит как «я не могу вытерпеть ничего, кроме улыбки», чем как истинное сочувствие. В следующей главе мы подробнее поговорим о понимании, необоронительном общении и эмпатии, а пока давайте рассмотрим первые этапы формирования сонастроенности в тексте: обратить внимание, отреагировать на фразу (движение навстречу) и проявить терпимость.
Как мы убедились в предыдущей главе, внимание – явный признак интереса. Оно проявляется в подражании языковому стилю и в отражении. Также о нем свидетельствует отзывчивость. Наблюдая за парами на протяжении всего периода их отношений, Готтман обнаружил, что успешные из них те, что обращают внимание на жесты друг друга; партнеры откладывают телефон, когда кто-то из них хочет поговорить. Или, как в случае с текстовыми сообщениями, партнеры берут телефон, когда кто-то из них хочет пообщаться.
Готтман наблюдал за взаимодействием пар в самом начале их отношений, а затем следил за ними на протяжении многих лет. В своей Лаборатории любви он исследовал, как эти пары добивались внимания, привязанности, поддержки или взаимосвязи. Запрос, как объясняет Готтман, является «фундаментальной единицей эмоциональной коммуникации». Запросы выдвигаются при личной встрече – с помощью слов или жестов, а также посредством текстовых сообщений. Они могут быть деликатными или драматичными, прямыми или с определенным подтекстом. Какую бы форму они ни принимали, запросы – это способ сказать: «Обрати на меня внимание».
В своей книге «Лечение отношений» (The Relationship Cure) Готтман пишет: «Возможно, важна не глубина близости в разговоре. И может быть, не имеет значения, согласны или не согласны партнеры. Возможно, важно то, как эти люди обращают внимание друг на друга, независимо от того, о чем они говорят или что делают».
Когда один из партнеров выдвигает запрос, другой может отреагировать тремя разными способами: пойти навстречу (обратить внимание на запрос), отвернуться (проигнорировать или пропустить заявку) и отклонить (открыто отвергнуть заявление). Хотя отказ звучит болезненно, по крайней мере отклонение предложения дает возможность для спора, обсуждения или продолжения взаимодействия. Когда предложение игнорируется или пропускается, заявивший о чем-либо остается один и испытывает дискомфорт.
В диалоге Мариссы и Дэна, который мы рассмотрели ранее, каждый из них отвечает другому сочувствием и пониманием. Напротив, Бретт отворачивается от запроса Алиссы в следующем диалоге.
Алисса: Завтра должен быть прекрасный день. Я люблю пикники на свежем воздухе – это напоминает мне о Европе.
Бретт: ага, ты определенно много путешествовала
Бретт мог бы легко ответить: «О, а где бы ты хотела перекусить?», но он пропускает предложение или, если говорить откровенно, – игнорирует его.
В примере ниже Дэвид выступает против предложения Джекки.
Джекки: Я проверяла доступные к аренде квартиры в Тахо на конец месяца. Мне нужно сменить обстановку. Чувствую себя истощенной.
Дэвид: Тахо осенью – точно? Может, когда появится снег…
Изучая пары и кодируя их ответы в своей Лаборатории любви, Готтман обнаружил, что в наиболее успешных отношениях («созидатели», как он их называет) партнеры идут навстречу друг другу в 86 % случаев. В отличие от «созидателей», «разрушители» идут друг другу навстречу только в 33 % случаев.
«Созидатели» также часто делают небольшие запросы и, в свою очередь, часто отвечают на предложения. Даже будучи не в состоянии разглядеть запрос партнера, мы бессознательно регистрируем, когда он не обращает внимания на наш собственный. Постоянное игнорирование запросов не только причиняет боль, но и в конечном счете может побудить нас искать ответ в другом месте.
В примере ниже Саймон отреагировал на молчание Мишель, которое на самом деле было пассивной заявкой с ее стороны. Она не ответила на его последние сообщения, поэтому он осторожно поинтересовался:
Саймон: Ты молчаливее, чем обычно. Что-то случилось?
Мишель: Прости. Я вспомнила Эрлиха из «Кремниевой долины». «До тех пор мы должны делать то, что делает любое животное в природе, когда оно загнано в угол: вести себя хаотично и слепо метаться»
Мишель: Просто я запаниковала, потому что была потрясена. И я не хотела быть грубой или задеть твои чувства. Я действительно забочусь о тебе и о нас. Сейчас я понимаю, что просто замкнулась в себе. Я не знаю, нужно ли вообще говорить тебе все это, но я много думала об этом.
Вместо того чтобы просто выразить недовольство, Саймон спрашивает о чувствах Мишель. Высказывая свои опасения, она, возможно, устанавливает доверительные отношения с Саймоном. В своем ответе Мишель выражает то, что многие чувствуют, когда отношения начинают крепнуть: ощущение паники. Эта паника может свидетельствовать об отсутствии доверия или страхе потери автономии.
Третье «я»
Некоторые пары создают свой мир для двоих, в котором одинаковые номерные знаки на автомобилях, объединенный адрес электронной почты и милые парные пижамы. Они, как рекламный баннер на шоссе, демонстрируют свою сплоченность, а дополнительное освещение их взаимосвязи заставляет остальных чувствовать, что они упускают что-то особенное. Правда в том, что часто чувства партнеров не равноценны. В таких отношениях обычно один человек обнимает сильнее.
Для танго нужны двое – это правда, но описание отношений подобными двузначными терминами, как принято у многих экспертов в этой области, имеет свои подводные камни. Конструкция на двух опорах не отличается особой прочностью; и монета падает на одну из сторон. Слово «бивалентность» происходит от того же корня, что и «амбивалентность», и предполагает вовсе не танго – близость тел и идеально синхронизированные движения, – а нечто более хаотичное и неустойчивое, где вам постоянно наступают на ноги.
Так что давайте отправим на заслуженный покой все эти слишком часто используемые метафоры о любви. Лучший способ для двух людей опереться друг на друга, не рухнув при этом в ту или иную сторону, – это создать еще один элемент, который я называю третьим «я». Три «я», объединенные и в то же время отдельные единицы, представляют собой самую сильную и прочную форму романтических отношений, когда все части обеспечивают поддержку друг другу, но при этом могут развиваться без ущерба для целого. Такая конструкция побуждает каждого партнера подстраиваться, раскрываться и вносить свой вклад в развитие отношений. Подобно треножному штативу, конструкция будет стоять независимо от длины каждой ноги, но наибольшей функциональности и устойчивости она достигнет, если все ноги будут на своих местах.
Принятие третьего «я» означает отказ от бивалентного я/ты в пользу тривалентного ты/я/мы. При этом я имею в виду пару, которая познала и открыла себя, – в которой оба члена партнерства продолжают развиваться индивидуально, но также не боятся вносить новые элементы в отношения.
Как это проявляется в языке пары? Здоровье отношений, как подтверждают исследования Готтмана, часто отражается в способности пары просто слушать друг друга. Иногда мы воспринимаем наши коммуникативные навыки как нечто само собой разумеющееся, не замечая того, что не умеем слушать, не умеем вносить свой вклад, не умеем поддерживать отношения с партнером. Но, помимо умения слушать, важно оживлять и обогащать взаимоотношения, стимулировать воображение и создавать перспективы для будущего. Эксперт по отношениям Эстер Перель утверждает, что нам необходимо сформировать эротический интеллект, который не обязательно будет связан с нашей сексуальностью. «Эротизм» она определяет как жизненную силу и энергию или жизненный тонус, который необходимо культивировать в себе, чтобы затем поделиться им с партнером. Эта энергия нужна для того, чтобы постоянно устанавливать связь, и она необходима для роста третьего «я», которое стремится к безопасности и предсказуемости, но не может жить только этим.
Посмотрим на диалог ниже, где у каждого из собеседников свой багаж за плечами, и тем не менее они ощущают взаимосвязь.
Мара: Как дела? Скучаю по тебе. Удачно съездил?
Эрик: Привет. Étouffé и épuisé[18]. Доброй ночи. Целую
Мара: Laissez les bon temps rouler…[19] Я собираюсь на тренировку – доброе утро. Съешь за меня эклер. Целую
Эрик: Еще один напряженный день. Извини, не мог написать.
Мара: Я знаю, милый, и пока ты где-то там, пусть все идет своим чередом. Мы одинаковые, ты и я. Мы оба делаем все возможное, исходя из того, что у нас есть. Привет, я всегда буду любить тебя.
Язык сообщений Мары и Эрика позволяет каждому из них исследовать свою свободу. Они не выпытывают подробности, предоставляя друг другу пространство для психологической дистанции и некоторой таинственности, и, кажется, способны воспринимать партнера как отдельную и немного неизвестную личность, – возможно, даже используя дистанцию как источник своего обновления.
Когда парам не удается привнести в отношения свою подлинную индивидуальность, общение может скатиться к приторной банальности. Вспомните классический эпизод «Суп нацистский» из сериала «Сайнфелд», в котором Джерри и его девушка повторяют свое ласковое обращение «пупсик» тошнотворно сладким голосом. «Ты пупсик», «Нет, это ты пупсик». Как говорит их приятель Джордж с понятным раздражением: «Людей, которые так себя ведут, надо арестовывать».
Ник и Рут стоят рядом с этой скользкой дорожкой.
Ник: Я буквально мечтаю о каждой части твоего тела
Ник: Ладно, давай добавим сюда «почти»
Ник: Почти каждой части
Ник: Так намного лучше
Рут: СТУПНИ
Ник: ЗНАЛ, ЧТО ТЫ ЭТО СКАЖЕШЬ. ЕДИНСТВЕННАЯ ПРИЧИНА, ПО КОТОРОЙ Я СКАЗАЛ ПОЧТИ.
Рут: ок, мне действительно пора спать. Утром нужно очень рано встать.
Ник: Ох, хорошо. Я люблю тебя очень очень очень сильно
Рут: Люблю тебя пупсик. Сладких, любимка
Ник: Добрых, малышка
Рут: <3
Ник: <3
Да, ощущение безопасности приходит благодаря повторению. Мы все черпаем утешение во фразах, которые повторяем своим возлюбленным. Но как говорит Перель: «Повторение укрепляет близость, но притупляет эротизм. Он процветает благодаря таинственности, новизне и неожиданности. Любовь заключается в том, чтобы обладать; желание – в острой потребности». Таким образом, доверие и единение лучше всего сочетаются с развитием и автономией. Самые развитые отношения продолжают расти как изнутри, так и извне. А рост, конечно же, требует терпимости, сочувствия и понимания.
Как писал поэт Эдвард Эстлин Каммингс, кстати, предвосхитивший стиль коротких текстовых сообщений:
Мы
это больше чем ты
и я (по
то
му
что Это мы).