На более высоком уровне управление интернетом произрастает из организационного «лоскутного одеяла» координаторов по техническим стандартам. Консорциум World Wide Web (W3C), международная некоммерческая организация, обеспечивает сотням организаций-членов, в том числе исследовательским институтам, правительственным группам, небольшим компаниям и крупным корпорациям, форум для обсуждения стандартов, связанных с интернетом[251]. Инженерный совет интернета (IETF, Internet Engineering Task Force), состоящий исключительно из добровольцев, – это часть отдельной некоммерческой организации Internet Society, – поддерживает стандарты интернет-протоколов, таких как электронная почта[252]. Корпорация по управлению доменными именами и IP-адресами (ICANN, Internet Corporation for Assigned Names and Numbers) – еще одна некоммерческая организация, которая контролирует пространство имен в интернете, в том числе путем выделения IP-адресов и аккредитации регистраторов доменных имен, а также разрешает споры по поводу товарных знаков и разруливает прочие юридические вопросы. Все эти организации, за исключением ICANN, – на самом деле не руководящие органы. Да, они устанавливают стандарты протоколов и организуют дискуссии, но в основном дают рекомендации, а не выписывают указы.
Ответственность за регулирование и обеспечение соблюдения этих требований несут правительства стран, хотя они обычно не вмешиваются в базовую технологию. Правительственные группы участвуют в управлении интернетом в качестве советников, внося свой вклад в протоколы, но в результате получается политика, которая в итоге становится продуктом диалога между отраслью, гражданским обществом, научными кругами и прочими субъектами. Дэвид Кларк, исследователь из Массачусетского технологического института и пионер интернета, лучше всех передал дух управления протокольной сетью: «Мы отвергаем королей, президентов и голосование. Мы верим в простой консенсус и рабочий код»[253]. (Позже IETF сделает эти слова Кларка своим неофициальным девизом.)
Исторически сложилось так, что регулирование интернета нацелено не на протоколы, а на людей и компании, которые с их помощью взаимодействуют. В их число входят компании, создающие клиентские приложения. Например, власти не требуют, чтобы протокол электронной почты SMTP блокировал рассылку спама. Вместо этого правительства стран регулируют неправомерное использование электронной почты, штрафуя физических лиц и компании, которые нарушают конкретные законы о борьбе со спамом, такие, скажем, как закон о ложной рекламе или об игнорировании запросов на отказ от рассылки по электронной почте. Разработчики ПО, компании и прочие субъекты обязаны соблюдать эти правила (которые касаются их приложений, компаний и клиентского ПО, а не базовых протоколов). В противном случае их ждут негативные последствия. Это их, и только их выбор. Осуществляя надзор за этой нехитрой схемой – регулирование приложений, а не протоколов, – правительства помогают выполнить обещание лежащей в основе интернета технологии.
Если протокольные сети можно сравнить с демократиями, то корпоративные сети – с диктатурами. Ими безраздельно управляют собственники, что, конечно, эффективно в плане координации, но несправедливо по самой своей сути. Когда руководство издает то или иное распоряжение, все обязаны подчиняться. В то же время ничто не мешает ему менять политику по своему усмотрению в интересах корпорации и за счет блага других заинтересованных сторон. Экономическая мощь корпоративных сетей и их способность принимать решения в одностороннем порядке дает им серьезное конкурентное преимущество перед протокольными сетями. Однако корпоративные процессы принятия решений обычно непрозрачны, капризны и, как утверждают некоторые пользователи, дискриминационны.
Большая часть популярных сегодня интернет-продуктов принадлежит корпорациям. Это означает, что ими управляют как в диктатурах. Корпоративные сети стали великим благом для крупных игроков Кремниевой долины, многие из которых довольны сложившимся статус-кво. Корпоративная модель настолько тесно переплетена с тем, как сегодня работает интернет, что люди иногда забывают о существовании и других способов управления сетями. И все же трещины в монолитном здании корпоративных сетей уже начинают появляться, и пользователи все больше осознают их вредные эффекты. Наиболее заметны эти трещины в соцсетях – возможно, самом важном и значимом классе корпоративных сетей.
Еще несколько лет назад вопросы управления сетью могли казаться исключительно научно-теоретическими, но, к сожалению, с тех пор они стали реальной проблемой. Дебаты по поводу управления популярными корпоративными сетями, такими как Facebook♦, Twitter и YouTube, становятся повсеместными. Как алгоритмы должны ранжировать контент? Кто должен иметь доступ в сеть? Какова правильная политика модерации? Как обрабатывать пользовательские данные? Как должны работать реклама и монетизация? От этих вопросов напрямую зависят средства к существованию многих компаний и создателей контента. Они могут негативно сказаться даже на самой демократии.
Я искренне верю, что существует лучший способ управления сетями; и я в этой вере не одинок. Мои единомышленники считают, что управление сетью не должно зависеть от того, кому принадлежит конкретная компания, или от взглядов тех, кто в ней работает в тот или иной момент. Возьмем, например, Twitter. Возможно, вам нравилось управление компанией до того, как к власти пришел Илон Маск, но устраивает ли вас это сейчас? Может, вам нравится, как сегодня управляют вашей любимой сетью, но сохранится ли эта ситуация в будущем? Все больше людей приходит к мысли, что сети слишком важны, чтобы их судьбу определяли отдельные влиятельные компании или даже люди.
Некоторые считают, что решить эту проблему могут некоммерческие юридические субъекты. Сеть по-прежнему останется диктатурой, но ее, по крайней мере, будет контролировать организация, мотивы которой не ограничиваются исключительно наживой. Сторонники данного подхода часто указывают в качестве модели на «Википедию» – энциклопедию, которая работает на базе краудсорсинга, принадлежит некоммерческой организации Wikimedia Foundation и поддерживается ей. Идея, безусловно, интересная, но можно ли распространить эту модель на другие технологические сферы?
«Википедия» – случай особый. Это единственный крупномасштабный интернет-сервис, структурированный как некоммерческая организация[254]. Она смогла добиться успеха благодаря целой совокупности факторов, включая добрую волю основателей, долгосрочные и стабильные сетевые эффекты и низкие эксплуатационные расходы. В отличие от многих других интернет-сервисов, «Википедия» с момента ее появления в 2001 году не нуждалась во множестве изменений основного продукта. Потребительский спрос на энциклопедическую информацию менялся и меняется гораздо медленнее, чем технологические платформы. В результате расходы «Википедии» остались относительно низкими и вполне успешно покрываются добровольными пожертвованиями.
К чести ее основателей и правления, «Википедия» никогда не отклонялась от своей миссии, даже когда это было легко и позволяло неплохо подзаработать. Было бы здорово, если бы ее некоммерческую модель можно было распространить и на другие сферы интернета, но, к сожалению, ситуации, когда современные интернет-сервисы могут обходиться столь малыми постоянными инвестициями, встречаются крайне редко. Во всяком случае, обе самые известные попытки воспроизведения успеха «Википедии» в других сферах закончились тем, что сервис со временем отошел от своей первоначальной некоммерческой структуры.
Первая попытка была предпринята компанией Mozilla, создателем браузера Firefox[255]. Она начиналась в 1998 году как проект с открытым исходным кодом для управления кодом ранней версии браузера Netscape. В 2005 году, через два года после отделения Netscape как некоммерческой организации, Mozilla создала коммерческую дочернюю компанию, Mozilla Corporation. Это позволило ей применять более агрессивную бизнес-тактику, запрещенную для освобожденных от налогов некоммерческих организаций, в том числе, например, заключить многосотмиллионную сделку с Google[256] и приобрести ряд более мелких компаний для ускорения разработки новых продуктов[257].
Второй пример – OpenAI, создатель ChatGPT и других инструментов. OpenAI стартовала в 2015 году как некоммерческая организация[258]. Четыре года спустя она открыла коммерческую дочернюю компанию, чтобы собрать миллиарды долларов, необходимые ей для конкуренции с пятеркой крупных технологических компаний в области искусственного интеллекта. Стартап стал корпоративным.
Быть некоммерческой организацией в мире коммерции очень трудно. Оба вышеописанных перехода из одной ипостаси в другую были, судя по всему, вынужденными и оправданными. Интернет – среда крайне конкурентная. В ней доминируют крупные компании с денежными резервами в десятки миллиардов долларов. Конкуренция без генерирования дохода или доступа к рынкам капитала изначально ставит некоммерческие организации в очень невыгодное положение. Некоммерческая модель хорошо звучит в теории, но реализовать ее на практике чрезвычайно сложно.
Еще одно решение проблемы улучшения управления сетью – возврат к протокольным сетям. Джек Дорси, соучредитель и бывший CEO Twitter, – преданный сторонник этого подхода[259]. «Ни одно физическое или юридическое лицо не должно владеть социальными сетями или в целом медиакомпаниями. Это должен быть открытый и подлежащий верификации протокол», – написал Дорси в своем твите в апреле 2022 года, после ухода с поста CEO Twitter. Позже в том же году Дорси попросили высказаться о его пребывании на этой должности, и он признался, что превращение Twitter в коммерческую компанию стало для него «самой большой проблемой и величайшим сожалением»