В 2000-х RSS вполне успешно конкурировал с такими корпоративными сетями, как Twitter и Facebook♦. Но к 2009 году его начала заменять Twitter. Люди все чаще выбирали ее вместо RSS, чтобы подписываться на блогеров и других авторов. Некоторым членам сообщества RSS это казалось нормальным, поскольку в Twitter использовался открытый API, и компания клятвенно обещала продолжать взаимодействовать с RSS. Они считали Twitter просто популярным узлом RSS-сети. Меня же очень беспокоило такое развитие событий; тогда я написал в своем блоге следующее:
«Проблема в том, что на самом деле Twitter не открыта. Она была бы таковой, если бы сеть можно было использовать без какого-либо участия компании как института. А все обстоит ровно наоборот – все данные проходят через централизованный сервис Twitter. Сегодня доминирующими опорными интернет-сервисами: Вебом (HTTP), электронной почтой (SMTP) и обменом сообщениями по подписке (RSS) – стали открытые протоколы, распределенные по миллионам институтов. Если Twitter заменит RSS, он станет первым опорным интернет-сервисом с единым коммерческим “привратником”… В какой-то момент компании, чтобы обосновать свою оценку, надо будет зарабатывать кучу денег. Тогда мы и сможем реально оценить влияние ситуации, когда одна компания контролирует опорный интернет-сервис».
К сожалению, мои опасения оправдались. Вскоре сеть Twitter догнала и перегнала RSS по популярности, и только социальные нормы – и ничего более материального и существенного – не позволяли компании «вытащить затычку». В 2013 году, как только это стало отвечать корпоративным интересам Twitter, компания прекратила поддержку RSS. В том же году Google сделала то же в отношении Google Reader, подчеркнув при этом, что протокол очень сильно сдал свои позиции[65].
Когда-то RSS считался надежным способом социального нетворкинга. Нишевые сообщества продолжали использовать его и в 2010-е, но он уже не был серьезным конкурентом корпоративным соцсетям. Падение RSS напрямую связано с консолидацией сетевой власти в руках нескольких интернет-гигантов[66]. Как выразился один блогер, «этот маленький мандариновый “пузырек” – отсылка к оранжевому логотипу RSS – стал печальным символом неповиновения централизованной сети, все больше контролируемой горсткой корпораций»[67].
Я могу назвать две главные причины, почему RSS проиграл. Во-первых, функции. RSS не был способен сравниться с корпоративными сетями по простоте использования и расширенной функциональности. В Twitter пользователь мог зарегистрироваться, выбрать себе имя и учетные записи, на которые он хочет подписаться, и управиться со всем этим парой-другой кликов мышью. RSS же представлял собой просто набор стандартов. За ним не стояла компания, и никто не вел централизованную базу данных для хранения такой информации, как имена людей и списки подписчиков. Продукты, созданные на основе RSS, имели ограниченную функциональность. Они не были снабжены удобными для пользователя механизмами обнаружения контента, его курирования и аналитики.
А еще RSS слишком многого ожидал от пользователей. В этом протоколе, как и в электронной почте и Вебе, для присвоения имен использовалась DNS, но это означало, что создателям контента приходилось платить за регистрацию доменов, а затем переносить их на собственные серверы или передавать провайдерам RSS-хостинга. Для электронной почты и Веба это считалось вполне нормальным на заре интернета, когда не существовало иных альтернатив, а пользователями были в основном технари, привыкшие прилагать немалые усилия, чтобы что-нибудь получить. Но когда интернет наполнился людьми, не горевшими желанием всем этим заниматься, да еще и без достаточных технических знаний, RSS не смог выдержать конкуренцию. Бесплатные и удобные в использовании сервисы вроде Twitter и Facebook♦ предлагали людям более простые способы подключения к сети, публикации контента и его потребления, что позволило им привлечь десятки, потом сотни миллионов пользователей, а в случае с Facebook♦ – и вовсе миллиарды.
Другие попытки протоколов сравняться с возможностями корпоративных сервисов также потерпели фиаско. В 2007 году журнал Wired описал свою печальную историю создания собственной соцсети с использованием открытых инструментов вроде RSS[68]. Демоверсия уперлась в потолок перед самым финишем: разработчики поняли, что им недостает ключевого элемента инфраструктуры – децентрализованной базы данных. (Оглядываясь назад, можно уверенно сказать, что им не хватило именно той технологии, которую нам впоследствии обеспечат блокчейны.) Вот как это описали сами разработчики:
«В последние несколько недель Wired News пытался продвигать собственный Facebook♦, используя бесплатные веб-инструменты и виджеты. Мы подошли очень близко к цели, но в итоге потерпели неудачу. Нам удалось воссоздать, возможно, 90 % функциональности Facebook♦, но не самый важный ее компонент – способ связывать людей и заявлять о характере их взаимоотношений».
Некоторые разработчики, в том числе Брэд Фицпатрик, основавший в 1999 году блог-сеть LiveJournal, предлагали решить эту проблему путем создания базы данных социальных графов[69], управляемой некоммерческими организациями[70]. В статье 2007 года под названием «Мысли о социальном графе» Фицпатрик предлагает:
«Создать некоммерческое программное обеспечение с открытым исходным кодом (авторские права должны принадлежать некоммерческой организации), которое будет собирать графы с сайтов всех остальных соцсетей, сводить их в один глобальный агрегированный граф и опять его распространять. Далее он становится доступным другим сайтам (или пользователям) как через публичные API (для небольших/обычных пользователей), так и через загружаемые массивы данных посредством потока обновлений/API для получения итеративных обновлений графа (для крупных пользователей)».
Идея заключалась в том, что обычная база данных, содержащая социальные графы, поможет RSS успешно конкурировать с упрощенным порогом вхождения в мир корпоративных соцсетей. Предполагалось, что передача контроля над базой данных некоммерческой организации позволит сохранить ее нейтральность. Однако реализация этого плана требовала широкой координации между разработчиками ПО и некоммерческими группами. Эти усилия так и не получили должной поддержки, и, как описано далее, в главе 11, люди и в других контекстах технологических стартапов безрезультатно бились над тем, чтобы заставить работать некоммерческую модель.
А вот корпоративным сетям не нужно было координировать свои действия. Они могли стремительно идти вперед, даже если для этого надо было крушить и ломать.
И это подводит нас ко второй причине краха RSS: финансированию. Коммерческие компании, чтобы нанять больше разработчиков, расширить функционал, субсидировать затраты на хостинг и т. д., могут привлечь венчурный капитал. По мере роста им доступно все больше капитала. Такие компании, как Facebook♦, Twitter, и почти все другие крупные корпоративные сети сумели привлечь миллиарды долларов от частных и государственных инвесторов. RSS представляла собой просто слабосвязанную группу разработчиков, не имевшую доступа к капиталу, не считая добровольных пожертвований. Это изначально была неравная борьба.
По сей день финансирование ПО с открытым исходным кодом зависит от рыночных сил, которые иногда – но отнюдь не всегда – совпадают с интересами интернета. Например, в 2012 году в результате обновления ПО для OpenSSL, проекта с открытым исходным кодом, который снабжает пользователей значительной долей программ для шифрования интернета, была внедрена критическая ошибка уязвимости. Баг, получивший название Heartbleed, поставил под угрозу безопасность множества участников интернет-коммуникаций[71]. Инженеры по безопасности обнаружили баг только через два года. Все задумались, почему никто не сделал этого раньше, и выяснилось, что OpenSSL Software Foundation, некоммерческая организация, отвечавшая за поддержку этого интернет-протокола, состоит из горстки непомерно заваленных работой добровольцев и существует на ничтожное финансирование, включая пару тысяч долларов прямых ежегодных пожертвований[72].
Некоторые проекты с открытым исходным кодом финансируются весьма щедро, поскольку в их успехе заинтересованы крупные компании. В эту категорию попадает, например, самая широко используемая в мире операционная система Linux. Ее поддерживают компании, получающие выгоду от распространения операционных систем с открытым исходным кодом: IBM, Intel и Google[73]. Но создание новых протокольных сетей обычно не отвечает корпоративным интересам. На самом деле стратегия большинства технологических компаний заключается в том, чтобы захватывать сети, контролировать их и монополизировать. И последнее, чего они хотят, – финансировать потенциального конкурента. Конечно, протокольные сети отвечают коллективным интересам интернета, но с тех пор, как его в первые дни существования финансировало правительство США, у него не было и нет надежного источника прямого финансирования.
Как уже говорилось, электронная почта и Веб добились успеха прежде всего благодаря тому, что появились раньше любых серьезных альтернатив. Стимулы, которые они создали, дали старт «золотому периоду» креативности и инноваций, который продолжается и по сей день, несмотря на посягательства крупных технологических корпораций. Но все более поздние попытки построения сетей с протоколами так и не стали мейнстримом. Проблемы, с которыми сталкиваются такие сети, наглядно иллюстрирует поучительная история RSS. Однако та же история показывает нам, что протокольные сети заложили семена нового, куда более конкурентоспособного дизайна сети, который станет определяющим для следующей эпохи интернета.