От игры света вопреки законам физики, до восстания мертвецов, прямо из своих могил.
Запечатлеть что-либо тогда было крайне сложно. Как будто кто-то не давал сделать это специально. Лишь только расплывчатые, размытые снимки, которые вряд ли могли бы кого-то убедить.
А потом, ужасное кладбище уничтожили… Уничтожили без официальных приказов и разглагольствований. Таким образом, правительство избавилось от странного места, которое поломало карьеру многим партийным чиновникам, не способным, как говорилось тогда, остановить кладбищенского маньяка.
Но даже уничтожение всех захоронений не дало особого результата. Ведь теперь гиблое место перешло в другую материальную плоскость. В такую плоскость, которая была не подвластна человеку. А это значит, что больше ему никто не в силах мешать.
Никто кроме Виктора Борисовича, который вот уже несколько десятков лет пытается получить возможность не просто наблюдать за потусторонним миром, но и давать этому миру отпор.
Правда это не слишком хорошо получается. Ведь людям проще умирать по неизвестной причине целыми пачками, чем один раз поверить в правду, которая противоречит их устоявшимся убеждениям.
Глава 20
Крик ужаса и отчаяния поразил пространство. Кричал не один человек и не толпа людей. Нет. Это кричал все нутро черного, ночного кладбища. В таком ужасающем вопле отразилась вся суть заброшенного места, с которого еще недавно двое мужчин рассчитывали благополучно выбраться.
Но теперь они не были настроены так решительно. Чувствуя, что земля вокруг вибрирует, как при землетрясении, парни практически упали на тропинку.
Сам ад пробуждался от дневного сна. И теперь не оставалось ничего больше, как сжаться посильнее, надеясь, чтобы тебя не разорвали на части те, кто выходит с ужасным криком на поверхность.
— Что за мать твою еще происходит! — Проорал Леха.
— Я не хочу говорить, чувак… Ты и сам знаешь…
— Мы умрем?
— Нет. Если будем действовать, то нет. Я уверен!
— Как? Как вообще здесь можно действовать, Эд! — С нескрываемым страхом на лице произнес Леха.
В это время все вокруг относительно затихло. Но зато, ночной воздух наполнился отчетливо слышным рычанием, шагами, шорохами и плачем.
Кусты вокруг буквально ожили. Они теперь были далеко не такими безобидными, как при свете дня. Но через них все равно надо было идти. Идти, чтобы осуществить единственно возможный план побега.
— Не знаю, брат. Я сам теперь уже не знаю, — ответил другу Эдуард, поднимаясь на ноги.
— Видишь, из кустов торчит могила? — Добавил он. — Возьми от нее вон ту штуку…
— Зачем?
— Оружие. Хоть какое-то оружие… Понимаешь, — Эд потряс своим металлическим крестом, показывая его в качестве наглядной иллюстрации.
Мужчина понял, что от него требуется и молча кивнул, осознавая, что каждое лишнее слово теперь может стать последним.
Поднявшись с земли, Леха зачем-то на цыпочках подобрался к захоронению, о котором говорил его товарищ. Он нащупал прут, который плохо держался, и принялся его расшатывать, чтобы взять с собой.
Несмотря на гнилую ржавчину, прут долго не поддавался, не желая покидать своего законного места.
— Вера? Вера ты здесь… — раздался женский голос с противоположной стороны.
— Черт, это что, женщины? — Встрепенулся Алексей.
— Да… Женщины, такие же, как она женщины… — Процедил Эд, крепче сжимая крест. — Давай быстрее. А то нас сожрут живьем!
— Вера, Вера. Ты где? Мы уже тебя чувствуем, не прячься, — послышался голос иной женской интонации.
— Вставай скорее, у нас сегодня гости, — голоса были совсем близко. И это пробивало ужасными импульсами до самых костей.
Леха резко рванул железку, наконец-то отделив ее от довольно высокой ограды. Он сам удивился своему успеху, и зачем-то провел взглядом по полученному холодному оружию.
С виду это было настоящее копье. Заостренный наконечник и небольшой отросток металла около конца. Такое чувство, что его специально создали для древнего гладиаторского боя.
— Что стоишь? Валим на хрен! Валим, Леха! — Зверски прошипел Эд и кинулся в кусты.
Как бы проснувшись от мимолетного сна, человек с металлической палкой бросился прочь. И вскоре их обоих поглотил мрак ночных зарослей.
К счастью, сегодня была не самая темная ночь в году. Некоторые звезды и небольшого размера месяц давали хоть какое-то скудное освещение.
Глаза довольно быстро привыкали к такому. Да и само кладбище почему-то светилось фосфорным, потусторонним светом.
Все это давало возможность видеть перед собой хоть что-то. А иначе, двум бедолагам не удалось бы пройти и метра.
Но так они довольно успешно пробежали порядочное расстояние, протискиваясь кое-где с большим трудом. А кое-где перескакивая через препятствия.
Прорвавшись сквозь кусты и маневрируя между могилами, несчастные путники вынырнули на какую-то поляну.
И это заставило их замереть в невротическом шоке. На поляне находилась огромная статуя с мраморными крыльями, которая обладала при этом нежным, женственным лицом. Она склонилась на одно колено и огромными, черными зубами ела плоть еще живого человека, который молча плакал, испуская кровавую слюну.
В его зрачках отражалась неминуемая смерть, смешавшаяся с отчаянием. Он испытывал адские муки, находясь на земле. И ему хотелось теперь лишь одного, чтобы тварь как можно скорее перегрызла жизненно важные артерии. Ведь это позволит благополучно отправиться на тот свет, забыв об ужасающей боли.
— Эд, я видел ее еще в самом начале… — судорожно прошипел Леха.
— Господи, да она жрет этого парня…. — не слыша друга, выдохнул Эд.
Это зрелище до боли поразило его. И ему вдруг отчётливо показалось, что вскоре он сам станет обедом для мертвецов.
— Эд, нам надо идти. Ты же сам говорил, — довольно сильно толкнул его в плечо Леха.
Парень медленно кивнул головой и на трясущихся ногах пошел по кустам, стараясь обогнуть проклятое, открытое место, где в ночи чудовище совершало свою черную трапезу.
В такой ситуации каждый шорох мог стоить жизни. Поэтому продвижение проходило очень и очень медленно.
Необходимо было, как следует прислушаться к вездесущим шорохам, затем посмотреть себе под ноги. И лишь после этого делать осторожный, кошачий шаг в темноту, надеясь, что он не станет последним действием в жизни.
Время тянулось весьма медленно. И таких робких шагов было сделано не больше пары десятков, как вдруг Эд остановился и взглянул через ветки куда-то вдаль.
То, что он увидел, поразило его своей сюрреалестичностью еще больше, чем кровожадный памятник в виде ангела.
Среди большого скопления могил спокойно прохаживались мертвецы. Они были разного из себя вида. Кто-то просто был бледным и помятым, кто-то имел глубокие гниющие раны. А кто-то вообще потерял человеческий облик, являясь куском костлявого мяса.
Но все они при этом спокойно ходили взад-вперед и рассматривали округу. Казалось, что они даже разговаривают о чем-то между собой и что-то обсуждают.
Вполне себе нормальная жизнь. Нормальная жизнь тел, которых бросили гнить в ямы долгие годы назад.
По художественным произведениям мы привыкли считать, что подобная нечисть, либо ведет себя крайне агрессивно, либо просто слоняется, как неразумная, зомбированная материя.
Но это зрелище в свете яркого месяца вызывало ужас и оцепенение тем, что оно никем никогда не было предсказано.
Ведь ни один режиссер не мог подумать, что самые настоящие покойники могут вести светские беседы, спокойно прохаживаясь под луной.
— Твою мать, Леха… — с трудом смог прошептать Эд.
— У них тут своя жизнь. Целый город.
— И мы походу, часть продовольственного пайка для горожан.
Мужчинам захотелось кричать и бежать со всех ног. Атмосфера ночи полной зловещими существами разрывала психику на части.
И им стоило неимоверных усилий, сдерживая свои напряженные мышцы, как можно спокойнее миновать все это.
Шаг за шагом они отдалялись от живого надгробного памятника и «улицы» с мертвецами. Шаг за шагом вел их в кромешную неизвестность. Поэтому, вопреки законам логики и разума, напряжение только нарастало, превращаясь в настоящую паранойю.
Все вокруг казалось каким-то не таким, как днем. Даже на первый взгляд, безобидные объекты теперь таили опасность и могли лишить жизни несчастных людей.
Эд мог бы в очередной раз раскаяться перед самим собой и перед Лехой, за то, что он проявил порыв светлых чувств, в этой проклятой «Ауди».
А Леха мог бы в ответ на это осудить себя за поворот на старую дорогу. Ведь теперь эта экономия расстояния была не просто малой, а ничтожной. Потому что за нее, возможно, придется отдать жизнь.
Только вот философствовать в таком духе и думать о чем-то кроме собственного выживания, у них не оставалось сил. Теперь уж точно все лишние россказни должны быть отложены до момента выхода с территории Чижовского погоста. А иначе, такого выхода может не произойти…
— Слышишь, по кустам шевелятся и ходят, — заявил Эд, чувствуя, что они находятся в относительной безопасности. — А вон там, по ходу, еще кого-то жрут.
— Да… Ублюдские, кровожадные мрази… — Леха замялся после этих слов, а потом продолжил, — Как мы будем выбираться? Ты так и не сказал, что у тебя за план.
— План очень простой. Если ты видел колючку, то, наверное, заметил, что…
— О! Черт!!!
Эд прервался на полуслове. Позади него резко вскрикнул Леха.
Обернувшись, парень заметил, что его друг держится за ногу и стоит на одном колене.
— Зацепился за что-то. Что за хрень там??? — Испуганно процедил он.
Эд подошел ближе, но сразу же отшатнулся назад. От дерева, которое росло прямо посреди старой могилы, тянулась странная ветвь, похожая на человеческую руку.
Она крепко впилась в ногу Алексея, заставив его прервать напряженный шаг.
При этом примерно в полутора метрах над землей из коры дерева проступало что-то похожее на лишенную волос голову.