Что-то шершавое проскочило по штанине, оцарапав ступню. Вода вокруг пришла в движение, я ушел вниз, коснулся пятками дна и начал озираться по сторонам, выставив перед собой финку. Темная, довольно толстая и длинная лента, промелькнула перед глазами и прыснула куда-то в сторону, подняв взвесь из ила и песка.
«…не очкуем, это всего лишь щука…» — прошептал Муха.
«…мутант это какой-то, а не щука…» — ответил Ларс: «…не люблю я их, брр…»
«…и даже котлетки?» — Ленька причмокнул.
«…котлетки, конечно, можно. И уху можно. Вот раньше бывало…» — вздохнул Ларс, но его перебил Муха.
«…тихо, кажется, пришло время очковать…»
Впереди в мутной темноте со дна поднялся какой-то крупный продолговатый предмет. Поднялся на метр, покачался на течении и начал погружаться обратно, словно привязанный. Атаки не последовало, и я медленно, преодолевая толщу воды, подплыл поближе.
Утопленник.
Вздутая кожа, исписанная темными символами, неестественно выгнутая шея и повернутые руки без пальцев. От ноги мертвеца ко дну, к какой-то стальной болванке, похожей на кусок от рельсы, шла толстая металлическая цепь. Мертвяк фонил в спектре ауры примерно так же, как охранные столбы.
«…я так понимаю, пальцы им отрубают, чтобы не развязались?» — заинтересовался профессор: «…оригинально, конечно, хоть и не гуманно…»
«…думаешь, их живыми в воду бросают?» — поморщился Муха.
«…конечно!» — фыркнул Ларс: «…иначе какой смысл? Нужно же появление фобоса спровоцировать, а знаки и цепь, это чтобы он служил потом хозяевам…»
«…очень познавательный экскурс в сто и один способ создать фобоса, но лучше скажи, насколько они опасны?»
«…не знаю, просто не липни к ним и узнавать не придется…» — отмахнулся Ларс.
Мысленная речь была довольно непривычной, но даже не будь я под водой, даже просто воздухом рядом с трупом дышать не хотелось. Вокруг утопленника плавала какая-то взвесь в виде перхоти и суетились мальки, бросившиеся врассыпную при моем приближении.
Так что я еще плотнее стиснул губы. Сверился с мейном, сколько у меня еще есть запаса воздуха и шустрее заработал «ластами». Обошел тушу утопленника справа, чуть не хрюкнул, выпустив кучу пузырей изо рта, когда опухшая синяя рука дернулась в мою сторону и обрубками пальцев зацепила по лодыжке.
Ускорился и неуклюже ушел в другую сторону, натолкнувшись на второе тело. Это была женщина, я запутался в длинной растрепанной косе, оттолкнулся, чувствуя, как несмотря на подогрев, ледяные щупальца панической атаки скребут по позвоночнику. Утопленную качнуло в мою сторону, но цепь тут же дернула ее обратно.
«…поплавки, какие-то подводные…» — сплюнул Муха: «…но хорошо, хоть не мины…»
«…мины во втором кольце будут. Матвей, если этих не тискать, то к следующим лучше вообще не подходить…» — ответил профессор.
Я проплыл мимо еще как минимум десяток «поплавков» — в основном мужчины. Все с отрубленными пальцами, а некоторые и с выбитыми зубами — Грешники делали все, чтобы жертвы не могли развязаться и умирали в страшных мучениях. Больно, страшно, вроде, и не связан, но от этого только мучительней.
Чем ближе к поселению, тем трупы были старше — когда я проплыл мимо двух скелетов, глушилка, наконец, пропала, и ночной подводный мир зажегся яркими красками в спектре ауры. К сожалению, багровой от жажды крови фобосов и ядовито-зеленой от скверны. Один только источник отличался — бледная бирюзовая искорка тлела, как затухающий бычок сигареты в ночном поле.
«…мелковато, что-то для императора…» — спросила Харми.
«…нормально…» — хмыкнул Ларс: «…во-первых, мельчают государи… Вот прадед его был ого-го! А во-вторых, его же там прессуют, как коровью титьку. Так что скажи спасибо, что успели живым застать, если, конечно, он уже не овощ…»
«…типун тебе на язык, а потом на кол за такую крамолу…» — выдал Муха.
Я призвал фобосов к тишине, еще раз сверился с запасом воздуха и аккуратно побрел вперед. Хотел выбрать оптимальное направление — так, чтобы поближе к берегу, но без фобосов из второго охранного кольца. Но не смог — под ногами стал попадаться всевозможный мусор. От каких-то обломков до запутанных обрывков сетей. Которые, как живые змеи, все время норовили опутать ноги. Я опять чуть не крякнул, вонзив в ногу рыболовный крючок, а потом чудом разминулся с битым стеклом.
Экологию, похоже, в идеологию Грешников не завезли. Что же еще один знак, что друзьями мы не станем. Я нащупал более-менее ровную площадку, убедился, что рядом никого нет, оттолкнулся и всплыл на поверхность. Высунулся по кончик носа, восстанавливая запас воздуха, и огляделся.
Со стороны берега открылось несколько новых объектов поселения. Впереди был гараж для лодок, сейчас пустой. Он уходил вглубь берега почти на десять метров, а оттуда можно было незаметно проскочить почти до кургана. Нужно было только подловить и разминуться с двумя патрулями, которые кружили рядом. А потом разобраться с теми, кто стоял у входа.
Ладно, как говорится, перед прорывом не надышишься. Я вернулся под воду, сжал финку покрепче и поплыл в самый широкий проход между темными пятнами. И через десять метров лицом к лицу встретился с оплывшим раздутым лицом утопленника.
Белые глаза без зрачков, гнилые зубы в открытой пасти, откуда выплыло нечто похожее на пиявку, только с парой десяток ножек. Пальцы были на месте, толстые разбухшие сардельки с острыми грязными ногтями. Оторвать что-то вряд ли смогут, а вот заразу занести за милую душу.
Но утопленник не атаковал — изучал, пытался идентифицировать или ждал какого-то пароля. Чем больше я молчал, тем больше он хмурился, а за его спиной подтягивались остальные темные сгустки. Ощущение такое, будто мою чистейшую ауру трогают грязными руками и пачкают. Словно кто-то слепой ощупываем меня, пытаясь понять мою форму.
Я зажмурился, представляя, что «тучка вовсе не медведь», а случайно проплывающий по речке мейн. Отдал своему фобосу еще больше силы, чуть было не переборщив настолько, что сам не начал верить в то, что я утопленник. Мыслительные процессы замедлились, температура тела, и особенно мозга, стали снижаться.
Утопший страж все тыкался в мою ауру, пингуя меня на тему свой-чужой. И кажется, контакта не было. Жирные складки над его ртом поползли в сторону, оголив уже не зубы, а гнилую десну. А внутри темные сгустки ауры начали сжиматься в подобие пружины перед броском.
Вода вокруг меня всколыхнулась, и по бокам материализовалось еще два утопленника. Патлатое тощее тело с наполовину оголенным черепом слева, и какой-то обрубок без ног начал когтями скрести в мою штанину справа.
Это уж перебор, надо брать диалог в свои руки и направлять в нужное русло. Раз «медведь не тучка» не работает, значит, медведь должен стать «боссом местной качалки».
Новая фокусировка на мейне, калибровка и перестройка и подача силы в руку. Давно я не пользовался этим навыком. Руку с финкой пока расслабил и отвел в сторону, а вторую начал накачивать энергией, сливая ее с мейном. Коже не вздулась, но посерела, покрывшись чем-то похожим на чешую. Пальцы затвердели, а из ногтей вылезли костяные когти-шипы. Сантиметра два — на зависть не только марвеловскому человеку-пантере, но и всем утопленникам в мире. Хоть маникюрный салон открывай! Чисто для своих!
Как только трансформация завершилась, я схватил стоящего передо мной стража за горло, провалившись в трухлявую плоть и, не обращая внимания на облачко гноя, расплывающееся вокруг, сдавил. Встряхнул утопленника и подтянул к себе, типа в глаза смотри.
А теперь сам начал его прощупывать.
Не пытался изгнать и переварить (это могут почувствовать Грешники, да и много вокруг уже собралось утопленников), но начал выискивать ключевые точки самой сути фобоса. Ту боль и ее последствия, которые сделали его таким. Страх, обида, жестокость, жажда крови — все те эмоции, которые я никогда не пожелаю нормальным людям. Взял их, усилил и отправил обратно в стража.
Сработало.
Сначала отвалился обрубок, который уже практически стиснул костлявые пальцы вокруг лодыжки. Потом отступила патлатая и, наконец, сдался страж. Спрятал клыки и прекратил сопротивление, хотя еще секунду назад, дергал шеей. Обмяк и, как только я разжал пальцы, отплыл в сторону, пропуская.
Я рванул, не разбирая дороги, не парясь, что вокруг меня может бурлить вода. Бросился в сторону лодочного гаража, вынырнул под узким причалом и забрался внутрь постройки. Рухнул на кучу из сетей и канатов и понял, что никак не могу вдохнуть.
Меня трясло. Крупные капли пота, смешивались с водой и скатывались на пол. Минут пятнадцать я пролежал так в темноте, не двигался, стараясь выгнать из себя остатки чуждых для меня эмоций. А гадость будто въелась, как жвачка, забытая в стиральной машине.
Где-то на улице дважды слышался, проходящий мимо, патруль.
Я перебрался к двери и приник щелочке между досками, ориентируясь на стучащий в висках пульс, отсчитал время, когда патрульные снова пересеклись. Выпустил Белку на разведку, изучая маршруты, и стал ждать нового прохода.
Достал снаряжение — обвешавшись по самое не балуйся. На плече «шмайсер», за спиной «кочегар», на груди перевязь с гранатами, а в руках «задира» с глушителем.
«…что, босс? Идем ва-банк?» — хмыкнул Муха: «…лапку далеко не убирай…»
— Готов?
«…всегда…»
— Ты прямо пионер. Не зависай, это комплимент. Погнали, Ларс, прикрывай.
Как только патрули прошли мимо, я бесшумно выскользнул из сарая, пересек узкую улочку, сныкавшись большой бочкой для дождевой воды. Оттуда гуськом прокрался под темными окнами небольшого сарая и там уже припустил к кургану. Зашел сзади и прячась в тени редких кустов, росших на склонах, стал пробираться к входу.
Остановился за несколько метров, когда отчетливо разглядел два бугристых затылка. Вроде чешуи или какой-то иной броди Грешников нет — просто крупные падаваны с зачатками скверны. Сейчас, как в компьютерной игрушке, бросить бы камень в сторону, чтобы они пошли проверять, а я проскочил бы внутрь. Но что-то мне по