«…и Львов так-то недалеко…» — продолжил Муха, словно читая мои мысли.
«…ага, и буханку жалко бросать…» — поддакнул Ленька.
— Матвей! — снова закричал Гидеон, уже наполовину войдя в портал.
— Идите, я догоню! Тут дело еще осталось и моторку надо перепарковать… — я махнул Гидеону, свистнул Хрустика и ушел в тень, побежав в сторону реки.
Глава 27
Прежде чем нырнуть в речку, убедился, что наши ушли. Зеркальное полотно растаяло, оставив после себя только радужную дымку. Вокруг которой суетились бойцы Грешников. Несколько раз выстрелили, один самый шустрый попробовал рубануть топором, в другой (видимо, с магическими способностями) начал крутить замысловатые пассы скрюченными пальцами, пытаясь активировать портал обратно.
В еще довольно большая группа двинулась за мной, пытаясь догнать меня по темноте. За спиной раздался взрыв, когда кто-то вляпался в ловушку Банши. Погоня сбросила скорость и растянулась, но мне было уже все равно. Еще двести метров бега, и я нырнул обратно в реку.
Ушел под воду и, расслабившись, отдался течению.
«…слушай, Матвей…» — спросил Муха: «…а кто такой Рэмбо? Много его что-то мелькает в твоих мыслях в последнее время…»
Я внутренне улыбнулся, но отвечать не стал. Чуть-чуть приподнялся, так чтобы из болотной тины только глаза торчали. Проморгался, стряхивая гнилую траву, заметил, мелькнувшую в кустах спину Грешника, и совершенно бесшумно поднялся в полный рост. Метнул отравленную финку и рванул за ней же. Подхватил мертвое тело, прежде чем оно упало, стащил патронташ и оттащил его с тропинки, спрятав в корнях упавшего и почти сгнившего дерева, и снова погрузился в воду.
На все про все ушло меньше тридцати секунд. Уже даже тина на поверхности воды надо мной стянулась обратно, скрыв мой след.
«…небрежно сработал…» — фыркнул Ларс: «…два листика упало и сухую ветку обломил…»
«…поддерживаю…» — кивнул Муха: «…вторую неделю тренируемся, а толку никакого…»
«…что вы на него накинулись?» — заступилась Харми: «…всяко лучше, чем вчера… когда грешный хрюкнуть успел, и вся их толпа собралась…»
«…тихо, еще один идет, потеряшку ищет…» — зашипел Ларс: «…Матвей, давай теперь я помогу, а вы учитесь, сынки…»
Так называемая учеба действительно шла уже вторую неделю. Если быть точнее, то пошел тринадцатый день, как мы отправили императора домой.
Тринадцать долгих дней, проведенных в Енисейской губернии. Я двигался пешком, до «буханки» все-таки не получилось добраться — оттеснили. Шел, виляя довольно крупными зигзагами. Прятался от патрулей, охотился на патрули, прятался от преследователей, охотился на них же. То, что можно было назвать игрой в кошки-мышки, практически сразу превратилось в чрезвычайно мрачную версию фильма: «Рэмбо: первая кровь».
А сейчас уже, наверное, семьдесят какая-то кровь. Фобосы уже всерьез хотели переименовать ЧОП «ЗАРЯ» в ДРГ «ЗАКАТ». Но и группой одного человека назвать сложно, и до заката губернии Грешников было далеко.
Хотя мы старались. Разорили несколько хуторов, сожгли четыре аванпоста, вырезали две группы, которые пытались меня поймать, а одну (точнее, уже две) заманили в болото, откуда первые уже не вернутся, а на вторых сейчас посмотрим еще.
Но главная цель была — сырьевая база, то есть разрывы. В первую неделю я сжег восемь штук. В основном старые, но парочка свежих, спровоцированных на местах жертвоприношений. Так я еще один отряд Исаева нашел. Под конец второй недели стало тяжелее — Грешники, измучившись бегать за мной по лесам, стали устраивать засады возле источников силы.
Это тоже меня устраивало. Но хотелось выманить Львова, который пока на мои диверсии не велся. Поэтому я шел к нему сам. Порой всего десять километров в день, причем в другую сторону, уходя от погони или обходя слишком крупные засады.
Каждый бой, а особенно закрытый разрыв, делал сильнее меня и фобосов. По условной терминологии я перевел на следующий уровень всех, плюс еще по разу Муху и деда.
Боксер стал еще сильнее и мог ударить даже на расстоянии (как давным-давно в подземелье перевертышей и сектантов), только теперь я мог это выдержать без ненужной потери сознания.
Харми усилила способности моей регенерации, а мэйн просто все удвоил. Толще броня, дольше без воздуха под водой. Белка обрела плотность, став больше похожа на живого зверька, и могла теперь дольше существовать в автономном режиме.
По Леньке нормальной информации пока не было, но он обещал проявить себя в городе. Как только встретит любые замки или сейфы. Сейчас вроде стал умнее, с глупостями не встревал и обдумывал каждую реплику, частенько опаздывая с ответом, когда обсуждение либо закончилось, либо свернуло в сторону. И именно поэтому — вроде стал умнее.
Больше всего изменений произошло с дедом и, соответственно, со мной. Не имея собственного воплощения, а будучи лишь некой надстройкой к моим навыкам, от притока энергии росла именно моя сила. Без какой-то конкретики и техники, как, например, у нашего техничного Мухи — просто напор и мощь, будто я все время на энергетиках. Про надстройку — это мне Ларс объяснил, а про энергетики — это уже была моя интерпретация собственного ощущения.
Сам профессор пока еще не осознал своих новых возможностей и продолжал подталкивать меня к экспериментам. Вот как сейчас…
На тропинке появился еще один патрульный, закончивший обход своей половины лагеря. Стал озираться по сторонам в поисках напарника. Зевнул, потянулся и подобрал что-то из травы, закинул это что-то себе в рот и начал хрустеть. Пожевал и выплюнул какой-то зеленый сгусток.
«…фу, мерзота грешная…» — скривился профессор: «…жуков он, что ли ест? надо ему диету разнообразить…»
Грешник прошел немного вперед, всмотрелся в лес, пытаясь разглядеть напарника, но сам пока не паниковал. Крикнул, позвав того по имени, и стал ждать. Еще что-то нашел в траве, подхватил и потянул в щель между кривыми обломанными зубами. В этот момент мы атаковали.
Небольшой в пару сантиметров покатый камушек взвился в воздух при помощи силы Ларса, со свистом пролетел несколько метров и вошел Грешнику прямо в открытый рот. Тот, задрав голову, схватился за горло, начал давиться, пытаясь сделать вдох. В воздух подпрыгнуло еще несколько комочков земли и как пробка в бутылку, все это шмякнулось в лицо Грешники. Моментально забивая ноздри и уплотняя «заглушку» во рту. Мужик захрипел, упал на колени и начал раздирать себе лицо, пытаясь избавиться от земли, чтобы сделать вдох.
Не смог и через пару минут затих, завалившись в траву.
«…фи, как-то грубо…» — поморщилась Харми.
«…зато эффективно, и можно лишнюю силу на твои яды не тратить…» — ответил Ларс: «…там сколько еще осталось? Пойдем шухера наведем или пока по одному ловить будем?»
На тринадцатый день в роли диверсанта в глубоком тылу мы забрались в совсем уж какую-то лютую чащу с кучей болотистых участков, но и скоплением Грешников. Скрытый в болотах лагерь, где Грешники строили новый жертвенник для создания разрыва. Пара деревянных избушек и бревенчатые землянки, которые, должно быть, выполняли роль строительных вагончиков и клеток для пленников.
Наткнулся я на них случайно, сначала услышал звук топоров и падающего дерева, а потом уже набрел на лагерь. Моторок не было, видимо, завезли и бросили. Дюжина матерых Грешников, несколько падаванов и два десятка пленников. Может, больше — они сидели по разным ямам. Из той землянки, откуда чувствовалась сила, никто не выходил. Только падаваны один раз в день бросали туда еду. А вот остальных — обычных потрепанных жизнью, худых и небритых мужиков, как только не гоняли. Лес валить, чтобы расчистить площадку, ямы под бревна копать и сами бревна готовить к дальнейшей работе Грешников.
На улице было сколочено несколько кривых, но устойчивых верстаков. Там два старых Грешника со скрюченными «горбатыми» пальцами выдалбливали демонические рожи на бревнах. Три уже было вкопано, оставалось еще два, чтобы замкнуть лучи пентаграммы, начерченной на земле.
«…а потом растянут между столбами…» — прошептал Ларс: «…за голову, ноги, руки и рвать начнут… Вот это вот грубо…»
«…да, пофиг как…» — отозвался Муха: «…главное, чтобы у них там еда была, а то надоело уже себя вампиром чувствовать…»
«…будто ты сам что-то есть будешь…» — засмеялся профессор: «…а так-то вон, жуков погрызи, если зубы чешутся…»
«…нет, но Матвей хоть поест нормально… а нас хоть штырить перестанет от этой диеты…»
«…радовался бы, столько дармовой силы…»
«…радуюсь, конечно…» — загрустил Муха: «…но это же, как его там? деликатес, а их не просто так маленькими порциями харчят… Реально, воротит уже…»
В чем-то я с Мухой был согласен. Первые два дня с едой и сном была вообще беда. Пока освоился в одиночестве, пока сориентировался на местности, пока оторвался от погони, думал, не вытяну. И тогда Ларс предложил использовать кровь императора. Не пить, к счастью, как обычный эликсир, но поглощать, как энергию от изгнания.
Еще день я сомневался, питаясь орехами, ягодами и редкими мелкими зверьками и костлявой рыбой, которую удавалось зацепить по дороге (жесткими и невкусными без запасов походной кухни). Но потом сдался и не пожалел. Если и существовал в этом мире какой-то суперфуд, то это был он. Поглощение всего одной склянки не только врубало бодрость на несколько дней, но и наполняло энергией не хуже закрытого разрыва.
Вампиром я себя не чувствовал, скорее праноедом, который только солнцем питается. И который уже скинул больше пяти килограмм веса за неполные две недели. Организм справлялся, делая вид, что всем доволен, и даже два часа сна его устраивают, но мозг обманываться не хотел. Требовал хлеба и, почему-то яблок.