едневно. На обед я оставляю матери заранее приготовленный большой сэндвич. Съесть его она пока что в состоянии без посторонней помощи, и присматривать в этот момент за нею особо не нужно. Впрочем, надолго ли ее хватит, я не знаю. А о том, что случится, если она вдруг подавится, и думать боюсь.
Марк Вольф замолчал и страдальчески посмотрел на гостя.
Адриан никак не мог понять, какое отношение все это имеет к нему и к его уговору с Марком, но тут у него в голове раздался голос Брайана: «Соображаешь, братишка, к чему он клонит? Проблемы, расходы…»
Через секунду-другую Вольф снова обратился к Адриану:
— Я, конечно, помню, что мы с вами заключили соглашение и вроде бы даже договорились об условиях. Но тут такое дело…
Адриан услышал, как где-то совсем рядом издевательски засмеялся Брайан.
— В общем, я хочу внести в наш контракт кое-какие изменения. Одного обещания не сдавать меня легавым будет недостаточно. Я хочу, чтобы моя работа была оплачена. Уверяю вас, я трачу на нее немало времени и сил. Между прочим, в эти часы я бы мог работать сверхурочно и получать неплохую прибавку к ежемесячному жалованью.
Вольф подошел к креслу, стоявшему перед телевизором, вытащил ноутбук из мешка с вязаньем и стал возиться с соединительным кабелем.
— Но с чего вы взяли, что у меня… — начал было Адриан, но Марк бесцеремонно перебил его:
— А вы, профессор, не скромничайте. Уж я-то про таких, как вы, все знаю. Любите вы, ученые, прибедняться, а у самих — денег куры не клюют. Ох уж мне эти бедненькие университетские преподаватели! Годами гранты от правительства получают, всякие надбавки от губернатора штата им положены… Вы ведь там, в университете, все заодно: наверняка какой-нибудь приятель с экономического факультета в нужный момент шепнул вам, куда нужно вложиться, чтобы и пенсия хорошая была, и дивиденды по акциям шли. Нет, конечно, посмотришь на вас, так даже слеза прошибает: древний «вольво» — того и гляди, развалится, одеваетесь — бомж бомжом, смотреть страшно… В общем, выглядите вы так, словно у вас ни гроша за душой. Но меня не проведешь: уж я знаю, у вас где-нибудь в банке миллион-другой точно лежит.
Адриан в очередной раз убедился, что люди, которые с уверенностью заявляют, будто знают что-либо досконально, на самом деле чаще всего совершенно некомпетентны в этом вопросе, порой даже невежественны. Впрочем, это мнение в данный момент он решил оставить при себе.
— Так чего же вы от меня хотите?
— Я хочу получать деньги за потраченное мною время.
Брайан начал нашептывать Адриану на ухо инструкции и советы. В голосе младшего брата слышался профессиональный азарт. Что ж, дело понятное: адвокат готовит для оппонента ловушку.
— Вообще-то, это уже похоже на вымогательство.
— Ни в коей мере. Я просто хочу получать плату за оказанные услуги.
Адриан кивнул собеседнику. Он сейчас действовал строго по инструкциям брата, который шепнул ему на ухо: «Попроси у него телефон».
Адриан так и сделал.
— Ну хорошо. Не могли бы вы одолжить мне свой сотовый телефон? Вы уж извините, я свой всегда забываю, а мне нужно позвонить.
Вольф улыбнулся, сунул руку в карман и вытащил телефон. Протянув его Адриану, он сказал:
— Пожалуйста, звоните.
«Начинай блефовать», — прошептал Брайан.
Адриан даже не успел сообразить, что именно подразумевает Брайан под «блефом» в данной ситуации, а его пальцы уже непроизвольно потянулись к кнопкам телефона. Ощущение было такое, словно команды руке профессора отдает не его мозг, а воля Брайана. Не вполне понимая, что делает, Адриан Томас набрал три цифры: 911.
«Кого спросить, ты сам знаешь», — напомнил ему Брайан.
— Инспектора Коллинз, будьте добры.
Вольф удивленно поднял брови и сказал:
— Я не сказал, что нашел ее. Я сказал: «может быть, нашел». Но если вы сейчас наговорите по телефону лишнего, то может так оказаться, что я ее не найду.
Адриан забеспокоился, но успел сориентироваться в последний момент: услышав в трубке короткое «алло», он нажал на кнопку «Отбой».
«Это должно сработать, — спокойно и рассудительно произнес Брайан. — Главное — быть внимательным и не проколоться. Я такие спектакли не раз разыгрывал. Теперь следующий шаг: сделай так, чтобы он конкретизировал свои требования».
— И все же, мистер Вольф, я хочу, чтобы вы определились. Вы нашли девушку или нет?
Вольф покачал головой и ответил:
— Видите ли, все не так просто, как кажется.
— Очень просто, уверяю вас, — гнул свое Адриан.
«Хорошо», — подбодрил его Брайан.
— Итак, я повторяю свой вопрос. Вы нашли ее?
— Я бы сказал так: я знаю, где ее искать.
— Это не то же самое.
— Согласен, — кивнул Вольф, — но это очень близко. Это почти то, о чем вы просили.
«Отлично, Адри. Продолжай. Дави на него. Ты же видишь — он почти сдался».
— И что же вы хотите взамен? Огласите ваше предложение, — сухо произнес Адриан.
— Я просто хочу, чтобы все было по-честному.
— Это не предложение, а утверждение. Выкладывайте, что вам нужно.
— Профессор, вы прекрасно понимаете, о чем я говорю.
— Мистер Вольф, если мы с вами оба прекрасно понимаем, о чем идет речь, то потрудитесь, пожалуйста, назвать цену, которая будет адекватной для того, чтобы — как вы изволили выразиться — «все было по-честному».
Вольф явно колебался. По его лицу растеклась несколько растерянная улыбка, отчего он стал похож на диснеевского Чеширского Кота — с безошибочно узнаваемой зубастой улыбкой в пол-экрана. Адриан вспомнил, как они смотрели «Алису в Стране чудес» вместе с Томми. Вспомнилось ему и то, как он долго и обстоятельно объяснял сыну, что вероятность того, что малыш провалится в кроличью нору и окажется в королевстве, где головы людям рубят без суда и следствия, ничтожно мала. Да, когда Томми был совсем маленьким, его гораздо больше пугали фантазии и сказки, чем реальные опасности, существующие в окружающем мире. Он был готов часами смотреть жутковатые научно-популярные передачи об акулах, нападающих на людей у берегов Калифорнии, или о голодных львах, обитающих на просторах Серенгети. Эти документальные фильмы Томми смотрел как завороженный. Но стоило на экране появиться какой-нибудь курящей кальян гусенице, как он бледнел, покрывался потом, кашлял, а вечером, вместо того чтобы спокойно заснуть, долго плакал в кровати.
«Адри, не отвлекайся. Сосредоточься и будь настойчив. Это сейчас самое главное».
Брайан также был готов проявить настойчивость, то и дело одергивая пустившегося в воспоминания старшего брата.
— Ну, я даже не знаю, профессор… Как бы вам сказать поточнее… В общем-то, мы можем прикинуть, сколько стоит мое рабочее время…
— Назовите цену. Например, свою удвоенную ставку, которую вы получаете в магазине, когда работаете в выходной день или сверхурочно.
— Нет, так дело не пойдет. Там я простой продавец, а в этом случае я взялся за весьма квалифицированную работу как редкий специалист в своей области. Я думаю, за уникальность моего опыта мне тоже полагается… ну, скажем так, некоторый бонус.
— Мистер Вольф, если вы так твердо вознамерились выжать из меня какие-то деньги, сделайте одолжение, назовите сумму, которую вы желаете получить.
«Отлично, — одобрительно сказал Брайан, — это должно привести его в замешательство».
Адриан не мог в очередной раз не признаться себе в том, что его младший брат гораздо лучше разбирается в психологии преступника, чем можно было бы предположить.
— Ну хорошо. — Марк Вольф попытался зайти с другой стороны. — А во сколько бы вы сами оценили…
— Мистер Вольф, успех в таком деле был бы бесценен. Я бы и сам затруднился назвать его денежный эквивалент. Но, с другой стороны, вы и сами понимаете, что я не хотел бы оплачивать вам неудачу.
— Назовите свою цену, — вновь попытался выкрутиться Вольф. — Тогда я буду знать, насколько усердно мне следует работать.
— Не держите меня за дурака, да и себя не обманывайте. Согласитесь, какую бы сумму я сейчас ни назвал — тысячу, десять тысяч, миллион, — вы запросите вдвое или даже втрое больше, когда у вас будет что мне сообщить. Или я не прав?
Вольф поджал губы и отвернулся. Адриан понял, что выиграл спор.
Он удивлялся сам себе: ему не верилось, что он оказался способен вести столь жесткие переговоры.
— Я вам вот что скажу, мистер Вольф: будет вам премия за выполненную работу. Можем назвать это иначе: «гарантированным вознаграждением», как на плакатах «Разыскивается живым или мертвым» в старых вестернах. Сумма вознаграждения — ну, скажем, двадцать тысяч долларов. Это большие деньги. Найдете информацию, которая наведет нас на Дженнифер и поможет вернуть ее — обращаю ваше внимание: только в этом случае, — и я плачу вам двадцать тысяч. Но давайте проговорим еще раз: находите Дженнифер — получаете деньги. Начинаете играть в какие-то игры, водить меня за нос или в конце концов ваши поиски оказываются безрезультатными — во всех этих случаях вы не получите ничего. Пусть это будет вашим финансовым стимулом. На всякий случай предостерегаю вас от попытки дважды нажиться на одной и той же информации. На вашем месте я не стал бы даже пытаться вымогать деньги у родственников девушки или у кого-то еще. Чует мое сердце, полицейские отнесутся к вам с меньшим пониманием, чем я, и за попытку шантажировать родителей Дженнифер или за вымогательство у них денег вы запросто можете угодить за решетку. Несомненно, это было бы абсолютно справедливо, но я… я человек другого склада и к тому же несколько странный, я бы даже сказал, сумасшедший отчасти… — Адриан зловеще улыбнулся, как герой-злодей в провинциальной театральной постановке. — Так что могу вам позволить потренироваться в вымогательстве денег на моей персоне.
— А почему я должен верить вам на слово? — спросил Вольф. — Какие у меня будут гарантии?
Адриан сухо рассмеялся, а затем ответил, как отвечает профессор на вопрос студента, заданный после лекции: