На экране появилась заставка с большой стрелкой и надписью PLAY. Хозяин дома навел курсор на стрелку и щелкнул кнопкой мыши. Послышалась музыка — «Ода к радости» Бетховена. Мелодия исполнялась на синтезаторе. На экране тем временем появилось изображение еще совсем юного Малкольма Макдауэлла в роли Алекса из кубриковского «Заводного апельсина». Алекс был как в фильме — в белом трико, черных клоунских ботинках, с театрально подведенными глазами и в шляпе-котелке. Именно в таком образе этот герой стал знаменит на весь мир, именно таким создали его талант актера и гений режиссера картины, прогремевшей в международном прокате в начале семидесятых.
Этот кадр вызвал оживление и даже аплодисменты у аудитории, собравшейся в пентхаусе в центре Москвы, — особенно у представителей старшего поколения: они отлично помнили и книгу, и пьесу, и, разумеется, знаменитый фильм.
Портрет Алекса исчез, и экран погрузился в напряженную пульсирующую темноту. Через несколько секунд на черном фоне появилась надпись, выполненная острым как бритва кроваво-красным шрифтом: «Что будет дальше?»
Название программы побледнело, и на его месте всплыл очередной титр: «Часть 4».
На экране появилось изображение какого-то помещения, судя по всему — подвала. Изображение было неожиданно зернистым и как будто плоским, одномерным, несмотря на то что для трансляции явно использовалась современная недешевая высококачественная камера. Помещение выглядело пустым, унылым и необитаемым. Ни окон, ни дверей в поле зрения камеры. Догадаться, что это за место, — невозможно. Место без названия, без координат. Гостям московской вечеринки, помимо серых бетонных стен и пола, была видна только старая кровать с металлическим каркасом-сеткой. На кровати лежала молодая женщина, раздетая до белья. Голова ее была укутана в какой-то черный колпак или капюшон. Ноги и руки женщины были пристегнуты наручниками и цепями к вкрученным в стену — как в старинной тюрьме — кольцам. Женщина лежала совершенно неподвижно, и о том, что она жива, говорили лишь колебания тяжело вздымавшейся груди. Была ли она без сознания, одурманена наркотиками или просто спала — понять было невозможно. Прошло, наверное, с полминуты — и женщина в черном капюшоне изогнулась всем телом, отчего сковавшие ее цепи зазвенели.
Кто-то из гостей непроизвольно охнул. Кто-то спросил по-французски: «Est-ce-que c’est vrai?» Но ответа не последовало. Все неотрывно смотрели на экран, стараясь не пропустить ни одного кадра.
Другой участник вечеринки стал рассуждать по-английски: «Да нет, это же просто постановка, перформанс. А девушка — актриса, которую специально наняли для участия в театрализованном представлении».
Женщина в платье с блестками посмотрела на говорящего и покачала головой. В ее голосе слегка угадывался мягкий славянский акцент, но в остальном ее английский был безупречен. «Многие так думали, — сказала она, — когда смотрели трансляции предыдущих серий. Но уверяю вас, посмотрев шоу подольше, хотя бы несколько дней, вы поймете, что охотников играть такие роли нет. Так что никакая она не актриса».
Красавица вновь обернулась к экрану. Фигура в капюшоне вздрогнула. Ее голова непроизвольно повернулась в сторону — туда, где, судя по всему невидимый для зрителей, кто-то зашел в подвальное помещение. Было видно, как пленница вся напряглась, как натянулись удерживавшие ее цепи.
Неожиданно изображение на экране замерло, трансляция сменилась стоп-кадром, а еще через несколько секунд его сменил все тот же черный фон с кроваво-красными титрами. «Хочешь увидеть больше?» — гласила надпись, протянувшаяся через экран.
Вслед за вопросом появилась таблица со списком тарифов и полями для введения данных кредитной карты. Можно было оплачивать просмотр поминутно, можно купить сразу час, можно — целый многочасовой блок. Допускалась и оптовая закупка — сразу целого дня и даже нескольких дней кряду. В одной из строк таблицы было указано: «Часть 4. ПОЛНЫЙ ДОСТУП С ИНТЕРАКТИВНЫМ УЧАСТИЕМ» — и сумма. В нижнем углу экрана виднелся электронный таймер, окошечки которого до поры до времени застыли на нулях. Рядом красовалось краткое объявление: «День первый». Часы вдруг моргнули и стали отсчитывать время. Одна секунда, вторая, третья… Это напоминало работу хронометра, отсчитывающего продолжительность теннисного матча где-нибудь на Уимблдоне или на U.S. Open.
Несколько выбивалась из привычной картины новая надпись, появившаяся на экране: «Часть 4. Предположительная продолжительность — от 1 недели до 1 месяца».
Кто-то из гостей весело крикнул по-русски: «Давай, Дмитрий, вперед! Купи все сразу — от начала до конца! Что, у тебя бабла не хватит, что ли?» Послышался смех, ободряющие возгласы, и вскоре хозяин дома встал с довольным видом, оглядел гостей, чуть театрально поклонился им и, эффектно позируя, лениво набрал на компьютерном терминале данные своей банковской карты. На экране тотчас же появился запрос на пароль. Мужчина нашел глазами свою спутницу в блестящем платье и едва заметно кивнул ей. Та тотчас же подошла к клавиатуре и не задумываясь набрала несколько знаков. Судя по ее загадочно-двусмысленной улыбке, в качестве пароля было использовано известное только ей и ее любовнику ласкательное прозвище, которое произносится вслух только в стенах спальни. Хозяин вечеринки довольно улыбнулся и кивком головы приказал официантам вновь наполнить бокалы гостей, с нетерпением ожидавших подтверждения платежа и начала трансляции.
Того же ждали и многие другие люди по всему миру.
Типичного, «среднего» зрителя трансляций сайта Whatcomesnext?.com, наверное, не существовало. Впрочем, можно было с большой долей уверенности предположить, что среди любителей этого зрелища гораздо больше мужчин, чем женщин. Многолюдная московская вечеринка была скорее исключением: большинство посетителей сайта предпочитали утолять свое любопытство в уединенной обстановке. Создатели сайта разработали эффективную систему защиты контента и весьма сложную схему идентификации посетителей — со множеством степеней проверки паролей и платежных реквизитов. Все платежи осуществлялись через несколько последовательно подключенных поисковых и платежных систем, которые находились в юрисдикции разных стран, в основном в Восточной Европе и Индии. Продуманная система защиты уже доказала свою эффективность, отразив несколько попыток взлома со стороны правоохранительных органов. Впрочем, полиция не слишком интересовалась тем, что происходит на этом сайте: трансляции не несли никакой политической нагрузки, террористические организации в них участия не принимали, детской порнографии тоже замечено не было, — в общем, полиция интересовалась им лишь от случая к случаю и не прикладывала слишком больших усилий, чтобы выйти на создателей интернет-шоу «Что будет дальше?». Можно даже сказать, что умеренное внимание полиции к сайту шло ему на пользу, повышая рейтинг и создавая определенную репутацию.
Whatcomesnext?.com сам воспитывал своих клиентов. Костяк зрителей составляли люди, готовые платить немалые деньги за коктейль из острых впечатлений, которые они получали, наблюдая сексуальное подавление и унижение человеческой личности — издевательства, явно граничащие с криминалом. Когда очередная серия трансляций бывала готова к эфиру, для приглашения потенциальных клиентов использовались самые современные системы поиска и оповещения.
Создатели сайта вовсе не считали себя преступниками, хотя в процессе подготовки и реализации своего проекта они совершили немало преступлений. Не считали они себя и убийцами, хотя убивать им тоже приходилось. Они не стали бы называть свое «творчество» извращением, хотя, с позиции большинства нормальных людей, то, чем они занимались, было именно извращением. С их точки зрения, это был новый вид бизнеса, а сами они — современные предприниматели или даже импресарио, предлагающие клиенту особую услугу: редкое, чрезвычайно востребованное зрелище, находящее отклик в самых темных уголках мира и человеческой души.
Майкл и Линда познакомились пять лет назад на подпольной секс-вечеринке в одном из пригородов Чикаго. Майкл был тогда чуть стеснительным, вкрадчивым молодым человеком — аспирантом со специализацией в области компьютерных технологий; Линда же занимала весьма невысокий пост в известном рекламном агентстве и, для того чтобы свести концы с концами, не брезговала время от времени подработать, предоставляя эскорт-услуги. Ее вкусы выходили за границы привычного и дозволенного; он мечтал о том, чего до поры до времени не мог себе позволить. Линду тянуло к «БМВ»; из стимуляторов она предпочитала такие препараты, как декседрин, — и это предпочтение уже граничило с зависимостью. Майкла еще в ранне-подростковом возрасте задерживали по подозрению в краже соседской собачки. Это тявкающее создание действительно осмелилось цапнуть его за лодыжку, и он, судя по всему, обиды не забыл. У полиции были основания полагать, что сметливый юноша продал безобидную бишон-фризе куда-то в иллинойскую глубинку, на ферму, где, по некоторым данным, натаскивали для нелегальных боев питбулей. Бойцовым собакам нужно было на чем-то тренироваться, и хозяин фермы платил за живое мясо наличными. Двадцать пять долларов. Дело против Майкла рассыпалось после того, как выяснилось, что информатор, снабдивший полицию этими сведениями, замешан в гораздо более серьезных преступлениях, чем похищение собак на убой. Глядя на Майкла, покидающего зал судебных заседаний свободным человеком (досье на несовершеннолетнего абсолютно чистое: ни судимостей, ни приводов), многие полицейские предрекали, что видят его здесь не в последний раз и что по этому парню тюрьма плачет. Однако до поры до времени мрачные предположения по поводу будущей судьбы Майкла оставались лишь предположениями: он по-прежнему был на свободе и вел себя предельно аккуратно.
И у него, и у Линды было весьма темное прошлое, и оба они предпочитали многое не афишировать. Оба тщательно маскировали свои тайные наклонности и стремления. Студент-отличник, активный общественник — и молодая перспективная бизнес-леди. Интеллектуальный уровень у обоих был выше среднего, и они настойчиво продолжали повышать его. Оба могли с законной гордостью сказать, что уже добились в жизни большего, чем светило им при рождении. Впрочем, все эти внешние проявления и достижения имели мало общего с подлинными внутренними стремлениями и убеждениями молодых людей. Каждый уже давно обнаружил в себе эти тайные влечения, а вскоре они открыли их и друг в друге. В тот вечер, когда они познакомились, оба предполагали заняться самообразованием в весьма деликатной сфере и в еще более деликатной форме.