— Для тебя я всегда свободна, мой мальчик, — сказала Кейти, погладив его по руке. — Видишь, я уже привела в порядок этот ящик. Отнеси его в папин кабинет и вставь обратно в стол. У тебя руки посильнее, чем у Элси.
Дорри был польщен. Когда он вернулся, часы как раз начали бить.
— Вот! — воскликнул он. — Здорово, правда?
Но, увы, часы не остановились на одиннадцати. Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать — они все били и били!
— Боже мой! — воскликнула Кловер. — Что это значит? Может быть, они бьют за послезавтрашний день?
Дорри с открытым ртом уставился на часы, которые продолжали бить. Казалось, их стенки скоро не выдержат и расколются. Элси, заливаясь смехом, продолжала считать:
— Тридцать, тридцать один. Дорри! Тридцать два! Тридцать три! Тридцать четыре!
— Ты заколдовал их, Дорри! — вскричала Кейти, смеясь вместе со всеми.
Потом они считали все хором. Дорри схватил часы, потряс их, хлопнул по крышке и повернул циферблатом вниз. Но несмотря ни на что они продолжали издавать громкие дребезжащие звуки, будто жили собственной жизнью и решили бить до тех пор, пока не устанут. Наконец на сто тридцатом ударе часы вдруг умолкли. Дорри, весь красный и смущенный, повернулся к смеющимся сестрам.
— Очень странно, — сказал он, — но, поверьте, это не моя вина. Я могу снова попробовать починить их, если ты не возражаешь. Можно, Кейти? Обещаю, что не сломаю их.
Минуту Кейти колебалась. Кловер тихонько потянула ее за рукав и шепнула: «Не разрешай!» Но, увидев подавленное выражение лица Дорри, Кейти приняла решение.
— Да, возьми их, Дорри. Я уверена, ты будешь осторожен. Но прежде посоветуйся с мистером Вэзереллом. Вместе вы наверняка поймете, как их починить. Согласен?
— Ты права, — ответил Дорри. — Пожалуй, я так и сделаю.
И он удалился с часами в руках, а Кловер крикнула ему вслед:
— Ланч в сто тридцать два часа, не забудь!
— Не забуду! — ответил Дорри. Еще пару часов назад он бы не снес такую, хоть и добродушную, насмешку.
— Как ты могла снова доверить ему часы? — спросила Кловер, когда дверь за Дорри закрылась. — Он их испортит. А ты их так любишь!
— Он бы сильно расстроился, если бы я не дала ему попробовать еще раз, — спокойно ответила Кейти. — Вряд ли он их сломает. Мистеру Вэзереллу нравится Дорри, и он подскажет, что надо делать.
— Ты очень хорошо поступила, Кейти, — заметила Кловер. — Если бы это были мои часы, я, наверно, не смогла бы поступить так же.
Тут дверь снова распахнулась и вбежала Джонни, хоть и на два года старше, но совсем такая же, как была.
— Ой, Кейти, — выпалила она, задыхаясь, — скажи, пожалуйста, Филли, чтобы он перестал мыть цыплят под водосточной трубой. Он уже вымыл всех цыплят соседей слева и принялся за других — соседей справа. Кажется, один цыпленок уже умер…
— Но этого нельзя делать, — заволновалась Кейти, — конечно, нельзя. И как только он додумался?
— Он говорит, они грязные, потому что только что вылупились из яиц. И он считает, что они желтые, потому что измазались в желтках. Я говорила, чтобы он перестал, но он меня не слушает. — И Джонни сжала руки.
— Кловер, — вскричала Кейти, — беги вниз и попроси Филли прийти ко мне. И говори с ним ласково, ладно?
— Я говорила ласково, очень ласково, но он не слушается, — сказала Джонни, на которую ужасная судьба цыплят, видимо, произвела гнетущее впечатление.
— Каким проказливым становится Фил! — заметила Элси. — Папа говорит, его надо было назвать «Пикл»[7].
— Пикл может быть очень привлекательным, знаешь ли, — ответила Кейти смеясь.
Скоро появился Фил в сопровождении Кловер. Вид у него был непокорный, но Кейти знала, как с ним обращаться. Она посадила его себе на колени, что он, уже такой большой мальчик, все равно очень любил, и стала так нежно говорить о бедных маленьких дрожащих цыплятках, что его сердце совершенно растаяло.
— Да я не собирался сделать им больно, честное слово, — сказал он, — но они такие грязные, совсем желтые. Понимаешь, вымазались в яйцах. Я думал, ты меня похвалишь за то, что я их отмою.
— Но это не от яиц, Филли, — у них такие желтые перышки, — как крылья канарейки. Они совсем чистые.
— Да что ты?
— Да. И сейчас им холодно и мокро, представь, если бы ты, одетый, упал в пруд, и никто не согрел бы тебя и не переодел в сухое! Ты должен пойти и отогреть их.
— Но как?
— Руками, очень нежно. А потом пусть побегают и согреются на солнышке.
— Я пошел! — сказал Фил и спрыгнул с ее колен. — Только сначала поцелуй меня, потому что я не хотел сделать ничего дурного!
Филли обожал Кейти. Мисс Петингилл говорила, что Кейти замечательно умеет его воспитывать. Но в том-то и дело, что Кейти не «воспитывала» его, а просто любила и была к нему добра, а тем самым и в мальчике будила доброту и любовь.
Еще не смолк в ушах топот ботинок Фила по лестнице, а в дверь уже просунулась голова старой Мери. Лицо у нее было огорченное.
— Мисс Кейти, — сказала она, — вы бы сказали Александру, чтобы он привел в порядок сарай. Видели бы вы, что там творится.
— К сожалению, мне трудновато увидеть это, — сказала Кейти, улыбнувшись со вздохом. Она не видела сарая с того дня, как упала там с качелей. — Ничего, Мери, я скажу Александру, и он все сделает как надо.
Мери, довольная, заспешила вниз по лестнице. Но через несколько минут появилась снова.
— Мисс Кейти, там человек принес ящик мыла и счет. Он говорит, вы заказывали.
Кейти понадобилось немного времени, чтобы найти свой кошелек, потом Элси подошла к столу и принесла ей карандаш и счетную книгу.
— Дорогая! — воскликнула она. — Когда же люди перестанут приходить к тебе и прерывать нас?! Интересно, кто будет следующий?
«Люди» не заставили себя долго ждать. Не успела она договорить, как раздался новый стук в дверь.
— Войдите! — сказала Кейти устало. Дверь открылась.
— Можно? — спросил женский голос. Затем раздался шелест юбок и топот каблучков и в комнату вплыла Имоджин Кларк. Сначала Кейти не поняла, кто это. Она не видела Имоджин почти два года.
— Я увидела, что входная дверь открыта, — объяснила Имоджин своим пронзительным голосом. — Никто не ответил на мой звонок, и я решилась подняться к тебе наверх. Надеюсь, я не помешала?
— Совсем нет, — вежливо ответила Кейти. — Элси, дорогая, подвинь поближе это кресло, пожалуйста. Садись, Имоджин. Извини, что никто не ответил на твой звонок, но слуги сегодня заняты уборкой, они, наверно, не слышали.
Имоджин села и принялась трещать без умолку в своей обычной манере, в то время как Элси, стоя за креслом Кейти, зорко и внимательно осматривала ее платье. Оно было сшито из дешевой материи, но очень вычурно и отделано оборками и буфами. На шее Имоджин красовалось ожерелье из черного янтаря, в ушах висели длинные черные серьги, которые позвякивали при каждом движении ее головы. На щеках лежали маленькие круглые завитки, и Элси снова удивилась, как они там держатся.
Вскоре причина визита Имоджин выяснилась. Она пришла прощаться. Семья Кларк переезжала жить обратно в Джеконсвилл.
— Ты не встречала опять того разбойника? — осведомилась Кловер, которая навсегда запомнила захватывающий рассказ Имоджин.
— О, да, — ответила Имоджин, — много раз. И я часто получаю от него письма. Прекрасные письма, надо сказать. Одно я захватила с собой и могу прочесть. Я знаю, вам понравится. Сейчас посмотрю в сумочке.
И она стала искать письмо. Конечно, письмо нашлось. Кловер подозревала, что Имоджин все подстроила заранее. У разбойника оказался четкий, крупный почерк. Бумага и конверт ничем особенным не отличались. Они были похожи на те, которыми торгуют разносчики канцелярских товаров.
— Сейчас найду, — говорила Имоджин, пробегая глазами страницу. — «Обожаемая Имоджин», — ну, это вам не интересно — гм, гм, гм — а, вот, слушайте! «Я обедал на Рождество на мысе Гибралтар. Было одиноко без тебя. Ел жареную индейку, гуся, ростбиф, пирог с мясом, пудинг со сливами, орехи и изюм. Прекрасный обед, но ничего не радует, когда рядом нет друзей».
Кейти и Кловер в изумлении уставились на Имоджин. Какой язык у разбойника!
— «Джон Биллингс купил новую лошадь», — продолжала Имоджин. — Гм, гм, гм — гм. Пожалуй, больше ничего для вас интересного. Ах, да! Вот здесь в конце немного поэзии: «Лети ко мне, лазурная голубка, Свей гнездышко на любящей груди». Не правда ли, прелестно?
— Он что, получил образование? — спросила Кловер. — Пишет как человек образованный.
— Образованный?! — вскричала Имоджин, и серьги ее взметнулись с оглушительным звоном. — Конечно, нет! Он такой, каким его создала природа!
На это ответить было нечего. Кейти почувствовала, как дрогнули ее губы и, боясь рассмеяться вслух и показаться невежливой, завела беседу на посторонние темы. Она поймала себя на том, что критически оглядывает Имоджин, и подумала про себя: «Неужели она когда-то нравилась мне? Невероятно! Какой умный у нас папа!»
Имоджин просидела полчаса и ушла.
— Даже не спросила, как ты себя чувствуешь! — с негодованием вскричала Элси. — Ни разу!
— Это не имеет значения, она просто забыла. Ведь мы говорили о ней, а не обо мне, — ответила Кейти.
И сестры снова принялись каждая за свою работу. На этот раз их никто не прерывал целых полчаса. Зазвенел дверной колокольчик, и наверх поднялась Бриджет с расстроенным лицом.
— Мисс Кейти, — сказала она, — пришла старая миссис Уоррет. Похоже, она собирается остаться у нас на целый день, потому что у нее большая сумка. Что мне сказать ей?
Кейти растерялась.
— Боже мой! — прошептала она. — Как неудачно! Что же нам делать?
Миссис Уоррет была старым другом тети Иззи. Она жила в деревне, примерно в шести милях от Бёрнета, и имела привычку приходить в дом доктора Карра на ланч в те дни, когда приезжала в город за покупками или по другим делам. Это происходило нечасто, но всегда без предупреждения.