Информационный вакуум исчез, когда комм мигнул голубым, возвещая о целых двух новых сообщениях. Первое было от Энди: «Свободен сегодня? Может, поужинаем?» Второе – от Дэя: «Малыш вылупился, давай к нам!»
Глава 3
Первое, что сделал Майло, – вызвал аэротакси, второе – ответил Энди, что занят.
«А завтра?»
«Не знаю ещё», – написал Майло и включил бесшумный режим на комме.
Быстрое и недешёвое средство передвижения в мегаполисе мгновенно доставило его на ближайшую к квартире брата платформу. Майло бегом влетел в лифт и нажал на нужный этаж – руки слегка тряслись от волнения.
Когда он позвонил в дверь, сначала никто не ответил – закрались сомнения: вдруг что-то случилось? Наконец открыл Дэй со слегка потерянным видом и запустил Майло внутрь. В квартире было подозрительно тихо. Из-за угла показался спокойный как удав Икси, который с хищным оскалом, обозначавшим у него улыбку, косился куда-то вниз. Глаза Майло невольно проследовали туда же, пара шагов и диван уже не мешал увидеть… сидящего на ковре в гостиной маленького гмуса размером с человеческого ребёнка лет трёх или около того, который самозабвенно обгладывал куриную ножку. Сырую.
– Знакомься, Ипсис, – Дэй поравнялся с Майло, и по его лицу было сложно прочитать эмоции: то ли страх, то ли гордость, то ли ещё что-то…
– А ему можно сырое мясо? – опасливо спросил Майло.
Гмусик, будто испугавшись, что сейчас заберут еду, поднял на него оранжевые глазки. Во рту Майло смог насчитать только один ряд зубов, очень часто расположенных, в сравнении с отцовскими. Ипсис был голенький, точнее, одежды на нём не было, но это вряд ли мешало – шёрстка длиннее и гуще, чем у отца. Вокруг новорождённого были размётаны огрызки подаренных Майло игрушек и клочки ткани голубого цвета.
– Конечно, – Икси бухнулся в ближайшее к сыну кресло.
– А-а-а? – дар речи Майло уже потерял, но сознание пока не собиралось улетучиваться.
– Деревья растут в Священной роще, – видимо, сегодня ликбез в части гмусоведения Икси проводил не впервые – тон был усталым, – там мелких некому охранять, когда вылупятся. У нас или ты сожрёшь, или тебя сожрут, такая планета. Потому они сразу умеют защищать себя и охотиться и по запаху родителя сами находят гнездо. Это на уровне инкститк…
– Инстинктов, – помог ему Дэй.
– Да, инстинктов, – благодарно кивнул Икси, – а сознание придёт чуть позже. Некоторые гнёзда до этого времени не пускают мелких в поселение, но наш Старший не разрешал оставлять их в роще, хотя с ними было… тяжело.
– И через сколько к ним придёт сознание? – язык Майло не повиновался, изображать разборчивую речь было сложно.
– Месяцев пять по вашему исчислению. И речь тоже ближе к году, но бывает и раньше, мне Мис рассказывал, что я заговорил в…
– Ай, – взвизгнул и подпрыгнул Майло, когда в его ногу впились острые треугольные зубки новорождённого гмуса.
– Это не еда! – Икси рявкнул так, что задребезжали стёкла во всей квартире, и одной рукой схватил сына за шкирку, второй ловко разжал челюсти, тут же запустив «мелкого» в полёт через всю гостиную.
Шмякнувшись об стену, Ипсис сполз на пол. Побледневший Дэй глянул на Майло в поисках поддержки, но тот был готов упасть в обморок прямо там, где стоял, хотя разум подсказывал, что нельзя: сожрут.
Тем временем гмусик шустро, на четырёх конечностях, добрался до стоявшего посреди гостиной Икси, проворно забрался по нему, как по лестнице, обвив шею руками, и начал вылизывать лицо широким языком, издавая странные урчащие звуки, выражающие, как показалось Майло, удовольствие.
– Говорю же: мелкие дурные, – добродушно сказал Икси. – Дэя он трогать не стал – слишком мной пахнет, а тебя, Майло, за добычу принял. Надо жёстко объяснить, иначе пока никак. Хотите выпить?
Предложение братья приняли с радостью – шок от появления нового члена семьи надо было чем-то залить. Дэй вскоре уже трепал Пси за ушами, тот подставлялся под ласки, иногда подпинывая задней лапой, то есть ногой, и догладывая уже третью куриную ногу за вечер, с лёгкостью раскусывая кости.
Майло же после третьего тоста за здоровье и счастливую жизнь «мелкого» думал, что гмусик – просто прелесть: шёрстка бархатистая, глазки яркие, с мелкими точечками зрачков, зубки ровненькие и… острые. Спасибо брату, оказал первую помощь позаимствованным с работы медкитом, а вот брюки придётся выкинуть.
– Икси, – спросил вдруг Дэй, прищуриваясь, – а почему у Пси один ряд зубов, а у тебя – три?
– Потому что маленький, – Икси отвечал таким тоном, будто в сотый раз проговаривал прописные истины. – Это у вас, у людей, одни зубы выпадают, а другие, большего размера, вырастают. У нас растёт новый ряд зубов до полного созревания.
– Три ряда обычно? – Майло, перестав контролировать себя, беззастенчиво заглянул зятю в рот.
– Три, иногда четыре.
– О поцелуях и минетах можно и не думать! – ляпнул Майло, которому пятый раз лучше было не наливать.
– Ну как сказать… – вполголоса возразил Дэй и уже нормальным, почти трезвым тоном добавил: – Всё, брат, уже поздно, остаёшься у нас.
Майло спорить не стал – пошатываясь, отправился в гостевую спальню, где в одежде бухнулся на застеленную кровать и отрубился. Проснулся от грохота и дребезга посуды – громогласный Икси, видимо, командовал отпрыском. Майло с опаской выглянул в щёлку двери: никого в прямой видимости. Только решился выйти в коридор, как на него сверху упало что-то очень тяжелое и плюшевое на ощупь. Язык у Пси был шершавым, почти как у кошки, а вот обилия слюны, как у собаки, не наблюдалось. Майло осел на пол, пытаясь отлепить от себя любвеобильного гмусика (в этот момент он искренне надеялся, что вылизывание – выражение симпатий, а не верный признак того, что его скоро сожрут).
– А ты ему нравишься, – Икси со своим фирменным оскалом наблюдал за сценой, не вмешиваясь.
– Он точно не хочет меня съесть? – на всякий случай уточнил Майло.
– Точно, но есть уже хочет. Дэй ушёл за мясом, а то доставка будет только после обеда.
Пси наконец оставил лобызание Майло и отправился в вояж по квартире. Вот только полом он не пользовался, а предпочитал стены. То ли за счёт скорости, то ли за счёт особого строения лап (рук), легко перемещаясь по ним, расцарапывая при этом покрытие.
Слопав пару килограмм вырезки и выпросив себе в личное пользование кость, Пси мирно устроился на шкафу, наблюдая оттуда за делами, происходящими в его гнезде. Икси практически не обращал на сына внимания, а Дэй, похоже, решил стойко терпеть означенные пять месяцев до разумности гмусика и не срываться на своей второй половинке.
– Икси тебе что-нибудь рассказывал про маленьких гмусов? – Майло решился на вопрос, когда братья остались наедине: отец с воем утащил сына купаться, в практически равной борьбе пострадало одно из кресел, из-за которого упирающегося Пси вытаскивали.
– Рассказывал, – усмехнулся Дэй, – я думал, что это всё из-за условий его планеты. Теперь вижу, что новорождённый гмус и на Гекаре дикий.
– Так заложено природой, надо просто переждать, – Майло не верилось, что он в кои веки успокаивает растерянного старшего брата.
Естественно, в такой обстановке очередь до комма дошла только через пару дней – все трое следили, чтобы Пси ничего не натворил. Майло и дальше бы оставался у брата, но отчётность без него никто не сделает и клиенту не отправит. Так что он включил комм, уже оказавшись дома – уши гудели от непривычной тишины, а стены и мебель были непривычно целыми. Обнаружилось несколько пропущенных звонков от всех подряд: клиентов, знакомых и даже от администратора доктора Уайтроуза. А ещё три сообщения от Энди.
«Привет! Так что насчёт сегодня?»
«Ты обиделся? На что?»
«Я всё неправильно понял. Извини».
Майло был слишком уставшим, чтобы звонить ему тут же, да и версия о том, что всё это время он был нянькой пятнадцатикилограммовому новорождённому гмусу, казалась слабой. В общем, решил отложить это дело на утро – если уже, в принципе, не поздно. Разве будет такой мужчина предлагать дважды? Майло сильно в этом сомневался.
Уже когда он лёг в кровать, то понял, что Малыш почти три дня сидел в клетке. Голодный! В какашках! Проклиная себя как самого ужасного хозяина, Майло с радостью обнаружил, что хомяк жив, только немного похудел. Меховой шар даже не двинулся в сторону спасавшей его из заточения руки, будто ему было без разницы, где жрать и жрать ли вообще.
Поутру Майло включил визор, чтобы узнать, что произошло за эти дни на Гекаре. Опять упали какие-то котировки, убили какого-то бандита, зато последняя новость привлекла его пристальное внимание. Диктор сообщила, что известный адвокат Эндрю Бронсон взялся защищать пойманного ранее при облаве в борделе гмуса-нелегала. На голограмме был Энди при полном параде, очень красивый и улыбающийся, а сзади – инорасник, одетый в более приличную одежду, чем в предыдущем репортаже. Теперь Майло понял, в чём была разница – Икси был ощутимо старше Зитиса (кажется, так его звали).
– Моя задача – не дать жертве репрессий на родной планете стать жертвой и на Гекаре. Наш город готов принять жителей, независимо от их национальности, вероисповедования или сексуальных предпочтений! – уверенно чеканил Энди.
И тут Майло понял, что звонить ему не будет. Конечно, в промелькнувшую мысль о том, что и тот стал ценителем волшебного гмусьего зада (а вот члена у Пси, как и у всех гмусов, не было, он уточнил это у Икси на второй день, попутно порадовавшись за брата), он не особо поверил, зато чётко увидел разницу – где Майло Пирс, а где Эндрю Бронсон. Нет, не стоит.
Постепенно жизнь возвращалась к привычному течению: Майло разобрался с хвостами на работе, назначил время очередного приёма доктора Уайтроуза и, конечно, не забывал навещать брата с его семейством. Их квартира теперь стала похожа на ландшафт Икзасгмуса: Пси не щадил ни отделку, ни шторы, ни мебель. Пробираясь через обломки, разбросанные по полу, Майло всегда опасливо оглядывался: мелкий гмус, который рос не по дням, а по часам (с таким количеством поглощаемого мяса было бы удивительно обратное), мог подкараулить в любой момент и, повалив на пол, облизать. К счастью, в качестве еды Майло уже не рассматривали.