– Самый частый, обычный сюжет моих снов (когда я их запоминаю) такой. Начинается все как будто бы даже очень хорошо. Я в бодром настроении собираюсь в какое-то далекое увлекательное путешествие. Выхожу из дома, еду с чемоданом или на вокзал, или в аэропорт… (тут я со страхом осекся), то есть, простите, в порт, конечно, – к отплывающему кораблю. Но чем ближе мы подъезжаем, тем более явно я осознаю, что произошла большая ошибка: я перепутал что-то важное. На самом деле мой поезд отходит от другого вокзала в этом же городе, или корабль отплывает на час раньше, и мы уже к нему не успеваем. Я сильно нервничаю, тороплю и даже кричу на таксиста, хоть тот ни в чем не виноват. Наконец, когда мы приезжаем к нужному вокзалу или в порт, в нем вообще не оказывается ни поездов, ни кораблей, ни людей. Это просто какое-то огромное пустое помещение. Я быстро иду через него с чемоданом, один, все еще почему-то надеюсь успеть. Но в конце концов ощущаю бессилие. Осознаю, что я один, что все пропало и я никуда не уеду. Сажусь на скамейку, в отчаянии обхватываю руками голову и… просыпаюсь.
– Это простой, но довольно интересный сюжет. В нем есть разные скрытые намеки, параллели.
– Вы умеете разгадывать, научно интерпретировать сны ваших пациентов?
– Да, разумеется. Без этого умения любой психоанализ поверхностен и неточен. Анализ сновидений пациентов необходим для установления клинической картины их проблем.
– До того как мы перешли к анализу моего личного «ночного кошмара», расскажите о вашем методе анализа снов подробнее.
– Хорошо. Некоторые мои методы я стараюсь держать приватными, но сновидениям и их тесной связи с психикой пациента я посвятил свой самый объемный научный труд, весьма популярный у публики. Но начать объяснение следует с самой сути, структуры личности человека.
Лежать на кушетке в немного неестественной позе мне поднадоело, и я попросил у Фрейда разрешения встать и снова сесть на стул напротив его письменного стола. Он кивнул и сам занял место за столом, спиной к окну, из которого струился все еще яркий свет весеннего дня.
– Разумеется, чтобы глубоко объяснить мои теории и их обоснование на практических примерах, понадобился бы не один, а множество сеансов терапии. Я приветствую, когда пациенты не просто слепо следуют указаниям, а стараются вникнуть в суть моих методов. Мы остановились на структуре личности человека. Если кратко, то она состоит из трех больших частей: «Оно», или Бессознательное (строго говоря, это не одно и то же, но для экономии времени соединим эти близкие понятия); «Я» (Эго) и «Сверх-Я». Мы можем визуально изобразить душу человека в виде айсберга. На всеобщем обозрении, над поверхностью воды, находится наше «Я» – все, что мы ясно, отчетливо осознаем, и все, что, как нам кажется, является нашей личностью. Над «Я» располагается небольшая, но очень важная надстройка – «Сверх-Я». Чем интеллектуальнее, культурнее, лучше воспитан человек, тем большую роль играет для него эта надстройка. «Сверх-Я» – это нормы человеческой морали, культуры, правил приличия и достойного поведения. То, что ограничивает наши грубые животные позывы, инстинкты, тайные желания. Таким образом, на первый взгляд может показаться, что из этих двух «надводных» частей нашей личности – осознающего себя «Я» и ограничивающего его «Сверх-Я» – мы и состоим. Но, увы, это не так. Самое главное, сложное, таинственное, порочное, опасное, что есть в каждом человеке – как и в айсберге, – невидимо и надежно спрятано от всех в глубине. Это – «Оно», или наше великое Бессознательное. То, о чем ничего не знают окружающие. Даже мы сами лишь смутно иногда о нем догадываемся. В реальности именно это Бессознательное сильнее всего управляет, тайно манипулирует всеми нашими мыслями и поступками. Особенно ярко «Оно» проявляется в минуты крайнего стресса. Бывают ситуации, когда даже самые волевые люди не могут с собой ничего поделать. В такие минуты Бессознательное становится нашим полновластным господином, а мы сами – его покорными слугами.
– Где находятся корни этого Бессознательного? Откуда оно вообще берется?
– Во многом оно заложено в нас с рождения. Мне неизвестно, какова биологическая природа этого явления, но характер ребенка, независимо от воспитания, процентов на девяносто копирует самые яркие черты его родителей. Что-то крайне весомое, важное заложено в нас с момента рождения, и это почти невозможно изменить до нашей смерти. Далее, большинство приобретенных черт нашей личности формируются в сравнительно раннем детстве. Спросите у любого нестандартно сексуально ориентированного человека, когда впервые у него возникли его странные фантазии? Обычно это происходит в возрасте до десяти лет. Потом эти фантазии человек может много лет скрывать, но рано или поздно они обязательно вырываются наружу. Далее, все детские психические травмы не забываются и впоследствии оказывают на человека в его взрослой жизни огромное влияние. Через его Бессознательное, разумеется. Если человек сильно боится собак, то это почти всегда от того, что какая-то собака в детстве укусила или до смерти напугала его. Если он шарахается от поездов, значит, на его глазах в детстве кто-то попал под поезд. Бессознательное – это бездонное хранилище наших врожденных, не удовлетворенных в реальной жизни желаний, детских травм, задушенных порывов и амбиций. Почти все психические расстройства людей проистекают из болезненного столкновения в их душе их осознаваемого, контролируемого «Я» и мощных выплесков, выбросов их огромного, бездонного, иногда страшного Бессознательного.
– Почему вы спрашивали о моих тайных мыслях в отношении родителей? Меня это покоробило.
– Я открыл, что у многих пациентов имеется Эдипов комплекс (Эдип – персонаж древней трагедии, не знавший своих родителей: когда вырос, он случайно убил отца и женился на матери). Многие мальчики в детстве влюблены в свою мать, неосознанно хотят ее и остро ревнуют к ней отца. Девочки – наоборот: влюблены в отца и воспринимают мать как соперницу за его внимание. Далее, в зависимости от личных обстоятельств этот детский комплекс во взрослом возрасте выливается в различные психологические и интимные проблемы. Здесь я остановлюсь, так как о детских комплексах, травмах и их последствиях во взрослой жизни я читаю серии многочасовых лекций.
– С тем, что многое в нас глубоко запрятано, и с тем, что наши детские психологические травмы преследуют нас потом всю жизнь, я согласен. Но что касается вашего излюбленного Эдипова комплекса, то здесь, мне кажется, вы на ложном пути. Впрочем, великий психиатр – вы, а не я, поэтому не буду спорить. Напомню, что вы обещали описать то, как «действуют» сновидения, а также раскрыть мне значение моего собственного сна.
– Сновидения – это королевская дорога к тайнам Бессознательного. Разумеется, их следует интерпретировать не прямо, а более сложно. В Средние века у любого восточного правителя были в услужении «мудрецы», обязанные растолковывать его сны. Те, кто преуспевал в этом, щедро награждались, а неудачников казнили. Странно, что в нашу просвещенную научную эпоху я первым из серьезных ученых занялся этим интереснейшим феноменом. Проанализировав многие сотни сновидений разных пациентов и сопоставив их с особенностями их личности и событиями из их жизни, я составил глубокую научную методику интерпретации человеческих снов. Начну с того, что науке неизвестно, зачем вообще спят люди и животные. Я полагаю, что наша жизнь, наполненная скорее страданиями, чем радостями (в этом я согласен с Шопенгауэром), истощает нас за каждый прожитый нами день настолько, что ночью на несколько драгоценных часов мы должны покинуть ее, закрыться щитом, прожить эти часы в тепле и спокойствии, как когда-то во чреве матери. Но зачем во сне нужны сновидения? В обычной ситуации, когда человека ничто не гложет, их функция – защита нашего сна. Я обнаружил, что человек, который спит без снов, пробуждается мгновенно, от малейшего воздействия, например шороха или луча света, упавшего на его веки. Если же он видит яркий, насыщенный сон, то даже громкий звон будильника иногда не может его разбудить. Вторая функция сновидений – удовлетворение неутоленных желаний. Мужчина, давно не имевший женщин, регулярно видит яркие эротические сны и переживает ночные поллюции. Тогда как после бурного любовного вечера секс – последнее, что может присниться ночью. У неудовлетворенных женщин механизм эротических снов работает сложнее – скорее намеками на сексуальную близость. Третья, самая загадочная функция сна – это предвидение будущего. Как это может работать, не знаю. Но весьма часто мои пациенты рассказывают о странных снах, и вскоре нечто похожее происходит и в их реальной жизни. Кстати, вы с этим сталкивались?
– Я, насколько помню, нет. Но у моих знакомых такое происходило, и не раз.
– Как вы знаете, я самый непримиримый атеист, какого можно себе представить. Нет никакого Бога. Все это лишь жалкие, беспочвенные, отжившие фантазии примитивных народов и культур. Я полагаю, что, если бы Бог был, он создал бы не столь физически и психически хрупкое, во всем несовершенное существо, каким является человек. Приведите мне хоть один закон физики, химии или астрономии, из которых вытекало бы существование Бога. Не можете? Тогда не бесите меня всей этой поповской болтовней. Но я признаю, что о природе и сути человека мы пока знаем крайне мало. В том числе то, почему иногда в снах нам действительно открывается будущее.
Второй час нашей беседы подходил к концу. Доктор Фрейд всегда делал перерывы после часовых сеансов, восстанавливая свои силы, и теперь он казался уже довольно уставшим. Он сделал паузу, затем неожиданно приоткрыл один из ящичков своего стола, взял крохотную щепотку белого порошка и как бы невзначай, между делом слизнул его с пальцев. Конечно, я это заметил.
– Доктор, неужели вы не закончили ваши эксперименты с кокаином? Известно, что еще давно, когда в Европе о кокаине никто ничего не знал, вы рекламировали его, прописывали его пациентам как средство от головной боли и для восстановления сил. Позже научные исследования доказали, что кокаин – это сильный наркотик, вызывающий привыкание и разрушающий органы нашего тела при постоянном употреблении.