— У нас тоже было эпическое знакомство, — горделиво заявляет Дилан. — Мне хватило ума попросить номер Саманты.
Меня так и тянет ответить, что еще ему хватило ума едва не запороть свои эпические отношения, — но, пожалуй, перед потенциальными половинками этого лучше не делать. Дождусь, пока мы не окажемся наедине.
Саманта берет его за руку и заглядывает в глаза.
— Это было очень романтично и без сомнения эпично — как ты пришел ко мне на работу, отстоял очередь и представился. Всем стоит следовать твоему примеру! — Она приобнимает Дилана за талию и снова оборачивается к Артуру. — Кстати, я под впечатлением от твоей идеи с постером. Вот это, я понимаю, настоящая романтика.
Артур краснеет.
— Спасибо. Удача была на нашей стороне.
Сотрудница за стойкой называет его имя.
Очевидно, пока мы тряслись в метро, он успел встать в лист ожидания. Нас проводят в комнату с диваном в форме буквы Г, телевизором и четырьмя микрофонами. В центре стола красуется мой худший кошмар — папка с песнями, из которых нам предстоит сегодня выбирать. На глазах у остальных. Впервые в жизни. Я даже с Диланом никогда не ходил в караоке. То есть мы с ним, конечно, пели хором — но никогда в микрофон и никогда трезвыми.
— Дилан! Пойди потряси перед кассиршей своей бородой и раздобудь нам какого-нибудь алкоголя.
— Я сегодня в завязке, — скорбно заявляет этот подлец. — До сих пор тошнит от морепродуктов.
— В твоей тошноте виноваты не морепродукты, — парирует Саманта.
— Ладно. Тогда себе возьми чего хочешь, а нам — чего-нибудь не очень скучного.
— Только я не пью, — говорит Саманта.
— И я, — кивает Артур. — Алкоголь плохо сочетается с аддеролом [42] .
— Выпью за вас троих, — мрачно решаю я. Звучит так, будто я алкоголик, но я как никогда четко сознаю, что у меня нет шансов пережить следующий час трезвым.
Дилан уходит в бар, и Артур с Самантой дружно приникают к папке.
— Тут есть что-нибудь из «Гамильтона» или «Дорогого Эвана Хэнсена»? — спрашивает Артур. — В караоке у нас дома выбор ужасно старомодный.
Саманта принимается листать страницы.
— Было бы здорово, но я пока не вижу ни того ни другого. Хотя бродвейский раздел довольно большой. И тут просто тонны «Диснея».
— Я знаю все песни из «Геракла», «Русалочки», «Аладдина», «Красавицы и Чудовища», «Тарзана», «Истории игрушек» и «Книги джунглей».
— И только?
— Ну, и еще парочку из «101 далматинца», — гордо говорит Артур.
Дилан возвращается с подносом, на котором стоят четыре стакана. Слава богу. Я отпиваю из одного, ожидая резкого вкуса алкоголя, но мне в нос ударяют только щекочущие пузырьки.
— Это что, кола?
— Она мало того что не купилась на бороду, так еще и меня обсмеяла. — Дилан опрокидывает стакан колы, будто шот. — Было унизительно.
Саманта убеждает Дилана спеть дуэтом, и моя тревожность тут же взлетает до небес. Потому что Артур наверняка захочет того же, правильно? Я согласился на поход в караоке только при условии, что все песни мы будем исполнять хором, — но появление Артура внесло в игру коррективы. Встреча втроем превратилась в двойное свидание. Прежние договоренности можно спустить в трубу. Теперь дуэты разрешены, и я почти ощущаю запах надвигающейся катастрофы.
Начинается она с «Telephone» Леди Гаги и Бейонсе. Саманта достает смартфон и записывает видео, как они с Диланом тянут припев на два голоса. И черт возьми, вот за что я люблю Дилана: ему даже не требуется смотреть на экран, чтобы не путаться в словах. В какой-то момент он просто забирает у Саманты телефон и исполняет партию Бейонсе прямо в камеру, будто это олдскульный панк-рок-клип, а не попсовая песенка про девчонку, которая веселится с подругами, а ее донимает звонками унылый бойфренд.
Все это время Артур сидит бок о бок со мной, негромко подпевает и пританцовывает. Наши коленки то и дело сталкиваются под столом.
Песня подходит к концу.
— Давай теперь «Bad Romance», — предлагает Дилан.
— Не самый романтичный выбор. — Саманта шутливо стукает его микрофоном по лбу. — Попробуй еще раз, приятель.
Она поворачивается ко мне, и у меня тут же сердце уходит в пятки — как когда я сижу в классе и учитель ждет ответа на вопрос.
— Хочешь?
— Я бы лучше на вас посмотрел, — отвечаю я.
— На меня бы ты лучше посмотрел, — фыркает Дилан.
Артур стаскивает папку нам на колени.
— Может, попробуем дуэтом? Я могу взять ведущую партию. Папа у меня тоже не большой любитель пения, но, когда мы ездили в Йель, я подпевал всему, что играло по радио, а он был за хор.
— Думаю, мне просто нужно время раскачаться, — говорю я.
— Артур, я спою с тобой дуэтом, — предлагает Саманта.
— Моя героиня.
— Раз уж я направила Бена по ложному пути, нагуглив ту встречу абитуриентов Йеля, пусть это будет моим маленьким извинением.
— Я о ней даже не знал, — пожимает плечами Артур. — А если бы знал, наверняка бы сходил, хотя мне до поступления еще год. Всегда полезно запастись хитростями по составлению резюме. — Он накрывает мою руку своей. — Черт, у нас сейчас такое классное время. Я имею в виду, все детали наконец складываются в картину. Через год перед нами будут открыты все дороги. Если честно, я буду счастлив попасть в любой университет Лиги плюща, но вы же знаете, с ними никогда нельзя быть уверенным. Наверное, подамся еще в пару гуманитарных вузов — просто на всякий пожарный.
Я смотрю в пол и киваю, словно перспективы Артура на будущее ничуть не отличаются от моих. Внезапно он осекается — видимо, вспомнил историю с рестораном и бургерами.
— Конечно, всегда можно получить стипендию или грант, — добавляет он немного невпопад.
Я качаю головой.
— Я не получу грант.
Сердце стучит как бешеное. Теперь я окончательно чувствую себя лузером. Будто мне так и суждено до конца жизни карабкаться в гору, чтобы занять хоть какое-то место под солнцем. А смысл трепыхаться, если у меня ни денег, ни мозгов? Хорошо, допустим, вселенная расщедрится, и я действительно получу финансовую помощь. Я же все равно не сумею поддерживать нужный средний балл. Не факт даже, что я сумею закончить старшую школу. И зачем такому, как Артур, связываться с таким, как я?
— Я сказал какую-то глупость, — бормочет Артур.
— Все нормально, — отвечаю я. Но все равно не могу поднять на него глаза. Вот сейчас я бы многое отдал, чтобы Дилан заполнил паузу дурацкой шуткой. Назвал Артура Арнольдом, заговорил про секс, что угодно. Лишь бы наша комната не была самой тихой во всем здании.
Артур убирает ладонь с моей руки и прячет между коленями.
— Давай выйдем, — говорю я, направляясь в лобби.
Артур встает и оборачивается к Дилану и Саманте. Видимо, не уверен, стоит ли прощаться. Что ж, это ему решать.
По холлу мечется эхо песен из других комнат. Какая-то развеселая компания неловко исполняет Journey [43] . В общем-то, этого ты и ждешь от караоке — неловкого пения. А не неловких разговоров.
— Бен, я идиот. Не знаю почему, но знаю точно. Прости меня, пожалуйста.
— Нет, это ты меня прости. Стоило бы помнить, что ты не знаешь обо мне каждую мелочь. Например, что я лузер в учебе — так что Лига плюща мне точно не грозит. А я не знаю тебя настолько хорошо, чтобы сказать, важно ли тебе это.
Он трясет головой.
— Неважно! Совсем. Просто мысль о вузе меня взбудоражила.
— Но она и должна тебя будоражить. Это клево. Я искренне надеюсь, что ты поступишь в Йель, или Гарвард, или Хогвартс, или куда ты там хочешь. Но прямо сейчас тема школы для меня больная. Я…
Вообще-то я не собирался признаваться в этом сегодня. Но какая теперь разница.
— Помнишь дополнительные занятия, про которые я говорил? На самом деле я хожу в летнюю школу.
Артур наконец поднимает на меня взгляд.
— Ну и ладно.
— Ты думаешь, я идиот.
— Серьезно?!
Да, Артур, серьезно. У нас с Хадсоном и Харриет такой же учитель, как у всех, но на отработку почему-то попали только мы трое. У Хадсона и Харриет вообще были приличные оценки, пока они не связались со мной. Строго говоря, я единственный, кому полагается быть в летней школе.
— С чего бы мне так думать?
— С того, что ты собираешься в Йель, а я даже в следующий класс нормально перейти не могу.
— И что? — Артур шагает ближе. — Это ничего не значит. Я сам однажды чуть не остался на второй год.
— Ну да, конечно.
— Правда. В пятом классе. Мне тогда еще не подобрали лекарства. — Он сжимает мою руку. — Я ни на чем не мог сосредоточиться — то есть буквально ни на чем. Не остался на второй год только потому, что мама наняла мне шесть репетиторов. И я не шучу.
— Шесть — это прилично.
— Слушай, насчет Йеля и прочего… — Артур вздыхает. — Мне это правда неважно. Неважно, что ты в летней школе.
— Я верю. Прости, что у меня не получается за тебя радоваться и одновременно не ощущать себя лузером.
— Мы то и дело просим друг у друга прощения.
— Как и все люди, которые хотят, чтобы у них получилось, — отвечаю я. — Вернемся к ребятам?
— Да. Конечно. Стопроцентно.
Я уже собираюсь открыть дверь, но в последний момент медлю и стучу.
— МЫ ТРАХАЕМСЯ! — орет Дилан изнутри.
Я толкаю дверь. Дилан с Самантой листают папку с песнями.
— Секс натуралов такой странный, — говорю я.
Мы усаживаемся обратно. Артур залпом осушает колу, в которой не прибавилось ни капли алкоголя, и берется за пульт.