Вот что пишет о разбазаривании богатств страны на военные расходы Жан Бодрийяр [61]. …. «Не будем говорить о колоссальных общественных богатствах, пожертвованных в бюджетах на войну и другие государственные и бюрократические престижные расходы; такой род расточительства не имеет символического аромата потлача, он представляет собой решение, принятое от отчаяния, но жизненно необходимое для погибающей экономико-политической системы. Такое «потребление» на самом высоком уровне составляет часть общества потребления в той же мере, что и ненасытная судорожная потребность в вещах у частных лиц. Вместе они обеспечивают существование системы производства».
Действительно, военная техника — это не просто пустая графа в статье расходов природных ресурсов, а это отрицательная графа. Парадоксально, но именно на вооружение тратятся подчас самые лучшие и самые эффективные природные ресурсы и огромное количество энергии. Произведённое вооружение в лучшем случае устаревает и со временем списывается, в худшем — участвует в уничтожении людей. Обидно, что все затраты и уникальные высокотехнологичные разработки тратятся на изготовление ненужных людям изделий, механизмов, устройств — иными словами на производство мусора и квазимусора.
Приставка «квази» в этом слове (квази… — как будто, будто бы), как и в предыдущем разделе книги, соответствует по значению словам «мнимый», «ненастоящий» [72]. Она означает, что мусорные экскреты при кризисе перепроизводства (в том числе и военного) — не настоящие, то есть не соответствуют в полной мере нашим интуитивным логическим понятиям этих объектов.
Что касается квазимусора, то его можно определить так. Техногенный квазимусор — предметы, изделия, вещества, продукты, обладающие потребительскими свойствами, директивно (по приказу) предназначенные для деструкции, уничтожения или избавления каким-либо способом.
Строго говоря, практически вся работоспособная, но уничтожаемая по приказу боевая техника в соответствии с этим определением попадает в категорию квазимусора. Техника, уничтожаемая из-за вышедшего срока пригодности (хранения) или при потере боевых качеств, считается мусорным экскретом (мусором).
Военное ведомство, как ни одно другое, плодит огромное количество мусора и квазимусора. Ярким примером абсурдных военных затрат является история с химическим оружием. Это оружие создавалось во многих странах ценой огромных материальных и людских затрат, при хранении и транспортировках многие десятилетия отравляло природные среды и, в конечном итоге, было ликвидировано практически неиспользованным. Здравый смысл государственных деятелей победил великодержавные амбиции! Тысячи тонн отравляющих веществ, снаряжённых в мины, снаряды, бомбы и выливные устройства, потерявшие за время хранения боевые качества, стали мусорными экскретами.
Иллюстрацией превращения дорогостоящей военной техники в мусорные экскреты могут служить крупномасштабные ликвидации химического и ракетного оружия, проведённые в нашей стране в разные годы. Опишем кратко эти мероприятия по литературным данным [20].
Советское, а затем и Российское химическое оружие включало в себя всё более совершенствовавшиеся по убойной силе токсиканты, разрабатывавшиеся в течение многих десятилетий не только в нашей стране, но и за её пределами — в Германии, США, Швеции и других странах.
В арсеналах и складах России основная масса отравляющих веществ была представлена (в порядке убывания боезапаса) Ви-газом, зоманом, зарином, люизитом, ипритом и фосгеном. Кроме того были недекларированные токсиканты в относительно небольших количествах: адамсит, хлорацетофенон, газ CS и другие.
Часть токсикантов хранилась в цистернах, в бочках, стационарных ёмкостях, остальное в боеприпасах: минах, бомбах, снарядах ствольной и реактивной артиллерии, в боевых частях ракет.
Химическое оружие является оружием массового поражения, убивающим всё живое, оказавшееся в пределах его воздействия. При его разработке предполагалось использовать высокотоксичные химические вещества в виде жидких наполнителей артиллерийских снарядов, ракет, мин, бомб и выливных авиаприборов. После отстрела из орудия или выброса из бомбового отсека самолёта под действием взрывателя происходит разрушение ёмкости и токсикант в парообразном виде распыляется в атмосфере.
Военная доктрина СССР и России не рассматривала применение химического оружия при ведении боевых или полицейских действий ни при каких обстоятельствах — даже при использовании такого оружия противником. Поэтому десятки тысяч тонн смертоносных токсикантов, складированных, как правило, в густонаселённых районах нашей страны, являлись ничем не оправданной угрозой существования как нашей страны, так и её соседей.
Однако это не мешало нашему правительству ликвидировать смертоносные арсенала «у себя дома». В частности, химические боеприпасы, находящиеся в аварийном состоянии, а также некондиционные и устаревшие отравляющие вещества, изменившие свои физико — химические свойства в ёмкостях, уничтожались как на производствах, так и в местах содержания по мере необходимости. При этом яды беспрепятственно и бесконтрольно поступали в природные среды — в почву, воду, воздух.
Важным источником отсроченной опасности являлись варварские и совершенно безответственные способы избавления от химического оружия в СССР на первых этапах его создания. Широко практиковались такие способы, как сливание в землю, сжигание на открытом воздухе, расстрел и подрыв, закапывание боеприпасов в землю и затопление их в водоёмах.
Закапывание в землю, как химических боеприпасов, так и самих отравляющих веществ практиковалось со «старыми» изделиями, хранившимися на военно-химических полигонах, складах и арсеналах и с некондиционными — не соответствовавшими по каким-либо параметрам требуемым стандартам. В частности, на армейских складах протекавшие изделия химического оружия — такие как авиабомбы, снаряды и мины в соответствии с инструкциями начали захоранивать в царской армии (…«уничтожать путём закапывания в землю на глубину в 2 аршина»…), продолжили этот опыт артиллеристы Красной Армии («в случае обнаружения течи отравляющих веществ…дающая утечку бомба извлекается и уничтожается путём закапывания её не менее, 1,5 метров в земле») и негласно продолжили в химических войсках Советской Армии.
В открытой печати имеется весьма скудная информация о крупномасштабных захоронениях химического оружия. Заслуживает внимания факт о возможном, но не состоявшемся захоронении трофейного немецкого химического оружия. Страны-победители после разгрома фашисткой Германии решали, как поступить с немецким боезапасом. В документе 1945 года [20] отражено, как выбирался наиболее приемлемый и экономичный способ… «затопление в море на большой глубине, закапывание на большую глубину и затопление в шахтах или промышленная переработка. Было решено, что большая часть запасов боеприпасов, о которых стоит вопрос, подлежит затоплению в море».
В начале 60-х годов по решению правительства СССР было проведено захоронение большого объёма адамсита в металлических ёмкостях [64]. Такое захоронение представляет собой источник экологической опасности целого региона России. В 1960-61 годах 3,2 тысячи тонн адамсита были закопаны в окрестности склада ЦВХП в Шиханах. Концентрация мышьяка в почве превышала предельно допустимую величину в 10 000 раз. На базе близ Чапаевска по телеграмме начальника химических войск без соблюдения каких-либо технологий было закопано [106] 1200 тонн иприта.
Правительство и Министерство Обороны несмотря на неоднократные запросы общественности [64] продолжало скрывать тайну захоронений отравляющих веществ на суше до 1977 года. Жители страны до сих пор не информированы об экологических опасностях прошлых работ с химическим оружием на территории СССР. Неофициальные данные свидетельствуют [64] о таких захоронениях в период до 1941 года в районе военно-химической базы в Ржанице Брянской области, в районах военно-химических складов и полигонов Челябинской, Самарской, Архангельской, Амурской, Иркутской, Камчатской, Кемеровской, Кировской, Курганской, Ленинградской, Нижегородской, Пензенской, Читинской областей, Карельской и Удмуртской республик, Красноярского, Приморского и Хабаровского краёв и других регионов. Не установленное количество отравляющих веществ содержащих мышьяк было закопано на окраинах Москвы (в Кузьминках и Очакове) и в Подмосковье [56, 60,64,107].
Количество документально подтверждённых захоронений на территории России составляет многие тысячи, и ещё больше количество остаются безымянными [56], огромное количество химических авиабомб и снарядов, не разорвавшихся при учебных стрельбах, лежат под слоем грунта на полигонах. Мест захоронений изделий химического оружия в нашей стране оценивается цифрой 500.
Отмечается [20], что «погребённые в землю и болота боеприпасы представляют отсроченную токсическую опасность будущим поколениям наших сограждан. Чем раньше генералы из Министерства обороны представят общественности данные о таких захоронениях, тем скорее и с меньшими потерями для общества начнётся процесс инвентаризации могильников, эвакуации из них химического оружия и его уничтожение».
С 1938 года «уничтожение закапыванием» было официально заменено на сжигание химического оружия. Инструкция Министерства Обороны предписывала [56] на химических полигонах и на специально выделенных площадках сжигать стойкие ОВ (иприт, люизит и их смеси), ядовито-дымные шашки, а также химические отбросы и остатки отходов заводов, производящих ОВ. Места уничтожения предписывалось выбирать не ближе 3 км от населённых пунктов. Например, одним из мест постоянного сжигания химического оружия был никем не охраняемый выработанный торфяник в окрестности города Пензы и Леонидовки. На трёх отдельных участках на расстояниях 20÷30 м друг от друга токсичное содержимое бомб выливалось в траншеи и котлованы, смешивалось с керосином и поджигалось. Окончание процесса определялось на глазок, после чего корпуса бомб увозились на переплавку [56].