И потрясите им на всякий случай.
Храниться эти малыши могут долго.
Но мы же не все засунули в холодильник?
Теперь к плите!
Что касаемо варки, то тут вакханалия!
Тут – кто во что горазд.
Но мы-то знаем…
В воде, в большой просторной кастрюле, уже присутствуют лавровый лист, немного соли и несколько горошин перца.
И она кипит.
Вода, а не кастрюля.
Кладем в кипяток пельмешки, одновременно совершая в воде небыстрые круговые движения ложкой.
Делаем огонек маленьким. Обойдемся без бурлящих волн.
Пельмени не рыбы-прилипалы. Они должны свободно плавать!
Воды должно быть много!
А мы тихо ждем всплытия.
Всплыли, родненькие? Не могли не всплыть.
Тут еще уменьшаем огонь и варим еще минуты 3–4!
А можно психануть и сразу после всплытия переложить пельмешки в раскаленную сковородку!
И чуток подрумянить на сливочном масле.
Сразу жарить сырые пельмени я не люблю.
Тесто впитывает слишком много ненужного.
А еще можно в бульоне же и подавать.
Особенно когда пришли гости, а Вы на них не рассчитывали.
Тогда зелень надо добавить в бульон, а не в фарш.
Выбирайте.
Вы же в свободной стране и имеете право.
Помните еще одно правило.
Пельмени – не раки. Настаиваться в бульоне не должны.
Раскиснуть могут!
Я люблю макать пельмени в уксус. Не в яблочный или винный. В обычный столовый 9-процентный уксус.
Можно в холодную сметану с чесноком и зеленью.
Подойдет и аджика, и сацебели, и ткемали.
Никакого майонеза и кетчупа.
Не делайте из меня врага, а из пельменей дрэк!
Без американизмов! И это приказ.
И еще одно – пельменей должно быть много.
Минимум штук по 20 на каждого мужчину.
Жене 21!
Чтобы без обид! Иначе незачем все это затевать!
Справитесь? Очень на вас надеюсь.
И давайте без глупостей! И без хлеба!
Вы там, мы тут. Все на доверии.
Вы сытые. Мы голодные.
Специально, чтобы Вам было приятно.
И выпейте водочки. Холодной.
Та бутылка, что я дарил пару лет назад, еще же осталась? Я уверен, что в целости и сохранности.
Зная Ваш экономный характер, я не сомневаюсь ни секунды.
И не затевайте пельмени в Шабат!
Это же тяжелый труд – кушать много пельменей!
Обнимаю!
Ваш далекий и голодный друг Мойша Шмульевич!
Амэн!
P. S. В переводе с идиша дрэк – это говно.
Но не так грубо звучит, согласитесь!
Чача и ожоги
Огонь и дым тут присутствуют как физические явления.
А еще есть ответ на вопрос, бывал ли я в Грузии.
И еще много интересного. И вкусного. И полезного. И смешного. И грустного.
История моего знакомства с чачей, украшенная одним пожаром, или что такое «гореть на работе».
Потанцуем?
Ча-ча-ча! Ча-Ча-Ча!!!
Ча-Ча! Чача!
Нет, это не любимый танец далеких потомков инков или конкистадоров, не торнадо из жгучих и беспредельно эротичных в движениях латиноамериканцев, а великое и многовековое достижение грузинского виноделия!
Хотя до торнадо тут тоже иногда доходит.
Вслушайтесь внимательно в это слово, произнесите его медленно, почти нараспев.
Чача.
И вы обязательно почувствуете, как много в нем теплоты, учуете нотки коварства, соблазна, надежды и опасности одновременно.
Некоторые непосвященные, грубые и часто недобрые люди называют ее самогоном.
И они тоже правы. С точки зрения технологии – настоящий самогон.
Некоторые же гламурно настроенные индивидуумы, которые нам тоже не товарищи, именуют ее грузинской граппой.
И они немного тоже правы.
Для рекламы на бутылках.
Чуть-чуть!
Но и те и другие наивны и немного смешны в этой своей правоте.
Чача – просто один из самых-самых любимых алкогольных напитков миллионов.
Фетиш для тысяч ценителей.
Предмет высочайшего хмельного поклонения.
Для единиц.
Но мы работаем над расширением этих алкогольных границ.
Некоторые уже больше 30 лет трудятся на этой ниве. Ну или в этом море.
Давно, а если быть предельно точным, то с сентября 1986 года. И наша любовь взаимна и вечна, а просветительская деятельность небезрезультатна!
Все началось с самого первого визита в Грузию, о котором я неоднократно уже упоминал. С первого настоящего грузинского застолья где-то в селе вблизи Ланчхути.
Без комментариев просто замечу, что грузинские села сильно отличаются от деревень средней полосы России.
Все началось с того самого застолья, что длилось почти трое суток с небольшими перерывами на сон, на купание в горной речке и на поездку на ГАЗ-21 1958 года выпуска в город Зугдиди, чтобы попить вкуснейшие в мире лимонады со странным для меня в ту пору названием «воды Лагидзе».
И люди, прекрасные люди, поющие, небезуспешно тебя спаивающие, кормящие, хвалящие, постоянно произносящие длинные тосты.
Пожалуй, самые длинные в мире.
Но к этому быстро привыкаешь. Главное – не пропустить момент, когда дойдет очередь слушать, какой ты нужный, умный, дорогой человек.
Справедливости ради отметим, что моему юному и кулинарно-пытливому уму была представлена не только чача.
Начали с молодого гранатового.
Вина красные и белые.
Сухие и полусладкие.
Из рога и простого граненого стакана.
Плюс на столе.
Мамалыга и пхали, чашушули, чакапули и сациви, мчади и хачапури, эларджи и хинкали…
А еще ождахури, шашлыки и цыпленок тапака!
Про вина рассказывать не имеет смысла.
Просто оттого, что даже не помню их названий.
Необходимо отметить, что все великолепие это елось и пилось не хаотично и беспорядочно, а под чутким руководством родителей моего дорогого мегрельского друга Гочи Кукавы, в чьем отчем доме мы и гостили! Тамада за грузинским столом – должность почетная и абы кому не достающаяся.
Гоча Кукава тогда учился в Волгоградском государственном медицинском институте (ныне университет), а его младшая сестра Ия Кукава – в классе у моей мамы.
Именно мама моя и помогла ей (в смысле знаний) получить золотую медаль в школе и подготовила к удачному поступлению в уже упомянутый мной медицинский вуз.
Понимаете теперь, что я был не просто желанным и дорогим гостем.
Я был гостем особо почетным!
И моих заслуг в этом не было абсолютно никаких.
Мамин авторитет работал.
Немного папины связи.
Я же почти всех этих прекрасных людей видел впервые!
Но к чему за столом все эти мелочи?
В чем эта «почетность» проявлялась?
В особой душевной грузинской теплоте.
В количестве и качестве еды, приготовленной с настоящей любовью!
В терпении. Хотя теперь, после моих многократных поездок в Грузию, понятно, что гость для грузина всегда праздник.
Как же мы ели и пили!
С родственниками, с соседями, которые тоже почти родственники.
С песнями.
С долгими тостами, о которых я уже упоминал.
И именно тогда я впервые в жизни наклюкался до такой степени, что утром чуть не умер.
Это было очень неожиданно. И очень тяжело.
Мне было так плохо, что жить совсем не хотелось, да и не очень-то моглось.
Я медленно и в страшных муках внутри головы и живота угасал. Совсем молодым.
«Мяу» не мог сказать.
Но тут явился Ангел…
Мама Гочи внимательно посмотрела куда-то внутрь меня молча и пристально. Затем ласково, но сильно взяла меня под локоть, отвела на кухню, развела в литровой банке с теплой водой две столовые ложки соды и заставила выпить залпом. Всю банку, до дна.
Потом быстро затолкнула меня в туалет.
Содовую микстуру я тут же «выплюнул» (изверг из себя ниагарским водопадом) вместе с головной болью и тяжестью во всем организме.
Понимаю, что не комильфо, но куда ж деваться от правды.
Слов из этой песни точно не выкинешь.
Мир великодушно возвращал мне свою красоту.
И вновь засияло солнце, и вновь чувство радости бытия проникло в мои чресла.
Зачем все это делалось… Конечно, из любви к людям.
И опять немедленно был доставлен к столу.
Свежим и здоровым. На собственных ногах.
Сидящие рядом аксакалы делали вид, что моего отсутствия не было. Ни одного вопроса, ироничной улыбки или косого взгляда.
Важно, что с этого дня я перестал смешивать спиртные напитки.
Больше 30 лет прошло, а принцип не нарушается.
Грузинские виноградные и гранатовые вина, едва войдя в мою юношескую жизнь, почти уступили место Ее Величеству Чаче. Домашней, очень крепкой. Пахнущей виноградными косточками и сильно отличающейся от водки, которую к тому моменту я уже успел зауважать.
Она, эта рукотворная живительная влага, этот плод человеческой любви к природе, к музыке, к песням и танцам проверила меня на прочность в первый же вечер нашего общения.
Я выдержал, сдюжил, сумел! Не посрамил! Хотя и был на грани провала.
И уже «утро» благодаря доброй фее встретил с чистой головой и без дрожи в чреслах.
С тех пор мы в прекрасных отношениях.
Я ей в Грузии не изменяю, она в ответ прекрасно дополняет вкус многих грузинских блюд, поднимает настроение и не мучает меня по утрам.
А еще иногда делает моих друзей смешными, ну тех, кто в первый раз!
А еще лишает смысла вопрос «что сегодня будем пить?».
Но однажды совершенно удивительным образом наши отношения непредвиденно и странно вышли за границы дозволенного.
Так сложились жизненные обстоятельства.
Нас пытались разлучить, поссорить, заставить буквально ненавидеть друг друга.
Постараюсь изложить эту историю максимально «близко к жизни».
Она этого заслуживает.
Вернее, они этого заслуживают:
– чача,
– история,
– Оля, моя соведущая,
– муж ее Ваня,
– чакапули,
– мой пламенем опаленный и чуть ли не сгоревший живот!
Это были первые «заграничные» гастроли нашей вкусной программы «Барышня и Кулинар».