— Успокойся, — попросил ее Итан.
— Шлюха! — завопила Шэннон. — И мать твоя шлюха!
— Ну хватит! — заявил мистер Дэфо. — Шэннон и Итан, марш к директору. Сейчас же. Вон отсюда!
Итан схватил Шэннон за руку и потащил из класса. Она продолжала осыпать Алекс ругательствами. Все возбужденно затараторили. Иззи стояла посреди комнаты, прижимая учебники к груди. В горле застрял горячий шар. Как быть? Вернуться на свое место или попроситься выйти в туалет, чтобы привести себя в порядок? Мистер Дэфо безуспешно призывал к порядку. Никто не обращал на него внимания. Иззи вытерла глаза и пошла к парте. Наконец все успокоились, и учитель продолжил урок. Иззи не запомнила ни слова, как будто ничего не слышала.
После урока она поспешила к шкафчику, сунула в рюкзак домашнюю работу и дневник Клары, потом решила зайти в туалет. «Господи, да когда же этот день закончится!» Дома, вечером, она признается Пег, что дневник у нее. Остается только надеяться, что она ее простит и не выгонит из дома. Иззи открыла дверь, завернула за угол, к кабинкам, но остановилась как вкопанная. У батареи, с покрасневшим лицом и опухшими глазами, стояла Шэннон. Рядом с ней суетились Кристал и Николь — они гладили ее по плечам и услужливо протягивали салфетки.
— А ну проваливай отсюда на хрен! — заорала Шэннон.
Иззи повернулась, чтобы уйти, но передумала. Она обернулась и посмотрела Шэннон в глаза.
— Послушай, — сказала она, стоя у двери. — За что ты так меня возненавидела? Я понимаю, как тебе нелегко. Мне ли не знать, каково это, когда предки косячат.
Шэннон фыркнула и выпрямилась.
— Слушай, дурочка, — издевательски протянула она, бросив в нее скомканной салфеткой, — ты ничего обо мне не знаешь. И не узнаешь.
Иззи кусала губы. Ей хотелось крикнуть Шэннон, что ей давно пора повзрослеть и перестать вымещать гнев и злобу на других людях. Но она боялась, что если начнет кричать, то не сможет остановиться. Да и какой в этом смысл? Потом она подумала: а вдруг удастся заключить с Шэннон перемирие? Во всяком случае, договориться соблюдать нейтралитет, пока они не закончат школу. Попытка не пытка. Как говорила бабушка, мухи больше любят мед, чем уксус.
— Ладно, — сказала она. — Может, как-нибудь пообщаемся? Когда я сюда пришла, ты вроде была не против подружиться. Давай начнем все сначала. Идет?
— Лучше ищи новую работу. Я не хочу, чтобы ты терлась рядом с моим парнем.
Иззи пожала плечами и покачала головой.
— Извини, но это исключено.
Шэннон стала надвигаться на нее. Кристал и Николь последовали за ней, угрожающе сложив руки на груди.
— А ты уж постарайся, тебе же лучше будет, — пригрозила Шэннон.
Иззи не успела ответить. Девчонки схватили ее и прижали к стене.
Она отчаянно боролась и выкручивалась, чтобы освободиться. Шэннон подошла к ним сзади, заблокировав путь к спасению. Они держали ее за руки, а Шэннон задумчиво прижала палец к губам Иззи.
— Хм-м, — протянула она, — как же мне тебя наказать?
Тут кто-то с силой ударил ногой по двери кабинки, и громкий металлический лязг эхом разошелся в высоком помещении.
— Отпустите ее! — раздался женский голос.
Девчонки разжали руки, и Иззи, споткнувшись, пролетела вперед. Рядом с раковинами стояла раскрасневшаяся Алекс. Она тяжело дышала.
— Ты чего? — заорала она на Шэннон. — Решила наехать на новенькую? Что за детский сад?
— Ты совсем зарвалась, — сказала Шэннон и толкнула Алекс.
Она чуть не сбила ее с ног, но Алекс удалось удержать равновесие, схватившись за край раковины. Шэннон стала надвигаться на нее, но между ними встала Иззи.
— Не трогай ее, — сказала она.
Шэннон уставилась на нее.
— А что ты мне сделаешь? — прорычала она. — Возьмешь у мамочки пистолет и пристрелишь?
— Нет, — ответила Иззи. — Уведу твоего парня. Он был явно не прочь, когда приходил ко мне ночью.
Шэннон выпучила глаза и побагровела, а потом завизжала и бросилась на Иззи, пытаясь вонзить холеные ногти ей в шею, но Алекс увлекла ее за собой. Они выбежали из туалета и помчались по коридорам на улицу, к автобусной остановке.
— Спасибо, — задыхаясь, поблагодарила Иззи.
— Всегда пожалуйста, — ответила Алекс. — Я же тебе говорила, с ней лучше не связываться. — Она оглянулась. — Вот черт!
Иззи посмотрела через плечо: Шэннон, Кристал и Николь гнались за ними по тротуару.
— Быстрее! — бросила Алекс, схватила ее за руку и потянула к парковке.
Они миновали три ряда машин, уворачиваясь от открывающихся дверей и обгоняя других учеников. Вот и машина Алекс. Она открыла дверь, и они запрыгнули внутрь. Алекс сунула ключ в замок зажигания и завела мотор.
— Пристегнись!
— Я поеду на автобусе, — сказала Иззи. — Помнишь, я говорила, что Пег и Гарри не разрешают мне садиться в машину к тем, кого они не знают?
— Ну давай, — предложила Алекс, сжимая рычаг переключения передач, и дернула подбородком в сторону выстроившихся в очередь автобусов. — Посмотрим, кто быстрее: ты или они.
Иззи посмотрела через лобовое стекло. Автобусы стояли в дальнем конце парковки. От них ее отделял тротуар и широкий газон. Шэннон с подружками протискивались между машинами. До них оставалось всего три парковочных места.
— Пообещай, что зайдешь ко мне в гости познакомиться с опекунами, — попросила она.
— Заметано, — кивнула Алекс, нажимая на газ.
Она выехала с парковки, повернула налево и рванула вперед так, что шины взвизгнули, а пестрые перья на зеркале заднего вида подпрыгнули и стали раскачиваться взад-вперед. Иззи обернулась и увидела на тротуаре красных и растрепанных Шэннон, Николь и Кристал. Шэннон вонзила в воздух средний палец.
Алекс взглянула на них в зеркало заднего вида.
— М-да уж, — заметила она, — теперь мы навечно в ее черном списке.
— А ты-то как там оказалась? — спросила Иззи.
Алекс полезла в сумочку, достала пачку сигарет и предложила Иззи. Та покачала головой.
Алекс вытащила зубами сигарету и стала рыться в сумке в поисках зажигалки.
— Когда-то мы дружили, — проговорила она, держа сигарету в зубах.
Алекс зажгла ее, бросила зажигалку обратно в сумку и с наслаждением затянулась, затем опустила окно и выдохнула дым на улицу.
— Но потом моя мать сказала матери Шэннон про ее отца.
— Я думала, она и так знала, что он ее бьет.
Алекс озадаченно взглянула на Иззи.
— Кто тебе сказал?
— Итан.
— Он правда приходил к тебе домой?
— Да.
Алекс присвистнула.
— Я думала, ты так сказала, чтобы ее позлить. Как это случилось? В смысле, зачем он приходил?
— Мы работаем вместе в музее, — объяснила Иззи. — Он пришел извиниться за то, что хотел с Шэннон унизить меня. Предлагал дружить.
— Ого! — воскликнула Алекс. — Значит, теперь ты на первом месте в ее черном списке.
Она рассмеялась и сунула в рот сигарету.
— Ну что же, мне повезло.
— Почему она тебя ненавидит?
Алекс остановилась у светофора и испытующе взглянула на Иззи, словно по цвету глаз можно судить, стоит ли доверять человеку.
— Хорошо, я тебе скажу, — пообещала она, — но только ты никому не говори. Никогда.
— Ладно, — согласилась Иззи. — Обещаю.
Загорелся зеленый свет, и Алекс проехала через перекресток, затягиваясь сигаретой. Иззи ждала, затаив дыхание.
— Дело в том, что отец не только бил Шэннон, — без выражения произнесла Алекс, — но и кое-что похуже.
Иззи съежилась. Она не сразу придумала вопрос и сглотнула слюну, прежде чем решилась его озвучить:
— Что же?
Алекс вмяла сигарету в пепельницу и закрыла окно.
— Как я уже говорила, — продолжила она, — мы с Шэннон дружили. На выходных она часто оставалась у меня ночевать, но к себе никогда не приглашала. Я думала: ну и ладно. Я была даже рада, потому что ее отец был какой-то мутный. Вечно он на меня пялился. Однажды, когда нам было лет двенадцать, я пришла к ней и увидела, что она плачет в домике на дереве. Она призналась, что отец заходил к ней ночью и… Ну ты понимаешь.
Иззи казалось, что у нее в животе извивается ядовитая змея. Сжатые от злости челюсти разжались, и во рту стало пусто и холодно.
— Господи, — прошептала она. Гнев и ярость, разбухавшие в голове, словно воздушный шар, мигом исчезли.
— Шэннон заставила меня поклясться, что я никому не скажу, — продолжила Алекс. — Никогда. Несколько дней я бродила в растерянности. Я не приходила к ней домой, не разговаривала в школе. Вообще. Я словно ошалела от того, что услышала. В конце концов я поняла, что это нельзя так оставлять. Я хотела помочь Шэннон, ведь она была моей лучшей подругой. В общем, я сказала своей маме, а она сказала ее. Но ее мать и так знала.
Иззи вздрогнула от отвращения. На нее накатил приступ тошноты.
— Ее мать знала и ничего не сделала? Как так можно?
— Ну почти. После разговора с моей матерью она наконец сказала что-то мужу. Слово за слово, и они подрались, как обычно. Началась такая заваруха… Но в тот раз Шэннон вмешалась, когда он стал избивать мать, и очутилась в больнице. Когда я пришла ее навестить, она в бешенстве набросилась на меня. Шэннон сказала, что подралась с отцом, потому что мать впервые за нее заступилась. По ее словам, она всегда знала, что происходит, и если бы я не трепалась, все было бы нормально, как раньше. Еще она сказала, что больше не хочет меня видеть. Я прибежала домой заплаканная, а мама позвонила в полицию.
— Его арестовали?
— He-а. Органы опеки так до него и не добрались. В тот же вечер он уехал и больше не вернулся. Только Шэннон, я, ее и моя мать знают о том, что он делал.
— Охренеть! — не сдержалась Иззи. — Так это сошло ему с рук?
— Похоже на то.
— Но я не понимаю, почему вы с Шэннон поссорились?
— Потому что я не сдержала обещание. Я же рассказала все маме.
— Но ведь ты пыталась ей помочь.
Алекс взглянула на Иззи. В ее глазах стояли слезы.
— А ты бы хотела, чтобы кто-то узнал, что отец тебя трахает?