Я с большим удовольствием признаюсь в любви и выражаю благодарность моей подруге и кармической сестре Барбаре Титтерингтон. Спасибо за то, что всегда поддерживаешь меня и читаешь мои черновики, а еще за то, что смотришь на меня с надеждой и веришь в мою звезду.
Я буду вечно признательна чудесному редактору Джону Сконамильо за то, что он дал мне шанс, а также терпеливому и дальновидному агенту Майклу Карру. Если бы вы знали, как я ценю вашу постоянную поддержку и замечательные советы, которые помогли сделать эту историю более выразительной! Кроме того, я благодарю агента по рекламе Виду Энгстрад, которой удалось собрать мнения других писателей о моих сочинениях, и директора юридического отдела Мерил Эрл — она занимается продажей прав на издание моих книг за границей. Я также хочу сказать спасибо Кристине Миллс-Ноубн за прекрасный дизайн обложки. И я благодарю коллектив издательства Kensington за тяжелый труд, хотя читатели не всегда о нем подозревают.
Я не могу не упомянуть о людях, окружавших меня и так или иначе помогавших мне: о библиотекаре, который предложил мне выступить с рассказом о книге, о журналисте, который написал обо мне статью, об участниках книжного клуба, которые пригласили меня домой, о людях, которые переводили деньги, чтобы я могла заниматься любимым делом, или читателях, которые прислали мне слова восхищения. Сложно передать, как много значат для меня ваша поддержка и доброта. Когда я вижу улыбки и волнение на ваших лицах, мои глаза наполняются слезами, а сердце — гордостью. Это одно из самых приятных переживаний, связанных с писательским трудом, и я всегда буду о вас помнить.
Кроме того, я от всего сердца благодарю мою любимую маму Сигрид за то, что она всегда стояла за меня горой, и дорогого мужа Билла, который видит меня насквозь. Мне не хватает слов, чтобы передать, как много он для меня значит. Наконец, я хочу выразить огромную любовь и благодарность моим детям — Бену, Джессике и Шейне, а также моим чудесным внукам — Райли, Харперу и Линкольну. Вы — мое главное достижение, и я люблю вас всем сердцем.
Вы все наполнили мою жизнь смыслом.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
В процессе создания романа «Что осталось после нее» я использовала несколько книг других авторов: книгу Дарби Пенни и Питера Стастни «Жизнь, которую они оставили позади: чемоданы, найденные на чердаке государственной больницы» (The Lives They Left Behind: Suitcases from a State Hospital Attic, by Darby Penney and Peter Stastny), книгу Нелли Бли «Десять дней в сумасшедшем доме» (Ten Days in a Mad-House, by Nellie Bly), а также труд Джеффри Л. Геллер и Макин Харрис «Женщины в больнице для душевнобольных: голоса из-за стен 1840–1945» (Women of the Asylum: Voices from Behind the Walls 1840–1945, by Jeffery L. Geller and Maxine Harris).
Эти книги оказали мне неоценимую услугу, когда я пыталась представить, как жили пациенты в лечебницах для душевнобольных, однако мой роман — это не историческое исследование. Я даже не пыталась написать что-то подобное. Скорее, я хотела передать свое представление о том, что чувствует человек, которого насильно удерживают в психиатрической больнице. Все персонажи этой книги вымышлены, но некоторые учреждения, в том числе лечебница Лонг-Айленд и больница Уиллард, существовали в действительности, так же как Чапин-Холл с прилегающими к нему больничными палатами и пристройками. Кроме того, в Уилларде имелись отдельно стоящие здания для пациентов: они назывались «Сосны», «Клены», «Санникрофт» и «Эджмир». В каждом располагались собственная столовая, кухня, кабинет заведующего, комнаты персонала и котельная. Хочу отметить, что в интересах сюжета я описала процедуры и методы лечения, которые применялись раньше или позже описываемого времени. Например, кровати, изобретенные в психиатрическом центре в Утике, напоминающие деревянную клетку с замком, вышли из употребления в 1887 году. Инсулиновую терапию стали применять в 1935 году, а электрошок — в 1938 году. Кроме того, в большинстве государственных психиатрических больниц психологи появились не раньше 1960 года.