Прошло время, и мальчик внезапно очнулся, с трудом открыв глаза, так как кое-что показалось ему странным. Со стороны его плеча, где мирно спала Ми Со, вдруг пропало тепло.
Оглядевшись по сторонам, Сон Хён заметил свою новую подругу, лежащую на полу поперёк комнаты, а женщина тем временем возвышалась прямо не ней. Похитительница не двигалась и пристально смотрела прямо на Ми Со, будто хотела своим взглядом прожечь в ней дырку. Страх пробрал Сон Хёна до самых кончиков волос, ведь в руках незнакомка держала какой-то предмет, с виду напоминавший длинную нейлоновую верёвку.
– Тётень… Нет! Мама! Мама! Что ты делаешь?
– Тс… Твоя сестрёнка спит. Веди себя тише.
– Мамочка, пожалуйста, положи это! Давай поговорим! Мамуль, если Ми Со проснётся, она же может громко заплакать! Обещаю, мы будем тихо сидеть до тех пор, пока не приедет папа! Так что ты можешь подождать снаружи. Хорошо?
– Папа не придёт.
– Нет, он обязательно придёт. Ты же говорила, что он просто немного задерживается. Когда настанет утро, он точно…
– Нет, ваш отец не придёт. Никогда. Потому что…
Сон Хён настойчиво продолжал называть женщину своей мамой, чтобы хоть как-то её успокоить, но тут она произнесла то, от чего волосы встали дыбом, а все ужасы мира промелькнули перед глазами за одну секунду.
– Этого не случится. Потому что я не ваша мама.
Его опасения стали реальными.
«Нам нужно было совсем немного времени, всего каких-то пару часов и наступил бы рассвет! Почему Бог не подождал ещё немного?» – думал побледневший от страха Сон Хён.
Тем временем женщина продолжила спокойным голосом:
– Я думала, что любовь способна преодолеть все трудности, но это не так. Я отдала этому человеку всё, а он взамен не дал мне ничего. Теперь я осталась ни с чем. А он прямо сейчас спокойно спит в обнимку с женой, сыном и дочерью. Это так несправедливо. Мне очень больно. Но почему я должна страдать одна? Уж лучше покинуть это мир, чем продолжать жить в таких мучениях. Пойдёмте вместе. Я возьму вас с собой. Я не хочу уходить одна.
Она туго натянула нейлоновую верёвку и поднесла её к шее Ми Со, как вдруг Сон Хён поспешно закричал во весь голос:
– Ми Со сказала, что её мама сильно болеет! А меня в школе все ненавидят! Мне так тошно чувствовать себя изгоем! Каждый страдает по-своему в этом мире! У каждого в мире есть свои жизненные трудности!
Похитительница обернулась и на удивление посмотрела на него ясным взором, а натянутая в её руках верёвка ослабла. А вместе с ней ослабло и напряжение в её глазах.
Сон Хён не стал упускать это шанс и надломлено продолжил:
– Вы говорите, что остались ни с чем. Но разве так бывает? Такого просто не может быть! Если вы сейчас сдадитесь и опустите руки, вот тогда-то вы точно потеряете всё! Забудьте этого трусливого дядьку-неудачника и начните жить заново! Ведь если собраться с силами, можно обрести намного больше, чем потерял!
Женщина безучастно смотрела на Сон Хёна и в ответ еле слышно пробормотала:
– Ты что… Утешаешь меня?
Сон Хён осторожно взглянул на неё, медля с ответом, и тут похитительница еле слышно рассмеялась:
– Какой добрый мальчик. Всё верно. Он тоже сначала был добр и ласков ко мне. И мне безумно нравилась эта черта в его характере. Если задуматься, я была тогда очень счастлива. Когда я была рядом с ним, мне казалось, что весь мир принадлежит только нам двоим. Что ж, даже если это был роман без счастливого конца, по крайней мере, у меня есть эти прекрасные воспоминания. А значит, я была неправа, когда говорила, что осталась ни с чем.
Глядя на её спокойную улыбку, Сон Хён вдруг подумал, что жизнь порой бывает жутко омерзительной. Он на мгновение представил, как отец изменяет его матери с молодой девушкой. Мальчик прекрасно осознавал, что такое вряд ли когда-нибудь произойдёт, но ему всё равно стало не по себе.
«Пока эти двое “писателей” сочиняли свой так называемый роман под названием “Роман без счастливого конца” и весело проводили время, создавая свои “прекрасные воспоминания”, сколько же слёз пролила жена того мужчины? А сколько тревожных ночей без сна пережили его дети? И теперь в довесок в эту историю втянуты ни в чём не повинные дети, которых она держит взаперти и заставляет понапрасну страдать! И даже в такой ситуации её глаза говорили, что она страдает только из-за своей участи. Слабая. Ужасно слабая и жалкая. Ни за что не хочу стать таким же жалким и эгоистичным человеком, когда вырасту!», – думал Сон Хён.
Мальчик крепко сжал зубы и закивал головой, против воли соглашаясь с их похитительницей:
– Верно. Именно поэтому хотя бы сейчас всё можно вернуть назад!
– Вернуть назад? Хотя бы сейчас?
Сон Хён поднял на неё взгляд и начал настойчиво умолять:
– Развяжите меня! Если вы сейчас отпустите нас с Ми Со, мы никогда не расскажем об этом! Ни за что! Я до самой смерти и слова не пророню о том, что тут произошло! Пожалуйста, умоляю вас!
Женщина продолжала безжизненно смотреть на него и только через некоторое время с отчаянием в голосе тихо проговорила:
– Слишком поздно. Мне уже некуда возвращаться.
Она снова натянула нейлоновую верёвку, и Сон Хён задрожал всем телом. Его накрыло безудержное отчаяние, пока женщина медленно наклонялась к нему.
«Я все эти дни так старательно держался, но теперь всё впустую. Неужели это и есть мой конец?» – пронеслось у него в голове.
Сон Хёну всегда было любопытно узнать, какого это смотреть в калейдоскоп, и теперь ему казалось, что прямо сейчас он наконец понял это. Перед глазами мальчика пронеслась вся его жизнь, словно быстро сменяющиеся различные узоры. Возможно для кого-то девять лет – просто мимолётный отрезок времени, но для Сон Хёна эти годы казались целой вечностью, наполненной значимыми для него событиями.
Оказавшись на пороге смерти, мальчик наконец понял, насколько счастливая и радостная у него была жизнь. Когда он крепко зажмурился от страха, в его ушах вдруг раздались слова, которые он никак не ожидал услышать.
– Меня зовут… Хотя нет, тебе незачем знать моё имя. Спасибо тебе, малыш! А ещё… прости меня.
Сон Хён снова открыл глаза и увидел, что женщина медленно удаляется из комнаты. Он был так ошарашен происходящим, что смотрел ей вслед круглыми от шока глазами.
Похитительница вышла, оставив старую дверь наполовину открытой и, пройдя прямо в центр коридора, начала совершать какие-то приготовления. Оттуда так и раздавался шум: звуки с трудом режущейся верёвки; душераздирающий скрип, будто что-то свисает с пошарпанного потолка; стук тяжелого стула, как если бы кто-то тащил его по деревянному полу.
Сон Хён никогда не сталкивался с этим, но он был смышлён не по годам, поэтому сразу же понял, что последует за этим.
– Нет! Не надо!
Но в коридоре никто не отреагировал на его громкий крик, оттого Сон Хён ещё больше повысил голос:
– Нет! Нет! Не делайте этого, тётенька! Я же обещал, что никому не расскажу! Я попрошу отца вам помочь! Пожалуйста! Не делайте этого!
А между тем спящая Ми Со тут же проснулась от умоляющих криков Сон Хёна.
– Почему ты крич…
Со стороны коридора раздался очередной скрип.
Судя по бросающим в дрожь звукам, женщина поднялась на стул, и Сон Хён испугался ещё больше. Не обращая внимания на больные лодыжки, он кинулся к двери.
– Пожалуйста, не делайте этого! Нет! Нет! – не переставая, изо всех сил кричал он.
– Прости. Я ухожу, оставшись у тебя в долгу. Смотри на меня. Ты должен это увидеть вместо него. Наблюдай за моими последними секундами.
– Нет! Не делайте этого! Кто-нибудь! Кто-нибудь, на помощь!
– Прощайте все!
Бах!
– Не-е-е-т! А-а-а-а-а!
Мальчик судорожно кричал, ведь он услышал грохот, а за ним жуткий и до тошноты отвратительный скрип.
Будучи маленьким ребёнком, Сон Хён никак не мог ей помешать. И даже несмотря на её последнюю просьбу, он не мог заставить себя смотреть на неё, а лишь отвернулся, крепко зажмурив глаза. Тело мальчика непрерывно дрожало, но больше всего на свете он хотел сейчас закрыть глаза и уши. Но туго связанные руки не позволяли ему этого сделать.
Он отчётливо слышал каждый звук, доносящийся из коридора. Жуткие звуки того, как её тело барахталось в воздухе, страдая от боли, настолько глубоко отпечатались в его юном мозгу, прочно укоренившись в его памяти.
– Нет… Нельзя… Нельзя! Почему… Зачем… Как такое могло произойти!
Отвратительные звуки не прекращались. Казалось, они длились целую вечность, и Сон Хён содрогнулся всем телом. Мальчик задыхался в рыданиях. Он совсем позабыл об одной небольшое проблемке, которая недавно тут появилась.
– Оппа, что с тобой? Чего нельзя? Тётенька что-то опять сказала?
Проснувшись, Ми Со медленно двигалась по направлению к полуоткрытой двери. Девочка решительно ползла к Сон Хёну, приближаясь всё быстрее и быстрее, но тот вдруг резко приподнялся, загородив ей путь.
– Не подходи, Ми Со! Только не подходи сюда! Я же сказал, тебе нельзя это видеть, дурочка!
Леденящие душу звуки начали понемногу стихать. Сон Хён понимал, что это значит, поэтому всеми силами старался остановить девочку.
– Тебе нельзя этого видеть! Уходи! Уходи прочь!
– Что с тобой? Почему?
Ми Со случайно заглянула в приоткрытую дверь, и её лицо моментально застыло в ужасе.
– Оппа, почему тётенька так выглядит? Что она делает?
– Глупая! Я же говорил тебе не смотреть!
– Тётенька странная… А-а-а-а! Мне страшно! Страшно!
Сон Хёну было страшно не меньше Ми Со, но он старался держать себя в руках, так как помнил, что в этой комнате он сегодня самый взрослый. Кроме них здесь никого не было, поэтому он подумал, что обязан позаботиться о девочке как о младшей сестрёнке.
Ми Со была страшно напугана и снова начала громко плакать, так что Сон Хён решил проявить инициативу, чтобы её хоть как-то успокоить.
– Нет-нет, Ми Со! Ты неправильно всё поняла. Это не тётенька. Это паук! Огро-о-омный паук!