– Мы же были там вместе, так что уж лучше, чтобы мы и страдали одинаково! Тогда… Тогда я не чувствовала бы себя сейчас такой виноватой…
Вице-президент нежно погладил вздрагивающие плечи девушки, а затем заключил её в свои объятия, прервав её речь:
– Ты не должна так говорить.
– Вам не следует вести себя так. Вы же самый успешный человек в мире, нарцисс, который не любит никого, кроме себя. Нельзя же отходить от своего образа. Это нарушение правил!
Ён Джун вскинул бровь от удивления.
– Почему? Раз уж я, как ты говоришь, являюсь самым успешным человеком в мире, то всё логично.
– О чём вы?
– А кому ещё, кроме меня, это будет по плечу? Правильно. Никому. С таким делом справится только неповторимый Ли Ён Джун!
Слова мужчины прозвучали настолько бесстыже, что Ми Со заплакала и засмеялась одновременно, и немного успокоившись, покачала головой.
«А-а-а! Какой же он наглый и самонадеянный. И как только ему это удаётся? Но странно… В то же время его слова не кажутся такими уж нелогичными. Что же это за странное чувство? Хотя, о чём это я? Всё правильно, это традиционное чувство, которое может испытать только человек, хоть раз столкнувшийся с Ён Джуном», – подумала девушка.
Благодаря шутливым и ироничным мыслям, которые были неотъемлемой частью их отношений, Ми Со казалось, что она вернулась из долгого путешествия и всё снова встало на свои места.
Она подняла взгляд и посмотрела на Ён Джуна, а тот тем временем достал из кармана пиджака платок и протянул ей. Вытерев им с лица слёзы, девушка призналась:
– Честно говоря… Есть то, что я не успела сказать вам в тот день.
– И что же это?
– Что я вам очень благодарна.
Ми Со взглянула на мужчину заплаканными глазами и с улыбкой на лице сказала:
– Я хотела поблагодарить… тебя… за то, что защитил меня тогда, несмотря на то, что тебе самому пришлось тяжко. Спасибо! Я просто хотела сказать спасибо!
Как только Ми Со договорила, то заметила, что губы Ён Джуна тот час же расплылись в улыбки, и он посмотрел на неё с нежностью в глазах:
– Нет, это я тебе благодарен.
Висевшая на нижних ресницах Ми Со слезинка сорвалась и покатилась по щеке. Ён Джун снова протянул к ней руку, чтобы смахнуть слёзы с её лица, но вдруг Ми Со округлила глаза и удивлённо спросила:
– Рука! Что с вашей рукой? Вы поранились?
На костяшках Ён Джуна остались следы от удара кулаком по лицу Сон Ёна из-за внезапно нахлынувшего гнева, но сам он только сейчас заметил их. Беспокоясь о Ми Со, он совершенно позабыл о старшем брате, и на душе снова стало тяжко от мыслей о нём.
– Ничего особенного.
– Вы случайно не подрались с братом?
Проницательная Ми Со попала прямо в яблочко, так что вице-президент кивнул и честно признался:
– Мы не дрались. Только я его ударил.
Если к Сон Ёну и вправду вернулась память, то значит, им в любом случае нужно поговорить об этом и прийти к согласию. Но Ён Джун понимал, что снова не сдержится, если не утихомирит свой гнев, накопившийся за долгие годы.
– На самом деле…
Мужчина собирался сказать Ми Со кое-что важное, но в этот момент раздался стук в дверь, а затем один из подчинённых Ён Джуна заглянул в палату и сообщил:
– Вас ожидают в вестибюле.
– Да, сейчас спущусь.
Девушка озадаченно посмотрела на возлюбленного, а тот резко встал и сказал ей слегка тревожным голосом:
– Я спущусь вниз, чтобы привести отца.
– От-отца? Кого именно вы имеете в виду?
Ён Джун поправил складки на одежде и, коротко выдохнув, ответил:
– Хм, ладно, выражусь яснее. Я сейчас вернусь сюда вместе со своим многоуважаемым тестем.
Ми Со застыла и продолжала сидеть неподвижно, даже тогда, когда Ён Джун уже вышел из палаты, и только спустя несколько секунд она запоздало подскочила на месте от удивления:
– Что он сказал? С тес-тестем?
Казалось, что на заднем фоне, как в кино, вовсю играл хеви-металл, словно где-то за углом прятался металлист. А по вестибюлю больницы из стороны в сторону ходил мужчина средних лет, одетый в кожаный костюм, полностью усыпанный стальными заклёпками.
Он был высокого роста, и лишь одно выдавало его возраст – слегка выпирающий живот, перетянутый широким кожаным ремнём. Но всё равно его с лёгкостью можно было принять за известного актёра, так как мужчина обладал довольно красивым лицом и хорошим телосложением. Как только Ён Джун его увидел, он сразу же напомнил ему Ми Со. Глядя на фотографии сестёр девушки, вице-президент всегда предполагал, что их отец тоже выглядит заурядным, но похоже сёстры явно пошли в мать.
Ён Джун быстро подошёл к мужчине и со всем уважением поприветствовал его, но тот в ответ слегка заволновался и внезапно предложил вместе покурить. Вице-президенту было неловко отказывать, поэтому он незамедлительно проводил его в специально отведённую для этого зону. В итоге Ён Джун согласился затянуться сигаретой с будущим тестем ещё до их официального знакомства и теперь жутко переживал, что предстанет в глазах семьи Ми Со невоспитанным оболтусом.
Но тут он заметил, что у отца девушки сильно задрожали руки и, выпустив из-за рта клубок сигаретного дыма, тот робко спросил:
– Что с нашей Ми Со? Почему она так внезапно упала в обморок?
Немного поразмыслив, Ён Джун осторожно ответил:
– Врачи говорят, что это от переутомления. Прошу прощения за то, что не доглядел. Это моя вина!
– Нет-нет, что вы. Во всём виноват я, её непутёвый отец, который вечно доставляет одни проблемы. Вице-президент, прошу, хорошо позаботьтесь о моей дочери!
– Пожалуйста, давайте опустим формальности. Вы можете обращаться ко мне на «ты».
Отец Ми Со растерянно взглянул на него, а Ён Джун, сглотнув пересохшим горлом, решил перейти в контрнаступление:
– Честно говоря, я хотел вам сообщить, что мы с вашей дочерью собираемся пожениться. Я как раз собирался встретиться с вами по этому поводу. Мне очень жаль, что пришлось преждевременно увидеться с вами при таких обстоятельствах.
– Что-что? Что ты сказал?
– Поэтому могу ли я называть вас «уважаемый тесть»?
Услышав, как Ён Джун произнёс эти слова без каких-либо колебаний, отец Ми Со широко вытаращив глаза и ещё сильнее затянувшись сигаретой, спросил:
– Собираетесь пожениться? То есть… Я правильно вас понял?
– Да. Я же просил вас обращаться ко мне на «ты».
– Но с каких пор? С каких таких пор вы двое…
– Эм…
Ён Джун сразу не нашёл, что на это ответить, оттого на его лице появилась задумчивая гримаса.
«Постойте-ка. Действительно, когда у нас всё началось? Впервые мы встретились двадцать три года назад, но мы же тогда не были парой. Не пойдёт. Девять лет? Тоже нет, девять лет назад мы всего лишь начали вместе работать, воссоединившись после долгой разлуки. Тогда мы тоже не встречались по-настоящему. Что же мне ответить? Месяц назад? С прошлой недели? Постойте-ка! Обручальное кольцо уже так долго изготавливают и получается, что я даже не сделал Ми Со официального предложения?!» – Ён Джун настолько запутался в мыслях, что впервые в жизни растерялся и был не в силах подобрать подходящий ответ.
Заметив его сомнения, отец возлюбленной покачал головой и сказал:
– То есть вы встречаетесь так долго, что ты даже не помнишь, когда всё началось! Хм, сумасшедшее очарование Ми Со в действии!
Ён Джун неловко засмеялся, а его собеседник продолжил говорить с тревожной ноткой в голосе, словно не мог поверить в происходящее:
– Жизнь иногда подкидывает нехилые сюрпризы! Кто ж думал, что наша Ми Со овладеет тем, кто владеет аж самим «Юиль Групп»…
– Я ещё ничем не владею. Да и ваша дочь тоже.
– Моя доченька, которая росла без матери и за всю свою жизнь ни разу никогда меня не обманула. Какой же умницей она выросла! Я даже никогда не оплачивал ей дополнительные занятия с репетиторами. Оплатила всё сама! Представляешь, всё сама! Наша бедная Ми Со, как же ты настрадалась из-за своей непутёвой семьи! Как же ты, наверное, нас ненавидишь! Как же ты, наверное, во всём винишь нас! Бедняжка моя, которая никогда не отказывала мне в помощи! Сколько ж ты натерпелась из-за своего отца! Я самый большой грешник на свете! Какой же я грешник!
Отец Ми Со прикусил кулак, весь усыпанный кольцами с огромными черепами, стараясь приглушить плач, а Ён Джун тем временем держал в руках сигарету, так ни разу ещё не сделав затяжку. Глядя на белый дым, исходящий от неё, он спокойно сказал:
– Да, ей пришлось много пережить, но уверяю, она ни в чём вас не винит и тем более не ненавидит. Вы же её семья!
Эти слова не были похожи на пустое бессмысленное утешение, так что отец Ми Со радостно взглянул на Ён Джуна.
– Даже если предположить, что она вас в чём-то и винит… Согласитесь, если один из членов семьи переживает проблемы в одиночку, трудясь в поте лица, остальным родным тоже не сладко за этим. Поэтому я считаю, что решать, кто больший трудяга, а кто меньший, сравни тому, чтобы решать кто грешник, а кто святой. Не имеет никакого смысла!
Пока Ён Джун говорил это, он внезапно кое-что понял. Хоть он никогда хотел не этого признавать, в глубине души вице-президент всегда винил во всём старшего брата и родителей. Но сейчас, спустя столько времени, было бессмысленно кого-либо винить. Мужчина понял, что лишь зря гордился тем, что взвалил всё на свои плечи, пытаясь уменьшить страдания близких. Ведь на самом деле тем тоже, несмотря на его самопожертвование, всё равно пришлось несладко.
«Раз уж всё давно в прошлом, и это уже не изменить, зачем попросту злиться, когда всё только-только наладилось? Принимать всё, как должное, тоже часть нашей жизни. Разве не так?» – размышлял Ён Джун.
– Послушай…
Тем временем отец Ми Со перестал кусать кулак, затем долгое время внимательно вглядывался в лицо Ён Джуна и вдруг завёл необычайно странный разговор:
– Как-то давно я увлекался физиогномикой[15]