, так что немного в ней разбираюсь. Знай, твоё лицо похоже на лицо величайшего императора на Земле, и твой внутренний мир под стать твоей внешности! Ах, как бы я хотел иметь такого сына, как ты! Если бы только моя жена была жива, я бы даже рискнул стать отцом в таком возрасте!
По законам жанра за этим должна была последовать милейшая сцена, где возлюбленный главной героини и её отец говорят друг другу следующее:
– Тогда я буду относиться к вам, как к родному отцу. С этого момента считайте меня своим сыном.
– Ох-ох, надо же, из простого мальчугана вырос такой золотой человек! Как же я тобой горжусь! Хо-хо-хо!
Но когда речь заходит о Ён Джуне, то все законы жанра, увы, не работают. Ибо вице-президент в ответ лишь уверенно рассмеялся и с наглым выражением лица произнёс:
– Но ведь за всю историю не может существовать сразу два великих императора.
«Чего? Что это сейчас было? Вот же самодовольный наглец! Но почему я с ним согласен? Почему его надменная фраза не кажется такой уж неуместной? Что за странное чувство? Хм?» – недоумевал отец Ми Со.
Не обращая внимания на его перекошенное от замешательства лицо, Ён Джун тем временем подозвал к себе своего подчинённого и попросил проводить своего будущего тестя до палаты дочери.
– А ты разве не пойдёшь вместе со мной?
– Прошу прощения, но у меня осталось одно неразрешённое дело. Поэтому надо заехать домой, но я скоро вернусь.
Ён Джун выглядел так, словно во время их разговора его внезапно озарило, и он понял, как наконец решить одну важную проблему. Отец Ми Со, конечно, не догадывался, что будущий зять внезапно поменял планы, но он точно мог сказать одно: возлюбленный дочери выглядел намного более расслабленным, чем когда они впервые увидели друг друга.
Президент Ли и его жена только через два часа узнали, что Ми Со упала в обморок, а после того, как порасспрашивали доверенное лицо, то узнали, что в то время рядом с ней неожиданно оказался Сон Ён. Так же от них не удалось утаить, что Ён Джун ударил старшего брата кулаком в лицо. Да, очередная ссора братьев могла не иметь никакого отношения к тому случаю, но вот присутствие Ми Со крайне их насторожило.
Поэтому госпожа Чхве сидела с крайне обеспокоенным лицом на краю дивана в гостиной и всё хотела осторожно поговорить с супругом об этом. Но как только она решилась задать вопрос, в комнату без стука влетел Сон Ён.
– Сынок! Твоё лицо!
Лицо Сон Ёна выглядело точно так, как им и рассказали. После удара, нанесённого Ён Джуном, от лица мужчины не осталось живого места, а возле опухшего носа и разбитой губы красовались следы засохшей крови. Его пиджак и рубашка тоже были полностью пропитаны кровью.
– Что случилось?
Испуганная госпожа Чхве схватила Сон Ёна за руку и мигом усадила его на диван, а затем быстро начала вытирать его лицо влажными салфетками. А президент Ли, безмолвно наблюдавший за происходящим, вдруг заговорил суровым голосом:
– Немедленно объясни, что произошло!
Сон Ён опустил руку матери, усердно вытиравшую следы крови с его лица, и некоторое время просто молча и неподвижно сидел, уставившись в одну точку. И тут слёзы градом полились из его глаз и вскоре, опустившись на колени, он начал извиняться:
– Простите! Простите меня! Всё произошло по моей вине! Это случилось из-за меня… А я всё это время вёл себя как…
Госпожа Чхве и президент Ли тревожно переглянулись, не сразу поняв о чём идёт речь, но следующие слова сына заставили их лица побледнеть.
– Папа! Мама! Сон Хён всё это время притворялся, что ничего не помнит! Он прожил столько лет, в одиночку переживая этот кошмар! Всё из-за меня! Он боялся, что я не выдержу, поэтому взвалил всё на свои плечи! А я! А я всё это время был таким никчёмным и жалким!
От услышанного у госпожи Чхве будто отказали ноги, поэтому она тут же, слегка пошатываясь, рухнула на диван. А президент Ли мигом потерял дар речи, ведь слова сына лишь подтвердили его самые страшные опасения.
Долгое время в гостиной раздавались лишь звуки плача Сон Ёна.
– Прекрати лить слёзы. Это не только твоя вина, – с трудом проговорил президент Ли.
В ответ Сон Ён поднял на него заплаканные глаза.
– Отец…
«Мне с самого начала это казалось странным. Два родных брата боролись за место жертвы похищения, изо дня в день устраивая драки из-за этого. Как вдруг однажды утром один из них потерял память. Всё сложилось слишком идеально, разве так бывает? Сынок настойчиво заверял, что начисто забыл те три дня, но разве можно было так быстро поверить ребёнку, который временами казался умнее и прозорливее любого взрослого? Слишком много поводов, чтобы начать подозревать неладное, но мы всячески старались не думать об этом. Наоборот, даже радовались, что всё так гладко разрешилось за одно мгновение! Считали, что уж с душевными ранами Сон Ёна сможем справиться! А в итоге закрывали на всё глаза целых двадцать три года! Нам казалось, что он будет в порядке. Такой умный и не по годам развитый ребёнок, что может случиться от какой-то маленькой рокировки? Если это небольшое изменение принесло столько покоя в нашу семью. Кто же знал, что в итоге мы просто свалили эту тяжкую ношу на Ён Джуна, а сами сидели сложа руки», – размышлял президент Ли.
– Мне тогда было страшно, ведь я не хотел терять вас обоих. Поэтому не нужно было поддаваться уговорам и слезам твоей матери, когда я хотел положить тебя в больницу. Надо было взять всё в свои руки и принять решительные меры, но я не смог. Я струсил. Именно я виноват в том, что оставил Сон Хёна страдать в одиночку.
Но несмотря на это, следом госпожа Чхве закрыла лицо двумя руками и запричитала:
– Дорогой! Нет! Это неправда! Это я! Я во всём виновата!
«Когда же наша семья упустила тот момент, когда всё вышло из-под контроля?» – пронеслось в голове у Сон Ёна.
Он не знал куда деваться от спутанных мыслей, поэтому медленно встал с места и исчез из гостиной.
Подъем на второй этаж по лестнице ещё никогда не казался ему таким долгим. Но оказавшись наверху, Сон Ён в итоге не пошёл сразу в свою комнату, а остановился и, оглянулся на дверь, ведущую в спальню Ён Джуна. До того, как съехать от родителей, младший брат жил в комнате, которая раньше принадлежала старшему. Сон Ён же наоборот жил там, где раньше обитал Ён Джун.
Тихо открыв дверь, Сон Ён зашёл в свою нынешнюю просторную и чистую спальню, мельком оглядел одну из её стен, а затем медленно подошёл к письменному столу и достал из стаканчика с карандашами канцелярский нож. Слегка выдвинув лезвие, мужчина провёл им по стене и, вставив пальцы в надрез в обоях, без малейших колебаний оторвал целый кусок.
Он пристально уставился на прошлое этой комнаты, которое всё это время скрывалось за бумажным покрытием стены. Сон Ён упёрся руками в стену и опустил голову, еле сдерживая подступившие слёзы, и вскоре медленно подошёл к окну и задумался: «Может, мне просто умереть? У слабости тоже есть свой предел. Я столько лет изводил свою семью, бесстыдно обвиняя во всём Ён Джуна! А теперь, когда я знаю правду, как мне теперь жить дальше? Да, нужно просто умереть!»
Но как только Сон Ён принял это решение, ему на глаза попался Ён Джун, который уверенно шагал от главных ворот по направлению к дому.
Когда младший брат пересекал их семейный сад, где вовсю возвышались деревья, то ненадолго остановился посреди зелёной лужайки и пристально уставился в одну точку. То самое место, где Счастливчик любил закапывать свою резиновую косточку.
«Неужели Ён Джун тоже закопал свои воспоминания глубоко в душе? Ради меня. Или ради всей нашей семьи? Когда я назвал его “Сон Хён”, он просто ушёл, даже ни разу не обернувшись. До сих пор не могу забыть, как одиноко смотрел ему в спину, когда он безжалостно уходил прочь. Наверное, он чувствовал себя так же, когда я убежал, оставив его на той холодной и пустой улице. Как же мне теперь извиниться перед ним? Ведь прошло столько времени, не слишком ли поздно?» – гадал Сон Ён.
Он был погружен в свои мысли, и от душевной боли его бросало в дрожь. Мужчина яростно обхватил свою голову руками, не способный справиться с нахлынувшими эмоциями, но в этот момент дверь в комнату немного приоткрылась.
– Ён Джун…
Сон Ён никак не отреагировал на приход брата, поэтому даже не поднял голову и продолжил неподвижно стоять, сжавшись и ссутулившись от стыда и угрызения совести. Ён Джун же спокойно взглянул на старшего брата, а затем окинул взглядом всю комнату. И тут он заметил, что обои на одной из стен в комнате Сон Ёна были надорваны. Судя по всему, к нему вернулась память, и он решил таким образом проверить достоверность своих воспоминаний.
Под обоями остались висеть доказательства случившегося много лет назад. Ранее все стены здесь были полностью обклеены рисунками и различными грамотами, которые получил первоначальный хозяин этой комнаты – Ён Джуну.
Похоже, это было странное решение их матери.
«Если хочешь от чего-то избавиться, то надо решительно вырезать это с корнем. Что это ещё за шуточки с маскировкой?» – подумал Ён Джун, тихо вздохнув, и встал у окна рядом с Сон Ёном.
– Ён Джун… Мои воспоминания на самом деле были такими искусственными. Если бы только я хоть немного задумался над этим, мы бы уже давно…
Младший брат же тем временем достал из золотого портсигара сигарету и положил её в рот, а затем протянул коробочку Сон Ёну и предложил:
– Будешь?
Сон Ён не курил, но, немного подумав, всё-таки взял одну сигарету. Ён Джун поделился с ним зажигалкой, и комната озарилась светом от язычка пламени. Но через мгновение снова настала полная темнота.
Сделав одну затяжку, Сон Ён начал прерывисто кашлять, а Ён Джун с интересом наблюдал за тем, как брата мучает дым, попавший в его неопытные лёгкие.
– Ах ты, маленький паршивец! Ты же специально! – еле-еле выговорил Сон Ён, злобно глядя на Ён Джуна. А тот, услышав это, просто ухмыльнулся и ответил:
– А я уж было подумал, что ты тут находишься на пороге смерти, утопая в слезах.