Ми Со и госпожа Чхве сидели в гостиной, коротая время за повседневными беседами. Хозяйка дома с нетерпением ждала окончания деловой беседы отца и сына, поэтому, не вытерпев, беспокойно спросила:
– Ми Со, ты наверное очень голодная?
– Нет, что вы. Всё в порядке, я совсем недавно перекусила фруктами.
– Я так усердно готовилась к твоему первому дню рождения после вашей свадьбы, а они опять тут со своей работой. Может, мы не будем их ждать и поужинаем?
– Нет-нет. Честное слово, я не голодна. Благодарю вас, мама, – ответила Ми Со, отрицательно размахивая руками.
Госпожа Чхве пристально окинула её взглядом и вдруг серьёзно спросила:
– Оппа уделяет тебе достаточно внимания в последнее время?
– Что, простите?
– Я спрашиваю, заботится ли о тебе твой Ён Джун-оппа?
Лицо Ми Со залилось румянцем, когда она снова услышала своё обращение к мужу.
Когда они оставались с Ён Джуном наедине, девушка звала его не «дорогой», не «милый» и даже не просто по имени, а «оппа». Возможно, такое поведение уже не подобало в их возрасте, а для кого-то это могло и вовсе показаться странным, но для них это обращение было особенным. Оно напоминало супругам об их первой встрече и казалось таким обыденным, нежели все остальные ласковые словечки, которыми обычно называют друг друга женатые пары. Но кто бы мог подумать, что об этом прознает госпожа Чхве?
– Почему не отвечаешь? Вы поссорились?
– Нет-нет, что вы, мы ни в коем случае не поссорились. У нас всё прекрасно, и он безусловно чудесно обо мне заботится. Это же логично, да и разве он может по-другому?
Ми Со засмеялась, снова густо покраснев, но несмотря на её уверительные убеждения, госпожа Чхве не сводила с неё пристального взгляда, пронизывающего насквозь. Серьёзно нахмурив брови, она снова спросила:
– Тогда в чём же дело? Сколько бы я об этом ни думала, всё не могу понять, отчего твоё лицо выглядит намного хуже, чем на прошлой неделе, когда мы виделись в последний раз.
– Что? Моё лицо?
Услышав слова госпожи Чхве, Ми Со начала удивлённо ощупывать своё лицо, и спустя некоторое время неловко заговорила:
– Скорее всего, это весенний авитаминоз. В последнее время меня постоянно клонит в сон, да и с пищеварением проблемы…
– Ой-ой-ой-ой! Неужели это…
Лицо госпожи Чхве засияло так, словно она только что получила долгожданную посылку, которую задержали из-за снегопада.
С самого первого дня после свадьбы родители Ён Джуна относились к Ми Со как к родной дочери и лелеяли её как зеницу ока. В это было трудно поверить, но они никогда и ни на чём не настаивали и ни разу не вмешивались в их семейную жизнь. Но, как оказалось, даже у таких единственных и неповторимых, попросту идеальных родителей есть свои маленькие потаенные желания. И это ни что иное как…
– Ох, что я всё болтаю! Нет-нет-нет, Ми Со, дорогая, не слушай меня. Не думай, что я на чём-то настаиваю, и ни в коем случае, ни в ко-о-о-о-о-ем случае не обращай внимания на то, что я только что случайно ляпнула, не подумав. Живите с Ён Джуном в своё удовольствие, как душа пожелает, хорошо? Ах да, кстати, когда поедете домой, не забудь вытащить из багажника две коробки с травяными настойками. Я подписала ваши имена на каждой из них, так что пейте по одной бутылочке вместе с каждым приёмом пищи. Это очень редкое лекарство, я с большим трудом достала его специально для вас. Так что не бросайте его принимать хотя бы, чтобы уважить мои старания, хорошо? Обещаешь? А?
Взглянув на госпожу Чхве, Ми Со задалась вопросом, как можно быть такой учтивой и такой настойчивой одновременно? А женщина в тоже время прикрыла рот своей ухоженной гладкой ручкой, тихонько захихикав, и снова завела привычную шарманку:
– Только ни в коем случае не думай, что я на тебя давлю, хорошо?
– Да, мама, – кротко ответила Ми Со, не зная плакать ей или смеяться.
Госпожа Чхве слегка улыбнулась, словно давно ждала этого ответа. Она потянулась за столик и что-то оттуда достала. Это был традиционный корейский фарфоровый горшочек средних размеров, аккуратно завёрнутый в шёлковый золотистый платок.
– Ничего особенного, это просто органический кунжутный порошок. Нет ни-и-и-чего лучше для женского здоровья, чем ложка кунжутного порошка, растворённая в соевом молоке. Он такой действенный, что после ежедневного приёма этой смеси, старшая невестка председателя Бана в прошлом месяце родила двойняшек. Представляешь?
«Ох, мама-мама, вы ведь даже во сне представить не можете, что ваш младшенький сыночек с самого первого дня нашего брака очень тщательно подошёл к вопросу контрацепции. Ведь Ён Джун сразу решил, что нам надо сначала немного насладиться жизнью молодожёнов», – подумала Ми Со.
– Ну ничего себе! Что вы, это ничуть не обременительно! А наоборот, очень даже приятно! Мамочка, большое-большое спасибо за такой подарок! Ха-ха-ха!
– Ой, да не стоит благодарностей, дорогая. Ах да, кстати, хотела тебе сказать, что вам не нужно больше теперь приезжать к нам каждые выходные. Лучше проведите это время наедине друг с другом. Вместе… наедине, ты меня поняла? И ещё, разве вам не надо потихоньку начинать искать новый дом? Какой бы хорошей ни была та квартира, когда родится ребёночек, разве не лучше жить в уютном доме с двориком, чем в этих угрюмых каменных апартаментах? Ведь нет ничего лучше, чем наблюдать за тем, как дети резвятся во дворе, играя с собакой или кошкой! Если ты сильно занята на работе, то ничего, я сама лично займусь поисками.
Ми Со нервно сглотнула. Она вспомнила, что в графике, который она составила Ён Джуну на весь этот год, планов насчёт детей не было и в помине.
Девушка подумала, что им с мужем однозначно стоит выделить специальный день, чтобы вместе официально обсудить этот вопрос с родителями. Но глядя на то, как счастливо горят глаза у госпожи Чхве от одной мысли о внуках, Ми Со теперь немного боялась говорить с ней на эту тему. Ведь не могла же она жестоко и бесчувственно сказать человеку, который так искренне этого ждёт: «Вы меня, конечно, простите, но оппа предложил не заводить детей в этом году».
Так что прямо сейчас Ми Со сидела рядом с госпожой Чхве с весьма озадаченным лицом, приобняв фарфоровый горшочек с кунжутным порошком, уверенно обещающим, что «Ваша невестка родит двойняшек!»
– Кстати, ты слышала последние новости о Сон Ёне?
Ми Со знала только то, что ещё в начале этого года он улетел в Австралию, а последующие несколько месяцев путешествовал по разным его городам. Последние новости, которые она слышала о брате своего мужа, что тот уже второй месяц живёт в Мельбурне.
– О чём именно?
– То, что его отшили на свидании вслепую.
– Что-о-о-о-о?
Ми Со была безумно шокирована услышанным, а госпожа Чхве тут же закивала, тем самым давая понять, что ожидала от неё подобную реакцию.
– Нет, ну как такое возможно? Сынок сказал, что она бросила его после третьего свидания! Это же никто иной, как наш Сон Ён!
Как только президент Ли услышал о том, что дочь его хорошего знакомого учится по обмену в Мельбурне, он со скоростью света договорился о её свидании с его сыном. Но не прошло и недели, как семью огорошили известием, что Сон Ёна уже отвергли.
«Хорошо, опустим тот момент, что его молниеносно отшили. Но неужели кто-то на самом деле отказал тому самому «коварному обольстителю»? Интересно, как девушка сумела противостоять его чарам? В это невозможно поверить!» – удивлённо подумала Ми Со. Она просто умирала от любопытства узнать, какова же была причина расставания, и вдруг в это мгновение в гостиную заглянула горничная и позвала госпожу Чхве.
– Госпожа, вам звонят.
– Кому это я понадобилась в такое время? Ми Со, дорогая, посиди тут немного, я сейчас же вернусь.
– Конечно-конечно, не торопитесь.
После того, как госпожа Чхве в спешке покинула комнату, Ми Со осталась сидеть на диване в одиночестве. Не зная чем себя занять, она рассеянно посмотрела в окно. Девушка не знала, сколько прошло времени, но и сама не заметила, как начала засыпать от скуки.
Но в тот момент, когда её голова медленно опустилась на грудь, а тело стало терять равновесие, накренившись на бок, девушка почувствовала, как что-то тёплое и нежное окутало её плечи.
– Если тебя клонит в сон, то иди поспи в комнате. Это ведь лучше, чем так жалко ютиться в неподобающих для этого местах.
Ён Джун сидел с ней рядом. Ми Со даже не заметила, как он вошёл в комнату. Продолжая находиться в его объятиях, она медленно разлепила сонные глаза и лихорадочно заморгала. Затем, снова присев на диване, широко зевнула.
– Опять я внезапно отключилась. Что это со мной?
Глядя на то, как Ми Со трёт ладонями глаза, смахивая с них остатки слёз, Ён Джун покачал головой и спросил:
– Тебе не кажется, что в последнее время ты постоянно хочешь спать?
– Серьёзно? Ты тоже это заметил?
– Именно. Ты себя плохо чувствуешь? У тебя немного болезненный цвет лица.
– Правда?
– Правда-правда.
Ён Джун с подозрением взглянул на жену.
– Если у тебя вдруг что-то и вправду заболит, не терпи, а скажи мне об этом сразу.
– Хорошо, обещаю, – ответила Ми Со.
Она, как обычно, лучезарно улыбнулась и подняла взгляд на Ён Джуна.
– Как прошёл разговор с отцом? Вы всё обсудили?
– Да так… Нормально.
Судя по его неохотному ответу можно было с лёгкостью понять, что всё прошло не так уж гладко. Но так как муж не желал продолжать этот разговор, Ми Со не стала расспрашивать и поспешила поскорее сменить тему.
– Ах да, я хотела кое о чём рассказать.
– О чём?
– Твоего брата бросила девушка. Ты слышал об этом?
– Кто тебе об этом сказал?
– Мама.
– Вот паршивец! Просил меня держать рот на замке, а сам взял и лично рассказал обо всём матери.
Ухмыльнувшись, Ён Джун пожал плечами.
– Ты же знакома с О Ли Джи?
– Ли Джи… Это случайно не единственная дочь директора О?
– Верно. Это с ней у него было свидание.