«Удача сопутствует смелым», – напомнила она себе, медленно вдохнула через нос, легла в позу «крокодил» и принялась считать про себя.
Эви не могла назвать себя смелой, но и пассивной она тоже не была. С тех пор как семнадцать дней назад они с Ником заключили перемирие, она с энтузиазмом бросилась в свою новую жизнь.
Когда ее мышцы начали гудеть от напряжения, она приняла позу «сидящая собака», открыла глаза и залюбовалась видом пустыни и гор вдалеке, который открывался с дощатого настила у бассейна. Он разительно отличался от городской панорамы, которую Эви видела из окон своей квартиры в Далласе. Признаться, ее удивило, что такой активный человек, как Ник, живет в пригороде, а не в центре Лас-Вегаса.
Эви влюбилась в этот вид, поэтому испытала небольшое разочарование, когда ей пришлось опуститься в позу «лежащая собака». Ее икры гудели, но она продолжила делать растяжку через боль.
Йога – система серьезная. Если ты хочешь чего-то добиться, ты должна выкладываться полностью, терпя все неудобства.
Эви применяла этот подход к своей новой жизни, и это уже начало приносить плоды.
Она понимала, что ей никогда не стать идеальной женой, но очень старалась. Она всегда неплохо готовила, но, только выйдя замуж, стала получать от этого удовольствие. Наверное, дело было в том, что Ник хвалил приготовленные ею блюда и часто просил добавки.
Цель, которую поставила перед собой Эви, на первый взгляд казалась довольно простой. Она хотела найти общий язык с Ником и спокойно жить с ним под одной крышей. Благодаря Гвен она обладала множеством полезных поведенческих навыков, которые могла применять на практике.
Когда они с Ником перебрались в Вегас, где никто не следил за каждым ее шагом, она почувствовала облегчение. Они с Ником оба соблюдали условия их негласного перемирия. Она знала, что он по-прежнему считает ее взбалмошной, капризной богачкой, но не могла утверждать, что он не испытывает к ней никакой симпатии. Он держался с ней дружелюбно, и с каждым днем ей становилось все проще иметь с ним дело.
А по ночам…
Внизу ее живота все затрепетало, и упражнения были здесь ни при чем. Когда они с Ником отдыхали в объятиях друг друга после продолжительной близости, ей казалось, что однажды им удастся прийти к взаимопониманию, которое выйдет за рамки их внегласного перемирия.
– Эви?
Вздрогнув от неожиданности, она повернулась и увидела в дверях Лотти.
– Лотти! Сейчас уже одиннадцать?
– Я стучала, но никто не ответил. – Лотти выглядела обеспокоенной. – Я не хотела тебе мешать.
– Пожалуйста, не извиняйся. Я рада, что ты при шла. Я просто потеряла счет времени. Принести тебе что-нибудь выпить?
То, что Лотти ее приняла, безусловно, помогло ей быстрее освоиться на новом месте. Эви была рада, что у нее появилась подруга. Своей практичностью, жизнерадостностью и прямотой Лотти напоминала Бенни. Кроме того, Лотти была женой лучшего друга Ника, следовательно, могла ей многое о нем рассказать.
Но сегодня Эви позвала Лотти с другой целью. Она отвела ее в гостиную, а сама отправилась на кухню за закусками и напитками. Когда она вернулась, Лотти посмотрела на нее, слегка нахмурившись:
– Ты уверена? Ты вовсе не обязана это делать.
– Раз я сказала, что помогу, значит, я действительно хочу помочь. Дома я постоянно занималась подобными вещами. Не хочу хвастаться, но у меня хорошо получается собирать средства на благотворительность. Я работала менеджером по связям с общественностью.
Когда четыре дня назад Лотти вскользь упомянула о том, что некоммерческая организация, в которой она работает, занимается сбором средств на переоборудование здания общественного центра в одном из беднейших районов Лас-Вегаса, Эви сразу вызвалась помочь. Ей доставлял удовольствие тот факт, что в Вегасе ее никто не знает и не будет ничего от нее требовать, но уже через три дня ей наскучило сидеть без дела.
– Мне надоело торчать в четырех стенах.
Взяв со стола кипу бумаг, оставленную Эви, Лотти рассмеялась:
– Вижу, тебе действительно нужно что-то делать. – Пролистав бумаги, она восхищенно присвистнула. – Если ты за что-то берешься, ты вкладываешь в это всю себя.
Это не замена скамеек в городском парке или открытие нового садового клуба. Центр на Глисон-стрит будет действительно полезен людям. Представители социальных служб будут консультировать жителей района по разным вопросам. Кроме того, там будут организованы просветительские программы для школьников, направленные на борьбу с подростковой наркоманией, алкоголизмом, попаданием детей в уличные шайки и ранними беременностями. Эви так загорелась этой идеей, что сразу отправила Уиллу письмо с просьбой о поддержке. Он согласился помочь. Ей также удалось найти средства на оборудование компьютерного класса и баскетбольную площадку. Об этом Лотти еще не знала.
– Это отличный проект, и я рада, что ты позволила мне помочь.
– Готова поспорить, Ник очень рад. Как он отреагировал, когда ты ему сказала?
Эви нахмурилась:
– Я ему об этом еще не говорила. Мне следовало сказать? Он уже принимает участие в проекте?
Лотти поперхнулась напитком.
– Можно и так сказать, – уклончиво ответила она, и Эви поняла, что чего-то не знает.
Сев на диван рядом с Лотти, она подогнула ноги.
– Давай выкладывай все, что тебе об этом известно.
– Ник и Кевин выросли неподалеку от Глисон-стрит. Ты этого не знала?
Эви покачала головой:
– Ник говорил, что вырос на севере Лас-Вегаса, но поскольку я плохо знаю город, то не придала этому особого значения.
Изучая этот проект, Эви узнала, что речь идет об очень бедном районе с уличными шайками и большим количеством наркоманов. Неужели это родные места Ника?
– Район с тех пор сильно изменился?
– Совсем немного.
Эви знала, что Ник заработал все, что у него есть, собственным трудом, но она даже не подозревала, насколько сложен был его путь вверх по социальной лестнице.
– Они оба проделали долгий путь, не так ли?
Лотти кивнула:
– Да, и оба этим гордятся. Ник иногда таким образом проверяет людей.
В голове Эви прозвенел тревожный звоночек.
– Проверяет? Каким образом?
– Когда Ник знакомится с человеком, в разговоре с ним он упоминает о том, откуда он родом, чтобы посмотреть на реакцию собеседника.
– Правда?
Эви мысленно перенеслась в вечер их знакомства. Да, Ник упоминал, что он из северной части Вегаса и что ему доводилось работать барменом и вышибалой в захудалом клубе. Она выдержала проверку, даже не зная о ней. Неудивительно, что Ник не обрадовался, когда узнал, из какой семьи она происходит.
– Да. Таким образом зачастую выявляются не лучшие качества представителей денежной аристократии. То, что у твоего отца полно денег, не означает, что ты лучше других.
– Это точно, – согласилась Эви, понимая, что Лотти говорит обобщенно, а не имеет в виду конкретно ее. – Количество денег ничего не говорит о характере человека.
– Мы с тобой это знаем, но попробуй сказать об этом людям, родившимся с серебряной ложкой во рту, – рассмеялась Лотти, и Эви поняла, что та не знает о могуществе Харрисонов.
– Тебе не кажется, что это слишком широкое обобщение? Не у всех богатых людей мания величия.
– У многих, Эви. – Глаза Лотти расширились, когда она пробежала глазами следующую часть плана Эви. – Ты правда думаешь, что нам следует пригласить нескольких игроков НБА?
– Мы можем попросить их приехать. Худшее, что они могут сделать, – это сказать «нет», – улыбнулась Эви. – Все же я не думаю, что людей следует проверять подобным образом. Это ребячество.
Лотти фыркнула:
– Скажи эту Нику.
– Скажу когда-нибудь.
Лотти пожала плечами:
– Но ты не должна его осуждать, учитывая его жизненные обстоятельства.
– О каких обстоятельствах идет речь?
Лотти уставилась на нее широко распахнутыми глазами:
– Ник ничего тебе не рассказал?
– Нет. Иначе я бы не стала тебя спрашивать.
– Возможно, я не имею права лезть не в свое дело…
– Расскажи мне. Я должна знать.
– Хорошо. Матерью Ника была Фаррали Грейсон.
Эви задумалась, но не смогла припомнить этого имени.
– Я все время забываю, что ты не из этих мест. Семья Грейсон происходит из Вегаса. Когда-то Грейсоны были очень богаты. Ходили слухи, что большая часть этого богатства была нажита нечестным путем, но я не могу утверждать наверняка. В любом случае у Грейсонов было полно денег, и они бросали их направо и налево.
У Эви засосало под ложечкой. Она чувствовала, что эта история ей не понравится, но хотела дослушать ее до конца.
– Фаррали была избалованна и своенравна. Назло своим родным она начала встречаться с бедным парнем и утверждать, что он ее вторая половина.
– Это был отец Ника?
– Да. Его звали Гас. Фаррали просто хотела позлить свою семью, но случайно забеременела, поэтому им с Гасом пришлось пожениться. Отец Фаррали купил им небольшой дом, нашел Гасу хорошую работу, но сказал дочери, что она больше не получит от него ни цента. Примерно через год после рождения Ника Фаррали надоело быть женой и матерью. Она соскучилась по своей прежней жизни, полной роскоши и развлечений, и не успел Гас опомниться, как она с ним развелась, отказалась от своих родительских прав и покинула штат. Гас отправился к ее семье, но Грейсоны заявили, что не несут никакой ответственности за Ника. После этого Гас начал пить. Он потерял работу, затем дом, и они с Ником оказались на улице. Нику пришлось нелегко. Очень нелегко.
Эви тяжело вздохнула:
– Теперь ясно, почему он держится вызывающе и ненавидит денежную аристократию.
– Точно. Его эгоистичная, капризная мамаша разрушила жизнь Гаса и почти разрушила жизнь Ника.
– Где сейчас Фаррали и остальные Грейсоны? – произнесла Эви обманчиво спокойным тоном.
– Десять или пятнадцать лет назад у семьи начались тяжелые времена. Отец Фаррали тогда умер, и Грейсоны потеряли большую часть своего состояния. Кто-то из них сел за решетку, кто-то покинул страну. Фаррали больше никогда не приезжала в Вегас. Пять лет назад Фаррали умерла. Когда ее родственники стали распродавать по дешевке остатки своей собственности, Ник купил «Старлайт».