– Ты же знаешь, как иногда бывает,– продолжила она,– ты видишь очень красивую, очень желанную женщину, и ты, как мужчина, хочешь положить на нее свои руки, так?
Оба согласно кивнули.
– А потом выясняется,– продолжила Джейси,– что она недоступна. И все, просто недоступна. Понимаешь, о чем я?
Оба согласно кивнули.
– Какое-то время тебе от этого грустно,– говорила она, о парни продолжали кивать в ответ,– но потом ты начинаешь двигаться дальше, тебе на глаза попадается что-то еще, и все, что у тебя остается от предыдущего вожделения – это легкая ностальгия о том, что могло бы быть,– парни все кивали, а она говорила,– Стэн, с куполом все точно так же. Ты его увидел, тебе его дико захотелось, ты пытался выяснить, как можно прибрать его к рукам, но он просто недоступен. Попробуй найти что-нибудь еще.
На этот раз тишина была еще более задумчивой, Джадсон специально отвернулся в другую сторону, а Стэн в это время проходил семь стадий потери, и сколько там этих стадий.
– Ладно,– сказал, наконец, Стэн, и Джадсон осмелился на него посмотреть, выражение лица Стэна стало нормальным. – Думаю, какое-то время,– сказал он,– я займусь поисками альтернативного варианта.
16
Как оказалось, поместье мистера Хэмлоу было даже не на севере штата, а даже за его пределами, что означало, что они должны были ехать сначала на север, выехать за город, проехать весь штат Нью-Йорк за два с чем-то часа, потом резко сменили направление, словно баскетбольный мяч, летящий из-под кольца, и вот они уже в Массачусетсе. И еще даже не доехали.
Еще задолго до Массачусетса Дортмундер понял, что единственный способ выжить в этом путешествии – это не сидеть на полу, что было очень больно, чего он не понял в самом начале пути, кроме того его все время трясло и болтало, чем людям сверху было не понять. Альтернативным вариантом, после парочки неудачных экспериментов, было лечь на спину на полу и вытянуть ноги, таким образом, что его лодыжки были примерно между лодыжками Эппика и Келпа. Находясь в таком положении, подложив под голову левую руку вместо подушки, он понимал, что, наверное, выглядит глупо, зато, по крайней мере, он как-то сможет пережить эту дорогу.
Лежа на полу, он не мог видеть пейзажа за окном, да и в беседе было не особо удобно участвовать, зато он совершенно точно мог слышать абсолютно все, что эти двое говорят друг другу. Спустя короткий раунд «вопрос-ответ», в котором Эппик пытался задавать вопросы Келпу, делая вид, что ничего такого не делает, Келп делал вид, что отвечает на эти вопросы, хотя никакой конкретной информации он не рассказывал – словно политик на пресс-конференции – они начала рассказать забавные истории из жизни других людей, но никогда не рассказывали ничего из своей жизни. «Парень, которого я когда-то знал… « – и все в таком духе. Истории Эппика всегда заканчивались одинаково: негодяй оказывался в наручниках, а у Келпа мошенник убегал по крышам, чтобы спасти свою шкуру. Было заметно, что обоим нравится упражняться в словесном бою друг против друга.
Иногда, чтобы дать затекшей левой руке отдохнуть, Дортмундер переворачивался на правый бок, клал под голову согнутую правую руку и вытягивал левую руку, чтобы та перестала гудеть. В такие моменты его связь с внешним миром была еще меньше, чем обычно, в какой-то момент он даже уснул, хотя до этого момента ему казалось, что это абсолютно невозможно. Это было до…
– Фрр…? Что?
– Мы приехали, Джон,– сказал Эппик и перестал толкать Дортмундера ногой его голень.
Дортмундер сел, неуклюже, потому что большая часть его тела болела, он оперся руками о пол – тот больше не вибрировал.
Лимузин остановился. Хлопая ресницами, Дортмундер увидел смутные очертания Эппика и Келпа, а потом увидел руль. А где шофер? Как его, Пеброук.
Ох. Вон там в лесу.
Сейчас они стояли на неасфальтированной дороге, вокруг ели, и, когда Дортмундер обернулся – ауч!– он увидел через окно задней двери, что они были недалеко от мощеной дороги, по которой, как он также видел, проехал грузовик, доверху заваленный огромными бревнами.
Эта грунтовая дорога плавно переходила в металлические ворота, от которого тянулся влево и вправо трех-полосный электрический забор, провода которого прятались в широченных нижних ветвях елей. Пемброук занимался замком, который соединял створки ворот.
Наблюдая за Пемброуком, Дортмундер подумал о том, что эта система безопасности не выглядит уж слишком замысловатой.
– Для меня эта система не выглядит уж слишком замысловатой,– сказал Келп.
– Она и не должна,– ответил Эппик и указал куда-то. – Видишь вон те квадратные белые металлические пластины на каждом посту? Это предупреждение. Забор под напряжением.
– О,– выдохнул Келп.
– Убить не убьет,– пояснил Эппик,– но быстро заставит поменять направление.
Пемброук уже начал открывать ворота, сначала правую створку, затем левую. За открытыми воротами грунтовая дорога сразу уходила вправо и практически тут же исчезла за большими темными ветками деревьев.
Пемброук вернулся за руль, проехал ворота, вышел из машины, закрыл ворота, но замок не повесил, снова сел в лимузин, и они поехали уже по частной территории.
Пока они ехали, Эппик повернулся, чтобы задать вопрос:
– Пемброук, есть вопрос.
– Сэр?– ответил Пемброук, но продолжал смотреть на дорогу, хотя кроме зеленых веток с иголками и грунтовой дороги больше ничего не было видно.
Эппик озвучил свой вопрос:
– Вчера мистер Хэмлоу назвал это место поместьем. Насколько оно большое?
– Считая землю, сэр?
– Ну, да, считая землю.
– Полагаю, сэр,– сказал Пемброук, выкручивая руль то резко влево, то резко вправо, наклоняясь в стороны всем телом, словно он едет на санях по первому снегу,– поместье состоит из примерно тысячи трехсот акров.
– И вся территория окружена электрическим забором?
– И под сигнализацией, сэр, именно так.
– Под сигнализацией?– Эппик был впечатлен. – И куда поступает сигнал?
– В Бостон, сэр.
Эппик был уже не так впечатлен:
– В Бостон? Но это же совершенно другой конец штата.
– Это столица штата Массачусетс, сэр. Заказы, принятые из Бостона, по электронной почте или факсу, обрабатываются быстрее, чем принятые из Грейт Баррингтона.
– О, я понял,– ответил Эппик. – А это единственный вход?
– О, нет, сэр. Вход для прислуги с другой стороны холма.
– Вход для прислуги,– повторил Эппик. – Вход для прислуги в этот… лес.
– Да, сэр.
– Спасибо, Пемброук.
– Сэр.
Эппик повернулся к остальным.
– Очень хорошо,– резюмировал он.
Дортмундер решил не ложиться больше на пол, во что бы то ни стало. Сидя на полу, наполовину оперевшись на правую дверь, левой рукой – в пол, он чувствовал, как лимузин опять начал болтаться из стороны в сторону, потому как они начали медленно двигаться дальше, по небольшому серпантину в лесу, дорога шла теперь чуть в гору.
А все эти сосны, они просто гигантские. Было похоже, будто едешь по волшебному лесу из какой-нибудь сказки. Только в голову Дортмундеру пришла эта причудливая идея, как лимузин проехал еще одно огромное дерево, перед которым было нечто, похожее на первый взгляд на кучу коричневых досок, вываленных из грузовика, однако при более детальном изучении оказалось, что это трехэтажный деревянный дом с зелеными оконными рамами и темно-зеленой крышей, больше похоже на растение, которое выросло из ниоткуда, чем на постройку. Широкая веранда перед домом, одновременно как будто и приглашала в дом, и закрывала все от лишних глаз.
Справа от дома была такая же постройка только в мини-версии, это был гараж с тремя зелеными деревянными дверьми, и здесь грунтовая дорога переходила в асфальт, который уходил к трем дверям и там же и заканчивался. Справа и слева от дома, между деревьями, виднелись еще какие-то постройки, издалека они тоже походили на сваленные в кучу доски, обе эти кучи были меньше, чем главный дом, но они были больше, чем гараж.
Когда Пемброук свернул в сторону одной из дверей гаража, которая была ближе к главному дому, Эппик спросил:
– А те здания – это гостевые домики?
Слева, сэр. Справа – дом для прислуги.
– А кто там сейчас живет?
– О, никто, сэр. Пемброук остановил лимузин и выключил зажигание. – На территории поместья никого не было, сэр,– сказал он,– с тех пор, как мистер и миссис Хэмлоу приезжали сюда после концерта в Тэнглвуде больше трех лет назад. Это было в августе, сэр.
17
Брэйди пытался занять позицию по Камасутре, а Несса в то же время скакала под ним со скоростью гепарда, она пыталась поставить его в позу, где человек, как будто должен тереться животом и хлопать по лбу одновременно. Вот оно, та самая страница! Брэйди склонился над книгой, Несса вдруг остановилась.
Брэйди откинулся назад.
– Уже? Нет!
Откуда-то из-под нее появилась рука, которая схватила его за бедро.
– Машина!– завопила она в подушку, хотя ее слова были еле слышны.
Теперь он тоже услышал, глухое рычание дорогого автомобиля, подъезжающего к дому. Выкинув Камасутру, он соскочил с кровати и побежал через большую спальню хозяев к окнам, а Несса впопыхах пыталась натянуть на себя одежду.
Когда Брэйди выглянул из-за шторы, длинный черный лимузин остановился у гаражной двери, за которой стояла Хонда Цивик Брэйди. Двери лимузина открылись, и из машины вышли четверо мужчин, один из них почему-то выползал на четвереньках, а еще двое ему помогали. Один, который вылез с переднего сиденья в фуражке шофера, видимо, и был шофером, и он же повел остальных к дому, достав из кармана ключи.
А дверь была незаперта! Галопом вернувшись в другой конец спальни, схватив свои джинсы с пола, Брэйди шепнул:
– Прячь все!– и ринулся в коридор, а Несса, пряча Камасутру под подушку, выдохнула:
– О, Брэйди!
Но времени не было. Брэйди уже убежал, перескакивая по три ступеньки на широкой лестнице, сбегая по ступенькам голышом, джинсы развевались за ним в воздухе. Перескочив гостиную, все еще держа в одной руке джинсы, свободной рукой он дотянулся до двери и щелкнул замок, ровно в тот момент, когда на веранде уже послышались первые шаги.