– Эппик!
– Это, эм, Джон. Вы хотели, чтобы…
– Именно так,– похоже, Эппик куда-то спешил. – Бери такси и приезжай…
Дортмундер подождал.
– Да?
– … в лобби.
– Что?
– Буду там еще до…
– Где?
Тишина. Это была не парящая тишина, и не многозначительная тишина, это была тишина, как в пещере с летучими мышами, когда они там спят. Потом послышались гудки, и он повесил трубку.
Попробовать еще раз? А зачем? Дортмундер повернулся к холодильнику, вспомнив про упаковку пива, которая всегда была хорошим средством коммуникации, и тут зазвонил телефон.
Да, всегда есть вещи, через которые нужно просто пройти. Он снова подошел к телефону и снял трубку:
– Да?
– Я уже в такси, на регистра… здание… скоро как ты… слышно ме..?
– Нет.
Потом короткое молчание и потом:
– Чертовы мобильники! Звучало это как ругательная фраза, которая уже давно перестала использоваться в обиходе.
– Понимаю,– спокойной ответил Дортмундер,– это наше будущее.
– Тогда наше будущее выглядит очень мрачно. Я хочу, чтобы ты….
– и снова гудки.
– До свидания,– сказал Дортмундер гудкам, достал банку пива из упаковки и пошел в гостиную, за «Дэйли Ньюз», которую Мэй прочитала утром. Он принес газету на кухню, потому что знал, что Эппик – не тот человек, который сдается, и остался читать там. Поскольку он заглядывал в газеты всего пару раз в неделю, чаще всего, когда находил какую-нибудь на сидении в метро, он никогда не мог понять, о чем говорят все эти комичные заголовки. Вот тут справа вроде как должны быть самые-самые новости?
В спортивной секции турнирная таблица выглядела ровно так, как и предполагалось. Он подумал, что спорт был бы интереснее, если бы футбольные игроки надели бы баскетбольную форму, а баскетбольные игроки надели бы футбольную форму, и тут зазвонил телефон.
Он подошел к телефону и ответил:
– Слушаю.
– Вот так-то лучше. Джон, ты должен взять такси и приехать домой к мистеру Хэмлоу.
– На ресепшене телефон гораздо лучше.
– Я попросил таксиста остановиться у телефонной будки. Приезжай прямо сейчас, Джон, мистер Хэмлоу очень недоволен.
– А с чего ему быть довольным?
– Ты не понял, он недоволен тобой. Буду ждать тебя в лобби.
Эппик сидел в лобби в кресле из рога носорога, когда швейцар впустил Дортмундера, хотя было видно, что до последнего сомневался, стоит ли так делать, Эппик поднялся.
– Так,– сказал Эппик, все еще в какой-то спешке. – Пошли.
Уже в лифте Дортмундер сказал:
– Я в последнее время трачу слишком много денег на такси.
– Это потому, что ты независимый подрядчик,– объяснил Эппик.
– Ааа,– протянул Дортмундер, дверь лифта открылась, медицинский мяч уже ждал их в своем кресле.
– Джентльмены,– поздоровался мистер Хэмлоу. У Дортмундера никогда не получалось выговорить слово «джентльмены», но у мистера Хэмлоу это получалось очень легко. – Присаживайтесь,– это предложение прозвучало как приказ, а кресло укатилось в сторону предполагаемое места исполнения приказа.
Когда все расселись, Дортмундер и Эппик сидели рядом в античных креслах, мистер Хэмлоу напротив них. Мистер Хэмлоу, как обычно подергивая правым коленом, искоса посмотрел на Дортмундера и сказал:
– Я так понял, вы разговаривали с моей внучкой сегодня утром.
– Да,– не стал отрицать Дортмундер. – Не в здании, на тротуаре напротив.
Эппик уставился Дортмундеру в правый глаз и ухо.
– Ты приставал к ней? Прямо на улице?
– Да не приставал я к ней. Мы просто немного поговорили.
Мистер Хэмлоу, едва сдерживая свой гнев, сказал:
– Вы попросили ее стать соучастницей криминального действия.
– Не понимаю,– честно ответил Дортмундер. – Где тут криминал? Я даже не просил ее улице перейти в неположенном месте.
– Сэр, вы не могли бы начать историю чуть раньше?– попросил Эппик. – Я не могу сообразить, что тут происходит. Что именно он попросил ее сделать?
– Я просто…
– Я не тебя спрашиваю,– перебил Эппик. Ну вот, теперь все друг друга перебивают. – Я спрашиваю мистера Хэмлоу.
– Как я понял,– пояснил мистер Хэмлоу,– ваш напарник решил, что для него слишком проблематично пробраться в хранилище и забрать шахматный набор, поэтому он хочет…
Эппик в шоке почти закричал:
– Чтобы ваша внучка спустилась туда?
– Нет, не настолько все плохо. Он хочет, чтобы Фиона пошла к Ливии Нортвуд Уилер и…
– Простите, сэр,– перебил Эппик. – К кому?
– Она потомок сержанта Нортвуда,– объяснил мистер Хэмлоу,– и фирма, где работает Фиона, представляет ее интересы в суде.
– О,– понял Эппик. – Спасибо, сэр.
– Фирма Фионы представляет интересы Ливии Нортвуд Уилер,– продолжил мистер Хэмлоу, а его красные глазенки злобно посматривали на Дортмундера. – Фиона не представляет ее интересы лично, у нее нет даже права с ней разговаривать, даже при условии, что она согласилась бы сделать то, о чем вы ее просите.
– Сэр, а что…. Джон попросил?– сказал Эппик.
– Может Джон сам расскажет?– предложил мистер Хэмлоу.
Эппик повернулся к Дортмундеру, который пожал плечами и сказал:
– Конечно. Мы не можем попасть вниз, так что я подумал, может мы сможем достать эту штуку наверх. Характеристики и фотографии, которые мне дала ваша внучка, что, на мой взгляд, было даже более законно, чем то, о чем я ее попросил сегодня, согласно эти характеристикам, одна из фигур слишком легкая, и мы предположили, что сержант заменил ее подделкой..
– Чтобы оставить что-то и себе,– закончил Эппик и понимающе кивнул. – Умно.
– Да ну, тут бы любой догадался.
– Я имел ввиду его,
– сказал мистер Хэмлоу,– Джон рассказал это Фионе, чтобы та передала ее миссис Уилер с рекомендацией отдать весь шахматный набор на проверку.
– И таким образом, эта штука покинет пределы хранилища,– пояснил Дортмундер.
– Если Фиона обратиться к клиенту фирмы,– пояснил свою позицию мистер Хэмлоу,– без разрешения партнеров, она вылетит в два счета.
– Вы имеете ввиду, что ее уволят?– уточнил Дортмундер.
– «Вылетит» имеет то же самое значение,– ответил мистер Хэмлоу.
– Сэр, позвольте я перекинусь парой слов с Джоном, если можно,– попросил Эппик.
– Конечно.
Эппик кивнул в знак благодарности, а затем повернулся к Дортмундеру.
– Я понимаю, что ты задумал,– сказал он,– и это не очень то и плохо. Я понимаю, что хранилище – это место посложнее из некоторых мест, в которых тебе доводилось бывать.
– Из всех мест, в которых мне доводилось бывать.
– Ну ладно. И идея вытащить эту штуку из хранилища в другое место, чтобы легче было ее забрать,– это тоже хорошо.
– Спасибо,– поблагодарил Дортмундер.
– Но проблема в том,– продолжил Эппик,– внучку использовать нельзя, ни при каких условиях. Она сдвинула дело с мертвой точки, но теперь она вне игры. Мы должны ее защищать, защищать ее работу, ее репутацию.
– Ага.
– Она не набор,– вставил свое слово мистер Хэмлоу.
Дортмундер нахмурился, не понимая, к чему была сказана эта фраза, но решил никак это не комментировать.
Эппик, похоже, понял, о чем речь, потому как он понимающе кивнул и потом сказал:
– Именно. А потом снова повернулся к Дортмундеру:
– Но идея хорошая. Нам просто нужно найти другого члена семьи, который захочет провести экспертизу, чтобы изучить шахматный набор.
– Тогда,– сказал Дортмундер,– мистер Хэмлоу, я должен у вас спросить. Я бы хотел попросить у вашей внучки еще кое-что, что, на мой взгляд, нормальное дело, но лучше вы мне скажите.
Голова медицинского мяча склонилась в недоверии еще больше, мистер Хэмлоу посмотрел суровым взглядом из-под бровей и спросил:
– И о чем речь?
– Она сказала мне как-то, что в семье семнадцать человек, каждый судится друг с другом и каждого свой адвокат. Она могла бы достать мне список этих членов семьи, и к какому адвокату они прикреплены?
Мистер Хэмлоу обдумал это с минуту, кивая головой все это время, что не совпадало с ритмом колена. Потом он, наконец, сказал:
– Она могла бы это сделать.
– Спасибо.
– Я попрошу ее составить этот список и потом отдать мне. Я передам его Джонни, а он уже передаст его вам.
– Здорово.
– Но после этого,– предупредил мистер Хэмлоу,– на этом все. Вы больше никогда не станете связываться с моей внучкой.
– О, конечно,– пообещал Дортмундер.
Стоя уже возле лифта, Дортмундер спросил:
– А что значит «независимый подрядчик»?
– Это одно из обозначений твоего рабочего статуса,– пояснил Эппик,– ну знаешь, обозначенные государством. Это когда ты работаешь на зарплату, ты официальный работник, и поэтому можешь состоять в союзе, тем не менее, если ты независимый подрядчик, ты не можешь состоять в союзе.
– Я состою в союзе,– ответил Дортмундер, и тут открылась дверь лифта, и они вышли в лобби.
Выходя из здания, Эппик сказал:
– Мы оба едем в центр. Пошли на угол, поймаем такси. Я заплачу.
– Но вы, я так понимаю, не хотите дать доллар швейцару, чтобы он поймал такси,– заметил Дортмундер.
– Ровно как и ты,– подловил Эппик.
Они пошли к углу и поймали такси без всякой помощи, они поехали в центр.
– Расскажите мне еще про независимых подрядчиков. Что значит «государственный термин»?
– Это значит, что определена твоя трудовая занятость,– пояснил Эппик. – Есть несколько моментов, которым ты должен соответствовать, и тогда ты можешь считаться независимым подрядчиком.
– Например какие?
– Например, у тебя нет стабильной зарплаты.
– Ладно.
– Ты не работаешь в одном и том же офисе или фабрике или где-то там еще каждый день.
– Ладно.
– Все необходимые инструменты приносишь с собой.
– Я так и делаю,– сказал Дортмундер.
– Ты всегда работаешь без контроля.
– В точку.
– Не платишь налог, на то, что ты делаешь.
– И такого еще не было.
– Работодатель не платит в пенсионный фонд или медицинскую страховку.