Теперь только оставалось скрыть следы этой катастрофы до прибытия двух клиентов. Для частного детектива быть ограбленным – это верх непрофессионализма, так карьера и заканчивается. Он быстро смотался с центр в магазин электроники и купил там новый телефон с автоответчиком, на который записал сообщение еще более скрипучим голосом, чем обычно:
«Привет. Вы позвонили Джонни Эппику. Все выходные чувствую себя плохо, надеюсь, это не грипп, поэтому сегодня меня на месте нет. Оставьте мне сообщение, надеюсь, завтра к утру уже буду здесь в полном здравии.
Оставшуюся часть необходимого инвентаря для офиса он купит на острове, чтобы не платить налог Нью-Йорка. Нет смысла торчать в разграбленном офисе целый день.
Когда он ехал по Лонг Айленд Экспрессуэй, до него, наконец-то, дошло, как будто в голове засветилась неоновая вывеска: Дортмундер.
Конечно. Поначалу из-за шока, ему это не пришло сразу в голову, он не собрал весь пазл воедино, тем не менее, если подумать, кто еще это может быть? Дортмундер. Он должен был получить хоть что-то после провала с шахматным набором. А он еще ныл о таких мелочах, как растраты на такси, что даже заставило поверить в его человечность.
Этот сукин сын две недели, с понедельника до понедельника, выжидал подходящий момент, времени, в принципе, достаточно, но Эппик все прекрасно понял.
Но было еще больше. Все остальное было просто туманом, вершиной айсберга. Его беспокоила только одна украденная вещь – компьютер. Этот маленький ящик с провокационными фото Джона Дортмундера теперь пропал.
Да, и когда на следующий день он пришел в офис – мысль, которая тоже не пришла ему в голову сразу – он начал искать эти самые фотографии в распечатанном виде, и, конечно же, они тоже исчезли.
«Мне больше не за что прижать Джона Дортмундера к стенке»,– подумал Эппик. Дортмундеру нужно было слезть с крючка. А зачем? Потому что он что-то задумал. А что?
Эппик нахмурился и с таким выражением лица ехал на восток до самого дома.
32
– Они больше никогда не вернуться!
– Несса,– спокойно сказал Брэйди, пока они обедали размороженными рыбными палочками, размороженной картошкой фри и баночным пивом,– конечно, они вернуться. Они проделали весь этот путь сюда, чтобы убедиться, что все в порядке.
– Тогда, когда они уехали,– воинственно скрестила пальцы Несса над своими рыбными палочками в столовой, которая была предназначена для гораздо большего количества гостей,– они должны были понять, что все совсем не так, и поэтому они не вернуться!
– Несса, не нужно кричать, я тут, перед тобой.
– Но ты ведь меня не слышишь,– возмутилась она. – Эти придурки больше не придут.
Он удивился, почти обиделся:
– Что значит «придурки»? Они очень серьезные люди.
– Хах.
– Они обсуждали, где можно спрятать очень ценный шахматный набор,– напомнил ей Брэйди. – И они собирались спрятать его здесь. Они даже присмотрели этот стол в гостиной.
– Они его хотели тут спрятать?
– Да.
– То есть как? Поставить на стол на видное место?
– Я тебе уже рассказывал, Несса, там было что-то про письмо. Ну помнишь, про Эдгара Алана По.
– Мы читали только стихотворение «Ворон»,– надулась она. – И это было очень скучно.
– Ну вот, у него были еще и другие произведения,– сказал Брэйди,– и в одном из них говорилось, что, если хочешь что-то спрятать, поставь это на самое видное место.
– Поставь на самое видное место,– повторила Несса,– где я не буду ожидать, и угадай, что будет потом.
– В общем, Эдгар Аллан По – это то, что они собираются делать,– подытожил Брэйди,– и они точно вернуться.
– Брэйди,– сказала она, с полным ртом, набитым рыбными палочками, и драматичным жестом махнула в сторону окна,– снег ведь идет.
– Я знаю.
– Опять.
– Я знаю.
– Мы в горах в Новой Англии в декабре. Брэйди, по телевизору только и говорят, что о наносах. А ты вообще знаешь, что такое наносы?
– Слушай, Несса….
– Ты хочешь просидеть здесь до весны? Здесь?
А ведь Брэйди был бы не прочь остаться здесь вообще навсегда. На данный момент этот дом был в его полном распоряжении, никаких обязательств, и рядом с ним прекрасная девушка, которая всегда согласна пойти с ним в постель – хотя, что-то в последнее время это случалось не так часто, как хотелось бы, к несчастью – а тут еще в конце радуги появился образ очень ценного шахматного набора. Так в чем тогда может быть проблема?
Конечно, так говорить не стоит, но вся проблема была в Нессе. У нее как будто была боязнь остаться одной вдали от города. Ей слишком быстро стало скучно, вот и все. Все эти дни он развлекал ее как мог, ну или сколько она смогла выдержать, и все же, ей стало скучно.
Ему оставалось только спокойно себя вести, вот и все. Это всего лишь фаза, через которую Несса сейчас проходит, но скоро она будет в порядке. Может весной, когда снова зацветут цветы. Но он прекрасно понимал, что лучше вслух этого не говорить.
– Милая,– сказал он,– я слышал, о чем эти парни разговаривали, и они это и имели ввиду, они вернуться, я знаю, что они говорили об этом серьезно.
– Они придурки,– сказала она и снова набила рот картошкой фри.
Он замолк на мгновение, рыбная палочка остановилась на полпути.
– Зачем ты это повторяешь?
– Они приехали сюда,– напомнила она ему,– вчетвером, они искали место, куда спрятать свой бесценный шахматный набор, и даже нас не заметили.
– И все же, не нужно их как-то охарактеризовать. Мы просто для них слишком умны, вот и все. На прошлой неделе эти парни приехали сюда, а мы тут уже несколько месяцев, и они до сих пор не знают, что мы тут.
Первую пятницу каждого месяца сюда приезжали парни проверить дом, проверить сточные трубы, датчики дыма и все в таком духе. От них было просто спрятаться, поэтому Брэйди и Несса делали это с легкостью.
К этому она и подводила.
– Мы знаем, что они придут,– сказала она. – Они не будут рыскать по дому, они просто сделают то, что им нужно. Эти придурки вдруг ни с того, ни с сего объявились, когда мы этого совсем не ждали, и они обошли почти весь дом, пока мы путались у них под ногами…
– Наверх они так ни разу и не поднялись.
– Но они обошли весь первый этаж, Брэйди, и они даже не заподозрили нашего присутствия, и после этого ты говоришь, что они серьезные?
– Они вернуться,– не сдавал он своих позиций.
– Но не этой зимой,– не уступала она. – И я бы не хотела оказаться здесь весной.
– А где бы ты хотела оказаться?
Она уставилась на него. Это был обеспокоенный взгляд, и продолжалось это довольно долго, потому как в этой требовательной тишине она успела уничтожить большую часть вредной пищи в своей тарелке. Он инстинктивно понял, что сейчас лучше ничего не говорить, ничего не делать, нужно дать ей время обдумать ответ, пусть шестеренки в ее голове спокойно шуршат. Он не понимал, почему ей не нравится в этом раю – изначально не нравилось – но может, если он будет вести себя очень тихо и внимательно, у нее это пройдет, и все встанет на свои места. Они просто будут и дальше веселиться. И не будут ни о чем беспокоиться. Не придется слушать придирки других.
Она облизала пальцы. Они всегда забывали про салфетки, поэтому она просто вытерла руки о джинсы.
– Я хочу домой,– заявила она.
– Что?
– Не прямо сейчас,– сразу предупредила она.
– Что.. Как… Мы, ты, я…
– Я сначала хочу что-то увидеть, побывать где-нибудь, хочу, чтобы что-то происходило со мной.
– Мы, мы…
– Думаю,– сказала она,– я бы хотела поехать для начала на юг, например, во Флориду. А оттуда можно кругом вернуться домой.
– В Небраску? Несса? В Намбнутс, штат Небраска?
– Я скучаю по ребятам,– сказала Несса.
– Нет, не скучаешь,– отрезал он. – Вот это были настоящие придурки. Ты не можешь скучать больше, чем я.
– Мне чего-то не хватает,– настаивала она на своем. – И в любом случае, нам нужно отсюда уезжать. Я не хочу, чтобы меня здесь засыпало снегом, нам нужно отсюда уезжать, вот и все.
Он попытался прибегнуть к логике:
– Как? У нас нет денег.
– Мы отсюда что-нибудь украдем,– предложила она. – А потом сдадим в ломбард. Например, каминные часы или тостеры. Мы отсюда уедем, пока есть возможность уехать по главной дороге, поедем на юг, где немного потеплеет, а весной, когда мы поедем домой, возможно, мы заглянем сюда еще раз, посмотреть, как это все выглядит после наших поездок.
– По миру, ты имеешь ввиду?
Она окинула взглядом большую пустынную столовую.
– Это не мир, Брэйди,– сказала она.
«Весной,– подумал он,– я приеду сюда, шахматный набор уже будет стоять на столе, где они и сказали, и я его сразу замечу, потому что я знаю секрет. А пока сделаем Нессу счастливой».
– Ладно,– сказал он. – Поедем на юг. Поедем во Флориду. Стартуем завтра утром.
– Хорошо.
Несса наконец расслабилась.
– По крайней мере,– сказала она,– нам теперь не нужно мыть все эти тарелки.
В Джексонвилле, штат Флорида, возле бассейна одного из мотелей они познакомились с человеком, который играл в группе альтернативного рока, эта группа играла в этом городе на этих выходных, а потом они уезжали дальше на гастроли.
– Приходите ко мне в номер после обеда, дам вам пару билетов,– сказал он, они поблагодарили его, и он ушел, улыбаясь, покачивая волосатыми плечами, а капли воды после бассейна сверкали в бороде и длинных волосах, завязанных в хвост.
Чуть позже Несса уже хотела уходить оттуда, но Брэйди нравилось наблюдать у бассейна за девчонками из колледжа, поэтому он сказал:
– Я тут еще немного побуду. Если сейчас он получает от Нессы то, что ему нужно, не так часто, он хотя бы сможет смотреть на других, а потом, кто знает, может с одной из них удастся найти укромное местечко на пару минут.
Но ничего не произошло, и более того, он и так понимал, что ничего такого не случиться, поэтому примерно час спустя, он вернулся в номер и увидел, что Нессы нет. Не было и ее чемодана, и налички в его кошельке тоже не было.