Во-вторых, само по себе золото стремительно теряет позиции как основной товар африканского экспорта в Европу. После открытия Америки и эпохального завоевания испанцами государств инков и ацтеков в Европу хлынул поток американского золота.
Зато открытие Америки и основание португальцами сахарных плантаций на островах вдоль африканского побережья привели к резкому росту спроса на живой товар. В XVI в. начинается период расцвета государств побережья Атлантического океана, созданных народами, первыми вступившими в контакт с европейской цивилизацией. В отличие от гигантских централизованных империй саванны, эти государства не отличались крупными размерами: ни в зоне экваториальных лесов, ни в лесостепях невозможно было поддерживать и перемещать крупную мобильную армию, которая могла бы держать отдалённые области в повиновении. Однако в истории Африки эти государства оставили важный след благодаря тому, что о них нам известно подчас значительно больше, чем об империях. Давайте же посмотрим, какая картина предстала в XV–XVI вв. перед португальскими капитанами, открывшими для себя огромный мир Западной Африки.
Африканские рабы на гравюре 1868 г.
На территории современного Сенегала с 1350 по 1550 г. процветало государство Джолоф, созданное народом волоф. Общество волоф было чётко поделено на касты, выстроенные в строгую иерархию: аристократия, свободные крестьяне, ремесленники, рабы. Среди мастеров особую роль играли кузнецы, обладавшие, как считают многие африканские народы, таинственной силой, умеющие управлять огнём и превращать камень в железный меч. Особой кастой считались также хранители легенд и эпоса – бродячие артисты-гриоты. Именно они и сохранили для нас историю возвышения Джолоф и его падения. В середине XVI в. вожди прибрежных княжеств резко увеличивают свои доходы от торговли с португальцами и начинают задумываться, стоит ли делиться с центральной властью. Результатом этих раздумий стал распад Джолоф, на территории которого независимость обрели государства Вало, Баол, Сине и Кайор. Последнее вскоре станет ближайшим партнёром Португалии, а затем и Франции в трансатлантической работорговле.
Кайору не уступало королевство Каабу, образованное на территории сегодняшней Гвинеи-Бисау. Правители Каабу вели свой род от одного из губернаторов империи Мали и говорили на том же языке, что и малийские мансы, это дало им повод считать себя преемником великой империи и даже именоваться «манса-ба». Величие Каабу, впрочем, базировалось лишь на беспрерывных войнах с соседними народами и захвате рабов – основного экспортного продукта и двигателя экономики государства. Но в XIX в. Каабу было разгромлено армиями исламского джихада Османа дан Фодио.
К юго-востоку от государств Сенегала, на территории, которую европейцы назвали Золотым Берегом (нынешняя Гана), вес в XVI в. набирают княжества народа акан, спустившегося из саванны к океану в поисках лучшей доли. Крупнейшим среди них ок. 1670 г. стала Конфедерация Ашанти с центром в городе Кумаси, одно из самых агрессивных и развитых государств Западной Африки. Оно управлялось династией, где власть, как это часто бывает в Африке, передавалась по материнской линии. Это объяснялось просто: никогда ведь не знаешь, кто настоящий отец правителя, а с матерью они уж точно родные по крови. Этот порядок привёл к традиции почитания матери короля: подчас она имела не меньше власти в государстве, чем её сын.
С помощью популярного среди акан жреца Окомфо Аноче правитель Ашанти (его называли асантехене) Осей Туту в начале XVIII в. выстроил эффективную систему управления и добился подчинения других вождей акан. В доказательство божественного благословения государства и его короля Аноче предъявил народу золотой трон (деревянный табурет, частично покрытый золотой фольгой) и железный меч, якобы упавшие с неба. После этого Осей Туту и его наследники сумели значительно расширить территорию Конфедерации с помощью серии войн и стать сначала надёжными партнёрами, а затем стойкими противниками англичан, неуклонно расширявших своё влияние на Золотом Берегу. Англии понадобится пять войн, чтобы лишь в 1900 г. подчинить Ашанти, но совсем ненадолго: уже спустя 30 лет асантехене был восстановлен на троне. Его наследники правят в Кумаси и сейчас: мать короля по-прежнему непререкаемый авторитет для всех женщин народа акан, железный меч, по рукоятку зарытый в землю, можно увидеть в храме в центре Кумаси, а золотой трон выносят из дворца на публичных церемониях и кладут рядом с королём: сидеть на нём строго запрещено.
В эпоху первых португальских экспедиций вдоль гвинейских берегов акан ещё только открывали для себя Атлантику, в то время как дальше по курсу, на территории нынешней Нигерии, европейцы увидели уже сложившиеся государства. Народ йоруба ещё в XII–XIII вв. создаёт мощные укреплённые города к западу от дельты Нигера, наиболее влиятельными из которых стали Ифе и Ойо. По нынешним меркам африканских столиц их население, конечно, было весьма скромным: в лучшие годы не более 25 тыс. человек, но при общей слабой заселённости Африки они по праву считались крупными мегаполисами. Города йоруба создали между собой нечто вроде конфедерации с религиозным центром в Ифе – вероятно, первый опыт такого рода политического объединения в Африке. Города управлялись династиями богатейших кланов, и общинное сознание африканца воспринимало город как большую семью, а всю страну йоруба – как одну огромную деревню, все семьи в которой были дружны и сочетались династическими браками. При этом старшинство в семье городов йоруба отдавалось Ифе как имеющему самую древнюю историю, вне зависимости от его политического могущества.
ГОСУДАРСТВА ГВИНЕЙСКОГО ЗАЛИВА ВСЕГДА ПОРАЖАЛИ ЕВРОПЕЙЦЕВ УРОВНЕМ УРБАНИЗАЦИИ. ЕЩЁ СТОЛЕТИЕ НАЗАД 37 % ЙОРУБА ПРОЖИВАЛИ В ГОРОДАХ – БОЛЬШЕ, ЧЕМ ВО ФРАНЦИИ И ТЕМ БОЛЕЕ В РОССИИ.
Даже внутри города власть распределялась по родам, каждый из которых нёс ответственность за свой квартал. Очень часто именно они избирали и правителя города, они же были ответственны за совершение общественных религиозных обрядов, которые сплачивали население.
К востоку от йоруба проживали их дальние родственники – народ эдо, создавший в XV–XVI вв. одно из крупнейших государств гвинейского побережья. Это государство, выросшее вокруг города Бенин, в конце XV в. вступило в дружеские сношения с португальцами и благодаря контролю над торговлей в устье Нигера весьма быстро разбогатело. Бенин стал первой африканской страной, отправившей посла в Лиссабон, и одной из первых, наладивших бесперебойную поставку рабов на американские сахарные плантации. Король Бенина, известный как «оба», хорошо говорил и читал по-португальски, хотя и мудро воздержался от принятия католической веры.
Примерно в то же время соседи эдо создают на восточных берегах дельты Нигера свои города-государства, также процветавшие на торговле с европейцами. Здесь было не меньше трёх десятков крупных и малых городов, в основном управлявшихся как аристократические республики, где верховный вождь, если даже он и существовал, был избираем богатейшими гражданами. Но в отличие от государств йоруба и эдо, основная власть здесь принадлежала союзу Экпе, который определял на своих собраниях не только политику государства и фиксированные цены на товары, продаваемые европейцам, но и судьбу каждого человека.
Танцор йоруба в традиционном костюме для мероприятий
Перечисленные нами государства обладали своеобразными, подчас удивительными особенностями, но объединяло их одно: их возвышению способствовала атлантическая торговля, и в первую очередь торговля людьми. Богатство западноафриканских стран, тесные контакты между цивилизациями Африки и Европы привели к расцвету культуры, сооружению крупнейших городов, консолидации первых национальных государств в Африке. Однако принц Энрике Мореплаватель, чьи каравеллы впервые доставили в Европу дюжину рабов из Африки в 1441 г., конечно, не мог себе представить, что его треугольный парус повлечёт за собой не только величайший расцвет цивилизации в Африке, но и её величайшую трагедию.
У Африки есть ещё одна беда: одни её жители продают других.
Первый корабль, гружённый рабами, отправился из Африки в Новый Свет менее чем через десятилетие после открытия Колумба, в 1501 г. За последующие четыре века вслед за этим кораблём не менее 11 млн человек будут перевезены через Атлантику в ходе крупнейшей насильственной миграции в истории человечества. Но и эта жуткая цифра вполне может оказаться заниженной: примерно каждый пятый невольник умирал от болезни, бунта или некачественной пищи, не достигнув новой родины.
Существует распространённое заблуждение, что работорговля развилась в Африке лишь с приходом европейцев, но на самом деле она существовала и развивалась здесь ещё со времён Древнего Египта. Труд чернокожих рабов активно использовали и египтяне Нового царства, и великие империи Западной Африки, и прибрежные торговые города на востоке континента. Задолго до освоения европейцами Америки невольников вели через пустыню на виллы римских аристократов и везли через Индийский океан для дворцов богатых вельмож Персии и Арабского халифата. И хотя количественно эти потоки, безусловно, были существенно слабее тех, что позже потекли через Атлантику в Новый Свет, работорговля оставалась работорговлей. Спрос европейцев на рабочую силу пал на благодатную почву: африканские государства перенаправили потоки живого товара на экспорт, и с начала XVI столетия наиболее активная торговля в Западной Африке перемещается на побережье Атлантического океана.
Пословица народа игбо гласит: «Те, кто владеет людьми, богаче тех, у кого есть деньги». Но люди в Африке стоили дёшево: в саванне местные правители давали по 10–15 рабов за одного коня, за мушкет или порцию пороха можно было получить молодую рабыню. Покупали людей и за морские раковины каури, которые в Западную Африку из Индии завезли португальцы, вскоре они же наладили добычу этой «валюты» со дна океана у побережья Анголы и активно использовали каури для приобретения рабочей силы для своих плантаций на островах Сан-Томе и в Бразилии.