– Мог хотя бы предупредить, – буркнул Ярик.
– Ага, чтобы ты все испортил. Или вообще бы отказался, или облажался как-нибудь.
– По-моему, я и так облажался по полной, – фыркнул Ярик.
– Наоборот. Теперь она хотя бы знает тебя в лицо! – Я убрал пакет от глаза. – И запомнит надолго! Ну как, что там?
– Фингал, – вздохнул Ярик.
На репетицию театра я пошел вместе с Яриком.
– Но ведь ты не участвуешь. – Он неуверенно переступил с ноги на ногу. – Тебя могут не пустить.
– Да ладно, пустят, – махнул я рукой. – Мы должны действовать по моему плану, а один ты не справишься.
– А план включал в себя запись в дневнике и выговор от завуча за драку? – уточнил Ярик.
– У меня точно такая же запись, так что можешь не умничать. И еще вот тут запись, дополнительная. – Я ткнул пальцем себя в синяк под глазом. – Ой. И при этом девушка в итоге достанется тебе. И ты еще жалуешься?!
На словах про девушку Ярик расплылся в дурацкой улыбке и шел с ней до самого актового зала.
Режиссером в театре была учительница литературы Алла Иванна. У нас она ничего не вела, только у старшеклассников, но ее знала, по-моему, вся школа. Говорили, что она ужасно строгая. Алла Иванна вечно организовывала какие-то представления, выступления и все в таком духе. Иногда их показывали вместо уроков – тогда они нам особенно нравились.
– Значит, в тебе внезапно проснулась тяга к искусству? – пристально посмотрела на меня Алла Иванна и поправила очки на носу. Я заметил, что так любят делать все взрослые, которые носят очки. Наверное, хотят, чтобы тебе казалось, будто в них спрятан аппарат, который видит тебя насквозь. Я постарался отделаться от этой неприятной мысли и посмотрел на старомодную цепочку, на которой висели очки Аллы Иванны. Уж у нее-то точно не может быть никакого чуда техники.
– Ну да. – Я изо всех сил распахнул глаза. – Мне все так интересно. Я могу помогать с декорациями или чем-нибудь еще. Вам ведь наверняка нужна помощь?
Ярик стоял рядом, приоткрыв рот и недоверчиво таращась на меня. Я похлопал ресницами в усиленном режиме и заулыбался. Алла Иванна закатила глаза и покачала головой.
– Ладно, лишние руки и правда не помешают… Будешь выполнять поручения. Только смотри у меня, чтобы никакого хулиганства! Буду внимательно следить!
Она снова поправила свои очки и пошла к актерам. Я довольно ухмыльнулся:
– Видал? Я теперь помощник режиссера.
Ярик только покачал головой.
В театре готовили представление на последний звонок. Несколько кусочков из разных пьес. В главных ролях были ребята из девятых и десятых классов, кое-кто из одиннадцатого. Все, кто младше, играли всякую муть. Я бы на такое ни за что не согласился. Ярик, например, был одним из местных жителей в какой-то непонятной пьесе. У него даже слов не было – просто стой себе в толпе и все. Тоска.
Аня пришла позже всех, вместе с одним парнем из одиннадцатого. В школе его зовут Курт, как Курта Кобейна, потому что он всюду таскается с гитарой и не стрижется. Я даже не знаю, как его зовут на самом деле. Они о чем-то болтали и смеялись. Ярик шумно засопел мне в ухо. Анины волосы уже высохли и были обычного цвета. Футболку она тоже когда-то успела переодеть.
– А, вот и наши Ромео с Джульеттой явились, начинаем репетицию, – громко сказала Алла Иванна и пошла к сцене.
Я с круглыми глазами повернулся к Ярику.
– Они играют Ромео и Джульетту, – со вздохом подтвердил он.
– Может, не только играют? – ехидно прошептал я.
Ярик сначала не понял и нахмурился, а потом даже покраснел от возмущения.
– Нет! Они даже ругались, Курта вообще Алла Иванна еле уговорила играть!
– А чего его уговаривать, лучше б тебя взяли, – фыркнул я.
– Я слишком маленький, – пробормотал Ярик, отвернувшись куда-то в сторону. – А я текст, между прочим, лучше него знаю. Он до сих пор выучить не может.
– Прямо наизусть знаешь?
Ярик кивнул. Я мрачно посмотрел, как Курт с Аней идут за сцену. Вдруг Аня перестала смеяться, остановилась и уставилась на нас большими глазами. Что-то сказала Курту и быстро пошла прямо к нам. Ярик попятился назад, я еле успел схватить его за рукав. Хотя, если честно, самому мне тоже стало не по себе.
– А ты что здесь делаешь? – возмущенно прошипела Аня, почти наскочив на нас.
– Я-я? – Ярик вдруг начал заикаться и обернулся назад. Посмотреть, может, Аня совсем и не к нему обращается.
– Пришел снова что-нибудь на меня опрокинуть, что ли?
Да нет, это она точно Ярику. Он весь окаменел, не издавал ни звука и только таращился на Аню.
– Он вообще-то здесь играет, – встрял я, чтобы она не подумала, что Ярик и вправду пришел, чтобы снова ее облить. Я пихнул друга локтем.
– Д-да, – заторможенно кивнул он. – Я играю.
Аня посмотрела на каждого из нас долгим взглядом, недоверчиво хмыкнула и ушла.
Целую минуту Ярик молча стоял и смотрел ей вслед. Когда Аня наконец скрылась за сценой, он отмер и восхищенно уставился на меня.
– Она со мной заговорила!
– Отношения между людьми на шестьдесят процентов состоят из невер… не-вер-бального общения. – Я оторвался от экрана своего телефона и посмотрел на Ярика.
– А что такое «невербальное»? – прошептал он, осторожно посматривая на математичку у доски. Я наморщил лоб, вспоминая ответ гугла, и важно сказал:
– Это значит, что без слов. Язык тела и все такое, понял?
– Понял. – Ярик с уважением посмотрел на меня.
– Вот по этому невер… языку тела, короче, люди и влюбляются друг в друга.
– Мне что, придется раздеться перед Аней, что ли?! – в ужасе зашептал Ярик.
– С ума сошел?! – я постучал его по лбу. – Извращенец несчастный!
– Ты сам сказал…
– А еще говоришь, что понял!
Ярик надулся и посмотрел на меня исподлобья. Я тяжело вздохнул.
– Это значит, что тебе необязательно с ней разговаривать. По крайней мере сначала. И хорошо, потому что мы оба знаем, как у тебя это получается!
Математичка постучала линейкой по доске и выразительно посмотрела на нас. Мы стали с бешеной скоростью переписывать с доски что-то непонятное.
– Надо, чтобы ей нравилось то, что связано с тобой. Она сама не заметит, как влюбится, – прошипел я.
– Мальчики! Последнее предупреждение! – рявкнула математичка.
После математики, перед тем как идти на репетицию, я потащил Ярика в туалет.
– Ты должен хорошо пахнуть, – сообщил я ему и стал рыться в рюкзаке.
– Поэтому мы в туалете? – уточнил Ярик.
Я вытащил из рюкзака бутылку с туалетной водой и приказал:
– Зажмурься!
– Откуда это у тебя? – Ярик послушно закрыл глаза.
– Папина. Молчи и не дыши, пока я не скажу.
Я попшикал водой на всего Ярика: волосы, руки, ноги, рубашку. Бутылка еще осталась наполовину полной.
– Можешь дышать, – довольно сказал я и убрал воду обратно в рюкзак. Ярик торопливо вдохнул и закашлялся.
– Запах – это очень важно. Считай, полдела сделано, – подбодрил я его. – Теперь музыка. Помнишь, что она слушает?
Мы оба вздохнули. Все аудиозаписи на Аниной страничке были забиты одним именем.
– У тебя есть хоть одна его песня?
– Я что, больной?! – возмутился Ярик.
– А влюбился в больную, получается! – ухмыльнулся я.
– Она девчонка, это не считается, – попытался отмазаться Ярик.
– Короче. Я скачал для тебя, давай сюда телефон.
Пока я перекидывал песню со своего мобильника на Яриков, он пытался выяснить, что происходит, но я только отмахнулся.
– Теперь главное. – Я сунул телефон ему в руку. – Вы должны остаться наедине.
– Что?
Мне показалось, что Ярик сейчас то ли упадет в обморок, то ли задохнется, то ли получит инфаркт. Я поскорей открыл кран и побрызгал на него водой.
– Фу!
– Дыши! Успокойся! У меня все продумано.
Когда я подбежал, Аня сидела за сценой и перечитывала листок со своей ролью. Я покашлял.
– Чего тебе? – она хмуро посмотрела на меня поверх листка.
– Алла Иванна сказала, чтобы ты принесла платье из вон той гримерки. – Я ткнул пальцем в направлении тесной комнатки, в которой было свалено разное барахло.
– А что там делает мое платье? – Аня отложила листок и сердито отбросила с лица волосы.
– Откуда я знаю? Просто Алла Иванна велела, я передал. Она пошла кофе пить, я могу сбегать, сказать, что ты…
– Не надо, – оборвала меня Аня и встала. Ей явно не хотелось мешать Алле Иванне пить кофе.
– Поищи как следует, там кучу всего накидали. – Я сочувственно улыбнулся.
Аня окинула меня подозрительным взглядом, фыркнула и ушла искать платье.
Как только она скрылась в гримерке, я махнул рукой Ярику. Он выполз из-за картонной декорации замка с совершенно белым лицом, как будто его вымазали специальной краской.
– Все помнишь? – еле слышно спросил я.
Ярик непонятно помотал головой – не то кивнул, не то наоборот.
– Телефон взял?
Он похлопал по карману джинсов и заодно вытер руки о штанины.
– Тогда пошел! – Я подтолкнул друга к гримерке. Он приоткрыл дверь и замялся на пороге.
Сейчас все сорвется!
Я с силой пихнул Ярика в спину и захлопнул за ним дверь.
Тихо-тихо закрыл задвижку снаружи и прижался к двери спиной. Сначала за дверью раздавалось только что-то неразборчивое. Потом я услышал, как Ярик прохрипел диким голосом:
– Тебе помочь?
Аня ничего не сказала, видимо кивнула или помотала головой. Последовало долгое и громкое шуршание.
– Извини, что я тебя облил тогда, я нечаянно, – вдруг сказал Ярик.
Я хлопнул себя по лбу. Похоже, он все-таки не понял, что такое невербальное общение.
– Да уж. Ладно, бывает.
Я разинул рот и прижался ухом к двери. Грохота упавшего тела не было, значит, Ярик удержался и не рухнул в обморок от счастья. Вдруг до меня донеслось «ничего здесь нет», и в дверь толкнулись с обратной стороны. Я навалился всем весом и перестал дышать.