я в спорадическую, добивающую. Как мне показалось — дело таки сделано, хотя и бестолково.
— Кажись, того — подтвердил мои догадки полицейский — Готово.
— Думаешь?
— А то! Чисто сработано! Как грохнуло у них чегой-то — так они и дрогнули!
— Ух, знатно чегой-то у них бомбануло! — подключается полицейский помоложе, который одалживал мне ружье — Никак бонба подвзорвалась?
— Да это я их гранатой пуганул — морщась, признаюсь им. — А вторая — не подвзорвалася… вишь, валяется.
— Иде?!
— Да вона — показал я на валяющийся у руки дохлой девки цилиндрик гранаты. — Не сработала, падла. Обидно.
— Ух ты! Прям вот гранатой? — и я даже не успеваю ничего сказать, как это шнырь оказывается рядом с валяющейся девкой, и словно полешко какое, катает сапогом рычащую ребрами по доскам гранату.
— Не тронь! — запоздало рявкаю я, и вижу, как из-под сапога с шипением выплескивает искры.
Паренек, замерев, ошалело смотрит под ноги, где весело шипит, плюясь дымом, граната. Ну, сучонок, в рисской армии в таком случае поступали просто — сам погибай, а товарищам насрать. Без замаха снизу в челюсть — давно уж отвык драться, аж руку отшиб. Но полетел полицай классно. Теперь еще пара секунд есть. Гранату телом прикрыть. Только дураку повезло сегодня, тут рядом девка есть. Подхватил, легенькая совсем, и на шипящий цилиндрик ее! А полицая-дурака — сверху. И в сторону.
Грохнула граната из-под мяса-то вовсе и не сильно. Там и взрывчатки-то чуть. Рывком поднявшись, за шиворот тащу полицая — глазами хлопает, жив вроде и цел. Толкнул его в объятья так и простоявшего столбом усача — и тот только теперь очнулся, и тут же занялся лупцеванием молодого со всем усердием. Пошел воспитательный процесс. А я зачем-то посмотрел на девку. Неаппетитно вышло. И запашок попер, кровищей и всяким, и дым лезет по полу. Ну правда они уже была готовая. А жаль ее вообще, мордашка так в темноте считай даже симпатичная. Впрочем, все равно б не успеть, ничего б не вышло, даже если б живая, да. В общем — и хрен с ними со всеми. Посторонив все еще пинавшего молодого шалопая усача, выбираюсь на улицу, решив как-то разыскать хоть какое-то начальство. А то с такими дураками тут вполне можно заработать служебную медаль и пенсию по инвалидности — в лучшем случае.
***
Как выяснилось, нихрена еще не кончилось.
И лучше бы я не торопился и помог зачищать помещение. Хотя, это бы отсрочило ненадолго — командовавший всем жандармский лейтенант, оттерев пытавшегося что-то вякать сыскаря, велев ему заняться несколькими раненными бандитами из пытавшихся прорваться, дальнейшее разрешил просто. Провел перекличку, выяснив, что кроме троих убитых и пятерых тяжелых да десятка пораненных — все остальные живы и в наличии. Трофейное оружие тоже сложили в кучу. После чего жандарм стер с щеки первую каплю грозы, оскалился и велел паре своих проверить домик. Те «проверяли» полминуты, и не успели вернуться, как из раскрытых окон в нескольких местах потянулся дымок и по стенам внутри дома заиграли отсветы. Словно одобряя, порыв ветра пронес пыль по улице и швырнул в нас первую порцию дождя. Ну, что ж, грамотно — возгорание ликвидировать не будем, а ничего кроме по такой погоде не сгорит, но вот само точно не погаснет пока не прогорит на таком ветру… Вона, как уже занялося….
— Стаааановись! — Значит так, байцы! — жандарм весело прохаживался — Мы свое дело сделали, но вишь — горит, будем тушить пожар! А полиция, которая упустила половину бандитов — нехай идет и ловит! Что неясно?!
— Мы… — толстый полицейский вахмистр мучительно обдумывал варианты но ничего не мог сообразить эдакого сходу — Так точно! И ладмилицкие с нами! Что? Я сказал!
Это он уже пытавшемуся вякать нашему десятнику. И тут увы не попишешь — придется подчиняться, такая тут система. Потом можно кляуз понаписать, но это потом. Потому десятник скривился и посмотрел злобно, но промолчал. Вот только бандитов беглых мне искать под дождем не хватало… Но, как известно — ты начальник — я дурак…
Впрочем, уже идя толпой в обход весело разгоравшегося домовладения, где жандармы браво ломали заборы от греха (в чем им добровольно и добросовестно помогали местные обитатели, моментально осознавшие, что стрельба закончилась, а чего и сколько сгорит — кто ж потом посчитает…) я по разговорам усвоил, что ловить прорвавшихся бандитов положено, а вот поймать — не обязательно. Хотя, коли лично поймаешь кого из них — то очень даже выгодная премия. Главное — лишнего кого не поймать, за это не хвалят. Ну разве тоже какого бандита случайно, тоже бывало. В общем, если кратко — можно просто до утра не казать носу начальству на глаза, промокнуть до нитки и тем продемонстрировать рвение. Ибо организации не было никакой и все поразбившись на группки разошлись от ближайшего перекрестка, выбивая запертые калитки и двери и вламываясь в домовладения. Впрочем, кто поумней из жителей, зажигали свет и двери приоткрывали — все меньше ущерба, ученые уже. Плохо, что за этими домами обширный квартал погорелья и каких-то сараев-развалюх. Для целой банды место неподходящее, а вот поодиночке спрятаться и пересидеть время — самое то. Решив не геройствовать, пристроился к давешней парочке полицаев с помпами — молодой, с опухшей мордой и прихрамывающий, косился виновато, а усач пытался даже что-то благодарственное выразить. Махнул рукой, мол, потом все, и мы двинули.
Разумеется, проверять по жилым домам сунулись самые ушлые и блатные, а мелочь всякая вроде нас отправилась далее к тем самым заброшкам. Гроза уже во всю поливала, так, что мне пришлось и очки снять и упрятать в карман — залило линзы водой напрочь. Стемнело просто моментально, и молнии добавляли антуражу. А вскоре и потеха началась — где-то грохнул выстрел, послышались крики и заполошная пальба — то ли друг-друга постреляли, то ли нашли кого? Потом еще раз повторилось, с другого края. Усмотрев в высоком бурьяне свежий след, полицаи радостными кабанами ломанулись туда, аки тинейджеры на случку, а я чуть замешкался, пытаясь им намекнуть, что во-первых, это могли местные пацаны и днем натоптать а то и вовсе вчера. А во-вторых что премия лучше чем пуля в жопе, но неизвестно, что они там найдут быстрее. В итоге, когда я, по привычке, перетащил со спины винтовку, и вспомнив, что она негодная, чортыхнулся и кинулся с револьвером в руке догонять бравых полисментов — их уже и след простыл. В итоге, потоптавшись среди истоптанного тропинками бурьяна перед несколькими полуразваленными сараями — я решил не пить шампанского, и вернулся на дорогу — ибо жизнь дается человеку один раз, и, как известно, прожить ее надо так, чтобы не было мучительно больно. Стрельба уже началась повсюду — я даже услышал азартную пальбу двух дробовиков — не иначе мои потеряшки развлекаются. А со стороны дальнего оцепления прошли, пусть и высоко, но все же весьма неприятно пара винтовочных пуль. Сегодня в городе может оказаться весьма неуютно. Впрочем, это их проблемы, мне б попроще что. Я пока патрулировать дорогу буду. Прижавшись к заборчику — чтоб не маячить мишенью.
И только я настроился неторопливо промокнуть тут до утра, как на жилой стороне улицы отметил нехорошее и резко напрягся. Гараж, натурально, и воротина полураспахнута. Сторона жилая, с чего бы так вот? Подкрался, заглянул внутрь при очередной молнии, которые шибали каждые полминуты — грозы тут приморские, знатные, и от увиденного про себя выматерился. Лежит у стены тело, а по научному говоря — труп человека, ибо живые так не лежат, и что характерно — в полицейской форме. Присмотрелся при вспышке — молоденький совсем пацан, с него вон натекло, поймал в грудину куда-то. А мордашка словно даже удивленная. При очередной молнии отмечаю — сарай пуст, только в углу какой-то хлам навален. И днем-то может сходу и не усмотреть, а при молнии вот видно — за те ящики и корзины что там навалены — словно тащили что и вроде как и мокрое. Присев так, чтоб на фоне темного, но все же еще не ночного вовсе неба не маячить, гусиным шагом прошел внутрь, дожидаясь очередной вспышки. Дождь по дранке барабанит, идти получается тихо, а я вот, ей-богу, чую, что есть тут кто-то. Может, слышно чего, что мозг не определяет, или еще как. И может, и меня так же чуют? Человек — существо странное и пока всеми, кроме патологоанатомов и каннибалов — слабо изученное.
Как проверить, есть ли кто живой? Правильно, посветить фонариком, и спросить 'Эй… кто тут?!'. Но я же не офигенная блондинка только что из душа в полотенце. И самое плохое — фонарика нет (так-то я промок почти как блондинка под душем, плащ-палатку-то я оставил в казарме). Пришлось поступить проще — пальнуть в потолок! Что я незамедлительно и сделал, тут же отскочив в противоположный угол.
Сработало, оно всегда работает. За кучей хлама кто-то испугано вскрикнул, и там пальнул револьвер — такое впечатление, с перепугу выжал спуск. Судя по звуку — бульдог, гражданский или покойного полицая, что вполне вероятно.
А я притаился в углу, не шевелясь. Теперь клиента надо дозреть. Минута, две… за ящиками ерзание — ну, ясно, неуютно же ему там. Ибо непонятно. А все непонятное — пугает, ибо где неизвестность — предполагай ужасы. Голливуд плохому не научит — затягивать паузу тоже плохо, но саспенсу подопечный набрался уже до самых краев штанов. Громко щелкнув затвором винтовки, хорошим командным голосом декламирую:
— Бросить оружие. Выходить спиной, по одному. Или гранату кину. — ну, если по-честному, блефовать не очень хочется, ведь хуже нету если блеф не удался, но и на самом деле поделать ничего не смогу — было б ружье исправно я б издырявил эту кучу хлама если что, а так результат нифига не предопределен. Но на всякий случай отошел на шаг и присел — мало ли. Походу, не сработало… плохо, бяда-огорчение, ружье песчаль… Но попробуем еще раз, особо и не надеясь — Ну, как знаете, хлопцы. Видят Боги, я предлагал по-хорошему…
— Погодь! — даже испугал меня хриплый голос из-за кучи — Не кидай гранату. Один я, пистоль и нож скину, больше ничего и нету, тока я идтить не могу…