своего давил, того что в камере задушили, а того что в коридоре стоял какой-то живчик щепкой от нар заколол. Повезло им — походу, и впрямь собрались мокрушить его тамошние фсины, лишних глаз поубирали, потому никто не заметил ничего, да и негромко все вышло. А дальше понеслось. Какие ключи нашли на трупах — пооткрывали камеры, своих выведя, оружия по распорядку у фсинов не имелось, кромя дубинок, так все одно пока до ворот пробились задушили да осколками стекла зарезали с полдюжины охранников. А на воротах уже разжились чуть стволами — и по тундре, вдоль железной дороги… Ну а дальше уж фортелями и загогулинами привела судьба его в Рюгель, откуда Змей обещал через какого-то местного авторитета сделать тропинку до Степи и там уж… как карта ляжет. Степняки ведь могли и убить сразу, но могли и вовсе наоборот. И вот теперь Хумос не просто никто и звать никак, и не просто среди живых не числится, а натурально убивец особо опасный, с приказом не брать живьем при задержании, и никакие рисские медали его, ессесно, не спасут. Даже если я поимею дурость и брошусь доказывать, что те медали вовсе не на закопанном в землю чьем-то мертвом трупе числятся а на вполне еще пока живом Хумосе. Опять же, столько бумажной волокиты, что проще будет исправить все тем же способом… В смысле — привести реальность в соответствие документам. Охохонюшки, селяви наше бляцкое…
— …Вроде тута, вашбродь… Вона магазин, а вона калитка евойная… — ага, вот и искомая Блюменштрассе, хорошо хоть — ничего похожего, тут с лестницы выпадать до рассвета можно, сплошь одноэтажка. И магазин за оградой. И цветочных горшков в окнах в темноте на разглядеть. Да, это вам не Берн… Уже привычно осмотревшись, мы с Хумосом ковыляем к заветной калиточке. Он, походу, совсем на морально-волевых держится. А если заперта калитка? Нет, открыто… по местным меркам очень легкомысленно… но если принять во внимание, что здесь обитает лепила, которого как-то крышует криминал… То и доступ должен быть постоянный, и беспокоиться ему не о чем — только залетный дурак какой сглупит тут чем поживиться, и быстренько о сем горько пожалеет. Доковыляли до двери, над которой горел синий фонарик — ага, официальный значит доктор, с патентом нащот работы в любое время. Цілодобова швидка медична допомога, Ваше здоров'я — наші гроші! Разумно, для таких дел — но патент-то недешевый… С другой стороны, какой-нить заслуженный ветеринар Мацал Кошек, к которому по ночам прибегают лечиться то корова, то волчица, то жучки, то паучки, то с прострелянной ногой — как-то вызывал бы подозрения. А так, наверное, проще. Интересно, как от полиции прикрылись? Просто котлетки засылают? Хумос стучит замысловатой чечеткой в дверь — хотя рядом есть гонг с молоточком. А я уже успеваю напрячься — свет-то у эскулапа горит, по такому-то позднему времени, через узенькую щелку плотно занавешенного окна пробивается… Впрочем еще и до полуночи долго, но все равно что-то меня напрягает… потому, пока возникла пауза, достаю револьвер. А дверь нам все не открывают… не есть хорошо… Хумос стучит еще раз, и на этот уже изнутри слышны шаги, дверь приоткрывается, но совсем на немного — видел я местную фишку, не цепочка какая глупая, а могучий упор на полу, в который дверь упирается краем и ничего тут не поделаешь так быстро. А изнутри иногда еще можно за дверью стоя в щель в маленькое полированное медное зеркальце глядеть кто там снаружи пришел. Только я спецом так встал. Чтоб хрен меня видно было. И револьвер вовсе наготове держу. Хумос произносит какую-то тарабарщину, такое впечатление — на польском, и дверь, звякнув упором, открывается полностью. Айболит встречает нас не очень радостно — в руке у него револьвер, причем не хлопушка какая, а обычный пехотный, с длинным стволом, правда что и не в морду смотрит. Расслабился чето, ветеринар? Ну так получи — впихнув буквально ему в руки обмякшего Хумоса, изымаю без особых трудностей его ваффеншмаллер, и буквально пропихиваю их обоих дальше, захлопнув дверь. Тут только Пилюлькин приходит в себя и выражает легкое недоумение:
— Эээ… Что вам угодно, господа?!
— Да по делу мы, господин врач, — нагло и напористо начинаю я, уже подсознанием понимая, что опять что-то идет не так. В этот момент мы всей троицей буквально ввалились в небольшой холл, где света было достаточно, и я аж поперхнулся. Сегодня у нас что, вечер встречи однополчан? Охреневая, прохрипел: — Господин батальонный лекарь? Мастер Берг? Вы?
***
Вернулся я к нашим вполне удачно, даже до полуночи. Просклизнул вовсе мимо оцепления, так они службу несли, да и пошел тихонько на крики и редкие выстрелы. А вскоре присоединился ненавязчиво к группе мильтонов и сыскарей, азартно кого-то гонявшей и ловившей. Причем так удачно, что они по-моему были уверены, что я в их составе пребывал с самого вечера. В итоге мы, продрогнув и паря мокрой одеждой как лошади, пробегали в полнейшем изумлении до раннего утра, никого так и не поймав. Кого ловили, кстати, не понял, но — сложилось ощущение, что всех, кого могли из бандитов — отловили так или иначе. И выкусить премию, стало быть, можно только спымав еще кого-то из криминальных авторитетов и просто урок местных. Что в Северной устроить вполне реально, хотя и не так просто. Вот этим означенная ватага правоохренителей и занималась. Увы, безуспешно.
А утром был положенный отдых, горячий кофе, стопарь коньяка, горячий завтрак. Потом выволочка от начальства за проваленную успешную операцию, в результате которой банда и часть квартала были уничтожены, погибло трое полицейских и несколько мирных граждан, но люди, по счастью, не пострадали. И положенных же в таких случаях сон до обеда. Вот, это жизнь, всегда бы так, да, боюсь, мы б так за пару месяцев весь этот сраный Рюгель к херам собачьим спалили, и ни капельки не жалко…
Засыпая, еще раз подумал, как же интересно судьба играет на трубе, а человек играет в прятки. Вот лекарь Берг — угораздило же его, по моим дурацким советам, рвануть в передовые части накануне наступления. Трофеев побогаче захотелось. Ну, положим, кое-что он неплохо натрофеил — лазарет, пущай и полевой, абы куда не ставили, домики нередко попадались небедные весьма. Да и вещи солдатиков а то и офицеров, безвременно выписавшихся навсегда по причине убытия в Края Вечной Охоты — тоже оставались на разбирать именно ему. Ну, казенное сдавалось в казну, личные вещи, ясное дело, отправлялись, если было куда, или тоже в казну… а вот награбленные трофеи… так откуда они у солдат и офицеров. Не было их, вот с этого-то и накопился у батальонного лекаря Берга некислый счет в Зольдатен-банке. Но ить давно известно — жадность это не грех. А вот неосторожность — еще какой грех, вплоть до смертельного. Зарвался мастер Берг, взалкал большего, и вписался с какого-то херу в конный рейд, с отрядом, что должен был зохватеть какой-то там стратегический фольварк на речке с мостом. Чуть ли даже не охотничий домик княжеский. Почти замок. Сначала все шло неплохо, что не могло не настораживать, но у батальонного лекаря боевого опыта было не очень много, а конный рейд вовсе впервые, и он полагал, что так оно и должно быть, и не понимал, отчего усатые драгуны хмурятся и ерзают в седлах. Думал, потертости какие, или там ишиас. Замок тот взяли легко и без потерь, и сразу стали готовиться к обороне. Надо-то было продержаться всего сутки, пока подойдут пехотные части, да огнем пары шестифунтовок и маленького трехдюймового миномета (да пары трофейных пулеметов, на кои валашцы были зело богаты) оберегать от порчи мост, попутно препятствуя его использованию врагом. Что что-то пошло не так, все начали догадываться после того как вообще все сразу пошло не так, вместе с первой пудовой гаубичной бомбой, разорвавшейся посреди двора и сразу сократившей на полдюжины количество защитников. Тяжкой артиллерии в окрестностях быть не должно было, но, походу, командование опять забыло об этом известить валашцев, и те, из-за несогласованности все как обычно напутали. Дальше — больше, внезапно оказалось, что красивенький кирпичный псевдозамок совершенно не приспособлен держать обстрел из крупнокалиберных гаубиц. И не способствует сохранению как личного состава, так и матчасти. Но лекаря Берга это уже мало касалось, как говорится — назвался девкой — показывай сиськи. Легкой прогулки не вышло, и в развалинах цокольного этажа (из-за близости воды подвалов в сем санатории не имелось) пришлось ему оборудовать перевязочный пункт. Который вскоре превратился в морг и палату тяжкораненых одновременно — других там не имелось, все легкораненые моментально убывали за добавкой на огневые, и возвращались обычно в виде первых двух категорий на выбор. От полного и быстрого истребления рейдеров спасло то обстоятельство, что к тому времени у валашцев слегка свирепствовала уже жесткая снарядная диета, грозя перерасти в натуральный голод. В итоге, обстрел из гаубиц вскоре прекратился, сменившись неорганизованными атаками какого-то ландвера. К счастью, хотя обе пушки и миномет были уничтожены, а в строю осталось менее половины рейдеров (а не раненных и вовсе единицы) — оба пулемета уцелели, да и в рейд послали не абы кого. Отбились. К вечеру стало ясно, что дела совсем не так плохи, как казалось, а гораздо хуже. В той стороне, откуда они пришли, отчетливо грохотала канонада, причем ружейной стрельбы слышно не было. А ведь шли по пустой местности, вроде бы… Колодец в псевдозамке имелся, но был разрушен напрочь, потому ночью принялись копать яму с целью добраться до грунтовых вод, благо метра три и надо было прокопать. Так как всем стало ясно, что как минимум завтра придется сидеть тут. Вот тут-то батальон-лекаря Берга и подкараулила улыбчивая фортуна, аккурат с кассовым чеком на оплату. Мин к пятидюймовым минометам у валашцев тоже было мало, но чуть больше, чем снарядов к гаубицам. А идея ночного артналета оказалась слишком аппетитной, чтобы презреть диету. В итоге еще дюжина драгун отправилась в те края где пенсия по выслуге лет наступает к вечеру того дня как принял присягу, а еще столько же переместились в уютный подвальчик доктора Берга (многие кстати тоже с перспективами сменить место службы насовсем). И самое неприятное — среди них оказался и сам доктор Берг. Крайне неосмотрительно и не вовремя выбравшийся проветриться в ночной прохладе. Вражеский осколок аккуратно, по-медицински чисто, отсек ему часть левой ступни. Точнее, почти отсек — болталось на каких-то ошметках. Которые, чуть придя в себя, мастер Берг сам себе и отоперировал, прекрасно понимая, что чудом будет если он вообще выживет теперь на этой сраной вечеринке. В итоге, впрочем, девушка Фортуна сделала ему скидку за опт с финальной суммы, и все закончилось благополучно. Драгуны продержались аж четверо суток, пехота так напирала, что валашцам даже ландвером штурмовать развалины не получалось, оставили только охранение, снарядов у врага больше не было, ударная кавгруппа подошла, прорвав фронт, и уже валявшегося в горячке и беспамятстве батальон-лекаря вместе с прочими бедолагами успели доставить в тот же лазарет, откуда все это его увлекательное турне и стартовало. И даже смогли залечить не до смерти. Хромота конечно, осталась, с армейской карьерой все было покончено навсегда, правда за этот рейд он как и все оставшиеся почему-то в живых участники выгреб военный орден второй с