биты, что даже не протестовали, когда хозяин и тех копеек не доплачивал. Воистину выходило: "Братья, люблю я брать с вас и ничего вам не давать".
Наставник старообрядческой церкви В. М. Богун приложил все усилия, чтобы мать А. Головко продала свою хату и перешла батрачить в его хозяйство. После этого ему легко уже было заставить батрачить и всю семью. Вместе с матерью стали батрачить и дети, два брата и сестра. "А меня, — рассказывает А. Головко, — отдали в пастухи к "брату во Христе" кулаку Козлову. С весны и до глубокой осени я пас его коров, голодный и разутый. Осенью дети идут в школу, а мне духовные наставники советуют богу молиться: грамота — это, мол, дьявольское зелье, грехопадение".
В XIX–XX веках руководителями старообрядцев стали крупнейшие капиталисты: Гучков, ставший после Февральской революции военным министром Временного правительства, Рябушинский, грозивший задушить Октябрьскую революцию костлявой рукой голода, Рахманов, Сироткин, Щербаков. Беспоповщину возглавляли известные фабриканты Морозовы. Понятно, что они активно включились в борьбу против Советской власти, стараясь увлечь за собой и верующих. Старообрядческий архиепископ Мелентий, так же как и православный патриарх Тихон, призывал к вооруженной борьбе против большевиков. Старообрядческие скиты — монастыри долго служили пристанищами для контрреволюционеров.
Большинство старообрядцев теперь изменили отношение к Советской власти. Они поняли, что враждебное отношение может только оттолкнуть от них остатки верующих.
С победой социализма в СССР вероучение старообрядцев частично изменилось, старое антисоветское руководство сект больше не находило поддержки среди верующих, их учение потеряло политическую окраску. Старообрядчество, однако, и теперь стоит на позициях отрешения от всего нового, передового во имя "загробной вечной жизни". Под влиянием развития науки и культуры, и особенно успехов в строительстве социализма в нашей стране, ряд сектантских организаций отказывается от веры в "вечную загробную жизнь" и все чаще говорит о том, что "рай" или "царство божие" будет создано здесь, на земле. Последователи старообрядчества, напротив, до сих пор продолжают призывать жить "по-дедовски". Даже счет годам ведут они от так называемого "сотворения мира", которого никогда не было. Они упорно цепляются за уходящие в прошлое старый быт, бескультурье и невежество, часто освящая как "истинно христианские" самые дикие нравы и обычаи крепостнического прошлого.
Пополняя секту лишь за счет той молодежи, которая воспитывается в старообрядческих семьях, старообрядцы-фанатики с детства кулаками и угрозами вбивают "страх божий" детям.
Но старообрядчество, как и другие секты, не выдерживает столкновения с советской действительностью. Молодежь все чаще, несмотря на запреты, бунтует против мертвящих традиций "старой веры", число старообрядцев неуклонно уменьшается. Сохраняется секта по преимуществу в глухих местах, отдаленных от промышленных и культурных центров.
Это, конечно, не значит, что старообрядчество исчезнет само собой, что оно не может принести вреда. Старообрядчество с его фанатизмом, приверженностью к старому, враждебностью к новому приносит большой вред, оказывая роковое влияние на судьбы детей и взрослых людей, попавших в старообрядческую среду.
Не выступая прямо против нашего строя, не выдвигая каких-либо политических целей, старообрядцы тем не менее стремятся к тому, чтобы оградить членов своих сект от влияний социалистической действительности. Вред их учения и деятельности заключается во враждебном отношении ко всему новому, возникающему в нашей жизни. Главари сект запрещают своей пастве ходить в театры, учиться, читать газеты и книги, смотреть кинофильмы. Заставляют по старинке отращивать бороду, стричься "под горшок", запрещают носить платье современного покроя, пить чай и кофе.
Старообрядцы неохотно посылают своих детей в школы. Они избегают медицинских прививок, объявляя их "печатью антихриста". Поэтому в прошлом среди старообрядцев встречалось много людей, изуродованных оспой и другими болезнями. У старообрядцев вследствие этого широко распространены знахарство и колдовство.
Фанатизм некоторых из старообрядцев доходит до того, что они не едят из посуды, к которой прикасался человек другой веры. Всякий посторонний, верующий или неверующий, для них "поганый". Старообрядцы строго соблюдают "чашку", то есть запрет пользоваться той же посудой, которую употребляют "мирские". Если по ошибке "мирскому" попадет посуда старообрядца, то ее не употребляют, пока не очистят от "дьявольского" прикосновения освящением в моленной. Точно так же стараются не употреблять в пищу ничего, купленного в магазине или на рынке, считая все это "нечистым".
Собьется кто-либо с дороги, спросит у старообрядцев, как выйти к такому-то месту, — не скажут; попросит пить — не дадут; попросится погреться — не пустят в дом; дотронется до посуды — разобьют ее. Эти и многие аналогичные старообрядческие порядки направлены на то, чтобы оторвать человека от той бурной, кипучей, творческой деятельности, которая на каждом шагу заставляет верующего задумываться над действительным смыслом жизни и уходить из темного царства изжившей себя секты.
Особое внимание у старообрядцев обращается на молодежь, они всячески пытаются ограничить ее духовные интересы и запросы, удержать при себе. В семейной жизни они проводят кулачное право, воспитывая с его помощью детей "в страхе божьем". Пережитки домостроевской морали в быту старообрядцев можно встретить и теперь в "чистом виде". Женщина подвергается здесь постоянным унижениям и издевательствам.
Жестокое религиозное воспитание, основанное на телесных наказаниях, на ломке всякой самостоятельности, уже с детства накладывает на характер сектантов такую печать, что они сами себя ставят вне коллектива. Это, как правило, замкнутые, угрюмые, неразговорчивые люди, цепко держащиеся за свои предрассудки, люди с подавленной волей и сознанием, трудно поддающиеся перевоспитанию.
Но жизнь не стоит на одном месте, она неумолимо идет вперед, сметая на своем пути все старое и обреченное на гибель.
Наша жизнь с каждым днем все больше разрушает этот мир без надежды, мир бессмысленной вражды к новой культуре, к новому быту, новой жизни, мир, цепко держащийся за домостроевский уклад жизни. С искренней душевной болью рассказывают люди, порвавшие с сектантами, об этом темном, мрачном, замкнутом мире беспросветного мракобесия.
"В последнее время, слушая религиозные проповеди, я часто задумывался над их смыслом. Я все больше убеждался, что религия не может дать человеку правильных взглядов на жизнь, обрекая его на пассивное отношение ко всему окружающему, воспитывая покорность, призывая к отказу от активной борьбы за свое счастье. Религия скрывает от людей настоящий смысл всей нашей жизни, который заключается в активной, творческой борьбе каждого советского человека за строительство лучшей жизни, строительство коммунизма", — рассказал бывший староста церкви беспоповцев "Спасова согласия" в Черкассах И. И. Рындин.
И если верующие-старообрядцы прислушаются к этим справедливым словам и глубоко вдумаются в проповеди, они поймут их настоящий смысл. Они убедятся, что ужасы, страхи, боязнь за будущее внушаются им старообрядческими наставниками только для того, чтобы те, кто их слушают, не видели ничего вокруг, не слушали никого, кроме этих наставников, не читали ничего, кроме религиозных книг, затуманивающих их сознание, чтобы лишить их способности самостоятельно мыслить и оценивать свои поступки.
Познакомившись с тем, чему учат проповедники наиболее известных сект, мы убеждаемся, насколько справедливы слова В. Маяковского:
У хитрого бога
лазеек — много…
Хоть вешай
замок
на церковные туши,
хоть все
иконы
из хаты выставь.
Вранье
про бога
в уши
и в души
пролезет
от сладкогласых баптистов.
Баптисту
замок
повесь на уста,
а бог
обернется
похабством хлыста.
А к тем,
кого
не поймать на бабца,
господь
проберется
в пищаньи скопца…
Райской бредней,
загробным чаяньем
ловят
в молитвы
душевных уродцев.
Познакомившись с основными сектами, мы убеждаемся, что отношения между различными сектами напоминают тяжбу между известными гоголевскими персонажами Иваном Ивановичем и Иваном Никифоровичем. Обвиняя друг друга во всех смертных грехах, проклиная друг друга, ведя неистовые споры из-за мелочей, они на самом деле — родные братья, престарелые дети одной и той же матери — эксплуататорского общества. И в коммунизме всей этой семье злобных и сладкогласных проповедников темноты, невежества и мистики не найдется ни места, ни условий для дальнейшего существования.
5. НАСТОЙЧИВО БОРОТЬСЯ ПРОТИВ РЕЛИГИОЗНОЙ ИДЕОЛОГИИ
В молитвенных домах сектантов можно иногда видеть людей в военной форме, членов их семей. Чаще всего это случается там, где политорганы и партийные организации слабо занимаются научно-атеистической пропагандой, обращают мало внимания на людей, зараженных ядом сектантской религиозной идеологии. Иногда они приходят туда, сняв погоны. А иногда поступают иначе. Вот какой случай был в одной из воинских частей Владивостока осенью 1957 г.
…Человек в военной форме юркнул, пугливо озираясь, в двери гостиницы. В руках у него был небольшой чемоданчик. Если бы кто обратил внимание, он увидел бы, как тот же человек через несколько часов вышел из гостиницы уже без чемодана и в гражданской одежде. И, так же пугливо озираясь, он появился на берегу моря, встретил группу мрачных людей, разделся, влез в воду и под заунывный голос проповедника, читавшего молитвы, принял "водное крещение", став "верным сыном господа бога". К сожалению, в воинской части не нашлось человека, который заинтересовался бы частыми превращениями майора административной службы А. С. Лады, его переодеваниями. А он, запрятав в сейф вместе с документами совесть и честь, взгляды, передав дела заместителю, становился на некоторое время совсем другим человеком, "верным слугой господа бога", каким он себя отнюдь не проявлял в части, с подчиненными ему офицерами и солдатами… Здесь не сразу за напускной сугубой "исполнительностью и аккуратностью" рассмотрели нежелание активно и творчески вмешиваться в жизнь, формальное отношение к своему долгу и обязанностям, за искусственной, чрезмерной "вежливостью и тактичностью" здесь не сразу увидели стремление скрыть подлинные убеждения. Не обратил никто внимания и на то, что дети Лады не вступают ни в пионерскую, ни в комсомольскую организации, что семья его не ходила в кино, на вечера отдыха и лекции в Дом офицеров. Никто не поинтересовался, почему в каком-то странном, непонятном уединении проводила эта семья свой досуг, держалась в стороне от всех, не приглашая никого к себе в гости и не бывая у других. А если бы кто пришел в дом майора Лады вечером, он не поверил бы своим ушам: по вечерам вся семья пела заунывные сектантские псалмы и гимны.