[27-9]. Этот подход предполагает радикальное сокращение тяжелого ручного, неквалифицированного, монотонного труда и введение общественного производства в рамки, обеспечивающие гармоничное взаимодействие с природной средой.
В свободное же время полностью реализуется принцип свободной ассоциации, всеобщего труда как свободной универсальной кооперации творческой деятельности. «По ту сторону его (царства необходимости - А.К.) начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе»[27-10].
Характер отношений, складывающихся в свободное время, становится на высшей фазе коммунизма господствующим, и распространяет свое влияние и на деятельность в рабочее время. «Само собой разумеется, что само рабочее время - тем, что оно будет ограничено нормальной мерой, далее, что оно будет затрачиваться уже не для другого, а для меня самого, - вместе с уничтожением социальных антагонизмов между хозяевами и рабочими и т.д. получит, как действительно социальный труд и, наконец, как базис для свободного времени, совершенно другой, более свободный характер и что рабочее время такого человека, который вместе с тем есть человек, располагающий свободным временем, должно будет обладать гораздо более высоким качеством, чем рабочее время рабочего скота»[27-11].
Структура производственных отношений коммунистического общества на его высшей фазе, предположительно, должна быть примерно такова же, как и на первой. Основное отличие заключается в степени зрелости коммунистических производственных отношений, что накладывает свой отпечаток и на структуру этих отношений (в том числе за счет отмирания их экономической стороны).
На высшей фазе коммунизма полностью исчезают все отношения товарного производства, и производство полностью приобретает непосредственно общественный характер. Этому соответствует полное преодоление отчуждения людей от их общественных отношений, торжество свободного общественного объединения людей (принцип свободной ассоциации), на основе чего люди организуют производство по заранее обдуманному общему плану.
Поскольку производство средств существования, равно как и обеспечение всей совокупности материальных условий для этого, с ростом производительных сил общества будут занимать относительно небольшую часть времени, постольку основной целью и содержанием производственной деятельности будет обеспечение условий для развития человеческой индивидуальности. Это развитие, в свою очередь, станет главным источником роста производительности общественного труда. Поэтому главным источником роста общественного богатства станут не трудовые усилия людей (в противоположность тому, что сказано в Ветхом Завете: «В поте лица твоего будешь есть хлеб...» - Быт. 3, 19), и даже не совершенствование применяемых средств производства, а развитие самого человека в процессе научной, художественной, педагогической и т.д. деятельности.
На высшей фазе коммунизма, с развитием всеобщей собственности (то есть собственности каждого на всё)[27-12] отпадают особые отношения собственности. Это не значит, что в свободной ассоциации тружеников присвоение общественного богатства - в производстве ли, в потреблении ли, - не будет опосредоваться общественными отношениями между людьми. Однако, вместе с исчезновением отношений собственника и не-собственника (чему соответствует превращение безграничных по своей природе культурных ценностей, которые могут беспрепятственно присваиваться каждым членом общества, в главную форму богатства), это опосредование не будет принимать форму особых отношений собственности.
Вместе с этим отпадают и отношения между собственником и непосредственным производителем, составлявшие главное содержание любого экономического строя общества. Общественный строй коммунистического производства перестает быть экономическим строем, а фигуры собственника и непосредственного производителя окончательно сливаются. Впрочем, в материальном производстве («царстве необходимости») функциональные различия собственника и производителя остаются - ведь выполнение функций собственника и функций производителя подразумевает различные виды деятельности. Но это различие видов деятельности не будет вести к образованию различных социальных ролей, т.е. к выделению людей, за которыми закреплены преимущественно либо одни, либо другие виды деятельности.
Изменившийся характер деятельности является главной предпосылкой перехода к распределению по потребностям. Когда главным видом деятельности становится творческая самодеятельность индивидов, а главным богатством - достижение всесторонности как индивидуального развития, так и общественных связей, благодаря которым она достигается, то главной потребностью человека становится саморазвитие в процессе творческой деятельности и богатство общения. Раз главный мотив и результат деятельности изменился, то в соответствии с этими изменениями меняется и характер распределения.
Для участия в творческой деятельности и общении не остается никаких социальных препятствий (и хотя наличные материальные средства деятельности в каждый данный момент времени ограничены, деятельность человека как раз и направлена на постоянное преодоление этой ограниченности). При таких условиях главной проблемой распределения становится доступ к творчеству и общению - а этот доступ на высшей фазе коммунизма ограничивается только собственными способностями человека. Таким образом, распределение по потребностям становится реальностью, ибо человек самостоятельно включается в процесс творческой деятельности именно в меру coбcтвeнныx потребностей.
Разумеется, определенный - и достаточно высокий - уровень удовлетворения потребностей в жизненных средствах является необходимым условием перехода к такому способу распределения. Этот уровень потребления выступает здесь не как самоцель, а всего лишь как условие полноценного включения в творческую деятельность, и объем необходимых жизненных средств воспринимается человеком именно с точки зрения отсутствия с этой стороны препятствий для саморазвития. Как заметили классики марксизма еще в своих ранних работах, «...при крайней нужде должна была бы снова начаться борьба за необходимые предметы и, значит, должна была бы воскреснуть вся старая мерзость»[27-13].
Однако главным условием перехода к распределению по потребностям является не изобилие жизненных благ, а такие изменения в характере человеческой деятельности, которые устраняют подчинение человека общественному разделению труда, обеспечивают всесторонность развития индивидов и превращают труд в первую жизненную потребность (что, собственно, и обеспечивает необходимый уровень производства и потребления жизненных благ как свой побочный результат).
Нередко марксизм пытаются представить как философскую систему, провозглашающую, вместе с достижением коммунизма, законченность человеческой истории. Казалось бы, Маркс сам дает повод для этого, заявляя: «Как только меновая стоимость перестанет составлять предел для материального производства и его предел будет определяться его отношением к целостному развитию индивида, то отпадет вся эта история с ее судорогами и страданиями»[27-14].
Однако для Маркса конец прежней истории означает лишь впервые достигнутую для человечества возможность жить реальной исторической жизнью. Говоря о «целостном развитии индивида», о беспредельной универсальности развития человека, Маркс добавляет: «Отсюда проистекает также понимание его собственной истории как процесса и познание природы (выступающее также в качестве практической власти над ней) как своего реального тела. Сам процесс развития положен и осознан как предпосылка индивида. Но для этого прежде всего необходимо, чтобы полное развитие производительных сил стало условием производства, чтобы определенные условия производства не являлись пределом для развития производительных сил»[27-15].
Прежняя история была историей борьбы за существование. Конечно, человек развивался и в этой истории - но такое развитие происходило как побочный продукт борьбы за существование, развитие одних индивидов обеспечивалось за счет других, и человечество - поскольку его собственные общественные отношения господствовали над ним как чуждые ему силы - в целом не контролировало этот стихийный процесс развития. Однако раз отпадает борьба за существование, и люди, взяв свои производительные силы под свой совместный контроль, оказываются свободны для самостоятельного установления общественных связей между собой, то их собственное развитие становится непосредственной целью их деятельности и тем самым составляет и содержание процесса истории.
История теперь впервые в полном смысле слова становится историей человеческого развития.
Но для этого необходимо достижение целого ряда условий. Маркс предполагал, что историческое назначение капитала будет выполнено тогда, когда его развитие приведет к тому, «...что, с одной стороны, владение всеобщим богатством и сохранение его будут требовать от всего общества лишь сравнительно незначительного количества рабочего времени, и что, с другой стороны, работающее общество будет по-научному относиться к процессу своего прогрессирующего воспроизводства, своего воспроизводства во все возрастающем изобилии; - следовательно, тогда, когда прекратится такой труд, при котором человек сам делает то, что он может заставить вещи делать для себя, для человека»